.."
Капля сползала осторожно, томно, по какому-то неведомому закону
выбирая свой путь. Быстро-быстро сбежала сверху вторая капля и догнала
первую.
- Антош, - очнулся Роберт, - помоги мне сейчас установить нужный
режим. Я все-таки решил проверить, в нужном ли направлении и
достаточно ли мы сделали.
Антонио вставил закладку в книгу и поднялся.
- Что ты хочешь сделать?
- Для начала послать какую-нибудь простую команду и визуально
определить на мониторах как ее будут выполнять люди и сколько будет
таких людей.
- Но излучатель одновременно не может настраиваться на несколько
длин волн - только на одну и поэтому ты сможешь подать команду только
одной серии вирусов. А на самом деле подконтрольных будет гораздо
больше.
- Ну это естественно. В общем, подключай здесь все, возьми, к
примеру, восьмую серию.
- Угу, - буркнул Антонио и углубился в верчение верньер и
передвижение рычажков.
Роберт повключал все телевизоры - настроенные, в основном, на
крупные площади Столицы - и пошел снова звонить по телефону. Вызвал
своего поверенного агента в отдаленном Цушьенде.
- Чэн Симэй?
- Сеньор Роберт! Хай. Приветствую вас. Как ваши темные делишки?
- Будешь много болтать, я тебе поменяю место жительства.
- Куда, интересно знать!
- На кладбище! - рявкнул Роберт. - Слушай сюда. Сейчас выйдешь на
улицу - естественно, это распоряжение Партии - и в течении получаса
пронаблюдаешь, что необычного произойдет в поведении людей. А потом
позвонишь мне и доложишь. Ясно?
- Куда яснее! Раз уж Партия сказа...
Роберт со злостью пнул столик, отключился и подошел к Антонио.
Тот уже заканчивал и, наконец, подключил напряжение.
- Дай, - хрипло сказал Роберт и немного отстранил брата. - Я...
первый попробую.
Во рту ощущалась сухость. Он взялся за черный тумблер,
почувствовал его тяжесть и постоял так несколько секунд. Какая-то
невидимая преграда мешала сделать последнее движение.
- Включаю! - бросил он Антонио. - Закрой дверь на ключ! - и
щелкнул тумблером, затем выждал мгновение и громко произнес в ячейки
микрофона: - Лечь на землю. Всем лечь на землю. Упасть! Прижаться к
полу!
Сзади что-то повалилось, а он как завороженный шагнул к мониторам
и смотрел, смотрел, смотрел. Многие лежали ниц. Пытались встать,
дергали ногами, но лежали. Другие пошатывались. Третьи хватались за
головы. Безумие и паника овладели площадью, творилось что-то
невообразимое. Огромная невидимая ладонь опустилась сверху и прижала
всех, пригладила, не торопясь отпускать. Автомобиль, оставшийся без
управления, въехал на тротуар и перекатился через словно резиновые
людские тела. Брызнула кровь...
Роберту стало муторно, он повернулся к Антонио и увидел, что тот
тоже неуклюже лежит на полу, выкатив глаза и бессмысленно шевеля
губами.
- Ты что?.. - спросил он, подскочив, ...и вдруг рассмеялся.
Рассмеялся.
Его раздирал адский смех. Закружили бордовые сполохи перед
глазами. Вот какова жизнь! Ведь и это тоже жизнь!
...Тяжело треснула и откатилась дверь. В проеме показались
угрюмые черные страшные лица.
- Ваше время истекло! Пройдемьте.
К нему подошли и надели наручники. Знакомые и незнакомые люди
смотрели с укором и болью, и в их руках было оружие.
- Кто вы! - дико завопил Роберт, каждой клеточкой тела сознавая,
что все его планы рушатся и абсолютно весь труд многих месяцев идет
насмарку, не успев окупиться.
- Не кричите так громко, у многих болят уши, - победно улыбаясь,
сказал один из них, выступая вперед. "Рожа. Взять бы тебя за ухо и
отстегать розгами. А потом пинками спускать по лестницам до самого
нижнего этажа подземелья". - И будьте любезны выключить свой аппарат.
А то негоже вашей охране лежать в коридоре на сыром полу - простынут
люди, - и он улыбнулся еще шире.
А в углу затрезвонил телефон, но к нему уже никто не подошел.
* * *
И снова огромный разноцветный ковер, на котором полукругом сидят
Люди. А за пределами ковра, на черном паркете у зеркальной стены на
стульях сидят два мрачных человека. Злобные стреляющие глазки из-под
нависшего лба одного - но он не чувствует себя загнанным животным,
скорее проигравшим игроком, когда на карту был поставлен он сам и
кое-что большее. О чем он сожалеет? О том, что проглядел важную
составляющую, когда хотел спасти мир: мир этот косен и инерционен. Что
бы ни произошло, он продолжает жить по старому распорядку. А второй
подсудимый? Впалые скулы, изможденное лицо, воспаленные глаза, в
которых светится блеск адского, дьявольского интеллекта. Трудно
сказать о чем он думает. Скорее всего ни о чем. Но тихо! Идет суд.
Уэсли поднял руку и над Вспомогателями нависла тишина.
- Я скажу несколько слов, - негромко произнес он. - Почему мы тут
собрались? Кто мы такие? Группа Помощи. Кому? Для чего мы тратим
столько усилий и ресурсов, что у нас за цели? С одной стороны, мы ведь
тоже жители старушки Земли, дышим тем же воздухом и ходим по той же
глине, что и остальные земляне. Но мы специально обособились, как бы
хотели побыть в другой атмосфере, а потом взглянуть на происходящее
сторонним взглядом. И надо сказать, увиденное потрясло, во всяком
случае, меня... Общеизвестно, что если кто-то действует не по твоему
разумению, то нельзя полагать что он ошибается, мы обязаны думать что,
возможно, в чем-то неправы мы сами. В подавляющем большинстве случаев
бывают правы обе стороны. Но! Каждый в ответе за свой ДОМ. Каждый. За
СВОЙ дом. И мы в том числе. Нельзя равнодушно терпеть рядом с собою
зло, цинизм, жестокость, иррациональность. В этом случае ты должен
защищаться и защищать... Истории известно несколько всемирных
депрессий. И всякий раз это есть столкновение между несовершенным
Человеком и совершенной Природой. Во время любого кризиса с особой
остротой встает вопрос смысла: жизни, существования, бытия. Не такая
уж бессмыслица, не одна риторичность. И вот, уже в наши дни опять всем
становится страшно и это на самом деле очень страшно - тупик жизни...
Однако я сказал уже слишком много и, наверное, совсем не те слова.
Итак, я хочу спросить господ, сидящих перед нами, все же почему они
решились пойти на совершение преступления против человечества. Почему?
В воздухе зала повисло напряжение. Роберт пошевелился, собирая
мысли. Его сковало, хотя ничто не удерживало его на месте - только
могущественный дух этих собранных Вспомогателей.
Патрик "мысленно" обратился к Генке Шершавому:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29
Капля сползала осторожно, томно, по какому-то неведомому закону
выбирая свой путь. Быстро-быстро сбежала сверху вторая капля и догнала
первую.
- Антош, - очнулся Роберт, - помоги мне сейчас установить нужный
режим. Я все-таки решил проверить, в нужном ли направлении и
достаточно ли мы сделали.
Антонио вставил закладку в книгу и поднялся.
- Что ты хочешь сделать?
- Для начала послать какую-нибудь простую команду и визуально
определить на мониторах как ее будут выполнять люди и сколько будет
таких людей.
- Но излучатель одновременно не может настраиваться на несколько
длин волн - только на одну и поэтому ты сможешь подать команду только
одной серии вирусов. А на самом деле подконтрольных будет гораздо
больше.
- Ну это естественно. В общем, подключай здесь все, возьми, к
примеру, восьмую серию.
- Угу, - буркнул Антонио и углубился в верчение верньер и
передвижение рычажков.
Роберт повключал все телевизоры - настроенные, в основном, на
крупные площади Столицы - и пошел снова звонить по телефону. Вызвал
своего поверенного агента в отдаленном Цушьенде.
- Чэн Симэй?
- Сеньор Роберт! Хай. Приветствую вас. Как ваши темные делишки?
- Будешь много болтать, я тебе поменяю место жительства.
- Куда, интересно знать!
- На кладбище! - рявкнул Роберт. - Слушай сюда. Сейчас выйдешь на
улицу - естественно, это распоряжение Партии - и в течении получаса
пронаблюдаешь, что необычного произойдет в поведении людей. А потом
позвонишь мне и доложишь. Ясно?
- Куда яснее! Раз уж Партия сказа...
Роберт со злостью пнул столик, отключился и подошел к Антонио.
Тот уже заканчивал и, наконец, подключил напряжение.
- Дай, - хрипло сказал Роберт и немного отстранил брата. - Я...
первый попробую.
Во рту ощущалась сухость. Он взялся за черный тумблер,
почувствовал его тяжесть и постоял так несколько секунд. Какая-то
невидимая преграда мешала сделать последнее движение.
- Включаю! - бросил он Антонио. - Закрой дверь на ключ! - и
щелкнул тумблером, затем выждал мгновение и громко произнес в ячейки
микрофона: - Лечь на землю. Всем лечь на землю. Упасть! Прижаться к
полу!
Сзади что-то повалилось, а он как завороженный шагнул к мониторам
и смотрел, смотрел, смотрел. Многие лежали ниц. Пытались встать,
дергали ногами, но лежали. Другие пошатывались. Третьи хватались за
головы. Безумие и паника овладели площадью, творилось что-то
невообразимое. Огромная невидимая ладонь опустилась сверху и прижала
всех, пригладила, не торопясь отпускать. Автомобиль, оставшийся без
управления, въехал на тротуар и перекатился через словно резиновые
людские тела. Брызнула кровь...
Роберту стало муторно, он повернулся к Антонио и увидел, что тот
тоже неуклюже лежит на полу, выкатив глаза и бессмысленно шевеля
губами.
- Ты что?.. - спросил он, подскочив, ...и вдруг рассмеялся.
Рассмеялся.
Его раздирал адский смех. Закружили бордовые сполохи перед
глазами. Вот какова жизнь! Ведь и это тоже жизнь!
...Тяжело треснула и откатилась дверь. В проеме показались
угрюмые черные страшные лица.
- Ваше время истекло! Пройдемьте.
К нему подошли и надели наручники. Знакомые и незнакомые люди
смотрели с укором и болью, и в их руках было оружие.
- Кто вы! - дико завопил Роберт, каждой клеточкой тела сознавая,
что все его планы рушатся и абсолютно весь труд многих месяцев идет
насмарку, не успев окупиться.
- Не кричите так громко, у многих болят уши, - победно улыбаясь,
сказал один из них, выступая вперед. "Рожа. Взять бы тебя за ухо и
отстегать розгами. А потом пинками спускать по лестницам до самого
нижнего этажа подземелья". - И будьте любезны выключить свой аппарат.
А то негоже вашей охране лежать в коридоре на сыром полу - простынут
люди, - и он улыбнулся еще шире.
А в углу затрезвонил телефон, но к нему уже никто не подошел.
* * *
И снова огромный разноцветный ковер, на котором полукругом сидят
Люди. А за пределами ковра, на черном паркете у зеркальной стены на
стульях сидят два мрачных человека. Злобные стреляющие глазки из-под
нависшего лба одного - но он не чувствует себя загнанным животным,
скорее проигравшим игроком, когда на карту был поставлен он сам и
кое-что большее. О чем он сожалеет? О том, что проглядел важную
составляющую, когда хотел спасти мир: мир этот косен и инерционен. Что
бы ни произошло, он продолжает жить по старому распорядку. А второй
подсудимый? Впалые скулы, изможденное лицо, воспаленные глаза, в
которых светится блеск адского, дьявольского интеллекта. Трудно
сказать о чем он думает. Скорее всего ни о чем. Но тихо! Идет суд.
Уэсли поднял руку и над Вспомогателями нависла тишина.
- Я скажу несколько слов, - негромко произнес он. - Почему мы тут
собрались? Кто мы такие? Группа Помощи. Кому? Для чего мы тратим
столько усилий и ресурсов, что у нас за цели? С одной стороны, мы ведь
тоже жители старушки Земли, дышим тем же воздухом и ходим по той же
глине, что и остальные земляне. Но мы специально обособились, как бы
хотели побыть в другой атмосфере, а потом взглянуть на происходящее
сторонним взглядом. И надо сказать, увиденное потрясло, во всяком
случае, меня... Общеизвестно, что если кто-то действует не по твоему
разумению, то нельзя полагать что он ошибается, мы обязаны думать что,
возможно, в чем-то неправы мы сами. В подавляющем большинстве случаев
бывают правы обе стороны. Но! Каждый в ответе за свой ДОМ. Каждый. За
СВОЙ дом. И мы в том числе. Нельзя равнодушно терпеть рядом с собою
зло, цинизм, жестокость, иррациональность. В этом случае ты должен
защищаться и защищать... Истории известно несколько всемирных
депрессий. И всякий раз это есть столкновение между несовершенным
Человеком и совершенной Природой. Во время любого кризиса с особой
остротой встает вопрос смысла: жизни, существования, бытия. Не такая
уж бессмыслица, не одна риторичность. И вот, уже в наши дни опять всем
становится страшно и это на самом деле очень страшно - тупик жизни...
Однако я сказал уже слишком много и, наверное, совсем не те слова.
Итак, я хочу спросить господ, сидящих перед нами, все же почему они
решились пойти на совершение преступления против человечества. Почему?
В воздухе зала повисло напряжение. Роберт пошевелился, собирая
мысли. Его сковало, хотя ничто не удерживало его на месте - только
могущественный дух этих собранных Вспомогателей.
Патрик "мысленно" обратился к Генке Шершавому:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29