Ленчика и Семена. Вернее, у Ленчика. Это его особняк.
- Как тут с тобой обращались? - забеспокоился вдруг я. - Ты говоришь, мы уже здесь сутки?
- Сутки. Но обращаются хорошо. Всем заправляет, конечно, Семенов. Ленчик хоть и хозяин, но все равно на побегушках. Подчиняется Семенову. А тот сама галантность. Жаль пистолет отобрали, отплатила бы за гостеприимство!..
- Вот как вы меня благодарите! - раздался вдруг добродушный баритон.
В дверях, незаметно возникнув, стоял сам Семен. То бишь, Семенов Юрий Леонидович. Я бегло оглядел своего ресторанного врага. Сухое горбоносое лицо, поджарая фигура, выпуклая грудь бывшего атлета. И печальные глаза. А следов насилия на лице не обнаружил. И тут же мысленно укорил себя; сам всегда учу других не увлекаться в бою, ибо от этого страдает качество работы. Плохо, выходит, я его обработал в ресторане. Ну да ладно, ещё будет возможность нам поквитаться.
- Вы, я вижу, легко в ресторане отделались, - посетовал я вслух.
- Вы, знаете ли, вчера тоже. Я видел вашу рубку здесь во дворе. Признаться, не надеялся в живых видеть. А вы вон какой живчик. Впрочем, я рад.
- Ой ли? - не поверил я. - Наверное, рады были бы поприсутствовать на моих похоронах?
- Не кокетничайте. Зла на вас у меня нет. Как раз наоборот. Поэтому и пришел с открытой душой.
- Татьяну вы тоже похищали с открытой душой?
- Помилуйте, а что оставалось делать? К вам невозможно подступиться, вы сразу кулаками своими знаменитыми махать начинаете.
- Значит, все ваши нападения исключительно из чувства доброжелательности?
- Хотите верьте, хотите нет, но у меня нет к вам ни малейшей неприязни. Даже более того, я хотел сделать вам заманчивое предложение.
- От которого я не смогу отказаться?
- Ну зачем так! Отказаться всегда можно. Только как деловой человек вы же бизнесмен, я знаю - вряд ли откажетесь.
- Короче, - решительно прервал его я.
- Зачем торопиться. Это было вступление. Чтобы подготовить вас. Основной разговор будет позже, за ужином. Хочу сказать только, что я предлагаю вам деловое сотрудничество. Обоюдовыгодное. А сейчас вам и вашей даме принесут поесть. И принесут вашу одежду. Если хотите, можете встать с кровати. Оружие, сами понимаете, вернем позже.
- Ну, я не прощаюсь, - весело сказал он и вышел.
Почти сразу же легкомысленного вида девица в мини-платьице и белом фартучке вкатила столик на колесиках, уставленный всевозможными закусками. В пузатых бокалах плескалась коричневая жидкость. Я понюхал - коньяк. Девица суетилась, низко нагибаясь над тарелками и тарелочками, но быстро сникла под злым взглядом Тани. Пожелав приятного аппетита, она ушла.
А мы весело и добротно закусили.
Мрачный квадратный парень принес мой костюм, тщательно вычищенный и даже отутюженный. С обслугой здесь было все в порядке - сервис на высоте.
Чувствовал я себя хорошо, поэтому решил покинуть кровать.
Оделся, прошелся по комнате. Ничего не болело. Попробовал дверь, заперта. Выглянул в окно. Весьма запущенный сад: клен, акация, рябина. Ни одного фруктового дерева. Сквозь кроны просвечивала высокая кирпичная стена, за которой в этот момент проревел грузовик.
За спиной звякнул замок. Я повернулся и увидел входящих Семена и знакомого уже пацана, Пашку-Сатану, как он себя назвал.
- Так вы подумайте над моим предложением. А пока я забираю вашу даму. Она поможет сервировать стол. Встретимся прямо в ресторане. Вас проводит вот этот неумелый молодой человек. Надеюсь, с этим поручением он справится.
- Справлюсь, - угрюмо кивнул мальчик.
- Итак, сейчас семь часов вечера. Через часок-другой можете приходить. Погуляйте пока.
Семенов повернулся, и они вместе с Таней ушли. Я чувствовал: что-то за всем этим было... Все как-то неправильно, думал я.
С реки тянуло вечерней прохладой. Желтое солнце зависло над водой, готовясь опуститься по безоблачному небу. Завтра вновь будет безветренная жара.
- Что молчишь? - спросил я Пашку.
- А что говорить? Они и вас припахали.
- Это ты брось! - бодро возразил я. - Меня не припашешь за здорово живешь.
- Да, - согласился он, - за здорово живешь не припашешь. Они другие подходы знают. Вон вы какой веселый. Тетя Таня у них, а вы веселый. Они по всякому могут припахать.
- Ты это брось, пацан, - бодро сказал я, на самом деле ощущая подъем сил.
Мы немного погуляли. Странно, но я не чувствовал никаких последствий вчерашней драки. Наоборот, бодрая энергия наполняла силой мои мышцы. И, каюсь, мне было приятно думать об ожидавшем нас вечере с Таней. Даже будущее общение с Юрием Леонидовичем, то бишь, Семеном, не омрачало настроения.
Прошел час. Перескочив какую-то траншею, я повернулся, чтобы подхватить мрачно сопящего Пашку и вдруг задержался взглядом на грубо сваренной из железных прутьев пятиконечной звезде, распятой на воротах, подобных тем, коими любят огораживаться воинские части и небольшие заводики.
- Это здесь, - сказал Пашка.
Я удивленно посмотрел на него.
- Чего здесь?
- Ничего. Дошли, - буркнул он.
Мы вошли в ворота и, пройдя мимо штабеля деревянных ящиков, кучи мусора и покореженных "Жигулей", оказались перед неприметной полуподвальной дверцей. Внезапно стемнело. Где-то за спиной замигало, словно вспышки электросварки - далекие зарницы. Я потянул на себя тугую пружинную дверь. Тут же ослепительно сверкнуло, я не стал дожидаться удара грома и вошел внутрь. Только я ступил на гладкие, звонкие плиты пола небольшого магазинчика, как взгляды болтавшихся в одиночестве продавцов, встретились с моим, признаюсь, удивленным, - я ожидал другого. Но раз зашел, я добросовестно, хоть и с недоумением, осмотрелся: острый свет, блеск никелированных уголков ветрин, сверкающие стекла, за которыми влажно потели импортным соком мясные деликатесы; вдоль стен на высоких полках выстроились бутылки со спиртным. В молчании, под прицелом глаз здоровенных продавцов, больше похожих на вышибал (мысль, заронившая первые подозрения, скоро, впрочем, подтвердившиеся), я быстро окончил осмотр ненужного мне ассортимента и впервые прямо взглянул на облаченных в строгие костюмы мужчин. В глазах одного из них что-то мелькнуло и он спросил:
- Вы не Иван Михайлович?
Я подтвердил, крайне удивленный.
- Вам столик заказан, - продолжил продавец. - Пойдемте, я вас провожу.
Заинтригованный всей этой таинственностью, я последовал за ним; кусок зеркальной стены оказался дверью, пропустившей нас в полутемный обшарпанный коридор. По плохо выметенной каменной лестнице (на ступеньках нашли приют пустые пачки из-под сигарет, скомканная бумага, окурки, пакеты из-под молока) мы долго спускались вниз. Из неосвещенных коридоров доносились неясные звуки; в треттем пролете услышали перестук убегавших звонких женских каблучков.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60
- Как тут с тобой обращались? - забеспокоился вдруг я. - Ты говоришь, мы уже здесь сутки?
- Сутки. Но обращаются хорошо. Всем заправляет, конечно, Семенов. Ленчик хоть и хозяин, но все равно на побегушках. Подчиняется Семенову. А тот сама галантность. Жаль пистолет отобрали, отплатила бы за гостеприимство!..
- Вот как вы меня благодарите! - раздался вдруг добродушный баритон.
В дверях, незаметно возникнув, стоял сам Семен. То бишь, Семенов Юрий Леонидович. Я бегло оглядел своего ресторанного врага. Сухое горбоносое лицо, поджарая фигура, выпуклая грудь бывшего атлета. И печальные глаза. А следов насилия на лице не обнаружил. И тут же мысленно укорил себя; сам всегда учу других не увлекаться в бою, ибо от этого страдает качество работы. Плохо, выходит, я его обработал в ресторане. Ну да ладно, ещё будет возможность нам поквитаться.
- Вы, я вижу, легко в ресторане отделались, - посетовал я вслух.
- Вы, знаете ли, вчера тоже. Я видел вашу рубку здесь во дворе. Признаться, не надеялся в живых видеть. А вы вон какой живчик. Впрочем, я рад.
- Ой ли? - не поверил я. - Наверное, рады были бы поприсутствовать на моих похоронах?
- Не кокетничайте. Зла на вас у меня нет. Как раз наоборот. Поэтому и пришел с открытой душой.
- Татьяну вы тоже похищали с открытой душой?
- Помилуйте, а что оставалось делать? К вам невозможно подступиться, вы сразу кулаками своими знаменитыми махать начинаете.
- Значит, все ваши нападения исключительно из чувства доброжелательности?
- Хотите верьте, хотите нет, но у меня нет к вам ни малейшей неприязни. Даже более того, я хотел сделать вам заманчивое предложение.
- От которого я не смогу отказаться?
- Ну зачем так! Отказаться всегда можно. Только как деловой человек вы же бизнесмен, я знаю - вряд ли откажетесь.
- Короче, - решительно прервал его я.
- Зачем торопиться. Это было вступление. Чтобы подготовить вас. Основной разговор будет позже, за ужином. Хочу сказать только, что я предлагаю вам деловое сотрудничество. Обоюдовыгодное. А сейчас вам и вашей даме принесут поесть. И принесут вашу одежду. Если хотите, можете встать с кровати. Оружие, сами понимаете, вернем позже.
- Ну, я не прощаюсь, - весело сказал он и вышел.
Почти сразу же легкомысленного вида девица в мини-платьице и белом фартучке вкатила столик на колесиках, уставленный всевозможными закусками. В пузатых бокалах плескалась коричневая жидкость. Я понюхал - коньяк. Девица суетилась, низко нагибаясь над тарелками и тарелочками, но быстро сникла под злым взглядом Тани. Пожелав приятного аппетита, она ушла.
А мы весело и добротно закусили.
Мрачный квадратный парень принес мой костюм, тщательно вычищенный и даже отутюженный. С обслугой здесь было все в порядке - сервис на высоте.
Чувствовал я себя хорошо, поэтому решил покинуть кровать.
Оделся, прошелся по комнате. Ничего не болело. Попробовал дверь, заперта. Выглянул в окно. Весьма запущенный сад: клен, акация, рябина. Ни одного фруктового дерева. Сквозь кроны просвечивала высокая кирпичная стена, за которой в этот момент проревел грузовик.
За спиной звякнул замок. Я повернулся и увидел входящих Семена и знакомого уже пацана, Пашку-Сатану, как он себя назвал.
- Так вы подумайте над моим предложением. А пока я забираю вашу даму. Она поможет сервировать стол. Встретимся прямо в ресторане. Вас проводит вот этот неумелый молодой человек. Надеюсь, с этим поручением он справится.
- Справлюсь, - угрюмо кивнул мальчик.
- Итак, сейчас семь часов вечера. Через часок-другой можете приходить. Погуляйте пока.
Семенов повернулся, и они вместе с Таней ушли. Я чувствовал: что-то за всем этим было... Все как-то неправильно, думал я.
С реки тянуло вечерней прохладой. Желтое солнце зависло над водой, готовясь опуститься по безоблачному небу. Завтра вновь будет безветренная жара.
- Что молчишь? - спросил я Пашку.
- А что говорить? Они и вас припахали.
- Это ты брось! - бодро возразил я. - Меня не припашешь за здорово живешь.
- Да, - согласился он, - за здорово живешь не припашешь. Они другие подходы знают. Вон вы какой веселый. Тетя Таня у них, а вы веселый. Они по всякому могут припахать.
- Ты это брось, пацан, - бодро сказал я, на самом деле ощущая подъем сил.
Мы немного погуляли. Странно, но я не чувствовал никаких последствий вчерашней драки. Наоборот, бодрая энергия наполняла силой мои мышцы. И, каюсь, мне было приятно думать об ожидавшем нас вечере с Таней. Даже будущее общение с Юрием Леонидовичем, то бишь, Семеном, не омрачало настроения.
Прошел час. Перескочив какую-то траншею, я повернулся, чтобы подхватить мрачно сопящего Пашку и вдруг задержался взглядом на грубо сваренной из железных прутьев пятиконечной звезде, распятой на воротах, подобных тем, коими любят огораживаться воинские части и небольшие заводики.
- Это здесь, - сказал Пашка.
Я удивленно посмотрел на него.
- Чего здесь?
- Ничего. Дошли, - буркнул он.
Мы вошли в ворота и, пройдя мимо штабеля деревянных ящиков, кучи мусора и покореженных "Жигулей", оказались перед неприметной полуподвальной дверцей. Внезапно стемнело. Где-то за спиной замигало, словно вспышки электросварки - далекие зарницы. Я потянул на себя тугую пружинную дверь. Тут же ослепительно сверкнуло, я не стал дожидаться удара грома и вошел внутрь. Только я ступил на гладкие, звонкие плиты пола небольшого магазинчика, как взгляды болтавшихся в одиночестве продавцов, встретились с моим, признаюсь, удивленным, - я ожидал другого. Но раз зашел, я добросовестно, хоть и с недоумением, осмотрелся: острый свет, блеск никелированных уголков ветрин, сверкающие стекла, за которыми влажно потели импортным соком мясные деликатесы; вдоль стен на высоких полках выстроились бутылки со спиртным. В молчании, под прицелом глаз здоровенных продавцов, больше похожих на вышибал (мысль, заронившая первые подозрения, скоро, впрочем, подтвердившиеся), я быстро окончил осмотр ненужного мне ассортимента и впервые прямо взглянул на облаченных в строгие костюмы мужчин. В глазах одного из них что-то мелькнуло и он спросил:
- Вы не Иван Михайлович?
Я подтвердил, крайне удивленный.
- Вам столик заказан, - продолжил продавец. - Пойдемте, я вас провожу.
Заинтригованный всей этой таинственностью, я последовал за ним; кусок зеркальной стены оказался дверью, пропустившей нас в полутемный обшарпанный коридор. По плохо выметенной каменной лестнице (на ступеньках нашли приют пустые пачки из-под сигарет, скомканная бумага, окурки, пакеты из-под молока) мы долго спускались вниз. Из неосвещенных коридоров доносились неясные звуки; в треттем пролете услышали перестук убегавших звонких женских каблучков.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60