Все это время Доремус, не шелохнувшись, наблюдал за Крэгом. Тот уже почти скрылся из виду, но голос его был хорошо слышен: каждый вопль, полный предсмертного ужаса, прорывался сквозь сильнейшие порывы ветра.
И тут он сорвался, увлекая за собой целое облако известняковой пыли. Он падал, словно птица без перьев, широко раскинув руки, будто из последних сил пытаясь уцепиться за что-нибудь, удержаться любой ценой... Крэг рухнул на асфальт, коснувшись его сначала ногами, а через долю секунды и голова его ударилась о поверхность дороги, в мгновение ока раскроившей его череп. Крэг неподвижно лежал на асфальте, и боевая раскраска индейцев тускло поблескивала в свете единственной фары «понтиака».
Внезапно следователь услышал царапанье. Звук доносился из «шевроле». Автомобиль все еще слегка дымился. Открылась правая дверца, и Доремус увидел руки, растрепанные белокурые волосы... Эми с трудом выбралась из машины и встала на ноги. Пошатнувшись, она тут же оперлась о «шевроле». Девушка недоуменно уставилась на поваленный забор, затем перевела взгляд на осколки известняка у своих ног. И тогда Эми увидела тело Крэга. Доремус только и успел подумать: «Как же я забыл об Эми?!»
- Кто-нибудь, пожалуйста, помогите мне, - ослабевшим голосом взмолилась девушка. Ноги ее подкосились, и она рухнула на руки Доремусу.
Глава 17
Она пробудилась в коттедже, где они проводили свой медовый месяц. Сознание возвращалось к ней вместе с шумом ласковых волн, набегавших на песчаный пляж всего в нескольких ярдах от окна. Солнце только-только поднималось. Минут десять она блаженствовала, находясь где-то между сном и действительностью, в легком забытьи.
Кондиционер был отключен, но все в комнате дышало свежестью, и она вспомнила, что ночью шел дождь. Она скинула с себя прозрачную, почти неосязаемую ткань, которую лишь с большой натяжкой можно было назвать ночной рубашкой, и та плавно опустилась на громадную кровать, туда, где всего пару часов назад спал Доремус. Посреди ночи его вдруг одолела навязчивая мысль, будто не вся рыба еще выловлена, и он, поднявшись ни свет ни заря и все еще не разлепив сонные глаза, побрел на рыбалку, спотыкаясь на каждом шагу.
Она покачала головой: такое пристрастие к рыбной ловле она встречает впервые! Затем она приняла душ.
Улыбаясь, она пошарила в шкафу и достала голубые шорты, а также яркую блузку. Оделась, сунула ноги в итальянские сандалии и вышла на веранду, немного постояла, любуясь окружающими красотами. Солнце светило ей в спину, но было пока не жарко. На небе - ни единого облачка. А на аккуратно подстриженном газоне, на пальмовых ветвях все еще переливались радужными искрами дождевые капли. У берега покачивалась большая лодка, в ней сидели двое мужчин. Увидев мужа, она снова тепло улыбнулась.
На пороге появился высокий официант в белоснежном фраке. На голове он осторожно держал поднос с завтраком. Официант опустил поднос на маленький стеклянный столик.
- Доброе утро, мэм.
- Доброе утро, Джонас.
- Как ваши ожоги? Сегодня, кажется, уже гораздо лучше.
Она обвела грустным взглядом покрасневшую и шелушащуюся кожу на бедрах.
- Да, вроде полегче. Мне всегда казалось, что я отлично переношу солнце, но, видимо, я не умею правильно загорать.
- Да, мэм, солнце на Ямайке ядреное. И круглый год. Но вам еще повезло. Случаются такие ожоги, что несчастных даже увозят в больницу. А вы можете наслаждаться солнцем и здесь, сидя в тени.
- Да, - согласилась она, не сводя глаз с лодки, которая уже причалила. - Мне действительно повезло.
Официант набросил на столик накрахмаленную до хруста скатерть, составил с подноса блюда и зашагал к гостинице, расположенной неподалеку. Пустой поднос он засунул теперь под мышку.
Она налила себе горячего кофе и, застыв как изваяние у входа на веранду, продолжала следить за лодкой. Когда же, наконец, мужчины выбрались на берег, она стремительно бросилась к ним навстречу, мимо овального бассейна, прямо на песчаный пляж. Доремус в рыбацких сапогах, плавках и огромной соломенной шляпе помогал своему напарнику вытаскивать лодку на берег.
- И кого же вы поймали? - спросила она и ослепительно улыбнулась.
Фреди - так звали второго мужчину - восхищенно кивнул в сторону лодки.
- Акулу, мэм. Настоящую акулу.
Волна окатила ее ноги, и женщина испуганно отпрянула:
- Что?!
- Это мако. Она не нападает на людей, - пояснил Доремус, нагибаясь в лодку и подхватывая добычу.
Она внимательно осмотрела рыбину и явно разочаровалась. Конечно, акула смахивала на своих свирепых сестриц с газетных и журнальных фотографий, однако эта рыбешка была не более трех футов длиной.
- А я-то считала, что мальков принято выкидывать обратно в море, - воскликнула она.
Доремус рассмеялся.
- Да, но они не хотят больше расти. А не желаешь ли взглянуть на зубки этого «малька».
- Ух ты! Подожди, я сейчас принесу фотоаппарат. Хоть это и малек, все равно надо щелкнуть на память.
Она помчалась обратно в коттедж, схватила фотоаппарат, который им подарили на свадьбу. Задержалась на минутку, наливая мужу кофе, и тут же кинулась обратно к лодке. Она с трудом переводила дыхание, запыхавшись от быстрого бега. Отдышавшись, заставила мужчин подойти к акуле и сфотографировала их. Фреди забросил рыбину в лодку и отчалил.
- А завтра, - весело добавил он, - мы поплывем за скумбрией. Там ее целые косяки.
- Фреди, я на вас рассчитываю! - отозвался Доремус и, обняв жену за талию, не спеша побрел с ней в сторону коттеджа. - Я думал, ты сегодня не проснешься раньше полудня, - проворчал он.
- А я и не собиралась. Но знаешь, в морском прибое есть что-то завораживающее, и плеск волн может вытащить из самой мягкой и теплой постели.
Она чмокнула его в шею, ощутив на губах горьковатый привкус соли. Всего за какую-то неделю Доремус успел приобрести восхитительный золотистый загар, а ей приходилось теперь мучиться, сидя в тени на веранде. И все из-за того, первого дня, когда они только-только приехали сюда. Дорвавшись до моря, она несколько часов подряд основательно поджаривалась на солнышке. Конечно же, результат не замедлил сказаться.
Зато радовало другое: Доремус начал набирать вес. Вот уже и ребра не торчат, как прежде. Она легонько ущипнула мужа, чтобы собственноручно убедиться в этом. Точно. Хоть чуть-чуть, но уже нагулял жирок. Доремус нагнулся и сжал жену в объятиях. Рыбный дух, исходивший от него, заставил ее отпрянуть. Она с хохотом увернулась и уселась за стол. На завтрак принесли свежие тропические фрукты: папайю, дыню, ананас. Кроме них здесь стояла яичница с ветчиной и целая корзиночка с плюшками. Тут же, на блюде, лежали два письма.
- А вот и почта, - радостно воскликнула женщина и потом вскрыла конверты. Пока Доремус принимал душ, она успела пробежать глазами оба письма.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65
И тут он сорвался, увлекая за собой целое облако известняковой пыли. Он падал, словно птица без перьев, широко раскинув руки, будто из последних сил пытаясь уцепиться за что-нибудь, удержаться любой ценой... Крэг рухнул на асфальт, коснувшись его сначала ногами, а через долю секунды и голова его ударилась о поверхность дороги, в мгновение ока раскроившей его череп. Крэг неподвижно лежал на асфальте, и боевая раскраска индейцев тускло поблескивала в свете единственной фары «понтиака».
Внезапно следователь услышал царапанье. Звук доносился из «шевроле». Автомобиль все еще слегка дымился. Открылась правая дверца, и Доремус увидел руки, растрепанные белокурые волосы... Эми с трудом выбралась из машины и встала на ноги. Пошатнувшись, она тут же оперлась о «шевроле». Девушка недоуменно уставилась на поваленный забор, затем перевела взгляд на осколки известняка у своих ног. И тогда Эми увидела тело Крэга. Доремус только и успел подумать: «Как же я забыл об Эми?!»
- Кто-нибудь, пожалуйста, помогите мне, - ослабевшим голосом взмолилась девушка. Ноги ее подкосились, и она рухнула на руки Доремусу.
Глава 17
Она пробудилась в коттедже, где они проводили свой медовый месяц. Сознание возвращалось к ней вместе с шумом ласковых волн, набегавших на песчаный пляж всего в нескольких ярдах от окна. Солнце только-только поднималось. Минут десять она блаженствовала, находясь где-то между сном и действительностью, в легком забытьи.
Кондиционер был отключен, но все в комнате дышало свежестью, и она вспомнила, что ночью шел дождь. Она скинула с себя прозрачную, почти неосязаемую ткань, которую лишь с большой натяжкой можно было назвать ночной рубашкой, и та плавно опустилась на громадную кровать, туда, где всего пару часов назад спал Доремус. Посреди ночи его вдруг одолела навязчивая мысль, будто не вся рыба еще выловлена, и он, поднявшись ни свет ни заря и все еще не разлепив сонные глаза, побрел на рыбалку, спотыкаясь на каждом шагу.
Она покачала головой: такое пристрастие к рыбной ловле она встречает впервые! Затем она приняла душ.
Улыбаясь, она пошарила в шкафу и достала голубые шорты, а также яркую блузку. Оделась, сунула ноги в итальянские сандалии и вышла на веранду, немного постояла, любуясь окружающими красотами. Солнце светило ей в спину, но было пока не жарко. На небе - ни единого облачка. А на аккуратно подстриженном газоне, на пальмовых ветвях все еще переливались радужными искрами дождевые капли. У берега покачивалась большая лодка, в ней сидели двое мужчин. Увидев мужа, она снова тепло улыбнулась.
На пороге появился высокий официант в белоснежном фраке. На голове он осторожно держал поднос с завтраком. Официант опустил поднос на маленький стеклянный столик.
- Доброе утро, мэм.
- Доброе утро, Джонас.
- Как ваши ожоги? Сегодня, кажется, уже гораздо лучше.
Она обвела грустным взглядом покрасневшую и шелушащуюся кожу на бедрах.
- Да, вроде полегче. Мне всегда казалось, что я отлично переношу солнце, но, видимо, я не умею правильно загорать.
- Да, мэм, солнце на Ямайке ядреное. И круглый год. Но вам еще повезло. Случаются такие ожоги, что несчастных даже увозят в больницу. А вы можете наслаждаться солнцем и здесь, сидя в тени.
- Да, - согласилась она, не сводя глаз с лодки, которая уже причалила. - Мне действительно повезло.
Официант набросил на столик накрахмаленную до хруста скатерть, составил с подноса блюда и зашагал к гостинице, расположенной неподалеку. Пустой поднос он засунул теперь под мышку.
Она налила себе горячего кофе и, застыв как изваяние у входа на веранду, продолжала следить за лодкой. Когда же, наконец, мужчины выбрались на берег, она стремительно бросилась к ним навстречу, мимо овального бассейна, прямо на песчаный пляж. Доремус в рыбацких сапогах, плавках и огромной соломенной шляпе помогал своему напарнику вытаскивать лодку на берег.
- И кого же вы поймали? - спросила она и ослепительно улыбнулась.
Фреди - так звали второго мужчину - восхищенно кивнул в сторону лодки.
- Акулу, мэм. Настоящую акулу.
Волна окатила ее ноги, и женщина испуганно отпрянула:
- Что?!
- Это мако. Она не нападает на людей, - пояснил Доремус, нагибаясь в лодку и подхватывая добычу.
Она внимательно осмотрела рыбину и явно разочаровалась. Конечно, акула смахивала на своих свирепых сестриц с газетных и журнальных фотографий, однако эта рыбешка была не более трех футов длиной.
- А я-то считала, что мальков принято выкидывать обратно в море, - воскликнула она.
Доремус рассмеялся.
- Да, но они не хотят больше расти. А не желаешь ли взглянуть на зубки этого «малька».
- Ух ты! Подожди, я сейчас принесу фотоаппарат. Хоть это и малек, все равно надо щелкнуть на память.
Она помчалась обратно в коттедж, схватила фотоаппарат, который им подарили на свадьбу. Задержалась на минутку, наливая мужу кофе, и тут же кинулась обратно к лодке. Она с трудом переводила дыхание, запыхавшись от быстрого бега. Отдышавшись, заставила мужчин подойти к акуле и сфотографировала их. Фреди забросил рыбину в лодку и отчалил.
- А завтра, - весело добавил он, - мы поплывем за скумбрией. Там ее целые косяки.
- Фреди, я на вас рассчитываю! - отозвался Доремус и, обняв жену за талию, не спеша побрел с ней в сторону коттеджа. - Я думал, ты сегодня не проснешься раньше полудня, - проворчал он.
- А я и не собиралась. Но знаешь, в морском прибое есть что-то завораживающее, и плеск волн может вытащить из самой мягкой и теплой постели.
Она чмокнула его в шею, ощутив на губах горьковатый привкус соли. Всего за какую-то неделю Доремус успел приобрести восхитительный золотистый загар, а ей приходилось теперь мучиться, сидя в тени на веранде. И все из-за того, первого дня, когда они только-только приехали сюда. Дорвавшись до моря, она несколько часов подряд основательно поджаривалась на солнышке. Конечно же, результат не замедлил сказаться.
Зато радовало другое: Доремус начал набирать вес. Вот уже и ребра не торчат, как прежде. Она легонько ущипнула мужа, чтобы собственноручно убедиться в этом. Точно. Хоть чуть-чуть, но уже нагулял жирок. Доремус нагнулся и сжал жену в объятиях. Рыбный дух, исходивший от него, заставил ее отпрянуть. Она с хохотом увернулась и уселась за стол. На завтрак принесли свежие тропические фрукты: папайю, дыню, ананас. Кроме них здесь стояла яичница с ветчиной и целая корзиночка с плюшками. Тут же, на блюде, лежали два письма.
- А вот и почта, - радостно воскликнула женщина и потом вскрыла конверты. Пока Доремус принимал душ, она успела пробежать глазами оба письма.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65