И они были слишком опасны. Дурак, который знает чуть-чуть, куда опаснее того, кому хватает ума признать, что он ничего не знает.
Презников дочитал сообщение, положил планшет на стол и нахмурился.
– Насколько это серьезно, гражданин адмирал?
– Сложно сказать, гражданин комиссар. – Даже лучшие из них любят слышать свой титул, кисло подумал Терстон. – Мы уже на две недели отстаем от расписания. Если дальше все пойдет идеально и мы потеряем еще неделю-другую, это не имеет особого значения, но если задержка будет дольше, последствия могут быть серьезными.
– Почему? – спросил Презников.
Терстон сжал под столом свободную руку в кулак. Черт, он же прочел весь план операции! Уж на этот вопрос должен найти ответ даже идиот-комиссар!
Но гражданин вице-адмирал разжал руку и кивнул, как будто вопрос Презникова вполне разумен. Этот хотя бы спросил. Значит, он осознает собственную ограниченность – по крайней мере, Терстон на это надеялся.
– Основных причин две, гражданин комиссар, – сказал он. – Во-первых, успех операции «Кинжал» зависит от того, сумеем ли мы в ходе операции «Магнит» заманить врага в нужную нам позицию, а маневры «Магнита» надо тщательно рассчитывать в пространстве и времени, чтобы они вызвали нужный нам эффект. Даже если все пройдет успешно, нам придется нанести удар по истинной цели в очень узком временном окне, и все, что сужает это окно еще больше – например задержка, – уменьшает наши шансы добиться успеха.
Он помедлил, и Презников кивком поощрил его продолжить.
– Во-вторых, исходный оперативный план требовал сбора здесь всей Четырнадцатой оперативной группы, чтобы мы перемещались слитно. Здесь, – он постучал по планшету, – не говорится ничего конкретного об остальных подразделениях оперативной группы, но если штаб считает ситуацию в Найтингейле настолько опасной, что до сих пор не отпускает супердредноуты для операции «Магнит», то они могут решить не отзывать и линкоры прикрытия из других систем вокруг звезды Тревора. А поскольку больше половины наших подразделений должны прийти из того сектора…
Он пожал плечами и умолк, и Презников нахмурился еще сильнее.
– Почему такую возможность не учли при предварительном планировании? – холодно поинтересовался он.
Терстон ответил, тщательно контролируя звучание собственного голоса:
– Когда мой штаб и я готовили план этой операции, гражданин комиссар, мы специально просили, чтобы подкрепления отводили из внутренних частей республики, – чтобы избежать этой проблемы. Изначально мы запросили Пятнадцатую и Сорок первую линейные эскадры, и наша просьба была одобрена. К несчастью, потом нам сообщили, что обе эти эскадры… недоступны. Вы же знаете, они сейчас в Мальгаше. Это привело к тому, что пришлось срочно искать другие корабли, и во избежание задержек при сборе группы искать их пришлось поблизости. К несчастью, любая система, достаточно близкая к нам, неизбежно близка и к звезде Тревора и, таким образом, не защищена от внезапного отвода сил в ответ на давление врага.
Глаза Презникова вспыхнули при упоминании системы Мальгаша, но Терстон знал, что он попал в цель. Эскадры, которые ему обещали поначалу, стали «недоступны» потому, что буквально весь Мальгаш взбунтовался под самым носом у Комитета общественного спасения. Что конкретно вызвало взрыв, он не знал. Вполне вероятно, что чистки офицерского корпуса загнали кого-то в угол, и он решил, что терять ему уже нечего. Вскоре после того, как секретарь Рэнсом начала накручивать пролов, некоторые «команды по переобучению» госбезопасности начали расстреливать не только подозреваемых офицеров, но и их семьи. Это была одна из самых больших глупостей, совершенных аппаратом госбезопасности, который и так наделал их немало. Маньяки, которые фактически обездвижили две линейные эскадры, превысили собственные полномочия, но умеренность сейчас в Народной Республике не в моде. Вряд ли их за это накажут. По крайней мере, с горечью подумал он, пока кто-нибудь не поймет, что мелочь вроде отвода отчаянно необходимых кораблей для подавления местного мятежа может нарушить план важной операции и оказать отрицательное воздействие на ход войны.
– Понятно, – сказал наконец Презников, откинулся на спинку кресла и нехотя наклонил голову. – Но неужели так важно собрать все силы в одном месте перед началом операции?
– Это чрезвычайно важно, гражданин комиссар. – Терстон старался избегать тона учителя, поучающего отстающего студента, но это было нелегко. – Если мы не сможем собрать оперативную группу здесь, то придется сделать это где-то еще, возможно перед носом у врага. Сходящиеся удары широко рассеянных подразделений хорошо смотрятся в военных играх, гражданин комиссар, но на практике они срабатывают плохо, особенно на межзвездных расстояниях. В теории тут подчеркивается преимущество внезапности, поскольку по первоначальной расстановке сил врагу трудно угадать вашу цель. Но это срабатывает только тогда, когда каждое отдельное подразделение абсолютно точно придерживается расписания. Если кто-то хоть чуть-чуть отстает, координация нарушается, и та часть ваших войск, которая достигает цели первой, встречается с группировкой врага в одиночестве. Так появляется риск, что вас разобьют по частям. Именно это, – наконец отважно закончил он, – и произошло, когда адмирал Роуллинз вступил в бой слишком рано и атаковал Ханкок только частью выделенных для операции сил.
– Понятно, – повторил Презников куда более рассудительно.
– Но это только часть проблемы, гражданин комиссар, – не останавливался Терстон. – Если мы не сможем собрать боевую группу до начала операции «Кинжал», то я не смогу должным образом проинструктировать офицеров. Операция эта очень сложная. Многое может пойти не так, и давайте будем откровенны – наши командиры не так уж и опытны.
Презников нахмурился, но ничего не сказал. Терстон счел его молчание положительным признаком и продолжил спокойно и бесстрастно.
– Это повышает шанс на человеческую ошибку, как бы ни высоки были устремления наших людей. У нас действуют меры по оперативной безопасности, то есть никто из капитанов не знает деталей операции. Если я даже не смогу обсудить свои планы с ними перед началом действий, шансы на опасную ошибку повышаются.
– Тогда не стоит ли нам отложить «Кинжал» или даже совсем его перенести?
Вопрос комиссара был настолько уместен и разумен, что Терстон даже удивился. Но в вопросе скрывалась и опасность, так что пришлось подумать перед ответом.
– Точно сказать невозможно, гражданин комиссар. «Кинжал» рассчитан на стратегическую ситуацию, существующую сейчас. Если противник успеет изменить положение – например, введет в бой значительные силы из основного подразделения флота, – то после «Магнита» у него будут другие варианты дальнейших действий.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118
Презников дочитал сообщение, положил планшет на стол и нахмурился.
– Насколько это серьезно, гражданин адмирал?
– Сложно сказать, гражданин комиссар. – Даже лучшие из них любят слышать свой титул, кисло подумал Терстон. – Мы уже на две недели отстаем от расписания. Если дальше все пойдет идеально и мы потеряем еще неделю-другую, это не имеет особого значения, но если задержка будет дольше, последствия могут быть серьезными.
– Почему? – спросил Презников.
Терстон сжал под столом свободную руку в кулак. Черт, он же прочел весь план операции! Уж на этот вопрос должен найти ответ даже идиот-комиссар!
Но гражданин вице-адмирал разжал руку и кивнул, как будто вопрос Презникова вполне разумен. Этот хотя бы спросил. Значит, он осознает собственную ограниченность – по крайней мере, Терстон на это надеялся.
– Основных причин две, гражданин комиссар, – сказал он. – Во-первых, успех операции «Кинжал» зависит от того, сумеем ли мы в ходе операции «Магнит» заманить врага в нужную нам позицию, а маневры «Магнита» надо тщательно рассчитывать в пространстве и времени, чтобы они вызвали нужный нам эффект. Даже если все пройдет успешно, нам придется нанести удар по истинной цели в очень узком временном окне, и все, что сужает это окно еще больше – например задержка, – уменьшает наши шансы добиться успеха.
Он помедлил, и Презников кивком поощрил его продолжить.
– Во-вторых, исходный оперативный план требовал сбора здесь всей Четырнадцатой оперативной группы, чтобы мы перемещались слитно. Здесь, – он постучал по планшету, – не говорится ничего конкретного об остальных подразделениях оперативной группы, но если штаб считает ситуацию в Найтингейле настолько опасной, что до сих пор не отпускает супердредноуты для операции «Магнит», то они могут решить не отзывать и линкоры прикрытия из других систем вокруг звезды Тревора. А поскольку больше половины наших подразделений должны прийти из того сектора…
Он пожал плечами и умолк, и Презников нахмурился еще сильнее.
– Почему такую возможность не учли при предварительном планировании? – холодно поинтересовался он.
Терстон ответил, тщательно контролируя звучание собственного голоса:
– Когда мой штаб и я готовили план этой операции, гражданин комиссар, мы специально просили, чтобы подкрепления отводили из внутренних частей республики, – чтобы избежать этой проблемы. Изначально мы запросили Пятнадцатую и Сорок первую линейные эскадры, и наша просьба была одобрена. К несчастью, потом нам сообщили, что обе эти эскадры… недоступны. Вы же знаете, они сейчас в Мальгаше. Это привело к тому, что пришлось срочно искать другие корабли, и во избежание задержек при сборе группы искать их пришлось поблизости. К несчастью, любая система, достаточно близкая к нам, неизбежно близка и к звезде Тревора и, таким образом, не защищена от внезапного отвода сил в ответ на давление врага.
Глаза Презникова вспыхнули при упоминании системы Мальгаша, но Терстон знал, что он попал в цель. Эскадры, которые ему обещали поначалу, стали «недоступны» потому, что буквально весь Мальгаш взбунтовался под самым носом у Комитета общественного спасения. Что конкретно вызвало взрыв, он не знал. Вполне вероятно, что чистки офицерского корпуса загнали кого-то в угол, и он решил, что терять ему уже нечего. Вскоре после того, как секретарь Рэнсом начала накручивать пролов, некоторые «команды по переобучению» госбезопасности начали расстреливать не только подозреваемых офицеров, но и их семьи. Это была одна из самых больших глупостей, совершенных аппаратом госбезопасности, который и так наделал их немало. Маньяки, которые фактически обездвижили две линейные эскадры, превысили собственные полномочия, но умеренность сейчас в Народной Республике не в моде. Вряд ли их за это накажут. По крайней мере, с горечью подумал он, пока кто-нибудь не поймет, что мелочь вроде отвода отчаянно необходимых кораблей для подавления местного мятежа может нарушить план важной операции и оказать отрицательное воздействие на ход войны.
– Понятно, – сказал наконец Презников, откинулся на спинку кресла и нехотя наклонил голову. – Но неужели так важно собрать все силы в одном месте перед началом операции?
– Это чрезвычайно важно, гражданин комиссар. – Терстон старался избегать тона учителя, поучающего отстающего студента, но это было нелегко. – Если мы не сможем собрать оперативную группу здесь, то придется сделать это где-то еще, возможно перед носом у врага. Сходящиеся удары широко рассеянных подразделений хорошо смотрятся в военных играх, гражданин комиссар, но на практике они срабатывают плохо, особенно на межзвездных расстояниях. В теории тут подчеркивается преимущество внезапности, поскольку по первоначальной расстановке сил врагу трудно угадать вашу цель. Но это срабатывает только тогда, когда каждое отдельное подразделение абсолютно точно придерживается расписания. Если кто-то хоть чуть-чуть отстает, координация нарушается, и та часть ваших войск, которая достигает цели первой, встречается с группировкой врага в одиночестве. Так появляется риск, что вас разобьют по частям. Именно это, – наконец отважно закончил он, – и произошло, когда адмирал Роуллинз вступил в бой слишком рано и атаковал Ханкок только частью выделенных для операции сил.
– Понятно, – повторил Презников куда более рассудительно.
– Но это только часть проблемы, гражданин комиссар, – не останавливался Терстон. – Если мы не сможем собрать боевую группу до начала операции «Кинжал», то я не смогу должным образом проинструктировать офицеров. Операция эта очень сложная. Многое может пойти не так, и давайте будем откровенны – наши командиры не так уж и опытны.
Презников нахмурился, но ничего не сказал. Терстон счел его молчание положительным признаком и продолжил спокойно и бесстрастно.
– Это повышает шанс на человеческую ошибку, как бы ни высоки были устремления наших людей. У нас действуют меры по оперативной безопасности, то есть никто из капитанов не знает деталей операции. Если я даже не смогу обсудить свои планы с ними перед началом действий, шансы на опасную ошибку повышаются.
– Тогда не стоит ли нам отложить «Кинжал» или даже совсем его перенести?
Вопрос комиссара был настолько уместен и разумен, что Терстон даже удивился. Но в вопросе скрывалась и опасность, так что пришлось подумать перед ответом.
– Точно сказать невозможно, гражданин комиссар. «Кинжал» рассчитан на стратегическую ситуацию, существующую сейчас. Если противник успеет изменить положение – например, введет в бой значительные силы из основного подразделения флота, – то после «Магнита» у него будут другие варианты дальнейших действий.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118