- Мы вызовем всех наших соратников прямо
сейчас, но тем временем я хотел бы...
Голос его дрогнул и замолк. Тихая вспышка озарила все вокруг, и за
окнами во всем своем великолепии вновь засиял полуденный мир.
Он материализовался из мрака в одно мгновение. Все вокруг выглядело
привычным, безмятежным и незыблемым. В воздухе парили птицы, ветер
медленно колыхал флаги над главным пассажирским отделением. Мир открылся
людям на несколько секунд, в течение которых они обменивались недоуменными
и ошеломленными взглядами, а затем вновь погрузился в темноту. Его
проводил хор испуганных криков и удивленных возгласов.
Никлин тоже вскрикнул, он почувствовал, как пол уходит из-под ног, и
решил, что вот-вот все они будут похоронены под обломками здания. Но уже в
следующий миг его глаза обнаружили удивительнейший факт - офис и все
находящееся в нем по-прежнему выглядело целым и невредимым и покоилось на
своих местах. Через мгновение Никлин ощутил, как пол под его ногами вновь
обрел стабильность. Это ощущение, обычное для космического полета, было,
конечно же, совершенно незнакомо Никлину.
- Это временное прекращение действия силы тяжести, - кричал Хепворт,
подтверждая своими словами наихудшие подозрения Джима. - Только и всего.
Не следует проявлять слишком большое беспокойство.
Никлин уставился на неопрятную фигуру ученого. Понимает ли Хепворт,
сколь глупо и нелепо пытаться выдать исчезновение гравитации за
незначительное происшествие, что-то вроде отключения электроэнергии.
Ничего похожего на Орбитсвиле никогда прежде не происходило. Даже
внезапное и незапланированное наступление ночи, какой бы ужас оно ни
вызвало, не могло сравниться с тем животным страхом, который объял людей с
потерей веса. Ведь свет - это всего лишь свет, и каждый знает, как легко
его включить и выключить. Но гравитация - это совсем иное! С гравитацией
такой номер не пройдет. Никто не мог воздействовать на нее. Когда
гравитация исчезает, все, от малого ребенка до глубокого старика
становятся искушенными знатоками физических основ мироздания, глубоко
проникая в суть фундаментальных законов. Они вдруг осознают, что если с
одним из условий их существования что-то не в порядке, то под вопросом
оказывается само их существование.
За окном вновь вспыхнул солнечный мир, словно Газообразное
Позвоночное решило поддержать и одобрить ход мыслей Джима. Но не успел
Никлин с облегчением выдохнуть воздух из легких, как мир опять погрузился
во тьму. Вспышка света была мгновенной, словно молния или термоядерный
взрыв. Никлин напрягся в ожидании ужасающего взрыва. Но вместо этого
повисла напряженная тишина, она сопровождалась чередой быстрых вспышек -
день, ночь, день, ночь, день, ночь... Календарный месяц сжался в десяток
стробоскопических секунд. Раз или два во время этого стаккато сила тяжести
ослабевала, но не столь резко и сильно, как в самый первый раз. А затем
все кончилось столь же внезапно, как и началось. За окном воцарилась ночь,
мирная ночь. Лампы под потолком прекратили нервозно вспыхивать, и
обыденный микрокосм офиса озарил ровный спокойный свет.
- Боже, - совершенно спокойно произнес женский голос. - Это конец
света.
"Вернее было бы сказать, что наш Орбитсвиль потерял свою
устойчивость, - заметил про себя Никлин. - Впрочем, это одно и то же..."
Хепворт шмякнул кулаком по столу:
- Кто-нибудь знает, где сейчас Меган Флейшер?
Упоминание имени пилота явилось тем катализатором, который обратил
рефлексию в действие. Не было сказано ни слова, внешние признаки страха
отсутствовали, но все вдруг пришли в движение, засуетились. Никлин
понимал, что все движимы одной-единственной целью - предупредить своих
близких, своих родственников и друзей, собрать все необходимое и
погрузиться на борт корабля. Никлин точно знал, что творится в головах
окружающих его людей, ибо внезапно стал частью их.
Орбитсвиль был домом для многих миллионов, и в течение двухсот лет он
служил людям верой и правдой. Казалось, его горы и степи, его реки и
океаны обладают надежностью и постоянством старушки Земли. А ведь вряд ли
можно было бы вообразить более эфемерный объект - сферическая пленка
загадочного вещества диаметром почти миллиард километров и толщиной всего
восемь сантиметров.
Никлин всегда относился к тем счастливчикам, кто совершенно
равнодушен к подобного рода вопросам. Он отгородился от них крепкой
стеной, решительно, раз и навсегда, отогнал их прочь вместе с другими
тревожными и неразрешимыми проблемами. Тем не менее в глубинах его
подсознания всегда таилась неприятная мысль, что он живет на внутренней
поверхности пузыря. И вот эта тревога вышла наружу. Часовой механизм бомбы
сработал, и Никлин перешел в качественно новое состояние, состояние, в
котором его действия определялись одним - стремлением покинуть Орбитсвиль
прежде, чем произойдет то, что человеческий мозг не в состоянии
представить.
В этом состоянии Джим воспринимал происходящее как-то туманно и
искаженно. Значение одних событий преувеличивалось, а других
преуменьшалось. В какой-то момент Никлин осознал: Кори Монтейн не способен
решиться на активные действия, а подопечные вышли из-под его власти.
Проповедник выглядел так, словно он потерпел сокрушительное поражение.
Казалось, что он полностью сбит с толку и не вполне доверяет собственным
органам чувств. И тут Никлин понял: в глубине души Монтейн полагал, что
этот день не наступит никогда. Бесконечные приготовления к побегу с
Орбитсвиля стали сутью его жизни, и он находил все новые и новые причины,
дабы оттянуть решающий шаг.
В какой-то момент Никлин обнаружил, что стоит в тесной телефонной
будке. Он не помнил, как здесь очутился, не понимал, зачем он здесь.
Несколько секунд Джим тупо смотрел на аппарат, затем, придя в себя,
попросил соединить его с номером Уайтов в отеле "Первопроходец". Почти
тотчас на экране возникла огненно-рыжая голова Чэма Уайта. На его лице
застыла неестественная улыбка человека, приговоренного к смерти.
- Джим! - сипло сказал Чэм. - Джим Никлин?! Что происходит, Джим?
Никлин нетерпеливо качнул головой.
- Сейчас не время говорить. Вы хотите вырваться?
- Вырваться?
- Вырваться с Орбитсвиля. На корабле. Хотите?
В этот момент кабину залил солнечный свет. Расположение силовых линий
вновь изменилось. Изображение Чэма тоже посветлело.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77
сейчас, но тем временем я хотел бы...
Голос его дрогнул и замолк. Тихая вспышка озарила все вокруг, и за
окнами во всем своем великолепии вновь засиял полуденный мир.
Он материализовался из мрака в одно мгновение. Все вокруг выглядело
привычным, безмятежным и незыблемым. В воздухе парили птицы, ветер
медленно колыхал флаги над главным пассажирским отделением. Мир открылся
людям на несколько секунд, в течение которых они обменивались недоуменными
и ошеломленными взглядами, а затем вновь погрузился в темноту. Его
проводил хор испуганных криков и удивленных возгласов.
Никлин тоже вскрикнул, он почувствовал, как пол уходит из-под ног, и
решил, что вот-вот все они будут похоронены под обломками здания. Но уже в
следующий миг его глаза обнаружили удивительнейший факт - офис и все
находящееся в нем по-прежнему выглядело целым и невредимым и покоилось на
своих местах. Через мгновение Никлин ощутил, как пол под его ногами вновь
обрел стабильность. Это ощущение, обычное для космического полета, было,
конечно же, совершенно незнакомо Никлину.
- Это временное прекращение действия силы тяжести, - кричал Хепворт,
подтверждая своими словами наихудшие подозрения Джима. - Только и всего.
Не следует проявлять слишком большое беспокойство.
Никлин уставился на неопрятную фигуру ученого. Понимает ли Хепворт,
сколь глупо и нелепо пытаться выдать исчезновение гравитации за
незначительное происшествие, что-то вроде отключения электроэнергии.
Ничего похожего на Орбитсвиле никогда прежде не происходило. Даже
внезапное и незапланированное наступление ночи, какой бы ужас оно ни
вызвало, не могло сравниться с тем животным страхом, который объял людей с
потерей веса. Ведь свет - это всего лишь свет, и каждый знает, как легко
его включить и выключить. Но гравитация - это совсем иное! С гравитацией
такой номер не пройдет. Никто не мог воздействовать на нее. Когда
гравитация исчезает, все, от малого ребенка до глубокого старика
становятся искушенными знатоками физических основ мироздания, глубоко
проникая в суть фундаментальных законов. Они вдруг осознают, что если с
одним из условий их существования что-то не в порядке, то под вопросом
оказывается само их существование.
За окном вновь вспыхнул солнечный мир, словно Газообразное
Позвоночное решило поддержать и одобрить ход мыслей Джима. Но не успел
Никлин с облегчением выдохнуть воздух из легких, как мир опять погрузился
во тьму. Вспышка света была мгновенной, словно молния или термоядерный
взрыв. Никлин напрягся в ожидании ужасающего взрыва. Но вместо этого
повисла напряженная тишина, она сопровождалась чередой быстрых вспышек -
день, ночь, день, ночь, день, ночь... Календарный месяц сжался в десяток
стробоскопических секунд. Раз или два во время этого стаккато сила тяжести
ослабевала, но не столь резко и сильно, как в самый первый раз. А затем
все кончилось столь же внезапно, как и началось. За окном воцарилась ночь,
мирная ночь. Лампы под потолком прекратили нервозно вспыхивать, и
обыденный микрокосм офиса озарил ровный спокойный свет.
- Боже, - совершенно спокойно произнес женский голос. - Это конец
света.
"Вернее было бы сказать, что наш Орбитсвиль потерял свою
устойчивость, - заметил про себя Никлин. - Впрочем, это одно и то же..."
Хепворт шмякнул кулаком по столу:
- Кто-нибудь знает, где сейчас Меган Флейшер?
Упоминание имени пилота явилось тем катализатором, который обратил
рефлексию в действие. Не было сказано ни слова, внешние признаки страха
отсутствовали, но все вдруг пришли в движение, засуетились. Никлин
понимал, что все движимы одной-единственной целью - предупредить своих
близких, своих родственников и друзей, собрать все необходимое и
погрузиться на борт корабля. Никлин точно знал, что творится в головах
окружающих его людей, ибо внезапно стал частью их.
Орбитсвиль был домом для многих миллионов, и в течение двухсот лет он
служил людям верой и правдой. Казалось, его горы и степи, его реки и
океаны обладают надежностью и постоянством старушки Земли. А ведь вряд ли
можно было бы вообразить более эфемерный объект - сферическая пленка
загадочного вещества диаметром почти миллиард километров и толщиной всего
восемь сантиметров.
Никлин всегда относился к тем счастливчикам, кто совершенно
равнодушен к подобного рода вопросам. Он отгородился от них крепкой
стеной, решительно, раз и навсегда, отогнал их прочь вместе с другими
тревожными и неразрешимыми проблемами. Тем не менее в глубинах его
подсознания всегда таилась неприятная мысль, что он живет на внутренней
поверхности пузыря. И вот эта тревога вышла наружу. Часовой механизм бомбы
сработал, и Никлин перешел в качественно новое состояние, состояние, в
котором его действия определялись одним - стремлением покинуть Орбитсвиль
прежде, чем произойдет то, что человеческий мозг не в состоянии
представить.
В этом состоянии Джим воспринимал происходящее как-то туманно и
искаженно. Значение одних событий преувеличивалось, а других
преуменьшалось. В какой-то момент Никлин осознал: Кори Монтейн не способен
решиться на активные действия, а подопечные вышли из-под его власти.
Проповедник выглядел так, словно он потерпел сокрушительное поражение.
Казалось, что он полностью сбит с толку и не вполне доверяет собственным
органам чувств. И тут Никлин понял: в глубине души Монтейн полагал, что
этот день не наступит никогда. Бесконечные приготовления к побегу с
Орбитсвиля стали сутью его жизни, и он находил все новые и новые причины,
дабы оттянуть решающий шаг.
В какой-то момент Никлин обнаружил, что стоит в тесной телефонной
будке. Он не помнил, как здесь очутился, не понимал, зачем он здесь.
Несколько секунд Джим тупо смотрел на аппарат, затем, придя в себя,
попросил соединить его с номером Уайтов в отеле "Первопроходец". Почти
тотчас на экране возникла огненно-рыжая голова Чэма Уайта. На его лице
застыла неестественная улыбка человека, приговоренного к смерти.
- Джим! - сипло сказал Чэм. - Джим Никлин?! Что происходит, Джим?
Никлин нетерпеливо качнул головой.
- Сейчас не время говорить. Вы хотите вырваться?
- Вырваться?
- Вырваться с Орбитсвиля. На корабле. Хотите?
В этот момент кабину залил солнечный свет. Расположение силовых линий
вновь изменилось. Изображение Чэма тоже посветлело.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77