Джоанна стояла над корчившимися на земле, стонущими кадетами.
Она презрительно оглядела их. Жестокие глаза, казалось, бросали вызов: «Ну, кто еще осмелится?»
Осмелился пришедший в себя Эйден.
Он вскочил и, собрав все оставшиеся силы, ринулся на нее. Джоанна выставила вперед руку и легко отразила его слабую атаку. И все же Эйден нашел в себе силы на повторный удар. Джоанна даже не удосужилась его отразить, а просто наотмашь ударила Эйдена тыльной стороной ладони по лицу.
Два следующих удара в корпус вновь отправили Эйдена на землю.
Он видел ее глаза. В них по-прежнему горел вызов.
И Эйден снова принял его. С трудом поднявшись на ноги, шатаясь из стороны в сторону, он сцепил руки и, кинувшись на Сокольничего, что есть силы ударил ее по липу, справа налево. Удар, казалось, удивил Джоанну, которая не сочла нужным даже поставить блок. Она покачнулась, а затем повернулась к Эйдену и ухмыльнулась. И хотя на: ее лице по-прежнему было написано презрение, а в глазах светилась жестокость, ухмылка у нее получилась довольная. Для Эйдена это выглядело даже пугающим. Джоанна сделала к нему несколько шагов. Широко, по-дружески улыбнулась. И протянула руку.
– Вижу, я тебе здорово не нравлюсь, кадет. Я восхищена твоей настойчивостью.
Она взяла Эйдена за руку и удерживала ее несколько мгновений. Затем, отпустив его руку, Джоанна все с той же дружеской улыбкой совершенно неожиданно ударила его в нос другой рукой. Эйден ощутил, как под ее кулаком что-то треснуло. Новый удар – в то же место. На этот раз боль была настолько адской, что он на миг перестал что-либо видеть. Точнее, он стал вдруг видеть слишком хорошо и все одновременно. Третий удар в нос поверг его на землю.
Лежа, Эйден с трудом поднял глаза, чтобы видеть Джоанну, стоящую над ним.
– Ну что, хватит с тебя, птенчик?
Он попытался сесть, но она легонько толкнула его назад. Он попробовал было еще раз приподняться, но не смог.
– Этот испытание прошел на отлично, – сказала она Сокольничему Эллису, который подошел и посмотрел на распростертого Эйдена.– Крепкий орешек. – Говоря это, она натягивала перчатки и морщилась. При этом Джоанна держала руку на уровне лица, и лучи солнца ярко вспыхивали на стальных гранях звездочек. – Просто так этот парень не сдается. Ты видел, Эллис. Надо нам с тобой уважить кадета. Обеспечим ему здесь трудности по первому разряду, а, Эллис?
Ее комплименты особого удовольствия Эйдену не доставили. Он был уверен, что ненавидит Сокольничего Джоанну.
Она еще что-то говорила, но Эйден ее уже не слышал. Он потерял сознание.
Похоже, без сознания он пробыл недолго. Следующее, что ему отчетливо запомнилось, – как его и других сибов поднимают и ставят на ноги. Теперь офицеры уже не придуривались, а были сухо-деловиты.
Эйден пошарил в карманах куртки, желая чем-нибудь вытереть кровь, сочащуюся из разбитых губ. По там ничего не оказалось. Оставалось ждать, когда кровь сама перестанет течь. Остальные ребята из его сиб-группы выглядели не лучше. При малейшем движении их лица кривились от боли.
– Хорошо, – сказал командир Сокольничих Тер Рошах, прохаживаясь перед строем сибов. – Вижу, Эллис и Джоанна уже вас кое-чему научили. Раньше вас учили акробатике. Мы вас будем учить драться. Боевой робот не умеет грациозно двигаться, да и прыжки у него неизящные. Так что не пытайтесь нас больше поразить утренней разминкой. Вкалывайте до потери пульса – и, может, из вас выйдет толк. А балет этот ваш забудьте. Сокольничие, стройте их и – шагом марш.
Нетерпеливо подталкивал сибов, чтобы те пошевеливались, Сокольничие построили их попарно в относительно ровную колонну. Эйдена Джоанна поставила во главе колонны, рядом с собой.
– До бараков еще топать и топать, птенчик. И всю дорогу ты у меня будешь чеканить шаг. А пойдем мы ускоренным маршем, – радостно сообщила она.
У Эйдена волосы встали дыбом при одной только мысли, что придется куда-то ИДТИ, но когда Джоанна пролаяла сибам команду, ему ничего не оставалось, как сделать шаг, затем другой, изнемогая от ненависти к Джоанне и стараясь не отстать. Колонна двинулась. Стоило Эйдену замедлить темп, как Джоанна награждала его ударом кованого сапога по ноге.
Когда колонна догнала ушедших вперед остальных новобранцев, Джоанна хлопнула Эйдена по спине и сказала проникновенно:
– Теперь ты мой, кадет. Можешь сопротивляться и, надеюсь, будешь сопротивляться. Только мне на это наплевать. Или ты станешь лучшим командиром боевой машины из всех этих сраных сибов, или сдохнешь. Скорее всего сдохнешь. Я позабочусь об этом. Ты проиграл, птенчик.
Эйден почувствовал, как в нем поднимается волна злобы.
– Нет, – яростно выдохнул он. Она выдернула его из колонны и швырнула на землю.
– Не сметь обращаться ко мне или к другому офицеру. Ясно?
Эйден помнил об этом правиле. Он сознательно нарушил его, ответив Джоанне. Не глядя на нее, он встал и побежал догонять колонну, чтобы занять свое место.
Марш и в самом деде оказался долгим. Были моменты, когда Эйден чувствовал, что не в силах больше сделать ни шагу – так болели ноги. Но за каждым шагом был следующий, затем еще один. Все его тело заливала сплошная всепоглощающая боль. Ничего подобного– в своей жизни Эйдену еще не доводилось испытывать.
Последний участок пути он шел с закрытыми глазами, стараясь только, чтобы ему не наступали на пятки. Наконец раздалась команда: «Стой!» Эйден открыл глаза и увидел, что Джоанна и Эллис стоят перед колонной. Лица офицеров выражали крайнее отвращение. Тер Рошах куда-то исчез. Эйден не мог вспомнить, видел он командира во время марша или нет. Он попытался было расслабиться, но боль не позволяла ему этого сделать. Сейчас Эйден чувствовал каждую царапину, каждую отметину, оставленную Джоанной на его теле. Вдобавок к этому болели и те места, которые, по его разумению, она никак не могла зацепить в драке.
Джоанна стянула перчатки и заткнула их за пояс. Откуда-то вынырнул человек в потрепанном комбинезоне техника и подал ей полотенце. Джоанна грубо вырвала его у бедняги из рук. Казалось, подобное обращение было для него привычным – по крайней мере воспринял он это как само собой разумеющееся. Встав перед строем сибов, Джоанна демонстративно начала вытирать с себя пот, причем делала она это очень методично и подчеркнуто медленно. Для начала она протерла лицо, затем долго, очень долго растирала шею, потом настала очередь рук. Сибы стояли, покачиваясь, смотрели и ждали.
Закончив туалет, Джоанна швырнула полотенце на землю. Будто из-под земли откуда-то вынырнул техник, подхватил полотенце и исчез. Джоанна тем временем презрительно оглядывала сибов. На мгновение ее взгляд задержался на Эйдене, и она слегка кивнула ему.
До того как Эйден попал в лагерь на Железной Твердыне, вся его жизнь проходила в сиб-группе, под опекой сиб-родителей, старых ветеранов, демобилизованных по возрасту из боевых частей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77
Она презрительно оглядела их. Жестокие глаза, казалось, бросали вызов: «Ну, кто еще осмелится?»
Осмелился пришедший в себя Эйден.
Он вскочил и, собрав все оставшиеся силы, ринулся на нее. Джоанна выставила вперед руку и легко отразила его слабую атаку. И все же Эйден нашел в себе силы на повторный удар. Джоанна даже не удосужилась его отразить, а просто наотмашь ударила Эйдена тыльной стороной ладони по лицу.
Два следующих удара в корпус вновь отправили Эйдена на землю.
Он видел ее глаза. В них по-прежнему горел вызов.
И Эйден снова принял его. С трудом поднявшись на ноги, шатаясь из стороны в сторону, он сцепил руки и, кинувшись на Сокольничего, что есть силы ударил ее по липу, справа налево. Удар, казалось, удивил Джоанну, которая не сочла нужным даже поставить блок. Она покачнулась, а затем повернулась к Эйдену и ухмыльнулась. И хотя на: ее лице по-прежнему было написано презрение, а в глазах светилась жестокость, ухмылка у нее получилась довольная. Для Эйдена это выглядело даже пугающим. Джоанна сделала к нему несколько шагов. Широко, по-дружески улыбнулась. И протянула руку.
– Вижу, я тебе здорово не нравлюсь, кадет. Я восхищена твоей настойчивостью.
Она взяла Эйдена за руку и удерживала ее несколько мгновений. Затем, отпустив его руку, Джоанна все с той же дружеской улыбкой совершенно неожиданно ударила его в нос другой рукой. Эйден ощутил, как под ее кулаком что-то треснуло. Новый удар – в то же место. На этот раз боль была настолько адской, что он на миг перестал что-либо видеть. Точнее, он стал вдруг видеть слишком хорошо и все одновременно. Третий удар в нос поверг его на землю.
Лежа, Эйден с трудом поднял глаза, чтобы видеть Джоанну, стоящую над ним.
– Ну что, хватит с тебя, птенчик?
Он попытался сесть, но она легонько толкнула его назад. Он попробовал было еще раз приподняться, но не смог.
– Этот испытание прошел на отлично, – сказала она Сокольничему Эллису, который подошел и посмотрел на распростертого Эйдена.– Крепкий орешек. – Говоря это, она натягивала перчатки и морщилась. При этом Джоанна держала руку на уровне лица, и лучи солнца ярко вспыхивали на стальных гранях звездочек. – Просто так этот парень не сдается. Ты видел, Эллис. Надо нам с тобой уважить кадета. Обеспечим ему здесь трудности по первому разряду, а, Эллис?
Ее комплименты особого удовольствия Эйдену не доставили. Он был уверен, что ненавидит Сокольничего Джоанну.
Она еще что-то говорила, но Эйден ее уже не слышал. Он потерял сознание.
Похоже, без сознания он пробыл недолго. Следующее, что ему отчетливо запомнилось, – как его и других сибов поднимают и ставят на ноги. Теперь офицеры уже не придуривались, а были сухо-деловиты.
Эйден пошарил в карманах куртки, желая чем-нибудь вытереть кровь, сочащуюся из разбитых губ. По там ничего не оказалось. Оставалось ждать, когда кровь сама перестанет течь. Остальные ребята из его сиб-группы выглядели не лучше. При малейшем движении их лица кривились от боли.
– Хорошо, – сказал командир Сокольничих Тер Рошах, прохаживаясь перед строем сибов. – Вижу, Эллис и Джоанна уже вас кое-чему научили. Раньше вас учили акробатике. Мы вас будем учить драться. Боевой робот не умеет грациозно двигаться, да и прыжки у него неизящные. Так что не пытайтесь нас больше поразить утренней разминкой. Вкалывайте до потери пульса – и, может, из вас выйдет толк. А балет этот ваш забудьте. Сокольничие, стройте их и – шагом марш.
Нетерпеливо подталкивал сибов, чтобы те пошевеливались, Сокольничие построили их попарно в относительно ровную колонну. Эйдена Джоанна поставила во главе колонны, рядом с собой.
– До бараков еще топать и топать, птенчик. И всю дорогу ты у меня будешь чеканить шаг. А пойдем мы ускоренным маршем, – радостно сообщила она.
У Эйдена волосы встали дыбом при одной только мысли, что придется куда-то ИДТИ, но когда Джоанна пролаяла сибам команду, ему ничего не оставалось, как сделать шаг, затем другой, изнемогая от ненависти к Джоанне и стараясь не отстать. Колонна двинулась. Стоило Эйдену замедлить темп, как Джоанна награждала его ударом кованого сапога по ноге.
Когда колонна догнала ушедших вперед остальных новобранцев, Джоанна хлопнула Эйдена по спине и сказала проникновенно:
– Теперь ты мой, кадет. Можешь сопротивляться и, надеюсь, будешь сопротивляться. Только мне на это наплевать. Или ты станешь лучшим командиром боевой машины из всех этих сраных сибов, или сдохнешь. Скорее всего сдохнешь. Я позабочусь об этом. Ты проиграл, птенчик.
Эйден почувствовал, как в нем поднимается волна злобы.
– Нет, – яростно выдохнул он. Она выдернула его из колонны и швырнула на землю.
– Не сметь обращаться ко мне или к другому офицеру. Ясно?
Эйден помнил об этом правиле. Он сознательно нарушил его, ответив Джоанне. Не глядя на нее, он встал и побежал догонять колонну, чтобы занять свое место.
Марш и в самом деде оказался долгим. Были моменты, когда Эйден чувствовал, что не в силах больше сделать ни шагу – так болели ноги. Но за каждым шагом был следующий, затем еще один. Все его тело заливала сплошная всепоглощающая боль. Ничего подобного– в своей жизни Эйдену еще не доводилось испытывать.
Последний участок пути он шел с закрытыми глазами, стараясь только, чтобы ему не наступали на пятки. Наконец раздалась команда: «Стой!» Эйден открыл глаза и увидел, что Джоанна и Эллис стоят перед колонной. Лица офицеров выражали крайнее отвращение. Тер Рошах куда-то исчез. Эйден не мог вспомнить, видел он командира во время марша или нет. Он попытался было расслабиться, но боль не позволяла ему этого сделать. Сейчас Эйден чувствовал каждую царапину, каждую отметину, оставленную Джоанной на его теле. Вдобавок к этому болели и те места, которые, по его разумению, она никак не могла зацепить в драке.
Джоанна стянула перчатки и заткнула их за пояс. Откуда-то вынырнул человек в потрепанном комбинезоне техника и подал ей полотенце. Джоанна грубо вырвала его у бедняги из рук. Казалось, подобное обращение было для него привычным – по крайней мере воспринял он это как само собой разумеющееся. Встав перед строем сибов, Джоанна демонстративно начала вытирать с себя пот, причем делала она это очень методично и подчеркнуто медленно. Для начала она протерла лицо, затем долго, очень долго растирала шею, потом настала очередь рук. Сибы стояли, покачиваясь, смотрели и ждали.
Закончив туалет, Джоанна швырнула полотенце на землю. Будто из-под земли откуда-то вынырнул техник, подхватил полотенце и исчез. Джоанна тем временем презрительно оглядывала сибов. На мгновение ее взгляд задержался на Эйдене, и она слегка кивнула ему.
До того как Эйден попал в лагерь на Железной Твердыне, вся его жизнь проходила в сиб-группе, под опекой сиб-родителей, старых ветеранов, демобилизованных по возрасту из боевых частей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77