Камеры на голове неожиданно пришли в движение — уменьшая и увеличивая фокус, сжимая и расслабляя сфинктеры диафрагм. Курту показалось, будто там мелькнуло осмысленное выражение, какое-то хищное злорадство, будто микросхемы в них орошаются живой кровью.
“Волчонок”, словно мошка, угодил в сети двухтонного паука.
В следующий миг, превратившись из неосознанного ощущения в реальность, перед Куртом развернулась самая настоящая сеть. Она была невелика, полтора метра на полтора, но, снабженная металлическими грузилами, неслась на Курта с умопомрачительной скоростью. Волк с трудом избежал столкновения и, нагнувшись, едва удержался на ногах. Сеть коснулась правой лапы, скользнула по лезвию “гладиуса” и закружилась на песке.
Где-то мы уже такое видели, отметил рассудок.
Курт оттолкнулся от арены и вновь прыгнул к противнику. На сей раз он знал, что андроид снабжен не только средствами ближнего боя, но и кое-чем дальнобойным. Во всяком случае, в пределах Ямы этого было достаточно. Лазеры и пулеметы вполне можно заменить. Сперва обездвижить, опутать противника сетью (нити которой были пропитаны неким клейким веществом), а затем приблизиться на расстояние удара и разорвать биологическое тело клешнями, изрезать ножницами… Ничего, в общем, принципиально нового, чего не придумала бы старушка Природа.
О первоначальном намерении пришлось на время забыть. Андроид вытянул клешни, и, поскольку их длина на порядок превышала волчьи лапы, доступ к голове оказался надежно закрыт. Впрочем, Курт никуда не торопился. У него в запасе была целая ночь. У робота наверняка припасено некоторое количество сетей, но оно рано или поздно кончится. На это Курт и рассчитывал.
Он зашел в тыл Волкодаву, приноравливаясь и примеряясь.
Затем нанес первый удар.
Толпа фанатов испуганно-восторженно ахнула.
Металлические клешни, как оказалось, могли орудовать под радиусом триста шестьдесят градусов. Курт небрежно взмахнул “гладиусом”. Широкий клинок тут же оказался перехвачен двумя другими. Ножницы безошибочно рассчитали траекторию удара, после чего попытались вырвать рукоять из волчьей лапы. Клинки издали жалобный визг, поцеловались на прощание, а затем прервали контакт. Курт пошатнулся, но не выпустил меча. Силища у андроида была колоссальная. Чего, впрочем, и следовало ожидать.
Объективы камер зловеще полыхнули алым. Волк отступил в сторону, уклоняясь от атаки клешней, которая, как оказалось, была всего лишь отвлекающим маневром, и тут к нему устремилась новая сеть. Она выпорхнула из квадратной форточки в бронированном корпусе, расправила грузила и явно приготовилась заключить Курта в липкие объятия.
Гладиатор вывернулся каким-то диким, причудливым кульбитом. Одно из грузил его все же поприветствовало. Левое бедро обожгла дикая боль — грузило, похоже, вылетело из пушки.
Курт отпрыгнул назад, стараясь не наступать на поврежденную ногу. Волкодав полз вперед, неумолимый и неторопливый, как танк. Траки гусениц мерно загребали песок. За роботом оставались два рельефных следа, будто арена стала прибежищем для пары гигантских, чудовищных змей. Объективы камер прицеливались в противника; за кадром мельтешили инфракрасные и тепловые отражения картинки в реальном времени. Горячее белковое тело, переливающееся всеми цветами радуги в окружении непроглядной тьмы, манило и притягивало к себе целеуловители.
Волк ничего не имел против отступления — тактического хода, продиктованного минутными обстоятельствами. Он пятился от бронированной громады, перебирающей клешнями и ножницами, благо скорость гусеничного хода у робота была далеко не впечатляющей.
Не успели они намотать и пары кругов по окружности Ямы, как ногу Курта почти отпустило. Грузило прошло по касательной, задев только мышцу. Случись иначе, берцовая кость Волка хрустнула бы и переломилась, как сухая ветка под сапогом браконьера. Все обошлось, однако гладиатору приходилось каждое мгновение следить еще и за тем, как бы не наступить в одну из валявшихся на песке сетей. Падение было бы очень некстати.
Мало-помалу Курт стал предпринимать собственные атаки. Все они, если не считать коротких выпадов по бронированному корпусу, были лишь бесполезными финтами, фехтованием с металлическими клешнями, которое не приводило к мало-мальски ощутимому результату. Более того, гладиатору приходилось каждое мгновение быть начеку, чтобы не вляпаться в очередную сеть. А один раз он с трудом избежал удара клешни — та прошла на расстоянии двух-трех сантиметров. Еще чуть-чуть, и череп Волка мог прийти в негодность.
Тем не менее скоро Курт начал постигать тактику своего неутомимого противника (насчет неутомимости тоже возникали кое-какие сомнения, и все же Курт был не настолько уверен в собственных силах, чтобы надеяться, будто ему удастся израсходовать заряд батарей андроида, просто носясь по окружности Ямы на своих двоих).
Прежде всего, Волкодав умело оперировал всеми четырьмя конечностями. Клешни и ножницы щелкали мрачно и красноречиво, будто говоря: “Рано или поздно, но я до тебя доберусь…” Робот скрупулезно рассчитывал траектории и пытался — порой небезуспешно — предугадывать действия противника. Верхняя пара конечностей, то бишь клешни, маневрировала в слегка замедленном темпе соотносительно с нижними (вероятно, за счет большего веса). Ножницы щелкали с бешеной скоростью, смутно напоминая газонокосилку. Порой они пытались не столько отрезать от Курта кусок покрупнее, сколько нанизать его на два, а то и все четыре клинка одновременно.
Андроид с тихим жужжанием поворачивался вокруг своей оси, когда того требовали обстоятельства… Или, проще говоря, когда гладиатор прыгал вокруг, будто тот же волчок. Глазищи-объективы фиксировали все его перемещения, ни на секунду не оставляя без присмотра. Гусеницы маневрировали с изяществом и легкостью, достойной радиоуправляемой “феррари”.
Все это было личной заслугой андроида, если, конечно, о нем можно было говорить как о личности в традиционном смысле слова.
Возможность управления извне исключалась практически наверняка. Если Хэнк сказал, что привел в действие “глушилку”, стало быть, он это сделал — врать не было нужды. На Курта, насколько он мог судить, ставки были очень скромны, даже со стороны его “персональных” фанатов. Стало быть, подыгрывая гостям из Запретного города, Таран не восполнил бы даже те затраты, на которые пришлось пойти во время одной лишь подготовки к поединку. Такие мероприятия стоили не дешево, а потому при всем желании не могли окупиться за счет входных билетов… Не говоря уже о том, что именно сегодня на Подворье все наверняка были приглашены лично Тараном.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96
“Волчонок”, словно мошка, угодил в сети двухтонного паука.
В следующий миг, превратившись из неосознанного ощущения в реальность, перед Куртом развернулась самая настоящая сеть. Она была невелика, полтора метра на полтора, но, снабженная металлическими грузилами, неслась на Курта с умопомрачительной скоростью. Волк с трудом избежал столкновения и, нагнувшись, едва удержался на ногах. Сеть коснулась правой лапы, скользнула по лезвию “гладиуса” и закружилась на песке.
Где-то мы уже такое видели, отметил рассудок.
Курт оттолкнулся от арены и вновь прыгнул к противнику. На сей раз он знал, что андроид снабжен не только средствами ближнего боя, но и кое-чем дальнобойным. Во всяком случае, в пределах Ямы этого было достаточно. Лазеры и пулеметы вполне можно заменить. Сперва обездвижить, опутать противника сетью (нити которой были пропитаны неким клейким веществом), а затем приблизиться на расстояние удара и разорвать биологическое тело клешнями, изрезать ножницами… Ничего, в общем, принципиально нового, чего не придумала бы старушка Природа.
О первоначальном намерении пришлось на время забыть. Андроид вытянул клешни, и, поскольку их длина на порядок превышала волчьи лапы, доступ к голове оказался надежно закрыт. Впрочем, Курт никуда не торопился. У него в запасе была целая ночь. У робота наверняка припасено некоторое количество сетей, но оно рано или поздно кончится. На это Курт и рассчитывал.
Он зашел в тыл Волкодаву, приноравливаясь и примеряясь.
Затем нанес первый удар.
Толпа фанатов испуганно-восторженно ахнула.
Металлические клешни, как оказалось, могли орудовать под радиусом триста шестьдесят градусов. Курт небрежно взмахнул “гладиусом”. Широкий клинок тут же оказался перехвачен двумя другими. Ножницы безошибочно рассчитали траекторию удара, после чего попытались вырвать рукоять из волчьей лапы. Клинки издали жалобный визг, поцеловались на прощание, а затем прервали контакт. Курт пошатнулся, но не выпустил меча. Силища у андроида была колоссальная. Чего, впрочем, и следовало ожидать.
Объективы камер зловеще полыхнули алым. Волк отступил в сторону, уклоняясь от атаки клешней, которая, как оказалось, была всего лишь отвлекающим маневром, и тут к нему устремилась новая сеть. Она выпорхнула из квадратной форточки в бронированном корпусе, расправила грузила и явно приготовилась заключить Курта в липкие объятия.
Гладиатор вывернулся каким-то диким, причудливым кульбитом. Одно из грузил его все же поприветствовало. Левое бедро обожгла дикая боль — грузило, похоже, вылетело из пушки.
Курт отпрыгнул назад, стараясь не наступать на поврежденную ногу. Волкодав полз вперед, неумолимый и неторопливый, как танк. Траки гусениц мерно загребали песок. За роботом оставались два рельефных следа, будто арена стала прибежищем для пары гигантских, чудовищных змей. Объективы камер прицеливались в противника; за кадром мельтешили инфракрасные и тепловые отражения картинки в реальном времени. Горячее белковое тело, переливающееся всеми цветами радуги в окружении непроглядной тьмы, манило и притягивало к себе целеуловители.
Волк ничего не имел против отступления — тактического хода, продиктованного минутными обстоятельствами. Он пятился от бронированной громады, перебирающей клешнями и ножницами, благо скорость гусеничного хода у робота была далеко не впечатляющей.
Не успели они намотать и пары кругов по окружности Ямы, как ногу Курта почти отпустило. Грузило прошло по касательной, задев только мышцу. Случись иначе, берцовая кость Волка хрустнула бы и переломилась, как сухая ветка под сапогом браконьера. Все обошлось, однако гладиатору приходилось каждое мгновение следить еще и за тем, как бы не наступить в одну из валявшихся на песке сетей. Падение было бы очень некстати.
Мало-помалу Курт стал предпринимать собственные атаки. Все они, если не считать коротких выпадов по бронированному корпусу, были лишь бесполезными финтами, фехтованием с металлическими клешнями, которое не приводило к мало-мальски ощутимому результату. Более того, гладиатору приходилось каждое мгновение быть начеку, чтобы не вляпаться в очередную сеть. А один раз он с трудом избежал удара клешни — та прошла на расстоянии двух-трех сантиметров. Еще чуть-чуть, и череп Волка мог прийти в негодность.
Тем не менее скоро Курт начал постигать тактику своего неутомимого противника (насчет неутомимости тоже возникали кое-какие сомнения, и все же Курт был не настолько уверен в собственных силах, чтобы надеяться, будто ему удастся израсходовать заряд батарей андроида, просто носясь по окружности Ямы на своих двоих).
Прежде всего, Волкодав умело оперировал всеми четырьмя конечностями. Клешни и ножницы щелкали мрачно и красноречиво, будто говоря: “Рано или поздно, но я до тебя доберусь…” Робот скрупулезно рассчитывал траектории и пытался — порой небезуспешно — предугадывать действия противника. Верхняя пара конечностей, то бишь клешни, маневрировала в слегка замедленном темпе соотносительно с нижними (вероятно, за счет большего веса). Ножницы щелкали с бешеной скоростью, смутно напоминая газонокосилку. Порой они пытались не столько отрезать от Курта кусок покрупнее, сколько нанизать его на два, а то и все четыре клинка одновременно.
Андроид с тихим жужжанием поворачивался вокруг своей оси, когда того требовали обстоятельства… Или, проще говоря, когда гладиатор прыгал вокруг, будто тот же волчок. Глазищи-объективы фиксировали все его перемещения, ни на секунду не оставляя без присмотра. Гусеницы маневрировали с изяществом и легкостью, достойной радиоуправляемой “феррари”.
Все это было личной заслугой андроида, если, конечно, о нем можно было говорить как о личности в традиционном смысле слова.
Возможность управления извне исключалась практически наверняка. Если Хэнк сказал, что привел в действие “глушилку”, стало быть, он это сделал — врать не было нужды. На Курта, насколько он мог судить, ставки были очень скромны, даже со стороны его “персональных” фанатов. Стало быть, подыгрывая гостям из Запретного города, Таран не восполнил бы даже те затраты, на которые пришлось пойти во время одной лишь подготовки к поединку. Такие мероприятия стоили не дешево, а потому при всем желании не могли окупиться за счет входных билетов… Не говоря уже о том, что именно сегодня на Подворье все наверняка были приглашены лично Тараном.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96