Пульсирующая боль в реб-
рах стала сильнее, легкие жгло огнем, но сержант не останавливался и не
сбавлял темпа.
ТОНГ! ТОНГ! ТОНГ! - Шаг левой, шаг правой и снова левой.
Ему был необходим холод, для того чтобы залечить раны. Скотт обливал-
ся потом. Согнутые в локтях руки двигались с монотонностью механизма,
поршней, толкающих вперед ставшее вдруг невероятно тяжелым тело.
Шал левой, шаг правой, шаг левой...
Гравий хрустел под бутсами, и этот звук не давал Скотту провалиться в
черную пустоту небытия. Прохладное утро освежало кожу, высушивало пот.
Тем не менее сержант понимал, что долго он не продержится. Нужен холод.
Необходим холод. Того, который давал ветер, недостаточно.
Шаг левой, шаг правой...
Дыхание с хрипом вырывалось из саднящего горла.
Когда за спиной послышался звук мотора, сержант остановился. Машина.
Кроме холода ему нужна машина. Подвижная, быстрая, вроде вот такого
красного "порша", что догоняет его по дороге.
Скотт вытащил из-за пояса "пустынного орла" и, выйдя на шоссе, поднял
руку.
Судя по всему, водитель не видел ничего приятного в таком странном
пассажире. Он принял влево, норовя объехать хичхайкера. А через секунду
заметил смотрящий в его сторону пистолет.
"Порш", взвизгнув тормозами, остановился. Ступая широко и сильно, го-
лосующий подошел к машине и рванул дверцу. Он не спрятал пистолет, как
надеялся водитель, а наоборот, сбросил рычажок предохранителя, ставя
"орла" на боевой взвод.
- Почему вы не остановились?
Глаза хичхайкера мрачно уставились на разом окаменевшее лицо вла-
дельца "порша".
- Я... просто...
- Вы видели, что на мне военная форма. Почему не выполнили приказ?
- А........
- Вам нечего сказать в свое оправдание? Ну, в таком случае...
БАНГ! - Пуля ударила водителя в переносицу, отбросила на руль.
Скотт, неторопясь обошел машину, и открыл дверцу со стороны шофера.
Безжизненное тело вывалилось на дорогу. Сержант ухватился за воротник и
оттащил труп к обочине... Он пристроил мертвого водителя в кювете и
быстро забросал песком.
Теперь оставался пустяк. Доехать до ближайшего мотеля и принять душ.
Наверняка, хозяин не откажется помочь военному, выполняющему свою мис-
сию. Ну, а если откажется... Черт. Их так много. Они везде.
Скотт забрался в кабину "порша", извлек пустую обойму и вставил но-
вую. У него впереди долгий путь. Луизиана. Меро. "Лягушатник" очень под-
робно описал ему свой дом. Когда-то. Это было когда-то. Тогда он, сер-
жант Эндрю Скотт, считал Люка Девро своим другом... Тогда. ДРУГОМ.
Давно...
Скотт нажал на газ. "Порш" послушно рванулся вперед, почти мгновенно
набрав нужную скорость. Несколько часов разделяют их. Всего несколько
ср.....х часов. Но он, сержант Эндро Скотт, доберется до "лягушатника" и
раздавит этот дьявольский вьетконговский вертеп...
Меро, штат Луизиана.
Д Е Н Ь П Я Т Ы Й.
Все было именно так, как вспоминал Люк. Высокие вязы, узкая подъезд-
ная дорожка, петляющая в густой траве, озеро и... дом... Высокий, корич-
невый, с красной черепичной крышей. Салатовые занавески колыхал ветер,
и, казалось, они приветливо машут подъезжающему "плимуту". Еще было ра-
но, и свет в доме был погашен. И не было на крыльце шоколадно-золотисто-
го ротвейлера.
Сердце Люка стучало так часто, словно хотело выскочить из груди. Он
не помнил, КАК называется это состояние, но оно было очень приятным.
В какой-то момент захотелось выскочить из машины и побежать по высо-
кой траве. Люк, не отрываясь, смотрел на приоткрытую дверь, ожидая, что
она вот-вот распахнется, и на крыльцо выйдет отец. Такой же улыбчивый,
сильный, черноволосый, как и раньше. И мама. Красивая, молодая. Она уви-
дит его и позовет так же, как тогда:
- Люк, милый!!! ИДИ ДОМОЙ!!!
Он увидел это так отчетливо, что даже вздрогнул. Но на крыльце никого
не было.
Ронни волновалась не меньше Люка. У нее взмокли ладони, и она нервно
покусывала нижнюю губу. "Узнают ли его?.. Конечно, должны узнать... Но
все-таки двадцать пять лет прошло с тех пор, как родители видели Люка
последний раз. А ведь они могли переехать, продать дом, и, может быть,
здесь вообще живут другие люди. Господи, какой же удар ждет парня тогда.
И что они будут делать? Искать? Да, но как? За ними охотится полиция. О,
боже, ну вспомнила... Очень вовремя. Ладно, посмотрим. Не надо панико-
вать. Пока еще ничего не случилось. Будем надеяться, что и дальше не
случится плохого".
"Плимут" медленно полз к дому, тяжело преодолевая канавы, ныряя в них
и тут же снова выбираясь. Обычная заброшенная дорога. Трава счищала с
выкрашенных разноцветных бортов машины серую пыль. "Плимут" подполз к
крыльцу, чихнул последний раз и умолк.
Ронни услышала: где-то в кронах вязов поет пичуга. Тишина была нас-
только неправдоподобно глубокой, что эти трели казались громкими, как
звук прибоя в ночи.
Люк выбрался из машины и замер. Он не знал, ЧТО делать дальше, взбе-
жать на крыльцо, крича: "Мама, отец, я вернулся!", или стоять, пока
кто-нибудь из них не выйдет сам.
И вдруг из дома донесся крик:
- Джон! Джо-он, по-моему, кто-то приехал! Посмотри! - секундой позже
дверь распахнулась, и на крыльце появилась седая пожилая женщина. Она
остановилась, выжидающе глядя на гостей.
- Миссис Девро? - Ронни шагнула вперед.
Но женщина не видела ее. Она смотрела на Люка. Сперва в ее глазах по-
явилось недоумение, затем радость, смешанная с недоверием.
- Люк?..
Он сделал шаг вперед, еще один и заключил мать в объятия. В ее глазах
стояли слезы. Женщина улыбалась, все еще не веря в свое счастье...
- О, боже, это невозможно... Джон! - она повернулась к двери. - Джон!
Джооон!!! Люк вернулся!!!
В доме что-то загрохотало, со звоном покатилось по полу, и в проеме
возник худой высохший старик. Кожа плотно обтягивала острые скулы, глаза
лихорадочно блестели. Он побледнел от волнения.
- Господи... Люк... - хрипло выдавил старик и, кинувшись к сыну, обх-
ватил и его, и мать винными руками, прижался щекой к плечу Люка, закрыл
глаза. А ветер теребил его тонкие седые волосы.
Так они и стояли. Втроем. Обнявшись. Стояли и плакали.
Сумерки едва успели тронуть небо серой краской, как непонятно откуда
пришли свинцово-фиолетовые тучи, громыхнула молния, и с неба хлынули по-
токи воды, словно кто-то там, наверху, перевернул огромную бочку. Она
хлестала сплошной холодной стеной, превращая землю в одну непроходимую
грязевую трясину. А вместе с дождем обрушилась темнота.
Скотт радовался. Ему нравился ливень. Он нес прохладу, облегчение,
давал силы. Сержант осторожно крался среди деревьев, внимательно наблю-
дая за крыльцом дома.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85
рах стала сильнее, легкие жгло огнем, но сержант не останавливался и не
сбавлял темпа.
ТОНГ! ТОНГ! ТОНГ! - Шаг левой, шаг правой и снова левой.
Ему был необходим холод, для того чтобы залечить раны. Скотт обливал-
ся потом. Согнутые в локтях руки двигались с монотонностью механизма,
поршней, толкающих вперед ставшее вдруг невероятно тяжелым тело.
Шал левой, шаг правой, шаг левой...
Гравий хрустел под бутсами, и этот звук не давал Скотту провалиться в
черную пустоту небытия. Прохладное утро освежало кожу, высушивало пот.
Тем не менее сержант понимал, что долго он не продержится. Нужен холод.
Необходим холод. Того, который давал ветер, недостаточно.
Шаг левой, шаг правой...
Дыхание с хрипом вырывалось из саднящего горла.
Когда за спиной послышался звук мотора, сержант остановился. Машина.
Кроме холода ему нужна машина. Подвижная, быстрая, вроде вот такого
красного "порша", что догоняет его по дороге.
Скотт вытащил из-за пояса "пустынного орла" и, выйдя на шоссе, поднял
руку.
Судя по всему, водитель не видел ничего приятного в таком странном
пассажире. Он принял влево, норовя объехать хичхайкера. А через секунду
заметил смотрящий в его сторону пистолет.
"Порш", взвизгнув тормозами, остановился. Ступая широко и сильно, го-
лосующий подошел к машине и рванул дверцу. Он не спрятал пистолет, как
надеялся водитель, а наоборот, сбросил рычажок предохранителя, ставя
"орла" на боевой взвод.
- Почему вы не остановились?
Глаза хичхайкера мрачно уставились на разом окаменевшее лицо вла-
дельца "порша".
- Я... просто...
- Вы видели, что на мне военная форма. Почему не выполнили приказ?
- А........
- Вам нечего сказать в свое оправдание? Ну, в таком случае...
БАНГ! - Пуля ударила водителя в переносицу, отбросила на руль.
Скотт, неторопясь обошел машину, и открыл дверцу со стороны шофера.
Безжизненное тело вывалилось на дорогу. Сержант ухватился за воротник и
оттащил труп к обочине... Он пристроил мертвого водителя в кювете и
быстро забросал песком.
Теперь оставался пустяк. Доехать до ближайшего мотеля и принять душ.
Наверняка, хозяин не откажется помочь военному, выполняющему свою мис-
сию. Ну, а если откажется... Черт. Их так много. Они везде.
Скотт забрался в кабину "порша", извлек пустую обойму и вставил но-
вую. У него впереди долгий путь. Луизиана. Меро. "Лягушатник" очень под-
робно описал ему свой дом. Когда-то. Это было когда-то. Тогда он, сер-
жант Эндрю Скотт, считал Люка Девро своим другом... Тогда. ДРУГОМ.
Давно...
Скотт нажал на газ. "Порш" послушно рванулся вперед, почти мгновенно
набрав нужную скорость. Несколько часов разделяют их. Всего несколько
ср.....х часов. Но он, сержант Эндро Скотт, доберется до "лягушатника" и
раздавит этот дьявольский вьетконговский вертеп...
Меро, штат Луизиана.
Д Е Н Ь П Я Т Ы Й.
Все было именно так, как вспоминал Люк. Высокие вязы, узкая подъезд-
ная дорожка, петляющая в густой траве, озеро и... дом... Высокий, корич-
невый, с красной черепичной крышей. Салатовые занавески колыхал ветер,
и, казалось, они приветливо машут подъезжающему "плимуту". Еще было ра-
но, и свет в доме был погашен. И не было на крыльце шоколадно-золотисто-
го ротвейлера.
Сердце Люка стучало так часто, словно хотело выскочить из груди. Он
не помнил, КАК называется это состояние, но оно было очень приятным.
В какой-то момент захотелось выскочить из машины и побежать по высо-
кой траве. Люк, не отрываясь, смотрел на приоткрытую дверь, ожидая, что
она вот-вот распахнется, и на крыльцо выйдет отец. Такой же улыбчивый,
сильный, черноволосый, как и раньше. И мама. Красивая, молодая. Она уви-
дит его и позовет так же, как тогда:
- Люк, милый!!! ИДИ ДОМОЙ!!!
Он увидел это так отчетливо, что даже вздрогнул. Но на крыльце никого
не было.
Ронни волновалась не меньше Люка. У нее взмокли ладони, и она нервно
покусывала нижнюю губу. "Узнают ли его?.. Конечно, должны узнать... Но
все-таки двадцать пять лет прошло с тех пор, как родители видели Люка
последний раз. А ведь они могли переехать, продать дом, и, может быть,
здесь вообще живут другие люди. Господи, какой же удар ждет парня тогда.
И что они будут делать? Искать? Да, но как? За ними охотится полиция. О,
боже, ну вспомнила... Очень вовремя. Ладно, посмотрим. Не надо панико-
вать. Пока еще ничего не случилось. Будем надеяться, что и дальше не
случится плохого".
"Плимут" медленно полз к дому, тяжело преодолевая канавы, ныряя в них
и тут же снова выбираясь. Обычная заброшенная дорога. Трава счищала с
выкрашенных разноцветных бортов машины серую пыль. "Плимут" подполз к
крыльцу, чихнул последний раз и умолк.
Ронни услышала: где-то в кронах вязов поет пичуга. Тишина была нас-
только неправдоподобно глубокой, что эти трели казались громкими, как
звук прибоя в ночи.
Люк выбрался из машины и замер. Он не знал, ЧТО делать дальше, взбе-
жать на крыльцо, крича: "Мама, отец, я вернулся!", или стоять, пока
кто-нибудь из них не выйдет сам.
И вдруг из дома донесся крик:
- Джон! Джо-он, по-моему, кто-то приехал! Посмотри! - секундой позже
дверь распахнулась, и на крыльце появилась седая пожилая женщина. Она
остановилась, выжидающе глядя на гостей.
- Миссис Девро? - Ронни шагнула вперед.
Но женщина не видела ее. Она смотрела на Люка. Сперва в ее глазах по-
явилось недоумение, затем радость, смешанная с недоверием.
- Люк?..
Он сделал шаг вперед, еще один и заключил мать в объятия. В ее глазах
стояли слезы. Женщина улыбалась, все еще не веря в свое счастье...
- О, боже, это невозможно... Джон! - она повернулась к двери. - Джон!
Джооон!!! Люк вернулся!!!
В доме что-то загрохотало, со звоном покатилось по полу, и в проеме
возник худой высохший старик. Кожа плотно обтягивала острые скулы, глаза
лихорадочно блестели. Он побледнел от волнения.
- Господи... Люк... - хрипло выдавил старик и, кинувшись к сыну, обх-
ватил и его, и мать винными руками, прижался щекой к плечу Люка, закрыл
глаза. А ветер теребил его тонкие седые волосы.
Так они и стояли. Втроем. Обнявшись. Стояли и плакали.
Сумерки едва успели тронуть небо серой краской, как непонятно откуда
пришли свинцово-фиолетовые тучи, громыхнула молния, и с неба хлынули по-
токи воды, словно кто-то там, наверху, перевернул огромную бочку. Она
хлестала сплошной холодной стеной, превращая землю в одну непроходимую
грязевую трясину. А вместе с дождем обрушилась темнота.
Скотт радовался. Ему нравился ливень. Он нес прохладу, облегчение,
давал силы. Сержант осторожно крался среди деревьев, внимательно наблю-
дая за крыльцом дома.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85