Вот, помню, в наше время…
— Ты главное…
Они говорили что-то — и Тезар, и Лышшрин, но Ренкр уже не слушал.
— Ну, я пойду, старина.
Он снял руку друга с плеча и кое-как улыбнулся, перехватив его озабоченный взгляд:
— Да не бойся ты, не побегу я к ним, не стану вызывать Роула на поединок, скандалить… Что ж я, по-твоему, горянин, что ли? Просто мне нужно побыть одному. Понимаешь?
И ушел, не дожидаясь ответа, обкатывая в сознании одну-единственную, совершенно неуместную сейчас мысль: «Тезар. Почему Тезар не в Доме?»
всплеск памяти
Они — Ренкр и Тезар — стали друзьями с самого первого дня знакомства. Третьим в их компании был Транд. Правда, днем горгуль спал, ребята встречались с ним только вечерами, после Легенды Вальрона, перед тем, как отправиться по домам. (Мастер всегда рассказывал легенды в закатные часы. Исключением был лишь День Юных Героев, когда их ряды пополнялись новичками.) Необычный союз трех, по сути, разных существ оказался неожиданно крепким. Ну, что касается Тезара и Ренкра — тут все понятно. Мальчишечья дружба — она и есть мальчишечья дружба, не признающая компромиссов, полусвященная, лихая. А вот горгуль… Он удивительным образом играл сразу две роли: друга-ровесника и мудрого наставника. Не такого, конечно, наставника, как Панл или Вальрон. Но истории тоже рассказывал. Правда, это были именно истории, а не Легенды мастера. Горгуль излагал их обыденным тоном, словно сообщал о том, что когда-то давно случилось с ним самим. Или о том, о чем он услышал из уст непосредственных участников тех событий. Как правило, места событий и существа, о которых шла речь в рассказах Транда, были незнакомы молодым долинщикам, а горгуль далеко не всегда соглашался объяснить, что он имел в виду, когда говорил про циклопов, Сиаут-Фиа или Бурин. Поэтому многое им приходилось додумывать самим. К Вальрону, а тем более к Панлу обращаться с вопросами они не спешили, догадываясь, что старшие не ответят, а вот ходить в оружейную запретят.
Мальчики росли, взрослели, изменялись. Ренкр встретил Виниэль, Тезар стал все чаще пропадать дома у Индарил, и лишь Транд оставался все таким же — Транд, мастер Вальрон да Панл. Разве только вот у последнего волосы окончательно поседели да характер портился и портился, хотя, казалось бы, куда еще ему, характеру-то, портиться? Дальше некуда. И поэтому странно, очень странно, что Тезар покинул пост дежурного по Дому. Разве только…
Медленно, словно рассекая ногами воду, Ренкр брел по городу — бесцельно, предаваясь воспоминаниям. Они позволяли отвлечься от главного… а стоило ему хоть на секунду вспомнить про Виниэль, и мир снова распадался на тысячи дрянных серых осколков. Изо всех сил Ренкр старался удерживать их вместе — не получалось. То исчезали звуки, то куда-то пропадали люди, и краски становились похожи одна на другую, темнели, обесцвечивались. Покачивались дома, норовили разъехаться в стороны булыжники мостовой, небо то взмывало вверх, то обрушивалось на плечи. Вот снова! Черной тенью пронеслось что-то над головой и помчалось куда-то дальше — куда? И почему вернувшиеся звуки взрываются каплями дождя в пыли? И сосущая пустота-колодец внутри начинает заполняться этими звуками. «Срок настал!. Срок!» Невесть откуда появились люди, все сосредоточенно спешат в одном и том же направлении, за тенью. Напряженные взгляды, излишне резкие движения. Как будто в каждом — тоже пустота. Как будто каждого — тоже… «На Площадь! Все на Площадь! Срок! Настал Срок!» Бегут стражники, заглядывают во все дома, выгоняют оттуда замешкавшихся. Ни один взрослый мужчина не должен сейчас находиться где-либо еще, кроме как на Площади. Все на Площадь. Все… Ренкра тоже подталкивают в спину, люди вокруг стремятся поскорее оказаться в нужном месте. Задевают локтями, кончиками ножен. «На Площадь! Срок! На Площадь!» И он идет со всеми. «Скорее! Скорее! Поторапливайтесь»! Он бежит со всеми. И все равно прибегает почти последним. Становится в задних рядах. Здесь, на Площади, сейчас находятся те хэннальцы, которые могут превратиться в Героев. Рядом — их женщины, дети. Все глядят в центр Площади. Ренкр тоже. Там — сложив за спиной кожистые крылья, стоит дракон.
Ренкр узнал этого дракона, узнал, как узнавал всякий раз, когда тот прилетал в Хэннал. Именно он убил /когтистая лапа — «Ты!"/ /странный стук от катящегося мяча/ /…Папа! Папа!! ПАПА!!!/, именно он убил Апплта тем тихим предосенним вечером.
И /УНЕС/ улетел безнаказанно.
Сегодня тварь снова явилась за жертвой. Дракон обводил толпу пристальным взглядом вышедшего на охоту хищника, последние лучи солнца отражались в изумрудных глазах с темно-синими горизонтальными зрачками, челюсти застыли в зловещей ухмылке.
/— Ты!/ /Мяч. Это просто кто-то уронил мяч, и он катится ко мне. Создатель, это просто мяч!/ Правая передняя лапа с длинным изогнутым когтем поднялась и указала на кого-то в толпе. «Ты!» — разнесся над Площадью гулкий нечеловеческий голос. Толпа раздалась, на месте остался только один воин — избранный драконом для поединка. Он медленно натянул ратные рукавицы и поднял шлем /с двумя перистыми крыльями. Потом он обнял мать, подмигнул Ренкру и вышел в круг/ с острым навершием в виде копья. Он порывисто обнял кого-то в толпе и ступил на булыжник мостовой.
Избранник /отец?/ оглядел всех, кто стоял вокруг него плотным кольцом, и надел шлем.
А мгновением раньше Ренкр увидел лицо воина и узнал его. Это, конечно же, был не Апплт, давно /унесенный/ умерший.
Это был Роул. Жених (или уже муж?!) Виниэли.
Подмастерье старого Бро оказался одним из лучших учеников Панла. Роулу даже удалось достаточно долго продержаться, оставаясь нераненым. Но в какой-то момент дракон легкой тенью скользнул вперед, выбрасывая сразу обе лапы в сторону противника. Тот попытался уклониться — и не успел. Одна лапа скользнула мимо, но вторая достигла цели. Послышался скрежет разрываемых кольчужных звеньев, сдавленный вскрик ужаса — на булыжник брызнула кровь. Роул рухнул на колени, меч упал, а парень все силился зажать руками чудовищную рану.
Тишина, накрывшая мокрой сетью Площадь, неожиданно разорвалась громким рыданием. Ренкр посмотрел туда, откуда доносились дикие звуки нечеловеческой тоски и горя, — посмотрел и увидел высокую девушку с короткими светлыми волосами, завивающимися на концах, с большими светло-синими глазами, в которых блестели слезы. Девушка билась в истерике, стоявшие рядом подруги изо всех сил сдерживали несчастную, а она все рвалась из их рук — на Площадь, к Роулу. К мужу.
Городок, дракон, отвергнутая любовь и умирающий соперник — банально, не правда ли, Ренкр?..
Долинщики недовольно оглядывались, когда мимо них протискивался этот паренек, с шалым взглядом, с мечом в стареньких ножнах, зажатым в руке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109
— Ты главное…
Они говорили что-то — и Тезар, и Лышшрин, но Ренкр уже не слушал.
— Ну, я пойду, старина.
Он снял руку друга с плеча и кое-как улыбнулся, перехватив его озабоченный взгляд:
— Да не бойся ты, не побегу я к ним, не стану вызывать Роула на поединок, скандалить… Что ж я, по-твоему, горянин, что ли? Просто мне нужно побыть одному. Понимаешь?
И ушел, не дожидаясь ответа, обкатывая в сознании одну-единственную, совершенно неуместную сейчас мысль: «Тезар. Почему Тезар не в Доме?»
всплеск памяти
Они — Ренкр и Тезар — стали друзьями с самого первого дня знакомства. Третьим в их компании был Транд. Правда, днем горгуль спал, ребята встречались с ним только вечерами, после Легенды Вальрона, перед тем, как отправиться по домам. (Мастер всегда рассказывал легенды в закатные часы. Исключением был лишь День Юных Героев, когда их ряды пополнялись новичками.) Необычный союз трех, по сути, разных существ оказался неожиданно крепким. Ну, что касается Тезара и Ренкра — тут все понятно. Мальчишечья дружба — она и есть мальчишечья дружба, не признающая компромиссов, полусвященная, лихая. А вот горгуль… Он удивительным образом играл сразу две роли: друга-ровесника и мудрого наставника. Не такого, конечно, наставника, как Панл или Вальрон. Но истории тоже рассказывал. Правда, это были именно истории, а не Легенды мастера. Горгуль излагал их обыденным тоном, словно сообщал о том, что когда-то давно случилось с ним самим. Или о том, о чем он услышал из уст непосредственных участников тех событий. Как правило, места событий и существа, о которых шла речь в рассказах Транда, были незнакомы молодым долинщикам, а горгуль далеко не всегда соглашался объяснить, что он имел в виду, когда говорил про циклопов, Сиаут-Фиа или Бурин. Поэтому многое им приходилось додумывать самим. К Вальрону, а тем более к Панлу обращаться с вопросами они не спешили, догадываясь, что старшие не ответят, а вот ходить в оружейную запретят.
Мальчики росли, взрослели, изменялись. Ренкр встретил Виниэль, Тезар стал все чаще пропадать дома у Индарил, и лишь Транд оставался все таким же — Транд, мастер Вальрон да Панл. Разве только вот у последнего волосы окончательно поседели да характер портился и портился, хотя, казалось бы, куда еще ему, характеру-то, портиться? Дальше некуда. И поэтому странно, очень странно, что Тезар покинул пост дежурного по Дому. Разве только…
Медленно, словно рассекая ногами воду, Ренкр брел по городу — бесцельно, предаваясь воспоминаниям. Они позволяли отвлечься от главного… а стоило ему хоть на секунду вспомнить про Виниэль, и мир снова распадался на тысячи дрянных серых осколков. Изо всех сил Ренкр старался удерживать их вместе — не получалось. То исчезали звуки, то куда-то пропадали люди, и краски становились похожи одна на другую, темнели, обесцвечивались. Покачивались дома, норовили разъехаться в стороны булыжники мостовой, небо то взмывало вверх, то обрушивалось на плечи. Вот снова! Черной тенью пронеслось что-то над головой и помчалось куда-то дальше — куда? И почему вернувшиеся звуки взрываются каплями дождя в пыли? И сосущая пустота-колодец внутри начинает заполняться этими звуками. «Срок настал!. Срок!» Невесть откуда появились люди, все сосредоточенно спешат в одном и том же направлении, за тенью. Напряженные взгляды, излишне резкие движения. Как будто в каждом — тоже пустота. Как будто каждого — тоже… «На Площадь! Все на Площадь! Срок! Настал Срок!» Бегут стражники, заглядывают во все дома, выгоняют оттуда замешкавшихся. Ни один взрослый мужчина не должен сейчас находиться где-либо еще, кроме как на Площади. Все на Площадь. Все… Ренкра тоже подталкивают в спину, люди вокруг стремятся поскорее оказаться в нужном месте. Задевают локтями, кончиками ножен. «На Площадь! Срок! На Площадь!» И он идет со всеми. «Скорее! Скорее! Поторапливайтесь»! Он бежит со всеми. И все равно прибегает почти последним. Становится в задних рядах. Здесь, на Площади, сейчас находятся те хэннальцы, которые могут превратиться в Героев. Рядом — их женщины, дети. Все глядят в центр Площади. Ренкр тоже. Там — сложив за спиной кожистые крылья, стоит дракон.
Ренкр узнал этого дракона, узнал, как узнавал всякий раз, когда тот прилетал в Хэннал. Именно он убил /когтистая лапа — «Ты!"/ /странный стук от катящегося мяча/ /…Папа! Папа!! ПАПА!!!/, именно он убил Апплта тем тихим предосенним вечером.
И /УНЕС/ улетел безнаказанно.
Сегодня тварь снова явилась за жертвой. Дракон обводил толпу пристальным взглядом вышедшего на охоту хищника, последние лучи солнца отражались в изумрудных глазах с темно-синими горизонтальными зрачками, челюсти застыли в зловещей ухмылке.
/— Ты!/ /Мяч. Это просто кто-то уронил мяч, и он катится ко мне. Создатель, это просто мяч!/ Правая передняя лапа с длинным изогнутым когтем поднялась и указала на кого-то в толпе. «Ты!» — разнесся над Площадью гулкий нечеловеческий голос. Толпа раздалась, на месте остался только один воин — избранный драконом для поединка. Он медленно натянул ратные рукавицы и поднял шлем /с двумя перистыми крыльями. Потом он обнял мать, подмигнул Ренкру и вышел в круг/ с острым навершием в виде копья. Он порывисто обнял кого-то в толпе и ступил на булыжник мостовой.
Избранник /отец?/ оглядел всех, кто стоял вокруг него плотным кольцом, и надел шлем.
А мгновением раньше Ренкр увидел лицо воина и узнал его. Это, конечно же, был не Апплт, давно /унесенный/ умерший.
Это был Роул. Жених (или уже муж?!) Виниэли.
Подмастерье старого Бро оказался одним из лучших учеников Панла. Роулу даже удалось достаточно долго продержаться, оставаясь нераненым. Но в какой-то момент дракон легкой тенью скользнул вперед, выбрасывая сразу обе лапы в сторону противника. Тот попытался уклониться — и не успел. Одна лапа скользнула мимо, но вторая достигла цели. Послышался скрежет разрываемых кольчужных звеньев, сдавленный вскрик ужаса — на булыжник брызнула кровь. Роул рухнул на колени, меч упал, а парень все силился зажать руками чудовищную рану.
Тишина, накрывшая мокрой сетью Площадь, неожиданно разорвалась громким рыданием. Ренкр посмотрел туда, откуда доносились дикие звуки нечеловеческой тоски и горя, — посмотрел и увидел высокую девушку с короткими светлыми волосами, завивающимися на концах, с большими светло-синими глазами, в которых блестели слезы. Девушка билась в истерике, стоявшие рядом подруги изо всех сил сдерживали несчастную, а она все рвалась из их рук — на Площадь, к Роулу. К мужу.
Городок, дракон, отвергнутая любовь и умирающий соперник — банально, не правда ли, Ренкр?..
Долинщики недовольно оглядывались, когда мимо них протискивался этот паренек, с шалым взглядом, с мечом в стареньких ножнах, зажатым в руке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109