Шебалдин несмело кашлянул, напоминая о себе.
- Да, - очнулась женщина. - О чем я? Это состояние мятущейся души...
- Но из-за этого не разводятся, - осмелился предположить Шебалдин. Тысячи людей не равны себе, и ничего, живут...
- Да, конечно, - она вздохнула. - Дело не в этом. Трещина пробежала примерно за год до развода. Я не смогла бы в точности утверждать, в чем это заключалось. Мне трудно говорить об этом. Я технарь, психология - не мой конек. Положите передо мной чертеж узла ракеты, я скажу вам: эта железка туда, эта сюда, все понятно. А тут... Не хотите же вы, чтобы я исповедовалась в грехе иллюзорных предчувствий...
- Нет-нет, - торопливо отказался Шебалдин, соображая, как переключить разговор в более удобоваримое русло. - Не надо. Я не священник и не психоаналитик. Меня занимают проблемы попроще. Вы говорили, что за год до развода Ратников изменился. В чем это проявлялось? Есть такое выражение: "любит пожить". Любил ли Ратников пожить?
Женщина задумчиво провожала взглядом поднимающийся к потолку дымок.
- Любил ли? - повторила она, словно обкатывая эти слова во рту, как леденцы. - Я бы не сказала. Да и что это значит? Рестораны, девочки, загулы? Это у космонавта?
- Я не то подразумевал, - объяснил Шебалдин. - Вот вы рассуждали о самодостаточности человека. Примерно ту же схему можно пристегнуть к отношению к жизни, к деньгам и благам. Существуют соблазны, инстинкты, тайные побуждения и скрытые мотивы. Каким в этом смысле был Ратников?
Глаза женщины заблестели, румянец окрасил ее щеки, но это скорее была не реакция на тираду Шебалдина, а действие плохого коньяка. Она налила еще рюмку.
- Нет, - твердо произнесла она. - Если бы он рвался к деньгам и благам, избрал бы другую профессию, и, уверена, преуспел бы в ней. Знаете, он был талантлив во всем. Ему бы ничего не стоило стать директором банка. Но я вас поняла. Соблазны, инстинкты - неудачные слова, они стреляют вхолостую. Ему не давали спокойно жить, я бы сказала - призраки. Последний год до развода он жил словно в постоянном ожидании чего-то... Такого, чего он жаждал и боялся. Говорил со мной, простите, спал со мной, а сам находился далеко-далеко...
- Но, может быть, он был поглощен подготовкой к полету? Нормальный мандраж космонавта.
- Полет на "Шаттле" тогда еще пребывал в стадии застольных бесед, возразила Боровская. - А наши полеты никогда не вызывали у него такого... Опустошения. Нет, это совершенно иное.
Самое время переходить к реалиям, мелькнуло у Шебалдина.
- Ольга Дмитриевна, как вы полагаете, эти изменения в поведении Ратникова были вызваны внешними причинами? Возможно, в его окружении появился новый знакомый. Или какие-то необычные звонки по телефону, неурочные отлучки из дома? Вспомните, пожалуйста.
- Вы его в чем-то подозреваете? - Боровская пошла напролом. Полковник слегка улыбнулся.
- Прямой вопрос заслуживает прямого ответа.
Конечно, я заглянул к вам не из чистого любопытства. Предполагается, что катастрофа "Атлантиса"
явилась следствием ошибочных действий одного из членов экипажа - пока неизвестно, кого. Проверяются все. И мы не исключаем, что на эти действия космонавта могло спровоцировать некое лицо или группа лиц. Вот вам честно и откровенно причина моей заинтересованности.
Она была ошеломлена.
- Вы что, всерьез считаете, что Саша мог подстроить крушение корабля?! Убить себя и шестерых товарищей?
- Я сказал "ошибочные". А ошибки могут быть отзвуками добросовестных заблуждений... Или чьей-то злой воли.
Боровская наклонила голову то ли в знак согласия, то ли оттого, что ее потянуло в сон.
- Так я о знакомых Александра, - напомнил полковник.
- Да, - встрепенулась она. - Знакомые... Как будто всех я знала. Отряд космонавтов, ребята из нашей лаборатории. У него были ровные, спокойные отношения с людьми. Ни близких друзей, ни явных недоброжелателей. И вроде бы никого нового не возникало. . Хотя постойте... - Шебалдин обратился в слух и мысленно взмолился, чтобы пленка в его карманном диктофоне не кончилась как раз сейчас, когда из тумана неопределенностей и домыслов начинает показываться верхушка островка твердой почвы фактов. - Был один случай перед самым разводом. . Мы вышли прогуляться по аллее и обсудить наши невеселые дела... Саша увидел на углу незнакомого мне человека. Попросил меня посидеть на лавочке, а сам прямо-таки рванулся к нему Они свернули за угол... Я ждала минут двадцать. Саша вернулся один. Он был очень возбужден и все толковал о каких-то странных вещах, я ничего не понимала... Ни до этого, ни после я никогда не видела его таким.
- О КАКИХ вещах? - подался вперед Шебалдин. - Прошу вас, припомните, что именно говорил Ратников после встречи с незнакомцем?
С виноватой улыбкой Боровская развела руками.
- Не помню Я очень разозлилась тогда, мне-то хотелось решить житейские проблемы, и я почти не слушала, все пыталась перебить. Какая-то дикая смесь политики, философии и фантазий, совершенно на него не похоже.
- Ну хорошо, - Шебалдин беспокоился о пленке. - Перейдем к таинственному незнакомцу.
Описать его вы можете?
- Я видела его издали, секунд десять, да и не присматривалась особенно, - она наморщила лоб. - У меня не очень хорошее зрение... Средних лет, хотя скорее пожилой... В общем, не мальчик...
Одет обыкновенно, в темный костюм... По-моему, лысый. Ну, не совсем, а с залысинами.
- Плешивый, - уточнил Шебалдин.
- Может, и так... Не помню. Я так рассердилась на Ратникова, что мне было не до того.
Исчерпывающая информация, грустно усмехнулся про себя Шебалдин.
- А когда это было? - вернулся полковник к вопросам. - Дату не припомните?
- Через три года?! Вы с ума сошли. Разве что приблизительно... Это было летом... Разошлись мы девятого июня, ну а это произошло примерно за неделю... Второго или третьего.
- Так, - Шебалдин с досадой уловил сухой щелчок в кармане. Сработал автостоп диктофона. - И после этого вы больше никогда того человека не видели и никаких упоминаний о нем не слышали?
- А я после развода и Ратникова не видела ни разу. Квартиру менял он сам, сам и мебель перевозил, пока я жила у мамы. Он позвонил, и я перехала сюда.
Больше ничего интересного Боровская в разговоре не сказала. Она снова потянулась к бутылке, но, взглянув на гостя, отвела руку.
Шебалдин довольно скоро перестал сожалеть о том, что не хватило пленки. Может, и та, что использована, была потрачена впустую. Вряд ли он узнал что-то ценное. Ратников встречался с неизвестным Боровской человеком - что из того? К нему мог приехать однокашник, или школьный друг направлялся к Ратникову домой и перехватил его на улице... Нет, не проходит. В этом случае непонятно, почему Ратников не представил его Боровской. Не хотел знакомить друга с фактически бывшей женой, к тому же находящейся не в лучшем расположении духа?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116
- Да, - очнулась женщина. - О чем я? Это состояние мятущейся души...
- Но из-за этого не разводятся, - осмелился предположить Шебалдин. Тысячи людей не равны себе, и ничего, живут...
- Да, конечно, - она вздохнула. - Дело не в этом. Трещина пробежала примерно за год до развода. Я не смогла бы в точности утверждать, в чем это заключалось. Мне трудно говорить об этом. Я технарь, психология - не мой конек. Положите передо мной чертеж узла ракеты, я скажу вам: эта железка туда, эта сюда, все понятно. А тут... Не хотите же вы, чтобы я исповедовалась в грехе иллюзорных предчувствий...
- Нет-нет, - торопливо отказался Шебалдин, соображая, как переключить разговор в более удобоваримое русло. - Не надо. Я не священник и не психоаналитик. Меня занимают проблемы попроще. Вы говорили, что за год до развода Ратников изменился. В чем это проявлялось? Есть такое выражение: "любит пожить". Любил ли Ратников пожить?
Женщина задумчиво провожала взглядом поднимающийся к потолку дымок.
- Любил ли? - повторила она, словно обкатывая эти слова во рту, как леденцы. - Я бы не сказала. Да и что это значит? Рестораны, девочки, загулы? Это у космонавта?
- Я не то подразумевал, - объяснил Шебалдин. - Вот вы рассуждали о самодостаточности человека. Примерно ту же схему можно пристегнуть к отношению к жизни, к деньгам и благам. Существуют соблазны, инстинкты, тайные побуждения и скрытые мотивы. Каким в этом смысле был Ратников?
Глаза женщины заблестели, румянец окрасил ее щеки, но это скорее была не реакция на тираду Шебалдина, а действие плохого коньяка. Она налила еще рюмку.
- Нет, - твердо произнесла она. - Если бы он рвался к деньгам и благам, избрал бы другую профессию, и, уверена, преуспел бы в ней. Знаете, он был талантлив во всем. Ему бы ничего не стоило стать директором банка. Но я вас поняла. Соблазны, инстинкты - неудачные слова, они стреляют вхолостую. Ему не давали спокойно жить, я бы сказала - призраки. Последний год до развода он жил словно в постоянном ожидании чего-то... Такого, чего он жаждал и боялся. Говорил со мной, простите, спал со мной, а сам находился далеко-далеко...
- Но, может быть, он был поглощен подготовкой к полету? Нормальный мандраж космонавта.
- Полет на "Шаттле" тогда еще пребывал в стадии застольных бесед, возразила Боровская. - А наши полеты никогда не вызывали у него такого... Опустошения. Нет, это совершенно иное.
Самое время переходить к реалиям, мелькнуло у Шебалдина.
- Ольга Дмитриевна, как вы полагаете, эти изменения в поведении Ратникова были вызваны внешними причинами? Возможно, в его окружении появился новый знакомый. Или какие-то необычные звонки по телефону, неурочные отлучки из дома? Вспомните, пожалуйста.
- Вы его в чем-то подозреваете? - Боровская пошла напролом. Полковник слегка улыбнулся.
- Прямой вопрос заслуживает прямого ответа.
Конечно, я заглянул к вам не из чистого любопытства. Предполагается, что катастрофа "Атлантиса"
явилась следствием ошибочных действий одного из членов экипажа - пока неизвестно, кого. Проверяются все. И мы не исключаем, что на эти действия космонавта могло спровоцировать некое лицо или группа лиц. Вот вам честно и откровенно причина моей заинтересованности.
Она была ошеломлена.
- Вы что, всерьез считаете, что Саша мог подстроить крушение корабля?! Убить себя и шестерых товарищей?
- Я сказал "ошибочные". А ошибки могут быть отзвуками добросовестных заблуждений... Или чьей-то злой воли.
Боровская наклонила голову то ли в знак согласия, то ли оттого, что ее потянуло в сон.
- Так я о знакомых Александра, - напомнил полковник.
- Да, - встрепенулась она. - Знакомые... Как будто всех я знала. Отряд космонавтов, ребята из нашей лаборатории. У него были ровные, спокойные отношения с людьми. Ни близких друзей, ни явных недоброжелателей. И вроде бы никого нового не возникало. . Хотя постойте... - Шебалдин обратился в слух и мысленно взмолился, чтобы пленка в его карманном диктофоне не кончилась как раз сейчас, когда из тумана неопределенностей и домыслов начинает показываться верхушка островка твердой почвы фактов. - Был один случай перед самым разводом. . Мы вышли прогуляться по аллее и обсудить наши невеселые дела... Саша увидел на углу незнакомого мне человека. Попросил меня посидеть на лавочке, а сам прямо-таки рванулся к нему Они свернули за угол... Я ждала минут двадцать. Саша вернулся один. Он был очень возбужден и все толковал о каких-то странных вещах, я ничего не понимала... Ни до этого, ни после я никогда не видела его таким.
- О КАКИХ вещах? - подался вперед Шебалдин. - Прошу вас, припомните, что именно говорил Ратников после встречи с незнакомцем?
С виноватой улыбкой Боровская развела руками.
- Не помню Я очень разозлилась тогда, мне-то хотелось решить житейские проблемы, и я почти не слушала, все пыталась перебить. Какая-то дикая смесь политики, философии и фантазий, совершенно на него не похоже.
- Ну хорошо, - Шебалдин беспокоился о пленке. - Перейдем к таинственному незнакомцу.
Описать его вы можете?
- Я видела его издали, секунд десять, да и не присматривалась особенно, - она наморщила лоб. - У меня не очень хорошее зрение... Средних лет, хотя скорее пожилой... В общем, не мальчик...
Одет обыкновенно, в темный костюм... По-моему, лысый. Ну, не совсем, а с залысинами.
- Плешивый, - уточнил Шебалдин.
- Может, и так... Не помню. Я так рассердилась на Ратникова, что мне было не до того.
Исчерпывающая информация, грустно усмехнулся про себя Шебалдин.
- А когда это было? - вернулся полковник к вопросам. - Дату не припомните?
- Через три года?! Вы с ума сошли. Разве что приблизительно... Это было летом... Разошлись мы девятого июня, ну а это произошло примерно за неделю... Второго или третьего.
- Так, - Шебалдин с досадой уловил сухой щелчок в кармане. Сработал автостоп диктофона. - И после этого вы больше никогда того человека не видели и никаких упоминаний о нем не слышали?
- А я после развода и Ратникова не видела ни разу. Квартиру менял он сам, сам и мебель перевозил, пока я жила у мамы. Он позвонил, и я перехала сюда.
Больше ничего интересного Боровская в разговоре не сказала. Она снова потянулась к бутылке, но, взглянув на гостя, отвела руку.
Шебалдин довольно скоро перестал сожалеть о том, что не хватило пленки. Может, и та, что использована, была потрачена впустую. Вряд ли он узнал что-то ценное. Ратников встречался с неизвестным Боровской человеком - что из того? К нему мог приехать однокашник, или школьный друг направлялся к Ратникову домой и перехватил его на улице... Нет, не проходит. В этом случае непонятно, почему Ратников не представил его Боровской. Не хотел знакомить друга с фактически бывшей женой, к тому же находящейся не в лучшем расположении духа?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116