– Пока еще не сделано ничего необратимого.
Тень злости сменилась тенью уныния.
– Ничего необратимого. За исключением моего несчастного случая.
– Матвей…
– Ох, заткнитесь, – оборвал Фарадея Рейми. – Пусть все идет, как идет.
– Все будет хорошо, Матвей, – сказал Фарадей. – Все получится просто прекрасно.
Даже если его и обидел тон Рейми, он не подал вида.
Скверно. Есть своя прелесть в том, чтобы оскорбить человека, хотя бы чуть-чуть. Быть способным оскорблять людей – еще один признак принадлежности к человеческому роду.
Тележка, доставляющая зонд, продолжала катиться по коридору. Она не замедлила своего движения даже во время их разговора, цинично подумал Рейми. Вот и все время, отведенное ему, чтобы подвести итог своей жизни.
А о чем, собственно, говорить?
Зонд остановился. Рейми замер в напряженном ожидании. И потом, внезапно, возникло ощущение свободного падения, от которого все внутри у него скрутило; зонд оторвался от станции. Спустя мгновение послышался рев двигателей, возникло давление на ноги. После этого все стихло, только изредка, с интервалом в несколько минут, раздавалось негромкое шипение маневровых двигателей. Фарадей оставил включенными микрофоны в Зоне Контакта, и в наступившей тишине Рейми мог слышать, как негромко переговариваются контролирующие полет инженеры.
Пожалуй, все происходит очень мирно, решил он. Именно так он всегда представлял себе смерть. Лениво мелькнула мысль: что сказал бы Фарадей, если бы Рейми и впрямь отказался от дальнейшего участия в проекте и попросил бы просто сбросить себя вниз.
Однако мирный спуск продолжался не слишком долго. Довольно скоро он почувствовал слабую вибрацию – как только капсула начала углубляться в атмосферу Юпитера. Вибрация сменилась сначала мягким сотрясением, потом более грубой тряской и в конце концов резкими подскоками.
– Фарадей! – закричал Рейми сквозь вой ветра за стенами своего летающего гроба. – Ваши парни что там, уснули?
– Что-то не так? – тут же откликнулся Фарадей.
– Вот именно, не так, – гаркнул Рейми. – Меня колотит, словно ученика начальной школы, впервые хлебнувшего алкоголя. Никто не предупреждал, что у меня вывалятся все зубы.
– Все нормально, – откликнулся Фарадей. Учитывая вой ветра, трудно было сказать с уверенностью, но в его голосе Рейми послышались новые, жесткие нотки. – Вас сейчас удерживают на одном месте.
– Удерживают? Для чего?
– Для кого, – произнес новый голос, в котором слышался немецкий акцент. – Джанска, которые должны были встретить вас, еще не прибыли.
– Ужасно, – проворчал Рейми. – И что теперь делать?
– Просто ждать, – ответил Фарадей. – Может, они перепутали место. Мы ищем их.
– Да, но… – Рейми замолчал, нахмурившись. Внутри черепа возникло странное давление. – Фарадей? Фарадей!
– Да, мистер Рейми, я здесь.
– Что-то происходит, – напряженно сказал Рейми. – Что вы делаете?
– Просто сохраняйте спокойствие, – снова вклинился голос с немецким акцентом; в нем определенно чувствовалась напряженность. – Все под контролем.
К странному давлению в голове присоединилось ощущение странного покалывания по всему телу.
– В каком смысле – под контролем? Что именно? – И затем его внезапно осенило. – Вы уже начали! – У него перехватило дыхание. – Моя кожа… Вы начали растворять мою кожу!
– Успокойтесь, – сказал немец.
– Успокоиться? – рявкнул Рейми. – Какого черта? Вы же сказали, что джанска еще не прибыли!
– Мы думали, они здесь, – сказал Фарадей. – Мы видели, как они плыли в вашем направлении…
– Вы запустили механизм! – перебил его Рейми. Его тело – беспомощное, парализованное тело – распадалось вокруг него. – Будьте вы прокляты!
– Мистер Рейми, возьмите себя в руки, – сказал немец. – В смысле…
– Ну да, это забавно, – заорал Рейми. – Ужасно забавно!
– Он ничего подобного не имел в виду, – сказал Фарадей. – Послушайте, в расчет операции заложен большой резерв времени…
– Какой операции? – взорвался Рейми.
Покалывание стало сильнее, и он отчетливо представлял себе, как испаряется кожа, слой за слоем. Потом настанет очередь мышц, потом внутренних органов, потом костей…
– Они здесь! – внезапно закричал новый голос. – Быстро приближаются.
– Маневрируйте, чтобы не упустить их, – приказал кто-то еще.
– Слышали? – окликнул Рейми Фарадей. – Они здесь. Все будет в порядке.
Высота тона и направление1 наружного шума начали меняться по мере приближения джанска.
И одновременно исчезло ощущение покалывания. Все, кожи больше нет?
– Поторопитесь, – умоляюще сказал Рейми. Голос у него звучал как-то… странно. Может, и гортань уже растворилась. – Поторопитесь, пожалуйста.
– Развертываем дистанционный хирургический отсек, – произнес еще чей-то голос.
– Есть! – сказал первый голос. – Проникаем в родильный канал…
Глухой звук удара, снова ощущение давления, и вой ветра стих.
– Вы внутри, – сказал Фарадей. – Теперь уже осталось недолго.
– Слишком поздно, – едва слышно прошептал Рейми. Последние звуки, издаваемые растворяющимся горлом.
– Мистер Рейми, держитесь, – произнес голос с немецким акцентом.
– Идите к черту, – пробормотал Рейми. – Идите вы все к черту.
Он закрыл глаза, и вселенная погрузилась во мрак.
Глава 3
Когда Рейми снова пришел в сознание, в затылочной части мозга слышалось странное жужжание. Да, странное жужжание и еще более странное ощущение покалывания в руках и ногах.
Прошла еще минута, он окончательно очнулся и только тут осознал, что на протяжении вот уже восьми последних месяцев не ощущал в конечностях ничего подобного.
Он попытался открыть глаза. Получилось, нет? Трудно сказать, но чувствовались они как обычно.
Открыты они или закрыты, смотреть все равно было не на что. Его окружала тьма. Может, он просто ослеп?
– Эй? – попробовал заговорить он. Последовала недолгая пауза. Жужжание в голове стало заметно тише.
– Мистер Рейми? – окликнул его незнакомый голос. – Здорово! Подождите секундочку.
Жужжание снова стало громче. Рейми начал отсчитывать секунды, а чтобы не сбиться со счета, решил загибать пальцы. Странно, но у него, похоже, не было пальцев. Все еще таращась в темноту и, по-прежнему ничего не видя, он бросил свои подсчеты и попытался осмыслить, что происходит.
Однако информации для этого было явно маловато. Он по-прежнему чувствовал, что капсула сдавливает его со всех сторон, и слышал низкий грохочущий звук, идущий, казалось, отовсюду. Новым было лишь то, что он снова ощущал свои руки и ноги.
Синдром мнимой конечности? Но это означало бы, что на самом деле конечностей больше нет, а он ведь был без сознания всего несколько минут. Вряд ли за такое короткое время тело могло полностью разрушиться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104
Тень злости сменилась тенью уныния.
– Ничего необратимого. За исключением моего несчастного случая.
– Матвей…
– Ох, заткнитесь, – оборвал Фарадея Рейми. – Пусть все идет, как идет.
– Все будет хорошо, Матвей, – сказал Фарадей. – Все получится просто прекрасно.
Даже если его и обидел тон Рейми, он не подал вида.
Скверно. Есть своя прелесть в том, чтобы оскорбить человека, хотя бы чуть-чуть. Быть способным оскорблять людей – еще один признак принадлежности к человеческому роду.
Тележка, доставляющая зонд, продолжала катиться по коридору. Она не замедлила своего движения даже во время их разговора, цинично подумал Рейми. Вот и все время, отведенное ему, чтобы подвести итог своей жизни.
А о чем, собственно, говорить?
Зонд остановился. Рейми замер в напряженном ожидании. И потом, внезапно, возникло ощущение свободного падения, от которого все внутри у него скрутило; зонд оторвался от станции. Спустя мгновение послышался рев двигателей, возникло давление на ноги. После этого все стихло, только изредка, с интервалом в несколько минут, раздавалось негромкое шипение маневровых двигателей. Фарадей оставил включенными микрофоны в Зоне Контакта, и в наступившей тишине Рейми мог слышать, как негромко переговариваются контролирующие полет инженеры.
Пожалуй, все происходит очень мирно, решил он. Именно так он всегда представлял себе смерть. Лениво мелькнула мысль: что сказал бы Фарадей, если бы Рейми и впрямь отказался от дальнейшего участия в проекте и попросил бы просто сбросить себя вниз.
Однако мирный спуск продолжался не слишком долго. Довольно скоро он почувствовал слабую вибрацию – как только капсула начала углубляться в атмосферу Юпитера. Вибрация сменилась сначала мягким сотрясением, потом более грубой тряской и в конце концов резкими подскоками.
– Фарадей! – закричал Рейми сквозь вой ветра за стенами своего летающего гроба. – Ваши парни что там, уснули?
– Что-то не так? – тут же откликнулся Фарадей.
– Вот именно, не так, – гаркнул Рейми. – Меня колотит, словно ученика начальной школы, впервые хлебнувшего алкоголя. Никто не предупреждал, что у меня вывалятся все зубы.
– Все нормально, – откликнулся Фарадей. Учитывая вой ветра, трудно было сказать с уверенностью, но в его голосе Рейми послышались новые, жесткие нотки. – Вас сейчас удерживают на одном месте.
– Удерживают? Для чего?
– Для кого, – произнес новый голос, в котором слышался немецкий акцент. – Джанска, которые должны были встретить вас, еще не прибыли.
– Ужасно, – проворчал Рейми. – И что теперь делать?
– Просто ждать, – ответил Фарадей. – Может, они перепутали место. Мы ищем их.
– Да, но… – Рейми замолчал, нахмурившись. Внутри черепа возникло странное давление. – Фарадей? Фарадей!
– Да, мистер Рейми, я здесь.
– Что-то происходит, – напряженно сказал Рейми. – Что вы делаете?
– Просто сохраняйте спокойствие, – снова вклинился голос с немецким акцентом; в нем определенно чувствовалась напряженность. – Все под контролем.
К странному давлению в голове присоединилось ощущение странного покалывания по всему телу.
– В каком смысле – под контролем? Что именно? – И затем его внезапно осенило. – Вы уже начали! – У него перехватило дыхание. – Моя кожа… Вы начали растворять мою кожу!
– Успокойтесь, – сказал немец.
– Успокоиться? – рявкнул Рейми. – Какого черта? Вы же сказали, что джанска еще не прибыли!
– Мы думали, они здесь, – сказал Фарадей. – Мы видели, как они плыли в вашем направлении…
– Вы запустили механизм! – перебил его Рейми. Его тело – беспомощное, парализованное тело – распадалось вокруг него. – Будьте вы прокляты!
– Мистер Рейми, возьмите себя в руки, – сказал немец. – В смысле…
– Ну да, это забавно, – заорал Рейми. – Ужасно забавно!
– Он ничего подобного не имел в виду, – сказал Фарадей. – Послушайте, в расчет операции заложен большой резерв времени…
– Какой операции? – взорвался Рейми.
Покалывание стало сильнее, и он отчетливо представлял себе, как испаряется кожа, слой за слоем. Потом настанет очередь мышц, потом внутренних органов, потом костей…
– Они здесь! – внезапно закричал новый голос. – Быстро приближаются.
– Маневрируйте, чтобы не упустить их, – приказал кто-то еще.
– Слышали? – окликнул Рейми Фарадей. – Они здесь. Все будет в порядке.
Высота тона и направление1 наружного шума начали меняться по мере приближения джанска.
И одновременно исчезло ощущение покалывания. Все, кожи больше нет?
– Поторопитесь, – умоляюще сказал Рейми. Голос у него звучал как-то… странно. Может, и гортань уже растворилась. – Поторопитесь, пожалуйста.
– Развертываем дистанционный хирургический отсек, – произнес еще чей-то голос.
– Есть! – сказал первый голос. – Проникаем в родильный канал…
Глухой звук удара, снова ощущение давления, и вой ветра стих.
– Вы внутри, – сказал Фарадей. – Теперь уже осталось недолго.
– Слишком поздно, – едва слышно прошептал Рейми. Последние звуки, издаваемые растворяющимся горлом.
– Мистер Рейми, держитесь, – произнес голос с немецким акцентом.
– Идите к черту, – пробормотал Рейми. – Идите вы все к черту.
Он закрыл глаза, и вселенная погрузилась во мрак.
Глава 3
Когда Рейми снова пришел в сознание, в затылочной части мозга слышалось странное жужжание. Да, странное жужжание и еще более странное ощущение покалывания в руках и ногах.
Прошла еще минута, он окончательно очнулся и только тут осознал, что на протяжении вот уже восьми последних месяцев не ощущал в конечностях ничего подобного.
Он попытался открыть глаза. Получилось, нет? Трудно сказать, но чувствовались они как обычно.
Открыты они или закрыты, смотреть все равно было не на что. Его окружала тьма. Может, он просто ослеп?
– Эй? – попробовал заговорить он. Последовала недолгая пауза. Жужжание в голове стало заметно тише.
– Мистер Рейми? – окликнул его незнакомый голос. – Здорово! Подождите секундочку.
Жужжание снова стало громче. Рейми начал отсчитывать секунды, а чтобы не сбиться со счета, решил загибать пальцы. Странно, но у него, похоже, не было пальцев. Все еще таращась в темноту и, по-прежнему ничего не видя, он бросил свои подсчеты и попытался осмыслить, что происходит.
Однако информации для этого было явно маловато. Он по-прежнему чувствовал, что капсула сдавливает его со всех сторон, и слышал низкий грохочущий звук, идущий, казалось, отовсюду. Новым было лишь то, что он снова ощущал свои руки и ноги.
Синдром мнимой конечности? Но это означало бы, что на самом деле конечностей больше нет, а он ведь был без сознания всего несколько минут. Вряд ли за такое короткое время тело могло полностью разрушиться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104