брат, братья! а то — товарищи! Вот у меня где сидят товарищи! — чирканул он ребром ладони по горлу. — А граждане — тем более!
Успокоился, отошел.
— Итак, к чему я веду? — настаивал Обратнев. — К тому, что для всей этой намеченной кампании нужны, во-первых, средства, во-вторых, четкие организационные структуры. Не можем же мы просто толпой шляться и милостыню просить. Не дадут. Милиция заинтересуется. И так далее. Кстати, надо бы внешность изменить тем, кто опасается преследования родственников и так далее.
— И клички взять! — поддержал Анатолий.
— Это ни к чему. Обойдемся своими личными именами. Итак, мои предложения. — Обратнев зачитал список, который неизвестно когда успел составить.
Список гласил:
1. Петр. Иисус Христос;
2. Сергий — зам. по идеологии;
3. Сергей Обратнев — координатор;
4. Яков — пропагандист;
5. Иван — пропагандист;
6. Диомид — председатель молодежного Совета;
7. Андрей Янтарев — председатель детской секции;
8. Егор — отдел снабжения;
9. Василий — отдел снабжения;
10. Илья — отдел снабжения;
11. Анатолий — отдел снабжения;
12. Никита — отдел снабжения;
13. Аркадий — отдел снабжения и наглядная агитация;
14. Василий-2, шурин Ельдигеева — отдел снабжения.
Наступила тишина.
Нехорошая тишина.
— Вот это, я понимаю, демократия! — вкрадчиво сказал Анатолий. — Вы, значит, начальство, а мы, значит, рабочая скотина? Отдел снабжения — это чего?
— Это того, — не смутившись, ответил Обратнев, — что нам, извините, нужно существовать. Питаться. А деньги на питание придется зарабатывать. И, естественно, честным путем, — подчеркнул он, обращаясь именно к Анатолию.
— Ты кого имеешь в виду? — опять пошел Анатолий на Сергея.
— Братья! — укорил Сергий. И сказал Обратневу: — Не худо бы дать пояснения по этому, так сказать, списку.
— Пожалуйста! Сергий — зам. по идеологии как человек, сведущий в богословии. Тут, я думаю, вопросов быть не может. Точно поэтому же Яков и Иван — пропагандисты, как профессиональные церковники. Диомид, как бывший эстрадный певец, понимает молодежь, ему и заниматься молодежью, Андрею Янтареву, как учителю — детьми.
— А интеллигенцией кто будет заниматься? — подал голос Аркадий, киномеханик, считающий себя интеллигенцией. И, чтобы не подумали, что он только о себе заботится, добавил: — А сельским населением? А рабочими?
— А рыбаками? — сказал Никита, считая рыбаков особой категорией людей.
— А преступным миром? — не скрываясь, поставил вопрос Анатолий.
Загомонили, заспорили. В результате решили, что, заботясь о снабжении, каждый должен будет выполнять дополнительные, то есть по сути основные функции: Кислейка — председатель сельского отдела, Василий-шурин, кочегар, — рабочего, Аркадий — отдела интеллигенции, Анатолий — отдела преступного мира, Никита — связь с рыбаками, Илья берет на себя алкоголиков и наркоманов.
Вроде бы все уладилось.
Но опять затеял свару неугомонный Анатолий.
— А ты-то! — сказал он Сергею. — Ты-то кто? Координатор? А что такое координатор?
— Это... Ну, координация действий.
— Конкретнее!
— Ну, это начальник штаба, скажем так. Организационные дела, скажем так. Завхоз, скажем так, — намеренно умалил себя Сергей, чтобы утихомирить Анатолия.
— Не надо пудрить мозги! — заявил Анатолий, знающий жизнь. — Газеты читаем, телевизор смотрим, понимаем, что к чему. Получается что? Петр — президент. Сергий при нем вроде советника без власти, а ты — премьер-министр? Вот что получается! А мы — кто? Народ?
— А вы — Совет министров, — совершенно спокойно ответил Обратнев.
— Нет, а тебя-то кто выбрал в премьер-министры?
— Вот именно! — сказал Василий Ельдигеев дрожащим от обиды голосом.
Он обиделся на то, что единственный остался просто в отделе снабжения, как бы чернорабочим, его даже не сделали председателем транспортного отдела, как шофера, меж тем все стали председателями чего-то. Все — кроме него!
— Вот именно! Раз уж демократия, то демократия! — Он сорвал шапку. — Рвем бумажки, пишем должности, ложим сюда и вытаскиваем! Кому что выпадет, тому то и будет!
— Будет бардак! — сказал Сергей. — Премьер-министр должен решать, кому какую функцию выполнять. А премьер-министра утверждает президент, — сказал он, глянув на Петра.
— Выбрать, а не утвердить! — поправил Анатолий. — И на Петю не зырься!
— Функционер! — обругал Сергея и Диомид. Ему досадно было, что его, человека широкого ума, даже и не подумали применить в качестве зама по идеологии, хотя бы второго, а всучили ему паскудную молодежную секцию. Оскорбительно даже.
И он сказал:
— В таком случае начинать надо сверху!
????????????
— Тогда уж выбирать сначала президента, то есть, тьфу, Иисуса, конечно.
— Окстись! — вскричал Сергий. — О чем ты? Иисус один — и другого быть не может!
— Отзынь, отче! — ответил Диомид. — Сам понимаешь, важна идея Христа, а не сам Христос. В сущности, Христом может быть кто угодно, поскольку другим — все равно. Им идея Христа важна, идея, понимаешь меня? Идея мессии, как тебе известно, появилась раньше Христа. Точно так же, как идея фашизма появилась раньше Гитлера, идея коммунизма — раньше Сталина. Из чего можно сделать вывод, что всякая идея вредна! — попутно осенило Диомида.
— Ты с кем... с кем сравниваешь? Богохульник! — даже посинел Сергий. — Господи, уничтожь его! — обратился он к Петру.
Петр молчал.
А Диомид уже быстренько нарвал 14 кусочков бумаги, отщипывая их от случившейся под рукой газеты «Гудок».
— Смотрите все! Бумажки пустые, а на одной — ставлю крестик. Все видели? Теперь отвернитесь, я скатаю, и будем тянуть.
Все отвернулись. Диомид скатал бумажки, бросил в шапку, потряс, положил шапку и отошел.
— Прошу!
Бросились к шапке, разобрали бумажки, хлопая друг друга по рукам, если кто хватал сразу две. Пряча друг от друга, разворачивали. Пусто, пусто, пусто...
— Что ж... — произнес вдруг в тишине Диомид скромным голосом. — Судьба есть судьба... — В его руке была бумажка с крестиком.
— Врет! — весело сказал Анатолий. — Подделка! — И предъявил свою бумажку, на которой тоже был крестик.
— А в шапке еще осталась, кто-то не брал! — крикнул Кислейка. Схватил бумажку, развернул. На ней тоже был крестик.
— Ах ты, сука... Шулер ты рваный... — в который уже раз пошел Анатолий на человека...
— Погоди! — остановил его Сергей. — Всякий жребий — это не дело. Надо выбирать нормальным способом. Тайным голосованием. Каждый пишет свою кандидатуру, бросает, подсчитываем голоса — вот вам и будет Христос.
— Только без него! — сказал Илья, указывая на Петра. — Он на меня действует. Пусть он выйдет.
Петр вышел, усмехнувшись.
После утомительной, хоть и недолгой, процедуры все формальности были соблюдены, Кислейку посадили перед шапкой, он вынул оттуда тринадцать бумажных катышков.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54
Успокоился, отошел.
— Итак, к чему я веду? — настаивал Обратнев. — К тому, что для всей этой намеченной кампании нужны, во-первых, средства, во-вторых, четкие организационные структуры. Не можем же мы просто толпой шляться и милостыню просить. Не дадут. Милиция заинтересуется. И так далее. Кстати, надо бы внешность изменить тем, кто опасается преследования родственников и так далее.
— И клички взять! — поддержал Анатолий.
— Это ни к чему. Обойдемся своими личными именами. Итак, мои предложения. — Обратнев зачитал список, который неизвестно когда успел составить.
Список гласил:
1. Петр. Иисус Христос;
2. Сергий — зам. по идеологии;
3. Сергей Обратнев — координатор;
4. Яков — пропагандист;
5. Иван — пропагандист;
6. Диомид — председатель молодежного Совета;
7. Андрей Янтарев — председатель детской секции;
8. Егор — отдел снабжения;
9. Василий — отдел снабжения;
10. Илья — отдел снабжения;
11. Анатолий — отдел снабжения;
12. Никита — отдел снабжения;
13. Аркадий — отдел снабжения и наглядная агитация;
14. Василий-2, шурин Ельдигеева — отдел снабжения.
Наступила тишина.
Нехорошая тишина.
— Вот это, я понимаю, демократия! — вкрадчиво сказал Анатолий. — Вы, значит, начальство, а мы, значит, рабочая скотина? Отдел снабжения — это чего?
— Это того, — не смутившись, ответил Обратнев, — что нам, извините, нужно существовать. Питаться. А деньги на питание придется зарабатывать. И, естественно, честным путем, — подчеркнул он, обращаясь именно к Анатолию.
— Ты кого имеешь в виду? — опять пошел Анатолий на Сергея.
— Братья! — укорил Сергий. И сказал Обратневу: — Не худо бы дать пояснения по этому, так сказать, списку.
— Пожалуйста! Сергий — зам. по идеологии как человек, сведущий в богословии. Тут, я думаю, вопросов быть не может. Точно поэтому же Яков и Иван — пропагандисты, как профессиональные церковники. Диомид, как бывший эстрадный певец, понимает молодежь, ему и заниматься молодежью, Андрею Янтареву, как учителю — детьми.
— А интеллигенцией кто будет заниматься? — подал голос Аркадий, киномеханик, считающий себя интеллигенцией. И, чтобы не подумали, что он только о себе заботится, добавил: — А сельским населением? А рабочими?
— А рыбаками? — сказал Никита, считая рыбаков особой категорией людей.
— А преступным миром? — не скрываясь, поставил вопрос Анатолий.
Загомонили, заспорили. В результате решили, что, заботясь о снабжении, каждый должен будет выполнять дополнительные, то есть по сути основные функции: Кислейка — председатель сельского отдела, Василий-шурин, кочегар, — рабочего, Аркадий — отдела интеллигенции, Анатолий — отдела преступного мира, Никита — связь с рыбаками, Илья берет на себя алкоголиков и наркоманов.
Вроде бы все уладилось.
Но опять затеял свару неугомонный Анатолий.
— А ты-то! — сказал он Сергею. — Ты-то кто? Координатор? А что такое координатор?
— Это... Ну, координация действий.
— Конкретнее!
— Ну, это начальник штаба, скажем так. Организационные дела, скажем так. Завхоз, скажем так, — намеренно умалил себя Сергей, чтобы утихомирить Анатолия.
— Не надо пудрить мозги! — заявил Анатолий, знающий жизнь. — Газеты читаем, телевизор смотрим, понимаем, что к чему. Получается что? Петр — президент. Сергий при нем вроде советника без власти, а ты — премьер-министр? Вот что получается! А мы — кто? Народ?
— А вы — Совет министров, — совершенно спокойно ответил Обратнев.
— Нет, а тебя-то кто выбрал в премьер-министры?
— Вот именно! — сказал Василий Ельдигеев дрожащим от обиды голосом.
Он обиделся на то, что единственный остался просто в отделе снабжения, как бы чернорабочим, его даже не сделали председателем транспортного отдела, как шофера, меж тем все стали председателями чего-то. Все — кроме него!
— Вот именно! Раз уж демократия, то демократия! — Он сорвал шапку. — Рвем бумажки, пишем должности, ложим сюда и вытаскиваем! Кому что выпадет, тому то и будет!
— Будет бардак! — сказал Сергей. — Премьер-министр должен решать, кому какую функцию выполнять. А премьер-министра утверждает президент, — сказал он, глянув на Петра.
— Выбрать, а не утвердить! — поправил Анатолий. — И на Петю не зырься!
— Функционер! — обругал Сергея и Диомид. Ему досадно было, что его, человека широкого ума, даже и не подумали применить в качестве зама по идеологии, хотя бы второго, а всучили ему паскудную молодежную секцию. Оскорбительно даже.
И он сказал:
— В таком случае начинать надо сверху!
????????????
— Тогда уж выбирать сначала президента, то есть, тьфу, Иисуса, конечно.
— Окстись! — вскричал Сергий. — О чем ты? Иисус один — и другого быть не может!
— Отзынь, отче! — ответил Диомид. — Сам понимаешь, важна идея Христа, а не сам Христос. В сущности, Христом может быть кто угодно, поскольку другим — все равно. Им идея Христа важна, идея, понимаешь меня? Идея мессии, как тебе известно, появилась раньше Христа. Точно так же, как идея фашизма появилась раньше Гитлера, идея коммунизма — раньше Сталина. Из чего можно сделать вывод, что всякая идея вредна! — попутно осенило Диомида.
— Ты с кем... с кем сравниваешь? Богохульник! — даже посинел Сергий. — Господи, уничтожь его! — обратился он к Петру.
Петр молчал.
А Диомид уже быстренько нарвал 14 кусочков бумаги, отщипывая их от случившейся под рукой газеты «Гудок».
— Смотрите все! Бумажки пустые, а на одной — ставлю крестик. Все видели? Теперь отвернитесь, я скатаю, и будем тянуть.
Все отвернулись. Диомид скатал бумажки, бросил в шапку, потряс, положил шапку и отошел.
— Прошу!
Бросились к шапке, разобрали бумажки, хлопая друг друга по рукам, если кто хватал сразу две. Пряча друг от друга, разворачивали. Пусто, пусто, пусто...
— Что ж... — произнес вдруг в тишине Диомид скромным голосом. — Судьба есть судьба... — В его руке была бумажка с крестиком.
— Врет! — весело сказал Анатолий. — Подделка! — И предъявил свою бумажку, на которой тоже был крестик.
— А в шапке еще осталась, кто-то не брал! — крикнул Кислейка. Схватил бумажку, развернул. На ней тоже был крестик.
— Ах ты, сука... Шулер ты рваный... — в который уже раз пошел Анатолий на человека...
— Погоди! — остановил его Сергей. — Всякий жребий — это не дело. Надо выбирать нормальным способом. Тайным голосованием. Каждый пишет свою кандидатуру, бросает, подсчитываем голоса — вот вам и будет Христос.
— Только без него! — сказал Илья, указывая на Петра. — Он на меня действует. Пусть он выйдет.
Петр вышел, усмехнувшись.
После утомительной, хоть и недолгой, процедуры все формальности были соблюдены, Кислейку посадили перед шапкой, он вынул оттуда тринадцать бумажных катышков.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54