– Ах, Мак, ты даже представить себе не можешь, какое удовольствие я получаю, беседуя с тобой. Вы с Синклером ищите во Вселенной справедливости. Но ее не существует. Ох, уж этот прекрасный идеализм молодости…
Вслед за Райстой Мак Рудер вошел в один из наблюдательных отсеков. Свет звезд, попадая в конусообразные силовые поля Запретных границ расплывался, превращаясь в какие-то странные кляксы. В черное межзвездное пространство вплетались извилистые фиолетовые полосы. По мере того, как скорость «Гитона» приближалась к скорости света, на контрольном табло загоралось все больше красных лампочек.
– Ну, а сама ты, Райста? – Мак обошел спектрометр и остановился, оперевшись на один из интерферометров. – Неужели в тебе ничего не дрогнуло, когда ты смотрела на весь этот кошмар? Неужели ты настолько бессердечна, что страдания людей не трогают тебя?
Райста подошла к телескопу и ударила костлявым пальцем по одному из коллекторов. Ее рассеянный взгляд не отрывался от размазанных звездных пятен за иллюминатором.
– Бессердечна? Да, думаю, так оно и есть. Мак, я уже много раз видела это раньше. Я была моложе, чем ты сейчас, когда меня откомандировали в Академию.
Рига в то время была второразрядным миром, боровшимся против агрессии филиппианцев. Филиппия так и норовила проглотить нас. Моя семья… в общем, занималась торговлей. Отец постоянно курсировал от планеты к планете. Торговля была нашим хлебом. Мы занимались ею из поколения в поколение и добились на этом поприще таких успехов, что Император Тибальт Второй пожаловал дедушке потомственное аристократическое, звание. – Райста провела рукой по телескопу, погладила металлический корпус так нежно, словно прикасалась к телу любовника.
– Филиппия положила нашему процветанию конец. Солдаты захватили наш корабль и убили дядю, мои кузины и племянницы были проданы в рабство. Попадись тогда я им, меня ждала бы та же участь.
Она немного помолчала, собираясь с мыслями.
– Я поступила на службу космическим офицером для того, чтобы обеспечивать безопасность межпланетных линий. Наши торговые пути должны были быть свободны.
И первой моей жертвой стал капитан филиппианского капера. Я упивалась местью, рассчитавшись за дядю сполна. – Райста вытянула шею, чтобы лучше видеть выражение лица Мака. – В то время война была другой. Мы сражались со всеми: с Филиппией, с Эштаном, с Майканом… Со всеми без разбора. Торговцы не могли отсиживаться в портах, нам были необходимы товары других планет. И военные заключали договоры, обеспечивая безопасность торговых кораблей. Но Филиппия захотела все изменить: они стремились создать огромную империю и держать ее под контролем.
– Тем не менее, даже оборона не оправдывает массовые убийства.
– Ты так думаешь? – Райста покачала головой и вновь устремила взгляд на звезды. – Филиппианцы сами навязали правила игры. Обстановка быстро накалялась, и скоро стало ясно: если не ты, то – тебя. Что бы ты предпочел, мальчик?
Затянуть петлю вокруг шеи Филиппии, или позволить им проделать это с тобой?
Увидеть мертвым своего отца или отца другого парня?
– Но ведь должен существовать более гуманный выход! Я имею в виду историю Древнего Мира.
– Ну, об этом тебе лучше поговорить с привидениями. Реальность же в те дни была такова, что выживал лишь тот, кто успевал первым прикончить противника.
Как раз тогда исчерпались наши ресурсы, а все эти трупы, эти захваченные миры позволили выиграть время…
Мак скрестил на груди руки.
– Не кажется ли тебе, что за это была заплачена слишком высокая цена, Райста?
– Слишком высокая. Мак? Посмотри на себя: ты здесь, и ты – живой. И еще споришь со мной. Сложись по-другому, тебя бы просто не существовало.
Теологическая этика не для меня, когда-то я любила поговорить о божественной морали, но когда пришло время отправиться на войну, я окунулась в пыль космоса и никому не позволяла сбросить себя с седла.
– Это похоже на эпитафию.
– Возможно. Скольких людей мы отправили на тот свет!
– Ну, а теперь? Ведь у нас есть шанс все изменить.
Райста кивнула, прищуренными глазами наблюдая за звездами на фоне Запретных границ.
– Есть. В самом деле, я очень надеюсь, что так оно и случиться. Чем черт не шутит. Кто знает, может быть тебе, Синклеру и Стаффе удастся справиться с поставленной задачей. Вы, в конце концов, весьма упорны. Но в этом случае, придется кормить огромное количество ртов, производить столько металла, пластмассы и тканей… Хотим мы того или нет, но люди размножаются, как грызуны. Взять, к примеру, Филиппию. Завоевав планету, мы уничтожили треть ее населения. И что же? В настоящее время филиппианцев еще больше, чем тогда, когда мы нанесли первый орбитальный удар. Что вы собираетесь делать с проблемой перенаселения. Мак? Запретите людям спариваться?
– Истребление во время бесконечных войн тоже не решает этой проблемы.
Война несет только страдание, горе и обесценивает человеческую жизнь.
– Ты просто романтический идеалист. Те дети, которых сегодня показывали, кто они? Невинные жертвы? – Райста покачала головой. – Далеко нет. Так же, как и мне, им вынесен приговор за то, что они появились на свет людьми.
Теперь уже Мак в сомнении покачал головой.
– Когда ты так говоришь, у меня начинают чесаться руки, чтобы побыстрее покончить с такими вещами любым способом.
Райста пристально взглянула ему в глаза.
– Хочешь правду, мальчик? Да, я чувствую боль всякий раз, когда вижу нечто подобное. Но я не знаю, Мак, есть ли выход, вообще. Стаффа утверждает, что он лежит за Запретными границами. Хотела бы я в это верить. Хотела бы всей душой, но я слишком устала. Тибальт сбрасывал бомбы и таранил планеты…
Не отрываясь. Мак Рудер смотрел в черную смоль глубокого космоса. Ему казалось, что там, среди звезд, он видел застывшие глаза детей, тревожащие его душу.
– Эштан до сих пор не отреагировал на приказ Верховного Главнокомандующего. Но они готовятся к нашему прибытию.
– А если они не подчинятся. Мак? Что ты собираешься, предпринять в таком случае? Нападешь? Оставишь еще одну груду трупов на пороге своей изнывающей от чужих страданий души?
Мак Рудер закрыл глаза. Действительно, что тогда делать? Снова убивать одних ради спасения других? Он повернулся и пошел к выходу.
– Мак? – окликнула его Райста. – Я понимаю многое лучше, чем тебе кажется.
Мне не нравится то, что происходит так же, как и тебе. Но хочу предупредить, что нужно готовиться к любой неожиданности. Если расчеты Стаффы кар Термы и в самом деле верны, то перед нами стоит страшный выбор.
В оцепенении кивая головой. Мак Рудер остановился. Когда придет время, что он предпочтет?
Искаженные от ужаса детские лица, навсегда поселившиеся в его памяти, смотрели на изможденные голодом фигуры, подкрадывающиеся к ним с ножами…
***
Стаффа кар Терма беспокойно бродил по бесконечно длинным белым коридорам, снедаемый тоскливым отчаянием.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226