Монстром. Из-за этого ты и оставила меня.
Я спустилась по ступенькам и всмотрелась в него. Света в домике не было, и Ричард стоял в тени более темной, чем наступающая ночь.
- Кажется, ты говорил, что я тебя оставила, испугавшись, что слишком сильно люблю тебя.
Он вроде бы смешался на секунду, не зная, как реагировать на собственный же аргумент, обращенный против него. Наконец он посмотрел на меня.
- Ты знаешь, почему ты меня оставила?
Я хотела ответить: «Потому что ты съел Маркуса», но промолчала. Не могла я это сказать ему в лицо, когда он готов поверить в самое худшее о себе. Мне больше нет до него дела, так почему же я остерегаюсь задеть его самолюбие? Хороший вопрос. А вот хорошие ответы у меня кончились. И вообще, может, Ричард и прав. Я уже совершенно ничего не могла понять.
- Ричард, я сейчас иду к себе. Не хочу больше разговаривать на эту тему.
- Боишься? - спросил он.
Я покачала головой и ответила, не обернувшись:
- Устала я.
И пошла к себе, зная, что он смотрит мне вслед. На парковке было пусто. Я не знала, куда делись Джемиль и все остальные, и мне это было все равно. Хотелось немного побыть одной.
Я шла сквозь приятную летнюю тьму. Сверху рассыпались поля звезд, мерцающих среди резких очертаний листьев. Вечер обещался красивый. Откуда-то издалека на волне наступающей тьмы несся высокий и чистый волчий вой. Ричард что-то говорил насчет вервольфовской чертовщины. Значит, будет пикник при луне. Господи, до чего же я не люблю вечеринок!
Глава 10
Я прислонилась к двери своего домика, закрыв глаза, глубоко вдыхая прохладный воздух. Ради двух моих постояльцев я включила кондиционер. Гробы стояли посреди комнаты между столом и кроватью. В подземельях Цирка Проклятых, глубоко под землей, ни Дамиан, ни Ашер не спали до полной темноты, и я не знала, как будет на поверхности. Поэтому я и включила кондиционер, хотя, честно говоря, немного и ради себя самой. Вампиры в закрытом помещении пахнут... скажем так: пахнут вампирами. Это не запах мертвых тел, это похоже на запах змей, хотя и не совсем. Густой, мускусный, скорее запах рептилии, чем млекопитающего. Запах вампиров.
И как это я могу спать с одним из них?
Я открыла глаза. В домике было темно, но в оба окна чуть проникал последний свет дня, еле заметный отблеск на полированных ножках гробов. Достаточно ли его, чтобы оба вампира лежали коматозные, мертвые в собственных гробах, ожидая полной тьмы? Отчасти, наверное, да, потому что, когда я вошла, они лежали в гробах неподвижно. Чуть сосредоточившись, я поняла, что они все еще мертвы для мира.
Пройдя между гробами в ванную, я закрыла дверь и заперла ее. Темнота казалась слишком плотной, я включила свет. Он был резок и бел, и я заморгала.
Посмотрев на себя в зеркало, я перепугалась по-настоящему. Я же еще не видела этих синяков. Угол левого глаза приобрел чудесный оттенок лиловато-черного и распух. От увиденного мне стало еще больнее - так начинает болеть порез, когда из него выступает кровь.
Левая щека переливалась зеленовато-коричневым. Болезненно-зеленый цвет, который обычно появляется лишь через несколько дней. Нижняя губа распухла, еще был виден край потемневшей кожи, где она была рассечена. Проведя языком изнутри, я нащупала зазубрины слизистой, где щека была придавлена к зубам, но они уже зажили. Глядя в зеркало и ужасаясь этому страшному виду, я тем не менее поняла, что все не так плохо, как могло бы быть.
Не сразу я сообразила, в чем дело, а когда до меня дошло, испугалась так, что чуть не упала в обморок.
Я исцелялась. Раны зажили так за несколько часов, а не дней, как это полагалось. При такой скорости все это к завтрашнему дню исчезнет, а должно было бы держаться не меньше недели. Что же со мной творится?
Я ощутила, как проснулся в гробу Дамиан; ощущение пронзило все тело, я покачнулась, оперлась на раковину. Я знала, что он голоден, знала, что он чувствует мое близкое присутствие. Я - человек-слуга Жан-Клода, привязанная к нему метками, которые лишь смерть может снять. Но Дамиан принадлежал мне. Я поднимала из мертвых его и еще одного вампира, Вилли Мак-Коя, не один раз. Я призывала их из гробов среди бела дня, под землей, где им ничего не грозило, но солнце в это время светило над землей. Один некромант говорил мне, что это вполне естественно. Зомби мы можем поднимать, лишь когда душа покидает тело, и потому вампиров я могла поднять, лишь когда душа покидает тело на день.
Нет, я не собиралась ломать себе голову над проблемами вампиров и души. У меня и без того жизнь была осложнена религиозными дискуссиями. Знаю, знаю, я лишь оттягиваю неизбежное. Если я останусь с Жан-Клодом, мне, быть может, придется взглянуть проблеме в глаза. Но не сегодня.
Я подняла Дамиана, и это создало между нами какую-то связь. Я ее не понимала, а спросить было не у кого: за последние несколько сот лет я оказалась единственным некромантом, который умеет поднимать вампиров, как зомби. И это меня пугало, а Дамиана пугало еще больше. Честно говоря, я его понимала.
А как там Ашер - тоже очнулся? Я сосредоточилась на нем и послала наружу это силу, магию или что оно там. Она коснулась его, и он меня ощутил. Он очнулся и осознавал мое присутствие.
Ашер - мастер вампиров. Не такой сильный, как Жан-Клод, но все же мастер, и потому обладает некоторыми навыками, которыми Дамиан, старший из них двоих, никогда обладать не будет. Если бы не наша связь, Дамиан не заметил бы, что я его ищу.
Мне нужно было несколько минут одиночества, чтобы подумать как следует, но сейчас не получится. Открыв дверь, я встала в рамке света, моргая в густую тьму.
Вампиры стояли во мраке бледными тенями. Я включила верхний свет. Ашер вскинул руку, прикрывая глаза, но Дамиан только моргал. Я хотела, чтобы они отпрянули от света, чтобы они выглядели чудовищами, но этого не было.
Дамиан был рыжий и зеленоглазый. Волосы его спадали красным занавесом до пояса, таким красным, что на фоне зеленого шелка рубашки казались кровавыми. Зеленый цвет рубашки был бледнее зелени его глаз. Они были как жидкий огонь, если огонь может быть зеленым. Светились они не от вампирской силы, это был их естественный цвет - будто его мамаша согрешила с котом.
Ашер был голубоглазым блондином. До плеч спадала волна золотых волос - не белокурых, а именно золотых. С почти металлическим блеском. А голубые глаза были светлыми-светлыми, почти белыми, как у лайки хаски.
Одет он был в белую рубашку навыпуск поверх шоколадного цвета брюк. Одежду завершали кожаные сандалии. Я слишком много времени провела с Жан-Клодом, чтобы считать это одеждой.
Если прекратить пялиться на глаза и волосы и рассмотреть лица, то Ашер был из них двоих красивее. Дамиан тоже отличался красотой, но чуть удлиненная челюсть, не такая совершенная форма носа - мелкие недостатки, которые можно было бы и не заметить, не будь рядом Ашера.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120
Я спустилась по ступенькам и всмотрелась в него. Света в домике не было, и Ричард стоял в тени более темной, чем наступающая ночь.
- Кажется, ты говорил, что я тебя оставила, испугавшись, что слишком сильно люблю тебя.
Он вроде бы смешался на секунду, не зная, как реагировать на собственный же аргумент, обращенный против него. Наконец он посмотрел на меня.
- Ты знаешь, почему ты меня оставила?
Я хотела ответить: «Потому что ты съел Маркуса», но промолчала. Не могла я это сказать ему в лицо, когда он готов поверить в самое худшее о себе. Мне больше нет до него дела, так почему же я остерегаюсь задеть его самолюбие? Хороший вопрос. А вот хорошие ответы у меня кончились. И вообще, может, Ричард и прав. Я уже совершенно ничего не могла понять.
- Ричард, я сейчас иду к себе. Не хочу больше разговаривать на эту тему.
- Боишься? - спросил он.
Я покачала головой и ответила, не обернувшись:
- Устала я.
И пошла к себе, зная, что он смотрит мне вслед. На парковке было пусто. Я не знала, куда делись Джемиль и все остальные, и мне это было все равно. Хотелось немного побыть одной.
Я шла сквозь приятную летнюю тьму. Сверху рассыпались поля звезд, мерцающих среди резких очертаний листьев. Вечер обещался красивый. Откуда-то издалека на волне наступающей тьмы несся высокий и чистый волчий вой. Ричард что-то говорил насчет вервольфовской чертовщины. Значит, будет пикник при луне. Господи, до чего же я не люблю вечеринок!
Глава 10
Я прислонилась к двери своего домика, закрыв глаза, глубоко вдыхая прохладный воздух. Ради двух моих постояльцев я включила кондиционер. Гробы стояли посреди комнаты между столом и кроватью. В подземельях Цирка Проклятых, глубоко под землей, ни Дамиан, ни Ашер не спали до полной темноты, и я не знала, как будет на поверхности. Поэтому я и включила кондиционер, хотя, честно говоря, немного и ради себя самой. Вампиры в закрытом помещении пахнут... скажем так: пахнут вампирами. Это не запах мертвых тел, это похоже на запах змей, хотя и не совсем. Густой, мускусный, скорее запах рептилии, чем млекопитающего. Запах вампиров.
И как это я могу спать с одним из них?
Я открыла глаза. В домике было темно, но в оба окна чуть проникал последний свет дня, еле заметный отблеск на полированных ножках гробов. Достаточно ли его, чтобы оба вампира лежали коматозные, мертвые в собственных гробах, ожидая полной тьмы? Отчасти, наверное, да, потому что, когда я вошла, они лежали в гробах неподвижно. Чуть сосредоточившись, я поняла, что они все еще мертвы для мира.
Пройдя между гробами в ванную, я закрыла дверь и заперла ее. Темнота казалась слишком плотной, я включила свет. Он был резок и бел, и я заморгала.
Посмотрев на себя в зеркало, я перепугалась по-настоящему. Я же еще не видела этих синяков. Угол левого глаза приобрел чудесный оттенок лиловато-черного и распух. От увиденного мне стало еще больнее - так начинает болеть порез, когда из него выступает кровь.
Левая щека переливалась зеленовато-коричневым. Болезненно-зеленый цвет, который обычно появляется лишь через несколько дней. Нижняя губа распухла, еще был виден край потемневшей кожи, где она была рассечена. Проведя языком изнутри, я нащупала зазубрины слизистой, где щека была придавлена к зубам, но они уже зажили. Глядя в зеркало и ужасаясь этому страшному виду, я тем не менее поняла, что все не так плохо, как могло бы быть.
Не сразу я сообразила, в чем дело, а когда до меня дошло, испугалась так, что чуть не упала в обморок.
Я исцелялась. Раны зажили так за несколько часов, а не дней, как это полагалось. При такой скорости все это к завтрашнему дню исчезнет, а должно было бы держаться не меньше недели. Что же со мной творится?
Я ощутила, как проснулся в гробу Дамиан; ощущение пронзило все тело, я покачнулась, оперлась на раковину. Я знала, что он голоден, знала, что он чувствует мое близкое присутствие. Я - человек-слуга Жан-Клода, привязанная к нему метками, которые лишь смерть может снять. Но Дамиан принадлежал мне. Я поднимала из мертвых его и еще одного вампира, Вилли Мак-Коя, не один раз. Я призывала их из гробов среди бела дня, под землей, где им ничего не грозило, но солнце в это время светило над землей. Один некромант говорил мне, что это вполне естественно. Зомби мы можем поднимать, лишь когда душа покидает тело, и потому вампиров я могла поднять, лишь когда душа покидает тело на день.
Нет, я не собиралась ломать себе голову над проблемами вампиров и души. У меня и без того жизнь была осложнена религиозными дискуссиями. Знаю, знаю, я лишь оттягиваю неизбежное. Если я останусь с Жан-Клодом, мне, быть может, придется взглянуть проблеме в глаза. Но не сегодня.
Я подняла Дамиана, и это создало между нами какую-то связь. Я ее не понимала, а спросить было не у кого: за последние несколько сот лет я оказалась единственным некромантом, который умеет поднимать вампиров, как зомби. И это меня пугало, а Дамиана пугало еще больше. Честно говоря, я его понимала.
А как там Ашер - тоже очнулся? Я сосредоточилась на нем и послала наружу это силу, магию или что оно там. Она коснулась его, и он меня ощутил. Он очнулся и осознавал мое присутствие.
Ашер - мастер вампиров. Не такой сильный, как Жан-Клод, но все же мастер, и потому обладает некоторыми навыками, которыми Дамиан, старший из них двоих, никогда обладать не будет. Если бы не наша связь, Дамиан не заметил бы, что я его ищу.
Мне нужно было несколько минут одиночества, чтобы подумать как следует, но сейчас не получится. Открыв дверь, я встала в рамке света, моргая в густую тьму.
Вампиры стояли во мраке бледными тенями. Я включила верхний свет. Ашер вскинул руку, прикрывая глаза, но Дамиан только моргал. Я хотела, чтобы они отпрянули от света, чтобы они выглядели чудовищами, но этого не было.
Дамиан был рыжий и зеленоглазый. Волосы его спадали красным занавесом до пояса, таким красным, что на фоне зеленого шелка рубашки казались кровавыми. Зеленый цвет рубашки был бледнее зелени его глаз. Они были как жидкий огонь, если огонь может быть зеленым. Светились они не от вампирской силы, это был их естественный цвет - будто его мамаша согрешила с котом.
Ашер был голубоглазым блондином. До плеч спадала волна золотых волос - не белокурых, а именно золотых. С почти металлическим блеском. А голубые глаза были светлыми-светлыми, почти белыми, как у лайки хаски.
Одет он был в белую рубашку навыпуск поверх шоколадного цвета брюк. Одежду завершали кожаные сандалии. Я слишком много времени провела с Жан-Клодом, чтобы считать это одеждой.
Если прекратить пялиться на глаза и волосы и рассмотреть лица, то Ашер был из них двоих красивее. Дамиан тоже отличался красотой, но чуть удлиненная челюсть, не такая совершенная форма носа - мелкие недостатки, которые можно было бы и не заметить, не будь рядом Ашера.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120