Меррит ошибся. Ее настоящее лицо не чудовищно, мне казалось, что сейчас я вижу именно его. Я тут же забыл, что она ответила мне, как забыл и все другие вопросы.
Демоны путешествовали особым способом, и мы очень скоро оказались на вымощенных кирпичами мостовых между рядами домов и лавок, храмов, садов и дворцов, парков, фонтанов, бань и прекрасных колоннад, совершенно пустых. Город был настоящим произведением искусства, памятником разуму, отражающим высокий вкус цивилизованного народа. Он был сравним с Загадом. Но в окна и двери влетали стайки снежинок, ветер наметал сугробы на улицах и площадях и снежные шапки на бесполезных вывесках. Тьма окутывала широкие улицы и прекрасные здания. Здесь царила тишина.
– Это настоящее чудо. Почему здесь никто не живет?
– Некоторые пытались. – Она провела рукой по бортику фонтана, выложенного в форме цветка. Замерзшие струи воды висели над чашей. – Но мы не умеем делать так, как нужно. Мы не знаем, что с этим делать.
Мы обследовали даже самые дальние уголки города, проезжая по пустынным улицам мимо садов со скульптурами, которым позавидовали бы даже кувайцы. Мы спешились и обошли широкие площади, заходя в огромные пустые храмы, чьи своды терялись в высоте, – им так не хватало солнца, бьющего через стрельчатые окна. Я преодолел две сотни ступеней, ведущих на колокольню, гадая, почему же ступени вытерты в середине, словно по ним поднимались тысячи раз, хотя Валлин утверждала, что в городе никто не жил с момента его появления. Оказавшись наверху, я потянул за веревки – колокол зазвучал, звук поплыл, рождая эхо. Мне вспомнилось мое первое впечатление от этого города – чумной город. Я положил руки на края колокола, заставив его умолкнуть.
– Спускайся, Изгнанник! Скажи мне, подходящее ли место для себя я нашла? – прокричала снизу Валлин, и я тут же побежал вниз. Она стояла на спине льва на площади перед колокольней. – Ты же читал мне об этом животном? – Она зарычала, подняв руки, чтобы заслониться от ветра. Потом спрыгнула со своего возвышения, я поймал ее и засмеялся вместе с ней, пряча лицо в гриву золотистых волос. Я затерялся в этом золотом потоке. Затерялся. Хотел затеряться.
– Я могу научить. – Мой голос дрогнул, когда я прижал ее к груди, она, вне всякого сомнения, понимала мои желания. – Позвольте мне попытаться.
– Ты забыл. Ты пришел сюда учиться, а не учить. Мне пора обратно в замок. Не задерживайся. – Ее физическая оболочка растаяла, какой-то миг я сжимал в объятиях только свет демона. Огонь… слава… Во мне бурлила такая страсть и такая сила, что я мог бы свернуть горы… но только один миг, один удар сердца… и она ушла.
– Валлин! – крикнул я в отчаянии, не зная, смогу ли еще раз вдохнуть, не ощущая того, что только что испытал.
Но, как это бывает со всеми глупцами, уверенными, что их жизнь прервется без нее, мое сердце снова забилось. Легкие снова наполнились воздухом. Ветер рвал полы плаща. Я медленно побрел обратно к рыночной площади, нашел лошадь, иллюзию, которая вернет меня обратно в замок. Ее лошадь исчезла, хотя нигде не было видно следов копыт. Моя страсть была сильнее страха перед пустынными землями. Я забрался в седло и некоторое время неподвижно сидел, глядя перед собой, руки дрожали своей трусливой дрожью. Лошадь шагнула в лабиринт улиц, я не обратил внимания, какое направление она выбрала.
Все, что я должен сделать, – сказать ей свое имя. Разумеется, от этого она не полюбит меня, если она вообще способна любить. Мне бы лучше выяснить это, прежде чем объясняться ей в любви. Хотя я и не надеюсь на ответное чувство. Но узнать ее ближе… передать ей частицу своей жизни… позволить ее музыке заполнить мою пустоту… как я узнаю, возможно ли это, если я прячу часть себя? Я не мог поверить, что она мечтает причинить мне зло. Если я назову свое имя, какой вред это принесет? А какие возможности… Одна мысль о них заставляет умолкнуть разум и все опасения и тревоги.
Но я тут же обругал себя за слабость: «Сентиментальный идиот. Обломок кораблекрушения. Ты под властью заклятия!» Конечно, так оно и было. Шла какая-то игра, в результате которой я должен сдаться и отдать все, что с такой страстью защищал. И если я паду… Я вцепился в волосы дрожащими пальцами, словно так мог оживить погибшие мысли в своей голове. Когда-то у меня было так много силы А что если это просто еще одна битва? Меррит меня предупреждал. Я не видел настоящего лица Валлин. Она не человек.
Еще час спора с самим собой, и лошадь вынесла меня из пустынного города. Когда я осознал, что не вижу впереди замка Денаса, комок страха поднялся к горлу, прервав поток слов. Я тут же представил себе рыщущих в темноте гастеев. Пустяки, сказал я себе. Все, что тебе нужно, – объехать город вокруг и найти ту точку, с которой видно замок. И потом ехать прямо на него. Я взял себя в руки, заставил коня двигаться чуть быстрее и начал объезжать город слева. Через каждые сто шагов останавливался и всматривался в горизонт.
Остановившись третий раз, я увидел башню. Не замок Денаса, в котором было десять башен, соединенных крышами и переходами, а одинокий каменный перст, возвышающийся над грядой невысоких холмов. Разрушенные старые стены, которые я заметил только благодаря небольшому просвету в тучах. Ничего интересного… если не считать того, что это место не принадлежало Кир-Вагоноту. Оно принадлежало Эззарии. Лысый, обдуваемый всеми ветрами холм. Мое убежище. Один из тех образов, который я сохранил в памяти.
Забыв о собственных страхах, я двинулся через буран, подгоняя своего лишенного жизни коня. Сгорая от нетерпения разгадать загадку, я даже не моргал, опасаясь, что башня исчезнет в облаках. Мой конь по брюхо увязал в снегу. Щеки и нос у меня онемели, брови покрылись инеем, когда я наконец спешился рядом с башней. Я минутку постоял неподвижно, закрыв глаза, приводя в порядок мысли, готовясь перестроить зрение, чтобы понять, не наваждение ли это. Но это было излишне. Здесь не было следов демонов.
В два прыжка я оказался у двери. Она давно прогнила и выпала наружу, открыв вход в круглую комнату. Черный закопченный очаг в центре разбитого пола. Медный котел и дрова рядом с ним. Ложе из сухих сосновых лап, этих деревьев я никогда не видел в Кир-Вагоноте. Я провел рукой перед глазами, чтобы яснее видеть и точнее воспринимать. Когда я только подносил руку к лицу, я уже знал, что это за место.
– Айф, – с надеждой выдохнул я, подставляя свое трепещущее сердце ледяному ветру, – ты здесь? – Молчание царило в башне, такая глубокая тишина, что мои слова показались мне криком. Ветер дергал меня за плащ, словно привлекая к себе внимание, но я весь обратился в слух, надеясь услышать за воем бури голос.
– Смотритель? Это не сон?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103
Демоны путешествовали особым способом, и мы очень скоро оказались на вымощенных кирпичами мостовых между рядами домов и лавок, храмов, садов и дворцов, парков, фонтанов, бань и прекрасных колоннад, совершенно пустых. Город был настоящим произведением искусства, памятником разуму, отражающим высокий вкус цивилизованного народа. Он был сравним с Загадом. Но в окна и двери влетали стайки снежинок, ветер наметал сугробы на улицах и площадях и снежные шапки на бесполезных вывесках. Тьма окутывала широкие улицы и прекрасные здания. Здесь царила тишина.
– Это настоящее чудо. Почему здесь никто не живет?
– Некоторые пытались. – Она провела рукой по бортику фонтана, выложенного в форме цветка. Замерзшие струи воды висели над чашей. – Но мы не умеем делать так, как нужно. Мы не знаем, что с этим делать.
Мы обследовали даже самые дальние уголки города, проезжая по пустынным улицам мимо садов со скульптурами, которым позавидовали бы даже кувайцы. Мы спешились и обошли широкие площади, заходя в огромные пустые храмы, чьи своды терялись в высоте, – им так не хватало солнца, бьющего через стрельчатые окна. Я преодолел две сотни ступеней, ведущих на колокольню, гадая, почему же ступени вытерты в середине, словно по ним поднимались тысячи раз, хотя Валлин утверждала, что в городе никто не жил с момента его появления. Оказавшись наверху, я потянул за веревки – колокол зазвучал, звук поплыл, рождая эхо. Мне вспомнилось мое первое впечатление от этого города – чумной город. Я положил руки на края колокола, заставив его умолкнуть.
– Спускайся, Изгнанник! Скажи мне, подходящее ли место для себя я нашла? – прокричала снизу Валлин, и я тут же побежал вниз. Она стояла на спине льва на площади перед колокольней. – Ты же читал мне об этом животном? – Она зарычала, подняв руки, чтобы заслониться от ветра. Потом спрыгнула со своего возвышения, я поймал ее и засмеялся вместе с ней, пряча лицо в гриву золотистых волос. Я затерялся в этом золотом потоке. Затерялся. Хотел затеряться.
– Я могу научить. – Мой голос дрогнул, когда я прижал ее к груди, она, вне всякого сомнения, понимала мои желания. – Позвольте мне попытаться.
– Ты забыл. Ты пришел сюда учиться, а не учить. Мне пора обратно в замок. Не задерживайся. – Ее физическая оболочка растаяла, какой-то миг я сжимал в объятиях только свет демона. Огонь… слава… Во мне бурлила такая страсть и такая сила, что я мог бы свернуть горы… но только один миг, один удар сердца… и она ушла.
– Валлин! – крикнул я в отчаянии, не зная, смогу ли еще раз вдохнуть, не ощущая того, что только что испытал.
Но, как это бывает со всеми глупцами, уверенными, что их жизнь прервется без нее, мое сердце снова забилось. Легкие снова наполнились воздухом. Ветер рвал полы плаща. Я медленно побрел обратно к рыночной площади, нашел лошадь, иллюзию, которая вернет меня обратно в замок. Ее лошадь исчезла, хотя нигде не было видно следов копыт. Моя страсть была сильнее страха перед пустынными землями. Я забрался в седло и некоторое время неподвижно сидел, глядя перед собой, руки дрожали своей трусливой дрожью. Лошадь шагнула в лабиринт улиц, я не обратил внимания, какое направление она выбрала.
Все, что я должен сделать, – сказать ей свое имя. Разумеется, от этого она не полюбит меня, если она вообще способна любить. Мне бы лучше выяснить это, прежде чем объясняться ей в любви. Хотя я и не надеюсь на ответное чувство. Но узнать ее ближе… передать ей частицу своей жизни… позволить ее музыке заполнить мою пустоту… как я узнаю, возможно ли это, если я прячу часть себя? Я не мог поверить, что она мечтает причинить мне зло. Если я назову свое имя, какой вред это принесет? А какие возможности… Одна мысль о них заставляет умолкнуть разум и все опасения и тревоги.
Но я тут же обругал себя за слабость: «Сентиментальный идиот. Обломок кораблекрушения. Ты под властью заклятия!» Конечно, так оно и было. Шла какая-то игра, в результате которой я должен сдаться и отдать все, что с такой страстью защищал. И если я паду… Я вцепился в волосы дрожащими пальцами, словно так мог оживить погибшие мысли в своей голове. Когда-то у меня было так много силы А что если это просто еще одна битва? Меррит меня предупреждал. Я не видел настоящего лица Валлин. Она не человек.
Еще час спора с самим собой, и лошадь вынесла меня из пустынного города. Когда я осознал, что не вижу впереди замка Денаса, комок страха поднялся к горлу, прервав поток слов. Я тут же представил себе рыщущих в темноте гастеев. Пустяки, сказал я себе. Все, что тебе нужно, – объехать город вокруг и найти ту точку, с которой видно замок. И потом ехать прямо на него. Я взял себя в руки, заставил коня двигаться чуть быстрее и начал объезжать город слева. Через каждые сто шагов останавливался и всматривался в горизонт.
Остановившись третий раз, я увидел башню. Не замок Денаса, в котором было десять башен, соединенных крышами и переходами, а одинокий каменный перст, возвышающийся над грядой невысоких холмов. Разрушенные старые стены, которые я заметил только благодаря небольшому просвету в тучах. Ничего интересного… если не считать того, что это место не принадлежало Кир-Вагоноту. Оно принадлежало Эззарии. Лысый, обдуваемый всеми ветрами холм. Мое убежище. Один из тех образов, который я сохранил в памяти.
Забыв о собственных страхах, я двинулся через буран, подгоняя своего лишенного жизни коня. Сгорая от нетерпения разгадать загадку, я даже не моргал, опасаясь, что башня исчезнет в облаках. Мой конь по брюхо увязал в снегу. Щеки и нос у меня онемели, брови покрылись инеем, когда я наконец спешился рядом с башней. Я минутку постоял неподвижно, закрыв глаза, приводя в порядок мысли, готовясь перестроить зрение, чтобы понять, не наваждение ли это. Но это было излишне. Здесь не было следов демонов.
В два прыжка я оказался у двери. Она давно прогнила и выпала наружу, открыв вход в круглую комнату. Черный закопченный очаг в центре разбитого пола. Медный котел и дрова рядом с ним. Ложе из сухих сосновых лап, этих деревьев я никогда не видел в Кир-Вагоноте. Я провел рукой перед глазами, чтобы яснее видеть и точнее воспринимать. Когда я только подносил руку к лицу, я уже знал, что это за место.
– Айф, – с надеждой выдохнул я, подставляя свое трепещущее сердце ледяному ветру, – ты здесь? – Молчание царило в башне, такая глубокая тишина, что мои слова показались мне криком. Ветер дергал меня за плащ, словно привлекая к себе внимание, но я весь обратился в слух, надеясь услышать за воем бури голос.
– Смотритель? Это не сон?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103