Лично меня от всего этого только смех разбирал, а на лицах Генри и его ребят я неоднократно видел презрительную гримасу. Но как бы то ни было, если обкуренный воин Аллаха поливает все вокруг себя веером пуль, то от его тупости и неподготовленности они не превращаются в ватные шарики. Продырявят за милую душу, и отправишься на свидание с апостолом Петром.
Но все же это были люди, и мы знали, чего можно от них ждать.
Потом шел сам Коран, точнее - его изъятие.
Больше всего я боялся, что сокровищница окажется ловушкой, причем ловушкой серьезной. Ведь если я хоть что-нибудь понимаю, эта относительно небольшая комната даже без Корана стоила больше, чем весь дворец вместе с парком, прудом и павлинами. А раз так, то нужно быть полным идиотом, чтобы не позаботиться об ее защищенности. Самого Аль Дахара мы еще не видели, зато визирь совершенно очевидно был прожженным жуликом и коварным хитрецом.
И, наконец, отбытие из дворца.
Сначала мы с Генри рассчитывали отвалить отсюда на тех же автобусах и грузовиках, на которых приехали, но, увидев стоявший на крыше вертолет, одновременно пришли к выводу, что улететь по воздуху будет куда правильнее, чем с воплями и фейерверком нестись с украденным добром на машине по пыльной территории чужой страны. Погони со стрельбой и визгом шин хороши только в кино. На самом же деле это весьма неприятное и очень опасное развлечение.
Но при этом варианте нужно было решить вопрос с нашими девочками и обслугой. Взять их всех на вертолет мы не могли, потому что их было слишком много, и поэтому мы решили попросту бросить их на произвол судьбы, но судьба эта была вовсе не такая горькая, как можно было подумать.
Когда все будет сделано и мы будем уже в воздухе, Генри сразу же свяжется по своим старым каналам с американской спецурой, которой в Пакистане, как, впрочем, и везде, полно. Он скажет, что во дворце шаха Аль Дахара находится большое количество захваченных ваххабитами европейцев, которых заманили туда обманом. Спецы свяжутся с правительством, а оно, не желая портить отношений с Америкой, сразу же направит туда военных, так что всю эту компанию накроют и оставленные нами люди будут благополучно освобождены.
Дай Бог, дай Бог…
Я решил, что лучше даже не думать о том, что будет, если эта часть плана провалится, и, завершая совещание, сказал:
- Ну что же, джентльмены, я надеюсь, все ясно. Так что чистите стволы и ботинки, завтра показательное выступление. Желаю всем спокойной ночи.
Дисциплинированные джентльмены встали из кресел и, вежливо пожелав нам с Наташей не терять времени даром, вышли из комнаты.
Когда мы остались одни, я снова уселся в кресло и закурил.
Наташа некоторое время молча смотрела на меня, затем вытащила из ящика с битым льдом банку пива и сказала:
- Вроде все правильно спланировали, но меня не оставляет такое чувство, что это еще не все. Можешь считать это женской интуицией, но сюрпризы обязательно будут. Причем я имею в виду вовсе не ловушки в коридорах, а человеческий фактор.
Она открыла пиво, а я выпустил дым в потолок и спросил:
- Что значит - человеческий фактор?
Сделав несколько глотков, Наташа шумно выдохнула, вытянув губы, и сказала:
- Надо поставить памятник тому, кто придумал холодное пиво.
- А я слышал, что в Киеве стоит памятник салу.
- Это что - свинье, что ли?
- Нет, не свинье, а именно салу. Правда, я сам его не видел, но мне говорили, - я тоже взял из ящика со льдом банку пива и, открыв ее, вернулся к основной теме: - Так что это за человеческий фактор такой?
- Мне очень не нравится, что вокруг дворца вертится Надир-шах.
- Мне тоже не нравится, а что делать?
- Ну, что делать - как раз понятно, - сказала Наташа, откидываясь на спинку кресла. -
Хватать Коран и быстро сваливать отсюда. С этим все ясно. Меня больше интересует, что ему здесь нужно. Если Надир-шах пасется вокруг Корана - это одно дело. Пусть себе. Главное, чтобы не совался сюда. А если его интересуем мы…
- Что значит - мы?
- То и значит. Знахарь, например.
- А-а, вот ты о чем… Я тоже думал об этом. Но не получается. Если бы он знал, что этот самый Знахарь едет к Аль Дахару, то самым верным было бы напасть на нас по дороге в какомнибудь ущелье, а не устраивать беспредел со стрельбой в доме уважаемого человека.
- Мы, между прочим, хоть и видели уже на конкурсе этого уважаемого, а также жирного и противного человека, но кто знает, может быть они вместе с Надир-шахом планируют тихонечко перемолоть нас всех на фарш и…
- Ну, Наташа, это ты уже поехала в какой-то кошмар на улице Вязов, - засмеялся я. - Перемолоть на фарш! Ну, перемолоть, а что дальше?
- Так ведь не всех! Ты-то им живой нужен, понимаешь? А всех остальных - на фарш. И меня тоже, между прочим.
- Не знаю, не знаю, - я с сомнением покрутил головой, - по-моему, тебя понесло. Не фантазируй лишнего.
Я встал и, потянувшись, сказал:
- Давай-ка спать. Уже первый час.
- С каких это пор первый час ночи стал для тебя поздним временем? - удивилась Наташа.
- А с таких, что завтра трудный день и нужно выспаться.
Я открыл дверь в ванную и, оглянувшись, увидел, как Наташа провожает меня своим специальным взглядом, говорившим о том, что сразу после меня она тоже примет душ, а потом…
- И знаешь, - сказал я, - давай сегодня обойдемся без… Ну, без, так сказать, интимной близости. Женщина воодушевляет на подвиги, когда она недоступна, а когда она прямо тут, при тебе, то наступает некоторая расслабуха, которая нам сейчас ну никак не нужна. Вот победим завтра войско Аль Дахара, тогда и расслабимся по полной.
- Да-а-а… - обиженно протянула Наташа, - а если тебе завтра яйца отстрелят, что я буду делать?
- Во-первых - типун тебе на язык, дура несчастная, а во-вторых, ты обратила внимание, как на тебя Майкл пялится?
- Обратила, конечно, - самодовольно ответила Наташа, - как же не обратить, такой видный мужчина!
А Майкл и на самом деле был видным мужиком.
Выше меня ростом, тонкая талия, широкоплечий, мощные руки в татуировках, а лицом - вылитый Антонио Бандерас.
- Вот с ним и утешишься. Все, я пошел в душ.
И я шагнул в ванную, едва успев увернуться от летевшей мне в голову пустой банки из-под пива.

* * *

Я лежал на спине и смотрел в потолок.
В комнате была почти полная темнота и почти полная тишина, которую нарушало лишь тихое сопение спящей Наташи, лежавшей на другой кровати.
По потолку медленно полз какой-то светящийся слабым зеленоватым светом жучок, похожий на летящий в ночном небе космический корабль с инопланетянами. Он вдруг остановился, сделал несколько нелепых поворотов то в одну, то в другую сторону, потом тихо зажужжал и вылетел в узкое, как щель между гаражами, стрельчатое окно, открытое мною на ночь.
Час назад меня разбудило тихое поскребывание ногтем по двери.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69