Узнав, что он был внебрачным сыном их отца, их единокровным братом, все трое не сразу привыкли к своему новому положению. С давних пор они умели разглядеть неискреннюю дружбу тех, кто искал выгод, слышали лживые заверения в верности от тех, кто стремился подняться, а теперь узнали и нечто иное. Каждый из них нашел людей, которым можно доверять, которым можно открыться, людей, которые понимали, что значит внезапно возникшее превосходство, и могли разделить груз новой ответственности. Они нашли новых друзей.
Арута покачал головой.
— Пожалуй, все было понятно с самого начала, хотя я еще сомневаюсь. Она так молода.
— Ей почти столько же лет, — заметил Лиам, — сколько было маме, когда она вышла за отца, ты это хочешь сказать?
Арута недоверчиво посмотрел на Лиама.
— У тебя на все есть ответ?
Мартин похлопал Лиама по спине.
— Конечно, — сказал он и прибавил тише: — Поэтому он и король. — А когда Лиам притворно нахмурился в ответ на слова старшего брата, продолжал: — Как только вернемся, проси ее руки, дорогой братец. Тогда мы вытащим старого отца Тулли из кресла у камина, и, отправившись в Крондор, сыграем веселую свадьбу. И я смогу, закончив это дурацкое путешествие, вернуться в Крайди.
Высоко над ними раздался крик:
— Земля!
— Где? — обрадовался капитан.
— Прямо по курсу!
Вглядываясь в даль острым взглядом охотника, Мартин первым заметил берег на горизонте. Он молча положил руки на плечи братьев. Через некоторое время уже все трое увидели вдали, на фоне лазурного неба, очертания высоких башен.
— Рилланон, — тихо сказал Арута.
Тоненькая девушка, в осанке которой сразу бросалась в глаза особая величавость, присущая людям высокого происхождения, торопливо шла по длинному коридору, звуки легких шагов и шуршание длинных юбок затихали под высокими сводами. Прекрасные черты лица выражали чувства, мало похожие на радость. Стражи, застывшие на своих постах, следили, как она проходит мимо. Не один из них задумался о причине плохого настроения прекрасной дамы, не один улыбнулся про себя: сегодня певца ждало невеселое пробуждение.
В манере, отнюдь не подобающей столь знатной особе, сестра короля подставила подножку слуге, который пытался убраться с ее пути и одновременно поклониться; слуга с размаху сел на пол, а принцесса исчезла в крыле замка, предназначенном для гостей.
Подойдя к двери, Каролина остановилась. Поправив распущенные волосы, она подняла руку, чтобы постучать. Но мысль о том, что придется ждать, пока ей откроют, привела ее в раздражение; она прищурила синие глаза и просто распахнула дверь.
Осторожно пробравшись среди разбросанной по полу одежды, принцесса раздвинула занавески, и комнату залило яркое сияние утра. Раздался стон, и из-под одеяла показалось мужское лицо с покрасневшими глазами.
— Каролина, — раздался хриплый голос, — ты что, хочешь, чтобы я ослеп?
Принцесса подошла к кровати.
— Если бы ты не куролесил всю ночь и вышел к завтраку, ты бы услышал, что к гавани подходит корабль, на котором возвращаются мои братья. Они будут в порту через два часа.
Лори из Тайр-Сога, трубадур, путешественник, герой Войны Врат, недавно ставший придворным певцом, близкий друг принцессы, сел, протирая глаза.
— Я вовсе не куролесил. Граф Долт захотел послушать мои песни. Я пел до рассвета.
Он поморгал и улыбнулся Каролине. Почесав аккуратно подстриженную светлую бороду, Лори прибавил: — У этого человека неисчерпаемое терпение и тонкий музыкальный вкус.
Каролина присела на край кровати и коротко поцеловала его. Но тут же решительно высвободилась из рук, готовых крепко обнять ее.
— Слушай, соловей любви. Лиам, Мартин и Арута скоро будут здесь, и, как только Лиам покончит со всеми формальностями, я поговорю с ним о нашей свадьбе.
Лори огляделся, словно в поисках угла, где можно было спрятаться. За последний год их взаимоотношения стали более глубокими и страстными, но Лори почти бессознательно избегал разговоров о женитьбе.
— Знаешь, Каролина… — начал он.
— Опять
! — перебила она, ткнув пальцем в его голую грудь. — Ты обманщик! И принцы, и сыновья герцогов Королевства, и кого тут только не было — все просили позволения ухаживать за мной. А я ни на кого не обращала внимания. Для чего? Чтобы какой-то глупый музыкант играл моими чувствами? Нам пора свести счеты.
Лори усмехнулся, отбросив назад спутанные волосы. Он сел и, не дав ей двинуться, крепко поцеловал. Она отстранилась.
— Каролина, любовь моя. Ну пожалуйста. Мы ведь об этом уже говорили.
Ее глаза, полузакрытые во время поцелуя, широко распахнулись.
— Ах, мы об этом уже говорили? — гневно спросила она. — Мы поженимся. И все. — Она поднялась, уклоняясь от его объятий. — Скандал при дворе: у принцессы любовник — менестрель. Надо мной все смеются. Черт возьми. Лори, мне почти двадцать шесть лет. Большинство моих ровесниц уже восемь-девять лет, как замужем. Ты хочешь, чтобы я умерла старой девой?
— Что ты, любовь моя!
Кроме того, что эта прелестная девушка едва ли могла дать повод назвать себя старой девой, она была на десять лет моложе его, поэтому он относился к ней, как к большому ребенку, чему ничуть не мешали внезапные вспышки ее детских капризов. Он беспомощно развел руками, оставив всякое веселье.
— Я таков, каков есть, дорогая, не больше и не меньше. Я здесь прожил дольше, чем жил в любом другом месте, когда был свободен. Хотя не могу не признать, что этот плен гораздо приятнее, чем все прочие. — Принцесса знала, что он говорил о тех годах, что провел рабом на Келеване. — Но никто не знает, когда мне опять захочется уйти. — Он видел, как с его словами разгорается ее гнев, и не мог не признаться себе, что часто выводил ее из себя. Поэтому сейчас он быстро переменил тему: — Кроме того, я не уверен, что смогу быть хорошим… как там называется муж сестры короля?
— Тебе лучше начать к этому привыкать. А сейчас вставай и одевайся.
Лори схватил штаны, которые она ему кинула, и быстро натянул их. Закончив одеваться, он встал и положил руки ей на талию.
— Со дня нашей встречи я не перестаю восхищаться тобой, Каролина. Я никогда не любил и не полюблю никого так, как люблю тебя, но…
— Понимаю. Я все это слышу не один месяц. — Она опять толкнула его в грудь. — Ты всегда был бродягой. Ты всегда был свободен. Ты не знаешь, как тебе удастся прожить привязанным к одному месту, хотя я заметила, что тебе удалось примириться с жизнью в королевском дворце.
Лори возвел глаза к небу:
— Верно.
— Так вот, любимый, твои оправдания помогли бы тебе, если бы ты решил проститься с дочерью трактирщика, но здесь от них мало проку. Посмотрим, что об этом думает Лиам. Полагаю, в архивах есть какой-нибудь закон или уложение, в котором говорится, как надо поступать с простолюдинами, вступившими в связь со знатью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102
Арута покачал головой.
— Пожалуй, все было понятно с самого начала, хотя я еще сомневаюсь. Она так молода.
— Ей почти столько же лет, — заметил Лиам, — сколько было маме, когда она вышла за отца, ты это хочешь сказать?
Арута недоверчиво посмотрел на Лиама.
— У тебя на все есть ответ?
Мартин похлопал Лиама по спине.
— Конечно, — сказал он и прибавил тише: — Поэтому он и король. — А когда Лиам притворно нахмурился в ответ на слова старшего брата, продолжал: — Как только вернемся, проси ее руки, дорогой братец. Тогда мы вытащим старого отца Тулли из кресла у камина, и, отправившись в Крондор, сыграем веселую свадьбу. И я смогу, закончив это дурацкое путешествие, вернуться в Крайди.
Высоко над ними раздался крик:
— Земля!
— Где? — обрадовался капитан.
— Прямо по курсу!
Вглядываясь в даль острым взглядом охотника, Мартин первым заметил берег на горизонте. Он молча положил руки на плечи братьев. Через некоторое время уже все трое увидели вдали, на фоне лазурного неба, очертания высоких башен.
— Рилланон, — тихо сказал Арута.
Тоненькая девушка, в осанке которой сразу бросалась в глаза особая величавость, присущая людям высокого происхождения, торопливо шла по длинному коридору, звуки легких шагов и шуршание длинных юбок затихали под высокими сводами. Прекрасные черты лица выражали чувства, мало похожие на радость. Стражи, застывшие на своих постах, следили, как она проходит мимо. Не один из них задумался о причине плохого настроения прекрасной дамы, не один улыбнулся про себя: сегодня певца ждало невеселое пробуждение.
В манере, отнюдь не подобающей столь знатной особе, сестра короля подставила подножку слуге, который пытался убраться с ее пути и одновременно поклониться; слуга с размаху сел на пол, а принцесса исчезла в крыле замка, предназначенном для гостей.
Подойдя к двери, Каролина остановилась. Поправив распущенные волосы, она подняла руку, чтобы постучать. Но мысль о том, что придется ждать, пока ей откроют, привела ее в раздражение; она прищурила синие глаза и просто распахнула дверь.
Осторожно пробравшись среди разбросанной по полу одежды, принцесса раздвинула занавески, и комнату залило яркое сияние утра. Раздался стон, и из-под одеяла показалось мужское лицо с покрасневшими глазами.
— Каролина, — раздался хриплый голос, — ты что, хочешь, чтобы я ослеп?
Принцесса подошла к кровати.
— Если бы ты не куролесил всю ночь и вышел к завтраку, ты бы услышал, что к гавани подходит корабль, на котором возвращаются мои братья. Они будут в порту через два часа.
Лори из Тайр-Сога, трубадур, путешественник, герой Войны Врат, недавно ставший придворным певцом, близкий друг принцессы, сел, протирая глаза.
— Я вовсе не куролесил. Граф Долт захотел послушать мои песни. Я пел до рассвета.
Он поморгал и улыбнулся Каролине. Почесав аккуратно подстриженную светлую бороду, Лори прибавил: — У этого человека неисчерпаемое терпение и тонкий музыкальный вкус.
Каролина присела на край кровати и коротко поцеловала его. Но тут же решительно высвободилась из рук, готовых крепко обнять ее.
— Слушай, соловей любви. Лиам, Мартин и Арута скоро будут здесь, и, как только Лиам покончит со всеми формальностями, я поговорю с ним о нашей свадьбе.
Лори огляделся, словно в поисках угла, где можно было спрятаться. За последний год их взаимоотношения стали более глубокими и страстными, но Лори почти бессознательно избегал разговоров о женитьбе.
— Знаешь, Каролина… — начал он.
— Опять
! — перебила она, ткнув пальцем в его голую грудь. — Ты обманщик! И принцы, и сыновья герцогов Королевства, и кого тут только не было — все просили позволения ухаживать за мной. А я ни на кого не обращала внимания. Для чего? Чтобы какой-то глупый музыкант играл моими чувствами? Нам пора свести счеты.
Лори усмехнулся, отбросив назад спутанные волосы. Он сел и, не дав ей двинуться, крепко поцеловал. Она отстранилась.
— Каролина, любовь моя. Ну пожалуйста. Мы ведь об этом уже говорили.
Ее глаза, полузакрытые во время поцелуя, широко распахнулись.
— Ах, мы об этом уже говорили? — гневно спросила она. — Мы поженимся. И все. — Она поднялась, уклоняясь от его объятий. — Скандал при дворе: у принцессы любовник — менестрель. Надо мной все смеются. Черт возьми. Лори, мне почти двадцать шесть лет. Большинство моих ровесниц уже восемь-девять лет, как замужем. Ты хочешь, чтобы я умерла старой девой?
— Что ты, любовь моя!
Кроме того, что эта прелестная девушка едва ли могла дать повод назвать себя старой девой, она была на десять лет моложе его, поэтому он относился к ней, как к большому ребенку, чему ничуть не мешали внезапные вспышки ее детских капризов. Он беспомощно развел руками, оставив всякое веселье.
— Я таков, каков есть, дорогая, не больше и не меньше. Я здесь прожил дольше, чем жил в любом другом месте, когда был свободен. Хотя не могу не признать, что этот плен гораздо приятнее, чем все прочие. — Принцесса знала, что он говорил о тех годах, что провел рабом на Келеване. — Но никто не знает, когда мне опять захочется уйти. — Он видел, как с его словами разгорается ее гнев, и не мог не признаться себе, что часто выводил ее из себя. Поэтому сейчас он быстро переменил тему: — Кроме того, я не уверен, что смогу быть хорошим… как там называется муж сестры короля?
— Тебе лучше начать к этому привыкать. А сейчас вставай и одевайся.
Лори схватил штаны, которые она ему кинула, и быстро натянул их. Закончив одеваться, он встал и положил руки ей на талию.
— Со дня нашей встречи я не перестаю восхищаться тобой, Каролина. Я никогда не любил и не полюблю никого так, как люблю тебя, но…
— Понимаю. Я все это слышу не один месяц. — Она опять толкнула его в грудь. — Ты всегда был бродягой. Ты всегда был свободен. Ты не знаешь, как тебе удастся прожить привязанным к одному месту, хотя я заметила, что тебе удалось примириться с жизнью в королевском дворце.
Лори возвел глаза к небу:
— Верно.
— Так вот, любимый, твои оправдания помогли бы тебе, если бы ты решил проститься с дочерью трактирщика, но здесь от них мало проку. Посмотрим, что об этом думает Лиам. Полагаю, в архивах есть какой-нибудь закон или уложение, в котором говорится, как надо поступать с простолюдинами, вступившими в связь со знатью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102