Джейсон помог Ашеру отскрести труднодоступные места. Он не заигрывал с вампиром - просто помог ему отмыться и вышел. Я удивилась, потому что мне показалось, что Джейсон почти признался, заигрывает ли он с мужчинами так, как с женщинами. Очевидно, нет.
Шрамы очень были заметны на груди Ашера. На ходу из-под полотенца мелькали шрамы правого бедра. А все остальное - бледно-золотая безупречная кожа. Когда-то, стоило Ашеру войти в комнату, все ахали от его красоты. Ахали и теперь, но по иной причине.
Зейн и Черри старательно отводили взгляды. На их лицах ничего нельзя было прочесть, но они явно чувствовали себя неуютно.
Лицо Ашера было невозмутимо, будто он ничего не замечает. Но я знала, что это не так.
Джейсон отворачиваться не стал. Он натянул кожаные джинсы, но рубашку и ботинки пока не надел - ему еще надо было помочь Дамиану оттереть спину. Он сидел на гробу, болтая босыми ногами, и глядел на меня. Время от времени он кидал взгляд на вампира, потом опять смотрел на меня.
Да черт побери, с какого такого горя я стала всем матерью-утешительницей? Со стороны можно было бы подумать, что водиться с таким табуном мужиков противоестественной природы - это гарантия уймы секса. В воздухе действительно висело сексуальное напряжение, но куда больше было сострадания. То ли потому, что я - женщина, то ли еще почему, но мне куда чаще приходилось подставлять жилетку для плача, чем любому из этих мужиков. Наверное, чисто женское свойство, лично себя я не считала особо склонной к состраданию. Так какого черта я сейчас пошла к этому вампиру?
Ашер стоял на коленях перед чемоданом. Спина у него была гладкой и почти безупречной, только ниточка рубцов тянулась там, где святая вода стекла по боку. Золотые волосы висели густые и влажные, и серебристые струйки воды сползали по спине. Полотенец не хватало, и потому ребята не стали тратить их на волосы.
Я сняла со спинки стула полотенце, которым вытирала волосы себе, - туда я его повесила просохнуть. Подойдя к Ашеру, я положила ему руку на плечо. Он вздрогнул, опустил голову, пытаясь мокрыми волосами закрыть шрамы на лице. Жест получился автоматический, неосознанный, и у меня сердце кольнуло жалостью.
Если бы мы были любовниками, я бы слизнула воду с его груди, ласкала бы языком глубокие рубцы, может быть, даже сунула бы руку под полотенце. Но любовниками мы не были, и я никогда его голым не видела. Я не знала, что там под полотенцем. Когда-то он мне сказал, что полностью функционирует, но не сказал, как он выглядит под этим полотенцем. И как бы ни было мне с ним уютно, мне кажется, что я и не хотела этого знать. И если там так же плохо, как на груди, то я точно видеть не хочу. Конечно, надо признать, что немножко и хочу - но из чистого любопытства.
Я сделала, что могла - прислонилась лицом к шероховатости его правой щеки.
- Что ты собираешься надеть?
Он вздохнул и потянулся ко мне лицом. Его рука коснулась моей руки, потянула ее к себе, и он провел моей рукой по своей влажной груди.
- Я думаю, нам надо их потрясти. Я очень мало надену.
Я отодвинулась чуть-чуть, чтобы заглянуть ему в лицо. Он не отпускал мою руку, прижимая к своей груди, к гладкому совершенству своей левой стороны.
- Ты уверен? - спросила я.
Он улыбнулся, но одновременно моргнул, и я не успела увидеть выражение его глаз. Похлопав меня по руке, он ее отпустил.
- Я привык к тому эффекту, который произвожу, ma cherie. И за столетия научился его использовать.
Я встала и набросила полотенце ему на плечи.
- Тебе оно понадобится для волос.
Он взял полотенце за концы, как за шаль, прижал к носу и ко рту.
- Пахнет сладким ароматом твоей кожи.
Я тронула прядь тяжелых золотых волос.
- Ты умеешь говорить приятное.
Я смотрела в это лицо, в ледяную голубизну глаз, и вдруг ощутила тяжесть внизу. От судороги желания дышать стало трудно. Такое иногда бывает. Бывает от случайного жеста, от поворота головы, и у тебя перехватывает дыхание, тело реагирует на уровне, тебе неподконтрольном. Когда это случается, ты делаешь вид, что этого не было, скрываешь это. Упаси Господь, чтобы объект этого внезапного желания о нем узнал. Но сегодня я позволила своим глазам это выразить. Позволила ему увидеть, как глубоко он меня тронул.
Он взял меня за руку и нежно поцеловал в губы.
- Ма cherie.
Джейсон подошел к нам и оперся на ближайший гроб, как опирался только что на стол.
- Вот черт! - сказал он.
- Что такое? - спросила я.
- Ты меня видела голым - или почти голым. Мы с тобой общались тесно и на очень личном уровне. - Он вздохнул. - И никогда ты на меня так не смотрела.
- Завидуешь? - спросила я.
Он задумался на секунду, потом кивнул:
- Ты знаешь, да.
Ашер засмеялся, осязаемо и нежно, будто пуховка пробежала по коже, ведомая умелой рукой.
- Такое гладкое и красивое тело, в полном цвету юности, живой и дышащий, и ты мне завидуешь. Как чудесно!
Стук в дверь помог нам сменить тему. Я вытащила браунинг и встала у стены спиной к двери:
- Кто там?
- Это я, Верн.
Я отодвинула штору и выглянула. Кажется, он был один. Открыв дверь, я втащила его внутрь, и когда он оказался передо мной, уперла пистолет ему в спину и захлопнула дверь ногой.
Верн застыл.
- В чем дело? - спросил он.
- Это ты нам расскажи.
- Анита... - начал Ашер.
- Нет. Он Ульфрик. Стая под его единоличным правлением.
Я почувствовала, как вздымаются ребра на вдохе под пистолетом.
- Я чую запах дерьма на ковре, на простынях. Колин нанес визит?
Я прижала пистолет к его ребрам так, что синяк мог остаться.
- Он прислал подарок.
- Он мне такой подарок когда-то присылал, - сказал Верн. - Я знаю, чем здесь пахнет, потому что держал руку Эрина, когда он разлагался заживо.
- А с чего это я должна тебе верить?
- Если у вас трения с ребятами Колина, зачем наставлять пистолет на меня?
- Одна из твоих волчиц заманила Натэниела и отдала его вампирам.
Снова я стволом пистолета ощутила движение, когда он повернул голову в сторону кровати.
- Почему он не умер?
- Это наше дело, - ответила я.
Он кивнул.
- Кто из моих волчиц выдал твоего кота Колину?
- Майра.
- Черт, - сказал он. - Я знал, что она злится на Ричарда, который ее бросил, но никогда не думал, что она переметнется к вампирам.
К нам подошел Ашер.
- По правилам гостеприимства за действия членов твоей стаи мы можем требовать тебя к ответу.
- Что могу я сделать, дабы была между нами правда?
Эти слова прозвучали неестественно официально при сельском акценте Верна.
Я придвинулась к нему, потому что пистолет дальше пропихивать было уже некуда, а я хотела как-то подчеркнуть свои слова.
- Откуда мне знать, что не ты ей велел так поступить?
- Я тебе сказал, как он обошелся с Эрином. Колин сказал, что мы много на себя берем, забываем, что вампиры сильнее любого зверя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120
Шрамы очень были заметны на груди Ашера. На ходу из-под полотенца мелькали шрамы правого бедра. А все остальное - бледно-золотая безупречная кожа. Когда-то, стоило Ашеру войти в комнату, все ахали от его красоты. Ахали и теперь, но по иной причине.
Зейн и Черри старательно отводили взгляды. На их лицах ничего нельзя было прочесть, но они явно чувствовали себя неуютно.
Лицо Ашера было невозмутимо, будто он ничего не замечает. Но я знала, что это не так.
Джейсон отворачиваться не стал. Он натянул кожаные джинсы, но рубашку и ботинки пока не надел - ему еще надо было помочь Дамиану оттереть спину. Он сидел на гробу, болтая босыми ногами, и глядел на меня. Время от времени он кидал взгляд на вампира, потом опять смотрел на меня.
Да черт побери, с какого такого горя я стала всем матерью-утешительницей? Со стороны можно было бы подумать, что водиться с таким табуном мужиков противоестественной природы - это гарантия уймы секса. В воздухе действительно висело сексуальное напряжение, но куда больше было сострадания. То ли потому, что я - женщина, то ли еще почему, но мне куда чаще приходилось подставлять жилетку для плача, чем любому из этих мужиков. Наверное, чисто женское свойство, лично себя я не считала особо склонной к состраданию. Так какого черта я сейчас пошла к этому вампиру?
Ашер стоял на коленях перед чемоданом. Спина у него была гладкой и почти безупречной, только ниточка рубцов тянулась там, где святая вода стекла по боку. Золотые волосы висели густые и влажные, и серебристые струйки воды сползали по спине. Полотенец не хватало, и потому ребята не стали тратить их на волосы.
Я сняла со спинки стула полотенце, которым вытирала волосы себе, - туда я его повесила просохнуть. Подойдя к Ашеру, я положила ему руку на плечо. Он вздрогнул, опустил голову, пытаясь мокрыми волосами закрыть шрамы на лице. Жест получился автоматический, неосознанный, и у меня сердце кольнуло жалостью.
Если бы мы были любовниками, я бы слизнула воду с его груди, ласкала бы языком глубокие рубцы, может быть, даже сунула бы руку под полотенце. Но любовниками мы не были, и я никогда его голым не видела. Я не знала, что там под полотенцем. Когда-то он мне сказал, что полностью функционирует, но не сказал, как он выглядит под этим полотенцем. И как бы ни было мне с ним уютно, мне кажется, что я и не хотела этого знать. И если там так же плохо, как на груди, то я точно видеть не хочу. Конечно, надо признать, что немножко и хочу - но из чистого любопытства.
Я сделала, что могла - прислонилась лицом к шероховатости его правой щеки.
- Что ты собираешься надеть?
Он вздохнул и потянулся ко мне лицом. Его рука коснулась моей руки, потянула ее к себе, и он провел моей рукой по своей влажной груди.
- Я думаю, нам надо их потрясти. Я очень мало надену.
Я отодвинулась чуть-чуть, чтобы заглянуть ему в лицо. Он не отпускал мою руку, прижимая к своей груди, к гладкому совершенству своей левой стороны.
- Ты уверен? - спросила я.
Он улыбнулся, но одновременно моргнул, и я не успела увидеть выражение его глаз. Похлопав меня по руке, он ее отпустил.
- Я привык к тому эффекту, который произвожу, ma cherie. И за столетия научился его использовать.
Я встала и набросила полотенце ему на плечи.
- Тебе оно понадобится для волос.
Он взял полотенце за концы, как за шаль, прижал к носу и ко рту.
- Пахнет сладким ароматом твоей кожи.
Я тронула прядь тяжелых золотых волос.
- Ты умеешь говорить приятное.
Я смотрела в это лицо, в ледяную голубизну глаз, и вдруг ощутила тяжесть внизу. От судороги желания дышать стало трудно. Такое иногда бывает. Бывает от случайного жеста, от поворота головы, и у тебя перехватывает дыхание, тело реагирует на уровне, тебе неподконтрольном. Когда это случается, ты делаешь вид, что этого не было, скрываешь это. Упаси Господь, чтобы объект этого внезапного желания о нем узнал. Но сегодня я позволила своим глазам это выразить. Позволила ему увидеть, как глубоко он меня тронул.
Он взял меня за руку и нежно поцеловал в губы.
- Ма cherie.
Джейсон подошел к нам и оперся на ближайший гроб, как опирался только что на стол.
- Вот черт! - сказал он.
- Что такое? - спросила я.
- Ты меня видела голым - или почти голым. Мы с тобой общались тесно и на очень личном уровне. - Он вздохнул. - И никогда ты на меня так не смотрела.
- Завидуешь? - спросила я.
Он задумался на секунду, потом кивнул:
- Ты знаешь, да.
Ашер засмеялся, осязаемо и нежно, будто пуховка пробежала по коже, ведомая умелой рукой.
- Такое гладкое и красивое тело, в полном цвету юности, живой и дышащий, и ты мне завидуешь. Как чудесно!
Стук в дверь помог нам сменить тему. Я вытащила браунинг и встала у стены спиной к двери:
- Кто там?
- Это я, Верн.
Я отодвинула штору и выглянула. Кажется, он был один. Открыв дверь, я втащила его внутрь, и когда он оказался передо мной, уперла пистолет ему в спину и захлопнула дверь ногой.
Верн застыл.
- В чем дело? - спросил он.
- Это ты нам расскажи.
- Анита... - начал Ашер.
- Нет. Он Ульфрик. Стая под его единоличным правлением.
Я почувствовала, как вздымаются ребра на вдохе под пистолетом.
- Я чую запах дерьма на ковре, на простынях. Колин нанес визит?
Я прижала пистолет к его ребрам так, что синяк мог остаться.
- Он прислал подарок.
- Он мне такой подарок когда-то присылал, - сказал Верн. - Я знаю, чем здесь пахнет, потому что держал руку Эрина, когда он разлагался заживо.
- А с чего это я должна тебе верить?
- Если у вас трения с ребятами Колина, зачем наставлять пистолет на меня?
- Одна из твоих волчиц заманила Натэниела и отдала его вампирам.
Снова я стволом пистолета ощутила движение, когда он повернул голову в сторону кровати.
- Почему он не умер?
- Это наше дело, - ответила я.
Он кивнул.
- Кто из моих волчиц выдал твоего кота Колину?
- Майра.
- Черт, - сказал он. - Я знал, что она злится на Ричарда, который ее бросил, но никогда не думал, что она переметнется к вампирам.
К нам подошел Ашер.
- По правилам гостеприимства за действия членов твоей стаи мы можем требовать тебя к ответу.
- Что могу я сделать, дабы была между нами правда?
Эти слова прозвучали неестественно официально при сельском акценте Верна.
Я придвинулась к нему, потому что пистолет дальше пропихивать было уже некуда, а я хотела как-то подчеркнуть свои слова.
- Откуда мне знать, что не ты ей велел так поступить?
- Я тебе сказал, как он обошелся с Эрином. Колин сказал, что мы много на себя берем, забываем, что вампиры сильнее любого зверя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120