— Доброе утро, — произнес он. Его шлем без забрала открывал аккуратно подстриженную бороду и усы, а голос, слишком высокий для такого крупного человека, тем не менее звучал так, словно его владелец привык, чтобы ему подчинялись. — Ты, должно быть, сын Бахнака, — продолжал он, глядя на Базела.
— Да, это я, — подтвердил Базел и посмотрел на единственного человека, который сидел на обычном боевом коне, державшегося позади предводителя. — И тебе доброго утра, Венсит, — добавил он.
— Тебе того же, — отозвался маг, и огонь в его глазах засверкал ярче. Он улыбнулся. — Я же говорил тебе, что у меня свои дела на Равнине?
— Говорил, — ответил Базел, а потом снова перевел взгляд на всадника на гнедом скакуне. — Могу ли я узнать, кто ты? — вежливо поинтересовался он.
— Теллиан, барон и правитель Западного Ристалища, — просто ответил всадник ветра. Кто-то из друзей Базела издал возглас удивления, но Базел только кивнул, словно именно такого ответа он и ожидал.
— Возможно ли, чтобы именно ты отправил этих парней, — он махнул рукой на склон, усыпанный мертвыми телами, — вниз по Расселине?
— Нет, — коротко сказал Теллиан. Он белозубо улыбнулся. — Если бы это было так, уверяю тебя, все было бы гораздо лучше организовано.
— Думаешь? — Базел вскинул голову и засопел. — Да, наверное. Но все-таки ты пришел сюда?
— Да.
Теллиан кивнул и в свою очередь обвел взглядом мертвецов. Он помрачнел и некоторое время молчал. Базел спокойно ждал. Королевство Сотойи несколько отличалось от других своим устройством. Главными людьми после короля были бароны. В преданиях говорилось, что основателем Королевства был единственный барон, оставшийся в живых после падения Империи. Согласно легендам, он отказался от титулов герцога или графа, и так же поступили и многие другие беглецы. Эта традиция сохранилась до сих пор. Базел не знал, насколько верна эта история, но в любом случае человек, с которым он разговаривал, был одним из четырех высших сановников Сотойи, его «вотчина» по размерам сама тянула на небольшое королевство.
— Я не знал о намерениях губернатора Гланхарроу… — Внезапная фраза Теллиана прервала ход мыслей Базела. — Если бы знал, то не позволил бы ему их осуществить. Таким образом… — Он снова замолчал и покачал головой. — Нет, это не совсем так, — произнес он тоном человека, твердо решившего рассказать все как есть. — Я узнал о его намерениях, но только тогда, когда Венсит поставил меня в известность. И я с сожалением признаю, что не сразу поверил ему. Не вполне. — Его лицо омрачилось. — Я сам предпринял кое-какие меры, мои люди присматривали за Гланхарроу, и я думал, что могу скорее доверять их донесениям, чем сведениям Венсита. Потом я выяснил, что они, за единственным исключением, — обернувшись, он улыбнулся другому всаднику на угольно-черном скакуне, — разделяют взгляды Матиана. И вот…
Он жестом указал на погибших, и Базел кивнул, но глаза Конокрада оставались жесткими.
— Да… и еще тридцать семь моих людей лежат мертвыми там, в крепости, — произнес он угрюмо. Глаза Теллиана гневно блеснули, но он промолчал и только согласно склонил голову.
— Да, и это тоже, — признал он, и снова повисло молчание.
— Не скажешь ли ты мне, что ты собираешься теперь делать? — спросил Базел через миг.
— Не знаю, — ответил Теллиан. — Я никогда не думал, что такое может случиться, но вот это случилось. Чья бы ни была в том вина, и у нас, и у вас уже есть, кого оплакивать. И теперь я здесь, я пришел в Расселину и привел сюда мою армию. Учитывая эти обстоятельства, многие при дворе, да и не только при дворе, сказали бы, что самое разумное — нажать. Война началась, и на данный момент у нас имеется преимущество. Если мы сохраним для себя Расселину, то закрепим это преимущество.
— Да, я понимаю, — спокойно согласился Базел. — Ты думаешь о том, что в другое время мой отец не оставил бы этого просто так, он вполне мог бы нанести по Западному Ристалищу ответный удар. Но сейчас он бросил все свои силы на Чернажа. Значит, если вы будете «нажимать» и дальше, то получите шанс разрушить все его планы, даже сместить его в пользу Чернажа, и тогда вам будет не о чем беспокоиться. Я правильно излагаю?
— Приблизительно, — сказал Теллиан с угрюмой улыбкой.
— Что ж, меня это не удивляет, — честно признался Базел. — Наверное, на вашем месте я рассуждал бы так же. Но все не так просто, как кажется. Я говорил лорду Гланхарроу, что мы будем биться с ним до последней капли крови, то же я повторяю и вам. И что бы он ни считал, мы действительно принадлежим к Ордену Томанака. Поэтому подумай как следует, прежде чем решиться на нападение.
Несколько человек из свиты Теллиана сердито заворчали, но барон только пожал плечами.
— На что бы я ни решился, господин избранник, лично я не сомневаюсь, что вы служите Богу Войны, — ответил он. Один из пеших сотойцев недоверчиво хмыкнул, но Теллиан хмуро посмотрел на него. — Когда Венсит Румский ручается за что-то, у меня не возникает желания сомневаться в его словах. Но проблема все равно остается. Вы можете быть членами Ордена Томанака, но это не мешает всем вам быть градани. — Вейжон выступил из-за спины Базела, и Теллиан осекся. Потом он впервые за весь разговор улыбнулся от души. — То есть почти всем, — поправился он.
— И что же из этого следует, барон? — резко спросила Керита.
Теллиан повернулся к ней.
— А из этого, госпожа, следует вот что. Мы с вами можем считать данный случай делом, в которое вмешался Орден, чтобы предотвратить вспышку насилия и резню среди беззащитных. Но другие, возможно, посмотрят на это иначе. Я совершенно уверен, при дворе найдутся люди, которые увидят здесь только очередное столкновение градани с Сотойей. Они придут в ярость, когда узнают, что я отказался продолжать наступление. Будут и те, которые испугаются, что народ князя Бахнака расценит эту стычку точно таким же образом и захочет отомстить. Именно так и протекают все приграничные войны, разве нет? Обе стороны всегда могут оправдать свои поступки, ссылаясь на зло, причиненное противниками их отцам, дедам… пра-пра-пра-прадедам.
— Конечно, могут, — подтвердил Венсит, — особенно если это градани или сотойцы, — Базел и Теллиан одновременно подняли головы и нахмурились, а Венсит рассмеялся. — Уж я-то знаю! — заявил он.
Человек и градани взглянули друг на друга и тут же отвели глаза.
— Нет сомнений, маг прав, господин барон, — вмешался другой всадник. — Но лично я им не доверяю и никогда не подпустил бы к себе градани, особенно Конокрада, ближе чем на длину своего копья. — Лицо Базела помрачнело, но несколько сотойцев одобрительно зашумели.
— Может быть, Хатан, — отозвался Теллиан ровным голосом, — но сегодня решение принимаю я, а не ты!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121