Как она назвала свой музыкальный
инструмент? Клавишная гармоника. Фантастическая музыка, возникавшая как бы
ниоткуда, приводила Стайла в восторг. Да, ему надо попробовать себя в
музыке. Это может доставить удовольствие Тоне, а ему так этого хотелось.
Она, конечно, могла выбирать себе мужчин. Тона обладала красотой,
остроумием и достаточной самоуверенностью. При желании она могла
встречаться с гигантом. У Стайла не было права выбора, ему приходилось
довольствоваться лишь теми, кто ниже его ростом. Не потому, что он сам
этого хотел, этого требовало общество. Покажись он на людях с девушкой,
которая выше его, и другие рабы засмеют его, что отрицательно повлияет на
любовные взаимоотношения. Итак, с точки зрения Тоны, он занимал последнее
место в ряду возможных избранников, а она была единственной, кого он мог
выбрать себе в подруги.
Сгорая от желания, он тем не менее не мог открыто признаться ей в
своих чувствах. Застенчивость мешала Стайлу. Как бы...
- В сторону, коротышка! - Это был Бурбон, конюх, который больше всего
досаждал Стайлу. Похоже, Бурбон недолюбливал Стайла из-за его невысокого
роста и использовал любую возможность, чтобы поиздеваться над ним. Раньше
Стайл не понимал, в чем кроется причина, но теперь осознал, что Бурбон
знал о шансах Стайла стать жокеем и просто завидовал. Бурбон любил
задираться и выяснять отношения на кулаках, но его огромный рост служил
препятствием для перевода в жокеи. Бурбон вел за собой Пеппера, серого в
яблоках жеребца. - Пропусти мужчину и коня!
Спук испугался громкого голоса. Он прыгнул в сторону. Но так как
корда все еще удерживала его, Спук не удержался на ногах и упал. Веревка
лопнула, как это и было предусмотрено. Иначе, запутавшись в ней, лошадь
могла серьезно пораниться.
Увидев, что произошло с другой лошадью, Пеппер тоже испугался. Он
дернулся к стене и, ударившись о нее, заржал от внезапной боли.
Импортированные доски из настоящего дерева треснули, и на землю брызнула
кровь.
Стайл подбежал к Спуку.
- Успокойся, Спук! Все хорошо! Успокойся! - Он обнял лошадь за шею,
когда та стала подниматься на ноги.
Бурбон грубо дернул Пеппера за уздечку.
- Видишь, что ты наделал, недомерок! - закричал он на Стайла. -
Пигмей с куриными мозгами...
И тут же замолчал. Шумная ссора могла привлечь любопытных, и тогда им
обоим не избежать наказания. Бурбон повел свою лошадь, вполголоса
проклиная тупоголовых карликов. Стайлу удалось успокоить Спука.
В душе Стайла кипел гнев. Он знал, что во всем виноват Бурбон. На
черной шее животного виднелась царапина, к тому же Спук припадал на одну
ногу. Стайл мог обработать царапину и зачесать гриву так, чтобы рану никто
не заметил, но ушибленная нога - это совсем другое дело. Нет ног, нет
лошади - гласит пословица. Возможно, это всего лишь легкий ушиб, а может,
и более серьезное повреждение.
Тут рисковать нельзя. Эту ногу надо показать ветеринару. Это означало
неминуемое наказание для Стайла, ведь он отвечал за любое увечье вверенной
ему лошади. В качестве взыскания его могли оставить в прежней должности
еще на год. И это тогда, когда у него появился шанс стать жокеем.
Проклятый Бурбон! Он специально повысил голос в присутствии нервной
лошади, зная, что Спук испугается. Проработав уже три года конюхом, он
считал, что ему незаслуженно отказывают в повышении. Он срывал свою злость
и на остальных работниках и, конечно же, завидовал, что Стайл так ловко
управляется с лошадьми.
Стайл знал, почему Бурбона не повышают в должности. Дело не в его
росте, ведь обычные наездники и тренеры могут быть и высокими. Просто
Бурбон плохо обращался с лошадьми, полагая, что этого никто не замечает.
Он дразнил их, был чрезмерно жесток. Когда он водил на корде Спука, то
всегда использовал маргинал и хлыст. Даже не глядя в график, другие конюхи
могли безошибочно определить, с какими лошадьми работал Бурбон, потому что
после него животные в течение нескольких дней были нервными и шарахались
от людей.
Разумеется, Стайл не мог пожаловаться на Бурбона. У него не было
никаких доказательств, и это шло бы вразрез с кодексом чести раба.
Теоретически Бурбон был не виноват: лошадь Стайла испугалась первой.
Стайлу нужно было предвидеть реакцию Спука и отвернуть лошадь в другую
сторону. Стайл чувствовал свою вину и знал, что наказание неизбежно.
Придется ему проглотить горькую пилюлю. Стайл повел Спука к
ветеринару.
- Я водил его на корде. Он испугался и упал, - с несчастным видом
объяснил Стайл.
Ветеринар внимательно осмотрел все травмы лошади.
- Ты ведь знаешь, что мне необходимо доложить об этом.
- Знаю, - едва слышно ответил Стайл. Ветеринар хорошо относился к
нему, но у него были свои обязанности.
- Лошади не пугаются без причины. Даже такие нервные, как Спук. Что
его испугало?
- Наверное, я был невнимательным, - сказал Стайл. Он ненавидел
полуправду, но другого выхода у него не оставалось. Накажут только его.
Прищурившись, ветеринар посмотрел на него.
- Это на тебя не похоже, Стайл.
- Я думал о девушке, - признался Стайл.
- Ого! Могу догадаться, о ком! Но это тебе дорого обойдется. Извини.
- Стайл знал, что ветеринар мог всегда оказать ему услугу, но только не в
ущерб интересам хозяина.
Появился надзиратель. От него ничего не могло ускользнуть. Стайл
всегда поражался, как ему всегда удавалось быть в курсе всех событий. Ведь
о происшествии ему еще никто не докладывал.
- Сильная травма?
- Легкое растяжение, - сообщил ветеринар. - Лучше подержать Спука
несколько дней в конюшне. На шее пустяковая царапина.
Надзиратель бросил взгляд на Стайла.
- Тебе повезло. Строгий выговор и на один день отстранение от работы.
В следующий раз будь внимательней!
Стайл облегченно кивнул. Он ожидал более строгого наказания. Если бы
рана на ноге оказалась более серьезной...
- Может, есть какие-нибудь смягчающие обстоятельства? - задал вопрос
надзиратель.
- Нет, - чувствуя в душе обиду, сказал Стайл.
- Тогда уходи. У тебя один свободный день.
Стайл ушел. Он был свободен, но выходным этот день считать нельзя.
Наказание в виде отлучения от работы занесут в его послужной список, и это
отрицательно скажется на перспективе получить повышение. При одинаковой
квалификации преимущество получит тот, у кого "чище" список.
Стайл решил воспользоваться свободным днем, чтобы записаться на курсы
музыки. Хотя ему там понравилось, чувство подавленности не проходило.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99
инструмент? Клавишная гармоника. Фантастическая музыка, возникавшая как бы
ниоткуда, приводила Стайла в восторг. Да, ему надо попробовать себя в
музыке. Это может доставить удовольствие Тоне, а ему так этого хотелось.
Она, конечно, могла выбирать себе мужчин. Тона обладала красотой,
остроумием и достаточной самоуверенностью. При желании она могла
встречаться с гигантом. У Стайла не было права выбора, ему приходилось
довольствоваться лишь теми, кто ниже его ростом. Не потому, что он сам
этого хотел, этого требовало общество. Покажись он на людях с девушкой,
которая выше его, и другие рабы засмеют его, что отрицательно повлияет на
любовные взаимоотношения. Итак, с точки зрения Тоны, он занимал последнее
место в ряду возможных избранников, а она была единственной, кого он мог
выбрать себе в подруги.
Сгорая от желания, он тем не менее не мог открыто признаться ей в
своих чувствах. Застенчивость мешала Стайлу. Как бы...
- В сторону, коротышка! - Это был Бурбон, конюх, который больше всего
досаждал Стайлу. Похоже, Бурбон недолюбливал Стайла из-за его невысокого
роста и использовал любую возможность, чтобы поиздеваться над ним. Раньше
Стайл не понимал, в чем кроется причина, но теперь осознал, что Бурбон
знал о шансах Стайла стать жокеем и просто завидовал. Бурбон любил
задираться и выяснять отношения на кулаках, но его огромный рост служил
препятствием для перевода в жокеи. Бурбон вел за собой Пеппера, серого в
яблоках жеребца. - Пропусти мужчину и коня!
Спук испугался громкого голоса. Он прыгнул в сторону. Но так как
корда все еще удерживала его, Спук не удержался на ногах и упал. Веревка
лопнула, как это и было предусмотрено. Иначе, запутавшись в ней, лошадь
могла серьезно пораниться.
Увидев, что произошло с другой лошадью, Пеппер тоже испугался. Он
дернулся к стене и, ударившись о нее, заржал от внезапной боли.
Импортированные доски из настоящего дерева треснули, и на землю брызнула
кровь.
Стайл подбежал к Спуку.
- Успокойся, Спук! Все хорошо! Успокойся! - Он обнял лошадь за шею,
когда та стала подниматься на ноги.
Бурбон грубо дернул Пеппера за уздечку.
- Видишь, что ты наделал, недомерок! - закричал он на Стайла. -
Пигмей с куриными мозгами...
И тут же замолчал. Шумная ссора могла привлечь любопытных, и тогда им
обоим не избежать наказания. Бурбон повел свою лошадь, вполголоса
проклиная тупоголовых карликов. Стайлу удалось успокоить Спука.
В душе Стайла кипел гнев. Он знал, что во всем виноват Бурбон. На
черной шее животного виднелась царапина, к тому же Спук припадал на одну
ногу. Стайл мог обработать царапину и зачесать гриву так, чтобы рану никто
не заметил, но ушибленная нога - это совсем другое дело. Нет ног, нет
лошади - гласит пословица. Возможно, это всего лишь легкий ушиб, а может,
и более серьезное повреждение.
Тут рисковать нельзя. Эту ногу надо показать ветеринару. Это означало
неминуемое наказание для Стайла, ведь он отвечал за любое увечье вверенной
ему лошади. В качестве взыскания его могли оставить в прежней должности
еще на год. И это тогда, когда у него появился шанс стать жокеем.
Проклятый Бурбон! Он специально повысил голос в присутствии нервной
лошади, зная, что Спук испугается. Проработав уже три года конюхом, он
считал, что ему незаслуженно отказывают в повышении. Он срывал свою злость
и на остальных работниках и, конечно же, завидовал, что Стайл так ловко
управляется с лошадьми.
Стайл знал, почему Бурбона не повышают в должности. Дело не в его
росте, ведь обычные наездники и тренеры могут быть и высокими. Просто
Бурбон плохо обращался с лошадьми, полагая, что этого никто не замечает.
Он дразнил их, был чрезмерно жесток. Когда он водил на корде Спука, то
всегда использовал маргинал и хлыст. Даже не глядя в график, другие конюхи
могли безошибочно определить, с какими лошадьми работал Бурбон, потому что
после него животные в течение нескольких дней были нервными и шарахались
от людей.
Разумеется, Стайл не мог пожаловаться на Бурбона. У него не было
никаких доказательств, и это шло бы вразрез с кодексом чести раба.
Теоретически Бурбон был не виноват: лошадь Стайла испугалась первой.
Стайлу нужно было предвидеть реакцию Спука и отвернуть лошадь в другую
сторону. Стайл чувствовал свою вину и знал, что наказание неизбежно.
Придется ему проглотить горькую пилюлю. Стайл повел Спука к
ветеринару.
- Я водил его на корде. Он испугался и упал, - с несчастным видом
объяснил Стайл.
Ветеринар внимательно осмотрел все травмы лошади.
- Ты ведь знаешь, что мне необходимо доложить об этом.
- Знаю, - едва слышно ответил Стайл. Ветеринар хорошо относился к
нему, но у него были свои обязанности.
- Лошади не пугаются без причины. Даже такие нервные, как Спук. Что
его испугало?
- Наверное, я был невнимательным, - сказал Стайл. Он ненавидел
полуправду, но другого выхода у него не оставалось. Накажут только его.
Прищурившись, ветеринар посмотрел на него.
- Это на тебя не похоже, Стайл.
- Я думал о девушке, - признался Стайл.
- Ого! Могу догадаться, о ком! Но это тебе дорого обойдется. Извини.
- Стайл знал, что ветеринар мог всегда оказать ему услугу, но только не в
ущерб интересам хозяина.
Появился надзиратель. От него ничего не могло ускользнуть. Стайл
всегда поражался, как ему всегда удавалось быть в курсе всех событий. Ведь
о происшествии ему еще никто не докладывал.
- Сильная травма?
- Легкое растяжение, - сообщил ветеринар. - Лучше подержать Спука
несколько дней в конюшне. На шее пустяковая царапина.
Надзиратель бросил взгляд на Стайла.
- Тебе повезло. Строгий выговор и на один день отстранение от работы.
В следующий раз будь внимательней!
Стайл облегченно кивнул. Он ожидал более строгого наказания. Если бы
рана на ноге оказалась более серьезной...
- Может, есть какие-нибудь смягчающие обстоятельства? - задал вопрос
надзиратель.
- Нет, - чувствуя в душе обиду, сказал Стайл.
- Тогда уходи. У тебя один свободный день.
Стайл ушел. Он был свободен, но выходным этот день считать нельзя.
Наказание в виде отлучения от работы занесут в его послужной список, и это
отрицательно скажется на перспективе получить повышение. При одинаковой
квалификации преимущество получит тот, у кого "чище" список.
Стайл решил воспользоваться свободным днем, чтобы записаться на курсы
музыки. Хотя ему там понравилось, чувство подавленности не проходило.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99