В открывшейся внутренности развороченного каменного короба можно было разглядеть согнутые взрывом мощные металлические рычаги и шарниры.
Однако времени на то, чтобы знакомиться с творчеством хитроумных арабских механиков, у нас не было, и мы устремились в сокровищницу.
- Шевелитесь! - подгонял нас Генри, - сейчас все, кто там у них есть, спешат к нам в гости.
Я шевелился и без его понуканий и, подойдя к витрине, в которой хранился Коран, поднял с пола кусок кирпича и с размаху ударил им по стеклу. Раздался звонкий щелчок, и кирпич, вырвавшись из моей руки, улетел в угол. Стекло осталось невредимым, а я затряс ушибленной рукой.
- А ты что думал? - сказал за моей спиной Генри и выстрелил в витрину.
Стекло ахнуло едва ли не громче, чем прозвучал выстрел, и осыпалось сверкающей грудой мелких осколков, напоминавших необработанные алмазы, которые я в прошлом году увез из Эр-Рийяда.
Смахнув стеклянную крошку с темного деревянного переплета, я, неожиданно заволновавшись, вынул старинную книгу из витрины и сунул ее в опустевший рюкзак, который забрал у Генри после того, как он выложил из него взрывчатку. Закинув рюкзак за спину, я повернулся к выходу и сказал:
- Все. Теперь - на крышу.
Наташа подошла ко мне сзади и засунула в рюкзак что-то, завернутое в истлевшую тряпку.
- Вот теперь все, - сказала она, и мы помчались по коридорам и комнатам, наплевав на все ловушки и высоко перескакивая пороги.
К счастью, до двери на винтовую лестницу, уходившую высоко вверх, мы добрались без приключений. Я осторожно отворил ее и прислушался. Тишина. Оставалось только надеяться, что мертвые с косами не будут поджидать нас на этом головокружительном спиральном подъеме.
Обернувшись, я кивнул Генри, и мы начали осторожное восхождение к небу. Я, как всегда, - впереди, за мной - Наташа, а тыл прикрывает Генри.
На днях он уверял нас, что у него есть еще два глаза сзади. Но не там, где мы подумали, а на затылке. По мне, так хоть на затылке, хоть на жопе. Главное - чтобы нас не накрыли с тыла.
Наконец, подъем окончился, и мы оказались у низкой дверцы, ведущей на крышу. Генри, обойдя меня, встал впереди и, приоткрыв дверцу, выглянул на крышу. Несколько секунд он изучал обстановку, затем прикрыл дверь и хриплым шепотом сказал:
- Вертолет на месте. На крыше двое, оба пялятся вниз. Мой - правый, твой - левый.
Я кивнул, и Генри медленно открыл дверь.
Недалеко от вертолета у каменного парапета тусовались двое вооруженных калашами джигитов. Они заглядывали через парапет вниз и что-то кричали. Снизу доносились хриплые гортанные ответы.
Генри сразу же навел пушку на того, кто был справа, но я придержал его руку и укоризненно прошептал:
- В спину?
И, наведя ствол на своего, громко произнес интернациональное слово:
- Эй!
Они обернулись одновременно, и так же одновременно мы с Генри нажали на спусковые крючки. Хлопнули два выстрела, и оба джигита, мелькнув ногами, исчезли за парапетом.
Снизу раздался многоголосый яростный вопль.
Мы бросились к вертолету, и по дороге Генри успел сказать мне:
- Ты дурак, Нельсон. Здесь нет честных бойскаутов, и выстрел в спину не подлость, а козырь. А если бы он оказался лучше, чем ты?
Я не нашелся, что ответить, но мы уже подбежали к вертолету и пора было проходить регистрацию и занимать места согласно купленным билетам.
Открыв дверь шестиместной кабины, Генри по-хозяйски устроился в кресле пилота и сразу начал быстро и профессионально щелкать многочисленными тумблерами. Мы с Наташей разместились во втором ряду, и наконец, повинуясь заклинаниям Генри, двигатель вертолета ожил и лопасти винта начали медленно проплывать над стеклянным колпаком кабины.
Шум двигателя становился все громче, и мне пришлось изрядно повысить голос, когда я перегнулся через спинку водительского кресла и прокричал в ухо Генри:
- Теперь к северным воротам. Помнишь?
Генри, оглянувшись через плечо, посмотрел на меня, и я, сообразив, что задаю дурацкие вопросы, откинулся на спинку кресла.
Генри оказался шикарным пилотом.
Подняв вертолет в воздух, он повел его над самой крышей в южную сторону, совсем противоположную той, которая была нам нужна. Я дернулся было к нему, но Наташа придержала меня за рукав и показала большой палец.
Наконец огромная, как два футбольных поля, плоская крыша провалилась под нами, и, взглянув вниз, я не увидел на земле у стены никого. Все участники вечеринки были в это время с другой стороны дворца, там, где только что неудачно приземлились двое их дружков.
Да, голова у Генри действительно варит.
Если бы мы показались в небе прямо над теми ребятами, что столпились под северной стеной, то они на радостях тут же сделали бы из вертолета дуршлаг. А дуршлаги, как известно, не летают. А если и летают, то низэнько, причем так низэнько, что джигитам Аль Дахара ничего бы не стоило сделать из нас троих беф-строганов своими кривыми и острыми ножичками.
Генри поддал газку и резко накренил вертолет.
Парк под окном встал набок, и я испугался, что деревья попадают, а вода из пруда выльется в небо. Но ничего этого не случилось. Вертолет описал плавную дугу и вылетел за пределы территории, огражденной высокой каменной стеной.
Генри ткнул пальцем в окно, я посмотрел туда и увидел метрах в пятистах те самые северные ворота, которые и были нам нужны.
Все. Сейчас берем Алену с Батчером и двигаем отсюда.
Ворота быстро приблизились, и Генри, снизив скорость, плавно повел вертолет к просторной поляне, на которую мы рассчитывали сесть.
Но, как только мы вынырнули из-за деревьев и до места предполагаемой посадки осталось метров двадцать, Генри вдарил по газам и резко отвернул вертолет в сторону.
Я чуть не вывалился из кабины, но успел увидеть, что посреди ровной и зеленой, как биллиардный стол, лужайки, раскинув неестественно вывернутые руки и ноги, лежит окровавленный человек, который, судя по камуфляжной форме и отсутствию бороды, мог быть только Батчером.
Рядом с ним в уже знакомой мне позиции стоял Надир-шах, который прижимал к себе Алену и держал у ее головы пистолет.
А метрах в десяти от него находился бородатый джигит в бандитском спортивном костюме с лампасами, целившийся в нас из РПГ.
Генри заложил крутой вираж и повел вертолет вокруг поляны.
Я растерялся и на секунду потерял нить событий, но в это время раздался громкий и резкий крик Наташи:
- Веди машину ровно!
Этот выкрик был адресован Генри.
Он качнул ручкой управления, вертолет сразу же перестал вилять, и я почувствовал себя на гигантской карусели, вращавшейся с математической точностью.
Больно зацепив меня за щеку, рядом с моей головой просунулся длинный вороненый ствол с толстой трубой оптического прицела над ним, и через секунду раздались четыре быстрых выстрела.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69
Однако времени на то, чтобы знакомиться с творчеством хитроумных арабских механиков, у нас не было, и мы устремились в сокровищницу.
- Шевелитесь! - подгонял нас Генри, - сейчас все, кто там у них есть, спешат к нам в гости.
Я шевелился и без его понуканий и, подойдя к витрине, в которой хранился Коран, поднял с пола кусок кирпича и с размаху ударил им по стеклу. Раздался звонкий щелчок, и кирпич, вырвавшись из моей руки, улетел в угол. Стекло осталось невредимым, а я затряс ушибленной рукой.
- А ты что думал? - сказал за моей спиной Генри и выстрелил в витрину.
Стекло ахнуло едва ли не громче, чем прозвучал выстрел, и осыпалось сверкающей грудой мелких осколков, напоминавших необработанные алмазы, которые я в прошлом году увез из Эр-Рийяда.
Смахнув стеклянную крошку с темного деревянного переплета, я, неожиданно заволновавшись, вынул старинную книгу из витрины и сунул ее в опустевший рюкзак, который забрал у Генри после того, как он выложил из него взрывчатку. Закинув рюкзак за спину, я повернулся к выходу и сказал:
- Все. Теперь - на крышу.
Наташа подошла ко мне сзади и засунула в рюкзак что-то, завернутое в истлевшую тряпку.
- Вот теперь все, - сказала она, и мы помчались по коридорам и комнатам, наплевав на все ловушки и высоко перескакивая пороги.
К счастью, до двери на винтовую лестницу, уходившую высоко вверх, мы добрались без приключений. Я осторожно отворил ее и прислушался. Тишина. Оставалось только надеяться, что мертвые с косами не будут поджидать нас на этом головокружительном спиральном подъеме.
Обернувшись, я кивнул Генри, и мы начали осторожное восхождение к небу. Я, как всегда, - впереди, за мной - Наташа, а тыл прикрывает Генри.
На днях он уверял нас, что у него есть еще два глаза сзади. Но не там, где мы подумали, а на затылке. По мне, так хоть на затылке, хоть на жопе. Главное - чтобы нас не накрыли с тыла.
Наконец, подъем окончился, и мы оказались у низкой дверцы, ведущей на крышу. Генри, обойдя меня, встал впереди и, приоткрыв дверцу, выглянул на крышу. Несколько секунд он изучал обстановку, затем прикрыл дверь и хриплым шепотом сказал:
- Вертолет на месте. На крыше двое, оба пялятся вниз. Мой - правый, твой - левый.
Я кивнул, и Генри медленно открыл дверь.
Недалеко от вертолета у каменного парапета тусовались двое вооруженных калашами джигитов. Они заглядывали через парапет вниз и что-то кричали. Снизу доносились хриплые гортанные ответы.
Генри сразу же навел пушку на того, кто был справа, но я придержал его руку и укоризненно прошептал:
- В спину?
И, наведя ствол на своего, громко произнес интернациональное слово:
- Эй!
Они обернулись одновременно, и так же одновременно мы с Генри нажали на спусковые крючки. Хлопнули два выстрела, и оба джигита, мелькнув ногами, исчезли за парапетом.
Снизу раздался многоголосый яростный вопль.
Мы бросились к вертолету, и по дороге Генри успел сказать мне:
- Ты дурак, Нельсон. Здесь нет честных бойскаутов, и выстрел в спину не подлость, а козырь. А если бы он оказался лучше, чем ты?
Я не нашелся, что ответить, но мы уже подбежали к вертолету и пора было проходить регистрацию и занимать места согласно купленным билетам.
Открыв дверь шестиместной кабины, Генри по-хозяйски устроился в кресле пилота и сразу начал быстро и профессионально щелкать многочисленными тумблерами. Мы с Наташей разместились во втором ряду, и наконец, повинуясь заклинаниям Генри, двигатель вертолета ожил и лопасти винта начали медленно проплывать над стеклянным колпаком кабины.
Шум двигателя становился все громче, и мне пришлось изрядно повысить голос, когда я перегнулся через спинку водительского кресла и прокричал в ухо Генри:
- Теперь к северным воротам. Помнишь?
Генри, оглянувшись через плечо, посмотрел на меня, и я, сообразив, что задаю дурацкие вопросы, откинулся на спинку кресла.
Генри оказался шикарным пилотом.
Подняв вертолет в воздух, он повел его над самой крышей в южную сторону, совсем противоположную той, которая была нам нужна. Я дернулся было к нему, но Наташа придержала меня за рукав и показала большой палец.
Наконец огромная, как два футбольных поля, плоская крыша провалилась под нами, и, взглянув вниз, я не увидел на земле у стены никого. Все участники вечеринки были в это время с другой стороны дворца, там, где только что неудачно приземлились двое их дружков.
Да, голова у Генри действительно варит.
Если бы мы показались в небе прямо над теми ребятами, что столпились под северной стеной, то они на радостях тут же сделали бы из вертолета дуршлаг. А дуршлаги, как известно, не летают. А если и летают, то низэнько, причем так низэнько, что джигитам Аль Дахара ничего бы не стоило сделать из нас троих беф-строганов своими кривыми и острыми ножичками.
Генри поддал газку и резко накренил вертолет.
Парк под окном встал набок, и я испугался, что деревья попадают, а вода из пруда выльется в небо. Но ничего этого не случилось. Вертолет описал плавную дугу и вылетел за пределы территории, огражденной высокой каменной стеной.
Генри ткнул пальцем в окно, я посмотрел туда и увидел метрах в пятистах те самые северные ворота, которые и были нам нужны.
Все. Сейчас берем Алену с Батчером и двигаем отсюда.
Ворота быстро приблизились, и Генри, снизив скорость, плавно повел вертолет к просторной поляне, на которую мы рассчитывали сесть.
Но, как только мы вынырнули из-за деревьев и до места предполагаемой посадки осталось метров двадцать, Генри вдарил по газам и резко отвернул вертолет в сторону.
Я чуть не вывалился из кабины, но успел увидеть, что посреди ровной и зеленой, как биллиардный стол, лужайки, раскинув неестественно вывернутые руки и ноги, лежит окровавленный человек, который, судя по камуфляжной форме и отсутствию бороды, мог быть только Батчером.
Рядом с ним в уже знакомой мне позиции стоял Надир-шах, который прижимал к себе Алену и держал у ее головы пистолет.
А метрах в десяти от него находился бородатый джигит в бандитском спортивном костюме с лампасами, целившийся в нас из РПГ.
Генри заложил крутой вираж и повел вертолет вокруг поляны.
Я растерялся и на секунду потерял нить событий, но в это время раздался громкий и резкий крик Наташи:
- Веди машину ровно!
Этот выкрик был адресован Генри.
Он качнул ручкой управления, вертолет сразу же перестал вилять, и я почувствовал себя на гигантской карусели, вращавшейся с математической точностью.
Больно зацепив меня за щеку, рядом с моей головой просунулся длинный вороненый ствол с толстой трубой оптического прицела над ним, и через секунду раздались четыре быстрых выстрела.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69