Затем они одна за другой потянулись вон из кухни. Большелапка ушел последним, кинув на Ниту многозначительный взгляд.
Наконец ужин был готов, и они сели за стол.
– Надеюсь, ты не обидишься, если завтра будешь предоставлена сама себе? – спросила тетя Анни. – Ты попала в очень напряженное время. Через несколько дней охота, и мы должны хорошенько подготовиться.
– Охота на лис? – спросила Нита.
– Именно. Некоторые фермеры жалуются, что лисы постоянно таскают цыплят. А поскольку охотятся обычно на лошадях, их надо показать ветеринару, чтобы убедиться, что они здоровы. Потом завтра утром придет кузнец подковать лошадей. В общем предстоит беспокойный денек. Ты можешь пойти посмотреть, если хочешь. Если же тебе не очень интересно, отправляйся в Грейстоун. Отсюда можно доехать на велосипеде. Или поезжай на автобусе в Брей и погуляй там.
– Ладно, – согласилась Нита. – Посмотрю, как буду себя чувствовать… я все-таки здорово устала.
– Да, гляжу, дорога выжала из тебя все соки, – покачала головой тетя Анни. – Ничего, обратный путь всегда легче.
«Еще бы, – подумала Нита. – И чем раньше, тем лучше!» Но вслух она сказала, улыбнувшись:
– Что об этом думать!
– Если собираешься ночью смотреть телевизор, то учти: все станции, кроме одной, заканчивают работу около полуночи. А по той, что продолжает работать, крутят только старые фильмы, – предупредила тетя.
– Спасибо. Я, пожалуй, немного почитаю. И лягу пораньше… Никак не могу отоспаться.
– Ну и прекрасно. Чувствуй себя как дома. – Тетя посмотрела на нее почти как Большелапка. – Должно быть, ты здорово вымоталась там, у себя, перед отъездом.
«Интересно, что они тебе наговорили?» – подумала Нита.
– Было кое-что, – неопределенно сказала она. – Ну ничего, отойду. Тетя улыбнулась:
– Типичный ответ для нашей семейки. Ладно, если вдруг проголодаешься или что-нибудь понадобится, не стесняйся, приходи и бери. Я везде оставлю свет. Ты знаешь, где ванная и прочее?
– Да, тетя Анни. Спасибо.
Тетя вышла. Нита осмотрела кухню, выискивая, что бы еще такое убрать. Мама крепко вбила ей в голову, что в гостях первым делом надо убирать за собой и помогать по хозяйству. Тетя, говорила мама, ненавидит мытье посуды. Однако все было вымыто, и никаких дел не осталось.
Кроме волшебных. Ими Нита и занялась.
Она вышла через дверь черного хода, углубленную в маленькую кирпичную арку, и ступила на бетонную дорожку заднего двора. Единственным светом здесь был тусклый огонек лампы из окна ее фургончика. Она постояла, не двигаясь. Даже сейчас, после полуночи, небо не потемнело до черной густоты. Зато было укрыто звездным одеялом. Крупные звезды казались намного ярче тех, что Нита обычно видела сквозь грязно-туманную пелену, висящую над нью-йоркскими пригородами. И ни звука, ни движения. Лишь легкое дуновение ветерка. Точно все разом уснуло. Лишь где-то в дальних полях мерцал одинокий огонек – светилось чье-то окошко. Для человека, который всю жизнь провел среди фонарей и бушующих световых реклам, эта полная тьма была ошеломляющей.
«Но какие звезды! – подумала Нита. Она ясно видела словно бы умытый Млечный Путь. – В конце концов хоть что-то здесь достойно внимания!»
Ниту пронизала зябкая дрожь, она сходила в фургончик за курткой и Учебником, а затем направилась к бревенчатому забору, который отделял участок около дома тети Анни от простиравшихся позади полей.
Она прошла через желтое поле сурепки, наслаждаясь густым запахом цветов, и уперлась в следующий забор. Он был из колючей проволоки. Осторожно, чтобы не зацепиться, Нита пролезла под проволокой и ступила на гладкую, словно утрамбованную, землю пастбища. Дошла до середины его и открыла Учебник.
Произнеся два слова заклинания, заставляющего чуть светиться страницы книги, она раскрыла ее. Обычно для простых заклинаний Учебник ей не требовался, но сейчас необходимо было посмотреть названия окружающих мест и выяснить имена тех, к кому собиралась обращаться.
– КАНИДАЕ, – чуть слышно произнесла она. Это Призывное Заклинание было скорее просьбой, чем требованием или приказом. Она надеялась, что кто-нибудь появится, ответит. Сначала Нита, как всегда, сотворила заклинание-просьбу ко Вселенной, открывая ее для общения. Потом приступила к Вызову.
– АИ МАТРАЗА, – сказала она на Языке, – если кто-нибудь слышит, позволь ему заговорить со мной. Это необходимо.
Потом положила книгу на землю, села рядом и стала прислушиваться к тишине.
Казалось, миновала вечность, пока она услышала тихий звук, будто что-то прошуршало в траве в сотне метров от нее. В обычное время она ни за что не услышала бы этот звук. Но сейчас слух был обострен окружающей тишиной и возбуждением погружения в волшебство.
– МАТРАЗА, – тихо повторила она. – Если это ты, то я здесь.
Снова шуршание, и опять тишина.
– Ты говоришь с акцентом, – тоненько пролаял голосок из травы, – но понятно. Дай я на тебя посмотрю.
Нита заметила осторожно приближающуюся к ней фигурку, длинную, остроносую. Лис. Хвост у него был больше и пушистее, чем она представляла. Слабо мерцающие буквы Учебника светлячками играли у него в глазах и чуть серебрили ворс шубки.
– Какой еще акцент? – не поняла Нита. Никто пока не ругал ее произношения.
– Мы здесь не говорим МАТРАЗА. Мы произносим МАДРИИН РУА.
Нита хихикнула, потому что на Языке эти слова означали «маленькая красная собака».
– Что ж, местные искажения вполне допустимы, – сказала Нита, скрывая улыбку. – Я должна предупредить тебя, МАДРИИН РУА. Через несколько дней здесь начнется охота.
Лис тявкнул от удивления:
– Что-то рано они ее затеяли.
– Может, и так, – пожала плечами Нита. – Но я бы на твоем месте оповестила всех твоих родичей, чтобы обегали это место миль за пять и на время оставили в покое цыплят.
Лис засмеялся, словно бы придушенно закашлял.
– Они отравили почти всех крыс. Что же нам есть? Но раз так… Я предупрежден, волшебница. Твое поручение будет выполнено. – Он поглядел на нее внимательно и серьезно. – А теперь, – он кивнул, – прощай, волшебница.
Лис не вымолвил больше ни слова, опустил нос почти к земле и, принюхиваясь, нырнул в высокую траву.
Нита закрыла Учебник и еще немного посидела в тишине, сбрасывая напряжение. Разговор с животными забирает немало сил. При этом все зависит от того, насколько зверь умен и близок к человеку. Домашние животные, такие, например, как кошка или собака, в какой-то мере очеловечились, им понять тебя проще. Но и говорят они меньше. Это как молчание или, вернее, молчаливый разговор между близкими людьми. Они понимают друг друга и без слов. С дикими зверьми есть о чем поговорить. Однако и понимать их труднее. Слишком уж они насторожены, полны страха или враждебности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58
Наконец ужин был готов, и они сели за стол.
– Надеюсь, ты не обидишься, если завтра будешь предоставлена сама себе? – спросила тетя Анни. – Ты попала в очень напряженное время. Через несколько дней охота, и мы должны хорошенько подготовиться.
– Охота на лис? – спросила Нита.
– Именно. Некоторые фермеры жалуются, что лисы постоянно таскают цыплят. А поскольку охотятся обычно на лошадях, их надо показать ветеринару, чтобы убедиться, что они здоровы. Потом завтра утром придет кузнец подковать лошадей. В общем предстоит беспокойный денек. Ты можешь пойти посмотреть, если хочешь. Если же тебе не очень интересно, отправляйся в Грейстоун. Отсюда можно доехать на велосипеде. Или поезжай на автобусе в Брей и погуляй там.
– Ладно, – согласилась Нита. – Посмотрю, как буду себя чувствовать… я все-таки здорово устала.
– Да, гляжу, дорога выжала из тебя все соки, – покачала головой тетя Анни. – Ничего, обратный путь всегда легче.
«Еще бы, – подумала Нита. – И чем раньше, тем лучше!» Но вслух она сказала, улыбнувшись:
– Что об этом думать!
– Если собираешься ночью смотреть телевизор, то учти: все станции, кроме одной, заканчивают работу около полуночи. А по той, что продолжает работать, крутят только старые фильмы, – предупредила тетя.
– Спасибо. Я, пожалуй, немного почитаю. И лягу пораньше… Никак не могу отоспаться.
– Ну и прекрасно. Чувствуй себя как дома. – Тетя посмотрела на нее почти как Большелапка. – Должно быть, ты здорово вымоталась там, у себя, перед отъездом.
«Интересно, что они тебе наговорили?» – подумала Нита.
– Было кое-что, – неопределенно сказала она. – Ну ничего, отойду. Тетя улыбнулась:
– Типичный ответ для нашей семейки. Ладно, если вдруг проголодаешься или что-нибудь понадобится, не стесняйся, приходи и бери. Я везде оставлю свет. Ты знаешь, где ванная и прочее?
– Да, тетя Анни. Спасибо.
Тетя вышла. Нита осмотрела кухню, выискивая, что бы еще такое убрать. Мама крепко вбила ей в голову, что в гостях первым делом надо убирать за собой и помогать по хозяйству. Тетя, говорила мама, ненавидит мытье посуды. Однако все было вымыто, и никаких дел не осталось.
Кроме волшебных. Ими Нита и занялась.
Она вышла через дверь черного хода, углубленную в маленькую кирпичную арку, и ступила на бетонную дорожку заднего двора. Единственным светом здесь был тусклый огонек лампы из окна ее фургончика. Она постояла, не двигаясь. Даже сейчас, после полуночи, небо не потемнело до черной густоты. Зато было укрыто звездным одеялом. Крупные звезды казались намного ярче тех, что Нита обычно видела сквозь грязно-туманную пелену, висящую над нью-йоркскими пригородами. И ни звука, ни движения. Лишь легкое дуновение ветерка. Точно все разом уснуло. Лишь где-то в дальних полях мерцал одинокий огонек – светилось чье-то окошко. Для человека, который всю жизнь провел среди фонарей и бушующих световых реклам, эта полная тьма была ошеломляющей.
«Но какие звезды! – подумала Нита. Она ясно видела словно бы умытый Млечный Путь. – В конце концов хоть что-то здесь достойно внимания!»
Ниту пронизала зябкая дрожь, она сходила в фургончик за курткой и Учебником, а затем направилась к бревенчатому забору, который отделял участок около дома тети Анни от простиравшихся позади полей.
Она прошла через желтое поле сурепки, наслаждаясь густым запахом цветов, и уперлась в следующий забор. Он был из колючей проволоки. Осторожно, чтобы не зацепиться, Нита пролезла под проволокой и ступила на гладкую, словно утрамбованную, землю пастбища. Дошла до середины его и открыла Учебник.
Произнеся два слова заклинания, заставляющего чуть светиться страницы книги, она раскрыла ее. Обычно для простых заклинаний Учебник ей не требовался, но сейчас необходимо было посмотреть названия окружающих мест и выяснить имена тех, к кому собиралась обращаться.
– КАНИДАЕ, – чуть слышно произнесла она. Это Призывное Заклинание было скорее просьбой, чем требованием или приказом. Она надеялась, что кто-нибудь появится, ответит. Сначала Нита, как всегда, сотворила заклинание-просьбу ко Вселенной, открывая ее для общения. Потом приступила к Вызову.
– АИ МАТРАЗА, – сказала она на Языке, – если кто-нибудь слышит, позволь ему заговорить со мной. Это необходимо.
Потом положила книгу на землю, села рядом и стала прислушиваться к тишине.
Казалось, миновала вечность, пока она услышала тихий звук, будто что-то прошуршало в траве в сотне метров от нее. В обычное время она ни за что не услышала бы этот звук. Но сейчас слух был обострен окружающей тишиной и возбуждением погружения в волшебство.
– МАТРАЗА, – тихо повторила она. – Если это ты, то я здесь.
Снова шуршание, и опять тишина.
– Ты говоришь с акцентом, – тоненько пролаял голосок из травы, – но понятно. Дай я на тебя посмотрю.
Нита заметила осторожно приближающуюся к ней фигурку, длинную, остроносую. Лис. Хвост у него был больше и пушистее, чем она представляла. Слабо мерцающие буквы Учебника светлячками играли у него в глазах и чуть серебрили ворс шубки.
– Какой еще акцент? – не поняла Нита. Никто пока не ругал ее произношения.
– Мы здесь не говорим МАТРАЗА. Мы произносим МАДРИИН РУА.
Нита хихикнула, потому что на Языке эти слова означали «маленькая красная собака».
– Что ж, местные искажения вполне допустимы, – сказала Нита, скрывая улыбку. – Я должна предупредить тебя, МАДРИИН РУА. Через несколько дней здесь начнется охота.
Лис тявкнул от удивления:
– Что-то рано они ее затеяли.
– Может, и так, – пожала плечами Нита. – Но я бы на твоем месте оповестила всех твоих родичей, чтобы обегали это место миль за пять и на время оставили в покое цыплят.
Лис засмеялся, словно бы придушенно закашлял.
– Они отравили почти всех крыс. Что же нам есть? Но раз так… Я предупрежден, волшебница. Твое поручение будет выполнено. – Он поглядел на нее внимательно и серьезно. – А теперь, – он кивнул, – прощай, волшебница.
Лис не вымолвил больше ни слова, опустил нос почти к земле и, принюхиваясь, нырнул в высокую траву.
Нита закрыла Учебник и еще немного посидела в тишине, сбрасывая напряжение. Разговор с животными забирает немало сил. При этом все зависит от того, насколько зверь умен и близок к человеку. Домашние животные, такие, например, как кошка или собака, в какой-то мере очеловечились, им понять тебя проще. Но и говорят они меньше. Это как молчание или, вернее, молчаливый разговор между близкими людьми. Они понимают друг друга и без слов. С дикими зверьми есть о чем поговорить. Однако и понимать их труднее. Слишком уж они насторожены, полны страха или враждебности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58