О, Ломакс, пожалуйста, пожалуйста, повесь меня, как он просил!
Ломакс задрожал.
— Ты что, в самом деле…
— Пожалуйста. Я сделал это ради него. Ради нас всех, для того, чтобы мы могли победить. Точно также, как и тогда, когда Келвин уничтожил Мельбу в Аратексе.
— Проклятье! — без всякого энтузиазма произнес Ломакс, скривившись от душевной муки. Парень и впрямь думал, что все это только игра! Несомненно, он думал, что впоследствии все мертвые просто-напросто проснутся и снова будут жить, готовые возобновить игру. Детство!
— Пожалуйста, — повторил Филипп. — Это была последняя просьба моего самого лучшего друга. Он был не только моим лучшим другом — он был моим единственным другом.
Ломакса трясло, и он не мог унять эту дрожь.
— Ты что, вправду хочешь, чтобы я отдал такой приказ? Ты и впрямь хочешь, чтобы тебя подвесили за шею, чтобы ты задохнулся, а твои глаза выпучились бы и вылезли наружу? Ты хочешь умереть?
— Да.
Он обдумал это. Несмотря ни на что, Филипп ему нравился. Хотел бы Сент-Хеленс его смерти? Сент-Хеленс спас от смерти бывшего номинального короля Аратекса, игрушку в руках Мельбы, и относился к нему как к другу. Может ли он сейчас выполнить приказ Сент-Хеленса?
— Нет ! — решительно сказал он. — Это было бы слишком легко для тебя! Ты должен вместе с нами вернуться в Канцию! Тебе придется сражаться с врагом и искупить таким образом то, что ты сделал!
— О, спасибо тебе, спасибо тебе, мой добрый дорогой друг!
Это из-за того, что он отказался от мысли повесить его, или за то, что решил назначить ему более тяжелое наказание? В глазах мальчишки стояли слезы, но в его голосе был слышен отзвук тщательно скрываемого торжества. В какую же игру он играет на самом деле?
Что ж, реальность битвы вытрясет все это из него, если он не будет убит сразу же.
Сент-Хеленс, подумал Ломакс, и это прозвучало почти как молитва, я обещаю тебе, что ты будешь отомщен, пусть даже для этого потребуются все наши жизни!
Фантомов больше нет, подумал Мор. Они перестали появляться и исчезать в разгар битвы. И все же его люди проигрывали это сражение, проигрывали безнадежно и без всякого участия колдовства.
Он прикончил колландца, с которым сражался, и развернул лошадь. Кругом валялись мертвые и умирающие, ход боя и впрямь складывался не в их пользу.
Ему не хотелось делать это, но альтернативы не было. Он поднес рожок к губам и протрубил сигнал к отступлению.
Их единственным утешением, подумал он, служит то, что в лесу растут кровяные плоды для лечения раненых. До того, как закончится эта война, магический плод спасет множество жизней.
Мрачно думая о лазарете, который необходимо немедленно устроить, Мор развернул лошадь. Хорошо, что лес с кровяными плодами был достаточно близко.
Зоанна всмотрелась в свой кристалл и засмеялась самым отвратительным смехом, который Рауфорт нашел замечательно завораживающим и от которого его пробрал восхитительный озноб.
— Посмотри! Посмотри сюда! — приказала она ему. Он вгляделся в кристалл и увидел колдунью, которая управляла королевствами Колландия и Канция, лежащую без движения, без всяких признаков жизни. На ее лице недвижимо лежал черный кот и, казалось, вплавлялся в него. Канцийские солдаты уводили прочь изумленного Сент-Хеленса.
— Означает ли это, что мы победили? — спросил он. Он чувствовал себя глупо, спрашивая о чем-то женщину, пусть даже Зоанну. Особенно глупо он чувствовал себя сейчас, зная, что не сделал ничего в командовании сражениями или в обеспечении победы.
— Победим, если она не придет в себя, — сказала Зоанна. — Мы должны позаботиться о том, чтобы так и случилось.
— Ты используешь больше магии?
— Магия не потребуется в войне. Конечно, если я не буду помогать нашим войскам, то в войне может быть больше потерь и может произойти много всяких непредвиденных случайностей. И некоторые из них могут случиться с нашими бывшими врагами.
— Какая жалость, — сказал он лицемерно. — Они сложат головы на войне и так и не поймут, почему.
— Да, они умрут за нас, так или иначе. Те, кто переживет сражения, должны будут погибнуть позднее.
— Медленно, с нашей помощью и с большими муками.
— Конечно. Это как раз то, чего мы оба хотим.
Они обнялись, и битвы, которые показывали им кристаллы, исчезли из их сознания. Скоро, подумал Рауфорт, должно будет начаться исполнение всех его желаний, все его мечты сбудутся. Это будет жестокое, кровавое и удивительно славное дело.
Лестеру Крамбу казалось, что он вместе с Рыцарями Круглоухого Келвина снова сражается с гвардейцами королевы. Затем он открыл глаза и увидел, что на человеке, который наклонился над ним, совсем другой мундир. Он отчаянно попытался подумать, вспомнить, где он находится, и когда ему это удалось, он почувствовал боль, боль от глубокой раны в груди. Где же Джон? Джон спасла ему жизнь, а потом стала его женой. Что случилось?
Это другая война. Другая битва. Другие обстоятельства. Джон далеко отсюда. Она в безопасности. О, как он надеялся, что она в безопасности!
Чья-то узловатая рука вытерла ему лоб. Он почувствовал, что все его лицо покрыто потом; потом было пропитано все его белье и простыня, на которой он лежал. Над его головой виднелся полог палатки, жутко громыхающей на ветру, завывавшем так, словно здесь собрались все отделенные от тел души убитых в сражении.
— Мы сражались с солдатами Канции, — сказал он. — Я упал. Кто-то меня спас. Это было почти так же, как в той другой битве, где меня сбили с лошади.
— Берегите силы, командир.
Командир? Он? Он с трудом припоминал это. Его голова болела и гудела, словно барабан, в который бьют, чтобы сообщить о чьей-то смерти. О, если бы только здесь была Джон, чтобы поддержать его! Он попытался вспомнить имя офицера. Клампекер, вот как. Лейтенант Карл Клампекер из Троода.
Лес заглянул в глубокие синие глаза, заметив белокурые волосы и усмешку, которая была так типична для наемников из Троода. У Карла были широкие плечи и сильное тело, хотя он и не выглядел таким огромным, как его отец.
— Мы выиграли эту битву?
— Нет, командир, проиграли.
Почему-то ему казалось, что Карл именно так и ответит.
— Много потерь?
— Боюсь, что да, командир. С обеих сторон.
— Можем ли мы выиграть войну?
— В конечном счете, командир. Когда Рейли и германдцы, а также ваш отец и его войска и наши войска — все доберутся до двойной столицы.
— Да, до столицы. — Безумное дело, две столицы объединены в одном городе. И управляются, теоретически, двумя очень медленно растущими мальчуганами. А фактически — колдуньей, как две капли воды похожей на ту ведьму, которую Келвин уничтожил в Аратексе. Скоро ли вернется Келвин? Вернется ли он, как и тогда в Аратексе, чтобы все расставить по местам? Пускаясь в свое нынешнее приключение, Лестер был в этом уверен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98
Ломакс задрожал.
— Ты что, в самом деле…
— Пожалуйста. Я сделал это ради него. Ради нас всех, для того, чтобы мы могли победить. Точно также, как и тогда, когда Келвин уничтожил Мельбу в Аратексе.
— Проклятье! — без всякого энтузиазма произнес Ломакс, скривившись от душевной муки. Парень и впрямь думал, что все это только игра! Несомненно, он думал, что впоследствии все мертвые просто-напросто проснутся и снова будут жить, готовые возобновить игру. Детство!
— Пожалуйста, — повторил Филипп. — Это была последняя просьба моего самого лучшего друга. Он был не только моим лучшим другом — он был моим единственным другом.
Ломакса трясло, и он не мог унять эту дрожь.
— Ты что, вправду хочешь, чтобы я отдал такой приказ? Ты и впрямь хочешь, чтобы тебя подвесили за шею, чтобы ты задохнулся, а твои глаза выпучились бы и вылезли наружу? Ты хочешь умереть?
— Да.
Он обдумал это. Несмотря ни на что, Филипп ему нравился. Хотел бы Сент-Хеленс его смерти? Сент-Хеленс спас от смерти бывшего номинального короля Аратекса, игрушку в руках Мельбы, и относился к нему как к другу. Может ли он сейчас выполнить приказ Сент-Хеленса?
— Нет ! — решительно сказал он. — Это было бы слишком легко для тебя! Ты должен вместе с нами вернуться в Канцию! Тебе придется сражаться с врагом и искупить таким образом то, что ты сделал!
— О, спасибо тебе, спасибо тебе, мой добрый дорогой друг!
Это из-за того, что он отказался от мысли повесить его, или за то, что решил назначить ему более тяжелое наказание? В глазах мальчишки стояли слезы, но в его голосе был слышен отзвук тщательно скрываемого торжества. В какую же игру он играет на самом деле?
Что ж, реальность битвы вытрясет все это из него, если он не будет убит сразу же.
Сент-Хеленс, подумал Ломакс, и это прозвучало почти как молитва, я обещаю тебе, что ты будешь отомщен, пусть даже для этого потребуются все наши жизни!
Фантомов больше нет, подумал Мор. Они перестали появляться и исчезать в разгар битвы. И все же его люди проигрывали это сражение, проигрывали безнадежно и без всякого участия колдовства.
Он прикончил колландца, с которым сражался, и развернул лошадь. Кругом валялись мертвые и умирающие, ход боя и впрямь складывался не в их пользу.
Ему не хотелось делать это, но альтернативы не было. Он поднес рожок к губам и протрубил сигнал к отступлению.
Их единственным утешением, подумал он, служит то, что в лесу растут кровяные плоды для лечения раненых. До того, как закончится эта война, магический плод спасет множество жизней.
Мрачно думая о лазарете, который необходимо немедленно устроить, Мор развернул лошадь. Хорошо, что лес с кровяными плодами был достаточно близко.
Зоанна всмотрелась в свой кристалл и засмеялась самым отвратительным смехом, который Рауфорт нашел замечательно завораживающим и от которого его пробрал восхитительный озноб.
— Посмотри! Посмотри сюда! — приказала она ему. Он вгляделся в кристалл и увидел колдунью, которая управляла королевствами Колландия и Канция, лежащую без движения, без всяких признаков жизни. На ее лице недвижимо лежал черный кот и, казалось, вплавлялся в него. Канцийские солдаты уводили прочь изумленного Сент-Хеленса.
— Означает ли это, что мы победили? — спросил он. Он чувствовал себя глупо, спрашивая о чем-то женщину, пусть даже Зоанну. Особенно глупо он чувствовал себя сейчас, зная, что не сделал ничего в командовании сражениями или в обеспечении победы.
— Победим, если она не придет в себя, — сказала Зоанна. — Мы должны позаботиться о том, чтобы так и случилось.
— Ты используешь больше магии?
— Магия не потребуется в войне. Конечно, если я не буду помогать нашим войскам, то в войне может быть больше потерь и может произойти много всяких непредвиденных случайностей. И некоторые из них могут случиться с нашими бывшими врагами.
— Какая жалость, — сказал он лицемерно. — Они сложат головы на войне и так и не поймут, почему.
— Да, они умрут за нас, так или иначе. Те, кто переживет сражения, должны будут погибнуть позднее.
— Медленно, с нашей помощью и с большими муками.
— Конечно. Это как раз то, чего мы оба хотим.
Они обнялись, и битвы, которые показывали им кристаллы, исчезли из их сознания. Скоро, подумал Рауфорт, должно будет начаться исполнение всех его желаний, все его мечты сбудутся. Это будет жестокое, кровавое и удивительно славное дело.
Лестеру Крамбу казалось, что он вместе с Рыцарями Круглоухого Келвина снова сражается с гвардейцами королевы. Затем он открыл глаза и увидел, что на человеке, который наклонился над ним, совсем другой мундир. Он отчаянно попытался подумать, вспомнить, где он находится, и когда ему это удалось, он почувствовал боль, боль от глубокой раны в груди. Где же Джон? Джон спасла ему жизнь, а потом стала его женой. Что случилось?
Это другая война. Другая битва. Другие обстоятельства. Джон далеко отсюда. Она в безопасности. О, как он надеялся, что она в безопасности!
Чья-то узловатая рука вытерла ему лоб. Он почувствовал, что все его лицо покрыто потом; потом было пропитано все его белье и простыня, на которой он лежал. Над его головой виднелся полог палатки, жутко громыхающей на ветру, завывавшем так, словно здесь собрались все отделенные от тел души убитых в сражении.
— Мы сражались с солдатами Канции, — сказал он. — Я упал. Кто-то меня спас. Это было почти так же, как в той другой битве, где меня сбили с лошади.
— Берегите силы, командир.
Командир? Он? Он с трудом припоминал это. Его голова болела и гудела, словно барабан, в который бьют, чтобы сообщить о чьей-то смерти. О, если бы только здесь была Джон, чтобы поддержать его! Он попытался вспомнить имя офицера. Клампекер, вот как. Лейтенант Карл Клампекер из Троода.
Лес заглянул в глубокие синие глаза, заметив белокурые волосы и усмешку, которая была так типична для наемников из Троода. У Карла были широкие плечи и сильное тело, хотя он и не выглядел таким огромным, как его отец.
— Мы выиграли эту битву?
— Нет, командир, проиграли.
Почему-то ему казалось, что Карл именно так и ответит.
— Много потерь?
— Боюсь, что да, командир. С обеих сторон.
— Можем ли мы выиграть войну?
— В конечном счете, командир. Когда Рейли и германдцы, а также ваш отец и его войска и наши войска — все доберутся до двойной столицы.
— Да, до столицы. — Безумное дело, две столицы объединены в одном городе. И управляются, теоретически, двумя очень медленно растущими мальчуганами. А фактически — колдуньей, как две капли воды похожей на ту ведьму, которую Келвин уничтожил в Аратексе. Скоро ли вернется Келвин? Вернется ли он, как и тогда в Аратексе, чтобы все расставить по местам? Пускаясь в свое нынешнее приключение, Лестер был в этом уверен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98