— Тоже мне фамилия! Вольских в Варшаве может быть пять тысяч.
— На улице Олькусской пять тысяч?
— На этой может быть несколько штук. Будем надеяться, что отец Бартека не перепутал улицу, ведь тут, на Мокотове, много улиц на «О»: Одолянская, Ольшевская, Одыньца, ..
— Нечего тут устраивать мне урок географии! — разозлился брат. — Когда у нас столько проблем…
— Какие, например?
— Ведь мы же с Бартеком совершенно случайно наткнулись на кражу. Не всегда же нам будет так везти! И вот ещё что. Полиция их не поймала, успели скрыться, хотя патруль и очень быстро приехал. Выходит, не такое это простое дело.
— А кто из вас давал показания?
Мы решили — Бартеку сподручнее. Мастерская его отца оттуда в нескольких шагах, мог проходить мимо, ну и увидел… кое-что. А меня там и вовсе не было. Вообще мы не хотели особенно много говорить, но, когда владелец «фольксвагена» вытащил из багажника запасное колесо и домкрат, чтобы сменить продырявленное колесо, Бартек не выдержал и сказал ему, чтобы не валял дурака, не видит, что ли, что и это продырявлено. Ну и сержант вцепился в Бартека, откуда он знает. А он просто шёл к отцу в мастерскую и остановился посмотреть, так просто. У владельца было чем измерить давление в колесе, измерил и убедился, что кишка.
— А что они говорили?
— Кто?
— Глины.
— Много чего, не такие уж они дураки. Если в одном месте полетели четыре колёса — не может быть это случайностью. Темно уже было, так они фонариком на землю светили, гвозди высматривали или ещё что острое. Шины продырявленные осмотрели, сказали, везде дыры одинаковые. Не случайность это, сказали. Кто-то орудовал, сказали, и вроде так… ну, не переживали по этому поводу. На Бартека подумали, раз он там вертелся, но тот клялся-божился, что пальцем шины не ткнул. И правду говорил!
— А ты?
— Меня же там вообще не было! Никто меня не видел, сам же я не засветился. Дурак я, что ли? Думаешь, если пару колёс сделал, так уж от радости ум за разум зашёл?
Яночка позволила себе сдержанно похвалить брата. И признала правомерной его озабоченность. Нельзя же и в самом деле рассчитывать на такие подарки судьбы! Опять же не приходилось надеяться на то, что похитители дадут им знать о планируемой очередной операции. Правильно Павлик голову ломает, надо самим что-то придумать.
— Пока мне ничего умного в голову не приходит, — призналась девочка. — Давай сначала изготовим инструмент, а потом… или сначала… пан Вольский. На Олькусскую пойдём сегодня же после обеда. К счастью, на сегодня мы с Беатой не договаривались.
В этот день пани Кристина приехала с работы на редкость рано, дети ещё не кончили обедать. Через два часа в Доме Польской Моды, где она работала, предстояла очень важная демонстрация новой коллекции одежды, и ей надо быть там. Разумеется, переодевшись в вечернее платье. Мама решила, что на два часа нет смысла загонять машину в гараж, и оставила её на улице, перед домом.
Услышав об этом, дети ни слова не сказали своей легкомысленной матери, лишь укоризненно взглянули на неё, а Яночка, наклонившись, заглянула под стол:
— Пёсик, на улицу! Стеречь машину!
Хабр выскочил из-под стола. Павлик выпустил собаку на улицу и понаблюдал, как умный пёс, выскочив в калитку, несколько раз обежал вокруг «фольксвагена» пани Кристины.
— Молодец, пёсик, все понял! — похвалил собаку Павлик, хотя и без того не сомневался, что Хабр правильно понял приказ своей хозяйки.
Мальчик вернулся к сестре, которая решила, что, пока мать не уедет, они все равно не смогут отправиться на боевое задание, раз Хабр занят.
— Давай пока уроки сделаем, — предложила она.
Мальчик возразил:
— Вечерком, что ли, не успеем?
Кто там знает, что будет вечером, лучше сейчас. На всякий случай…
Тишина и спокойствие царили как в доме, так и на улице. Хабр продолжал усердно стеречь порученный ему объект, бегая вокруг машины. Если бы кто-то подозрительный приблизился к машине, пёс обязательно бы известил своих хозяев. К сожалению, он не мог известить их о другом немаловажном явлении. А именно: по их улице проехал «форд». Инстинкт подсказал собаке, что тут что-то не в порядке, потому что, доехав до перекрёстка, машина развернулась и проехала мимо дома ещё раз. Ну как объяснишь, что эта машина отличалась от сотен других, причём в отрицательном плане? Хабр это явственно почувствовал, но, поскольку машина ничего плохого не сделала ни порученному ему имуществу, ни ему самому, собака не сообщила о ней хозяевам. Зато сообщила о другом инциденте. Хотя вряд ли можно назвать инцидентом факт, что мимо их дома не торопясь прошёл какой-то человек. Он не понравился Хабру, когда был ещё далеко, и Хабр немедленно сообщил об этом своей маленькой хозяйке. Очень настоятельно сообщил.
Пани Кристина наконец отбыла на свой показ, и брат с сестрой стали одеваться, готовясь к запланированной акции. Собака явно торопила девочку.
— Погоди, пёсик, — отмахивалась та, — я ещё ботинки не обула. — Что-то там случилось! — бросила она брату. — Хабр хочет нам рассказать. Ну вот, пошли.
Павлик догнал сестру с собакой уже на улице.
— Ну? Что он тебе сказал?
— Был тут кто-то, — наморщив лоб, с тревогой произнесла девочка. — Какой-то нехороший человек проходил мимо и остановился у наших ворот. Похоже, Хабр его прогнал. Погоди, посмотрим, что потом было. Куда он пошёл, пёсик?
Хабр только и ждал этого вопроса, потому как сразу рванулся к перекрёстку, перебежал на противоположную сторону улицы, опять вернулся к их дому, потом отправился дальше и свернул за угол. Тут след исчез. Значит, человек сел в какую-то машину.
— И в самом деле подозрительно, — сказал Павлик. — Выходит, околачивался у наших ворот. И может, даже специально сюда приезжал.
— Не пёс — чистое золото! — хвалила своего любимца Яночка. — Я хотела захватить его с нами к пану Вольскому, а вот теперь думаю — не лучше ли его оставить здесь? Не на улице, конечно, во дворе. Потом он нам расскажет, что здесь происходило. Иди сюда, сокровище моё бесценное, мой брильянт ненаглядный! Оставайся здесь! И сторожи! Сторожи!
Хабр был готов все сделать для своей обожаемой хозяйки. Оставшись на посту, не стал сиднем сидеть у ворот, а для начала обследовал двор и сад, чутко реагируя на то, что происходит за оградой на улице.
Павлик с Яночкой отправились на Олькусскую улицу. Нельзя сказать, что она была чрезмерно длинной или густо заселённой, так что нетрудно было обойти все дома. В одном из них в списке жильцов фигурировал пан Здислав Вольский, квартира № 5 на втором этаже. Поднявшись по лестнице на второй этаж, брат с сестрой обозрели дверь квартиры пана Вольского.
— А что дальше будем делать? — поинтересовался Павлик, когда вдоволь насмотрелся на дверь интересующего их человека.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68
— На улице Олькусской пять тысяч?
— На этой может быть несколько штук. Будем надеяться, что отец Бартека не перепутал улицу, ведь тут, на Мокотове, много улиц на «О»: Одолянская, Ольшевская, Одыньца, ..
— Нечего тут устраивать мне урок географии! — разозлился брат. — Когда у нас столько проблем…
— Какие, например?
— Ведь мы же с Бартеком совершенно случайно наткнулись на кражу. Не всегда же нам будет так везти! И вот ещё что. Полиция их не поймала, успели скрыться, хотя патруль и очень быстро приехал. Выходит, не такое это простое дело.
— А кто из вас давал показания?
Мы решили — Бартеку сподручнее. Мастерская его отца оттуда в нескольких шагах, мог проходить мимо, ну и увидел… кое-что. А меня там и вовсе не было. Вообще мы не хотели особенно много говорить, но, когда владелец «фольксвагена» вытащил из багажника запасное колесо и домкрат, чтобы сменить продырявленное колесо, Бартек не выдержал и сказал ему, чтобы не валял дурака, не видит, что ли, что и это продырявлено. Ну и сержант вцепился в Бартека, откуда он знает. А он просто шёл к отцу в мастерскую и остановился посмотреть, так просто. У владельца было чем измерить давление в колесе, измерил и убедился, что кишка.
— А что они говорили?
— Кто?
— Глины.
— Много чего, не такие уж они дураки. Если в одном месте полетели четыре колёса — не может быть это случайностью. Темно уже было, так они фонариком на землю светили, гвозди высматривали или ещё что острое. Шины продырявленные осмотрели, сказали, везде дыры одинаковые. Не случайность это, сказали. Кто-то орудовал, сказали, и вроде так… ну, не переживали по этому поводу. На Бартека подумали, раз он там вертелся, но тот клялся-божился, что пальцем шины не ткнул. И правду говорил!
— А ты?
— Меня же там вообще не было! Никто меня не видел, сам же я не засветился. Дурак я, что ли? Думаешь, если пару колёс сделал, так уж от радости ум за разум зашёл?
Яночка позволила себе сдержанно похвалить брата. И признала правомерной его озабоченность. Нельзя же и в самом деле рассчитывать на такие подарки судьбы! Опять же не приходилось надеяться на то, что похитители дадут им знать о планируемой очередной операции. Правильно Павлик голову ломает, надо самим что-то придумать.
— Пока мне ничего умного в голову не приходит, — призналась девочка. — Давай сначала изготовим инструмент, а потом… или сначала… пан Вольский. На Олькусскую пойдём сегодня же после обеда. К счастью, на сегодня мы с Беатой не договаривались.
В этот день пани Кристина приехала с работы на редкость рано, дети ещё не кончили обедать. Через два часа в Доме Польской Моды, где она работала, предстояла очень важная демонстрация новой коллекции одежды, и ей надо быть там. Разумеется, переодевшись в вечернее платье. Мама решила, что на два часа нет смысла загонять машину в гараж, и оставила её на улице, перед домом.
Услышав об этом, дети ни слова не сказали своей легкомысленной матери, лишь укоризненно взглянули на неё, а Яночка, наклонившись, заглянула под стол:
— Пёсик, на улицу! Стеречь машину!
Хабр выскочил из-под стола. Павлик выпустил собаку на улицу и понаблюдал, как умный пёс, выскочив в калитку, несколько раз обежал вокруг «фольксвагена» пани Кристины.
— Молодец, пёсик, все понял! — похвалил собаку Павлик, хотя и без того не сомневался, что Хабр правильно понял приказ своей хозяйки.
Мальчик вернулся к сестре, которая решила, что, пока мать не уедет, они все равно не смогут отправиться на боевое задание, раз Хабр занят.
— Давай пока уроки сделаем, — предложила она.
Мальчик возразил:
— Вечерком, что ли, не успеем?
Кто там знает, что будет вечером, лучше сейчас. На всякий случай…
Тишина и спокойствие царили как в доме, так и на улице. Хабр продолжал усердно стеречь порученный ему объект, бегая вокруг машины. Если бы кто-то подозрительный приблизился к машине, пёс обязательно бы известил своих хозяев. К сожалению, он не мог известить их о другом немаловажном явлении. А именно: по их улице проехал «форд». Инстинкт подсказал собаке, что тут что-то не в порядке, потому что, доехав до перекрёстка, машина развернулась и проехала мимо дома ещё раз. Ну как объяснишь, что эта машина отличалась от сотен других, причём в отрицательном плане? Хабр это явственно почувствовал, но, поскольку машина ничего плохого не сделала ни порученному ему имуществу, ни ему самому, собака не сообщила о ней хозяевам. Зато сообщила о другом инциденте. Хотя вряд ли можно назвать инцидентом факт, что мимо их дома не торопясь прошёл какой-то человек. Он не понравился Хабру, когда был ещё далеко, и Хабр немедленно сообщил об этом своей маленькой хозяйке. Очень настоятельно сообщил.
Пани Кристина наконец отбыла на свой показ, и брат с сестрой стали одеваться, готовясь к запланированной акции. Собака явно торопила девочку.
— Погоди, пёсик, — отмахивалась та, — я ещё ботинки не обула. — Что-то там случилось! — бросила она брату. — Хабр хочет нам рассказать. Ну вот, пошли.
Павлик догнал сестру с собакой уже на улице.
— Ну? Что он тебе сказал?
— Был тут кто-то, — наморщив лоб, с тревогой произнесла девочка. — Какой-то нехороший человек проходил мимо и остановился у наших ворот. Похоже, Хабр его прогнал. Погоди, посмотрим, что потом было. Куда он пошёл, пёсик?
Хабр только и ждал этого вопроса, потому как сразу рванулся к перекрёстку, перебежал на противоположную сторону улицы, опять вернулся к их дому, потом отправился дальше и свернул за угол. Тут след исчез. Значит, человек сел в какую-то машину.
— И в самом деле подозрительно, — сказал Павлик. — Выходит, околачивался у наших ворот. И может, даже специально сюда приезжал.
— Не пёс — чистое золото! — хвалила своего любимца Яночка. — Я хотела захватить его с нами к пану Вольскому, а вот теперь думаю — не лучше ли его оставить здесь? Не на улице, конечно, во дворе. Потом он нам расскажет, что здесь происходило. Иди сюда, сокровище моё бесценное, мой брильянт ненаглядный! Оставайся здесь! И сторожи! Сторожи!
Хабр был готов все сделать для своей обожаемой хозяйки. Оставшись на посту, не стал сиднем сидеть у ворот, а для начала обследовал двор и сад, чутко реагируя на то, что происходит за оградой на улице.
Павлик с Яночкой отправились на Олькусскую улицу. Нельзя сказать, что она была чрезмерно длинной или густо заселённой, так что нетрудно было обойти все дома. В одном из них в списке жильцов фигурировал пан Здислав Вольский, квартира № 5 на втором этаже. Поднявшись по лестнице на второй этаж, брат с сестрой обозрели дверь квартиры пана Вольского.
— А что дальше будем делать? — поинтересовался Павлик, когда вдоволь насмотрелся на дверь интересующего их человека.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68