Были группы, опасавшиеся нарушения их частных интересов. И, действительно, конкуренция общества вынуждала их улучшать способы производства и довольствоваться меньшими барышами. Для них тоже Михаэль был бельмом на глазу. Сельские хозяева подозрительно косились в его сторону. Они, с завистью читали отчеты о принадлежащих обществу садах и огородах, отчеты о его поставленных на промышленный /ад имениях. Были честолюбцы, не прощавшие Михаэлю его успехов, завистники, во всем знавшие больше толку.
– О этот негодяй! – повторял Михаэль.
А тут еще три неприятные истории с его братом, его развод. породивший много разговоров, и эта покупка фамильной герцогской драгоценности… Многие его противники, как это ни странно, возлагали на него ответственность за поступки брата, намекали, что Венцель своим состоянием будто бы в значительной степени обязан делам с обществом «Новая Германия».
Михаэль поместил в прессе заметку, что убытки, причиненные обществу подлогом, будут покрыты друзьями общества. Он надеялся, что Венцель, часто выказывавший щедрость, поможет ему. Венцель ему, однако, даже не ответил.
Как бы то ни было, прошло несколько недель, прежде чем к Михаэлю, переутомленному, измотавшему себе нервы, вернулось его самообладание. Тогда он стал относиться ко всем нападкам немного спокойнее.
Как они ни шумели, как ни забрасывали его грязью, одно обстоятельство было неоспоримо и наполняло его ликованием: общество «Новая Германия» с каждым месяцем росло. Не было провинции, местности, не было такого города или городка, где бы взволнованно не обсуждались проекты к цели общества. План переустройства Германии был теперь разработан в мельчайших подробностях: каналы, которые должны были соединить отдельные водные артерии, железнодорожные магистрали ускоренного движения для сближения друг с другом крупных экономических центров, автомобильные шоссе, которые предстояло проложить, водяные, ветряные, силовые станции. Это была гигантская работа на десять, двадцать, пятьдесят лет. Но она должна была возродить страну в ее величии, и повсюду люди ревностно и воодушевленно принялись за осуществление плана.
Сотни тысяч молодых людей были восторженными приверженцами Михаэля. Сотни тысяч добровольных помощников строили каналы и дороги. Женские организации предложили ему свое сотрудничество. В бараках общества не было грязи, болезней, рваного белья и рваного платья, – все благодаря заботливости женщин.
Бесстрашно шел Михаэль – согласно девизу общества против голода и нищеты, и повсюду оживал угасший дух солидарности.
Его преобразования и его идея строго планомерного, органического хозяйства в государстве вызвали сенсацию за границей. Приезжали комиссии осматривать растущее дело.
Приблизительно полгода назад Михаэль основал общество «Новая Европа». Аналогичные принципы, примененные в соответствии с потребностями отдельных стран Европы, должны были преобразовать все европейские государства. Отдельные страны обменивались бы своим опытом без всякого секретничания, сообщали бы друг другу об успехах садоводства и огородничества, сельского хозяйства, жилищного строительства, машиностроения. Довольным европейским народам – разве это не было ясно? – предстояло создать довольную Европу, которой покамест не существовало. Таможенные пошлины, заставы, паспорта – все это должно было исчезнуть. Под давлением хозяйственного преобладания Соединенных Штатов Америки Европа рано или поздно будет вынуждена ввести у себя повсеместно плановое хозяйство или же стать рабом американского капитала.
А когда Европа дойдет до такого состояния, то всего лишь два-три шага будут отделять ее от Соединенных Штатов Европы! И они возникнут – завтра, послезавтра…
Михаэль неустанно работал над этими проблемами. До поздней ночи склонялась над стенограммами Ева Дукс.
– Так это будет, так и не иначе! – восклицал Михаэль.
Основанная им газета «Новая Европа» распространялась в миллионах экземпляров на всех языках. В бесчисленных собраниях он выступал с бурным успехом. Если бы европейские государства расходовали на более производительные цели те деньги и ту рабочую силу, которые они ныне тратят на содержание войск, то уже теперь европейские народы не знали бы голода и нищеты! И новый день занялся бы над Европой!
Этот день был близок.
– Так это будет, так и не иначе! – кричал Михаэль, и Ева стенографировала, порхая рукою.
Многие глумились над оптимизмом Михаэля. Другие боролись против него с бешеным фанатизмом. По мере того, как росло число приверженцев, росло и число врагов.
16
Шурша, остановился блестящий черный автомобиль, – новенький, как только что выпавший из-под штампа гвоздь, – на широкой, усыпанной гравием дороге перед виллою Шелленберга в Груневальде. Лакеи стояли шпалерами на широкой лестнице крыльца. Дворецкий, почтенного вида пожилой человек, бывший полковой командир, услужливо бросился вниз по лестнице к автомобилю.
Венцель вышел и помог Эстер выйти из купе. Она внимательным взглядом окинула дворец, но на ее немного бледном, гримированном лице ясно можно было прочесть разочарование. У нее вытянулись губы, когда она созерцала здание. Она представляла себе дворец в стиле английского герцогского замка. Особенно ее разочаровали деревья. О, она надеялась увидеть исполинские деревья, как в английских парках, а росшие здесь были невзрачными, незначительными, лишенными грандиозности и всякой индивидуальности, одним словом – новыми деревьями. К тому же осень стояла на дворе, и листья с большинства деревьев опали, так что сад и парк производили немного жалкое впечатление.
Но внутреннее убранство дома понравилось Эстер. Утонченное чувство изящного сказало ей сразу, сколько вкуса было во всех этих драгоценных и роскошных вещах. Во всем видна была рука мастера. Помещения не были перегружены, краски, формы и устройство – все сливалось в совершенной гармонии. Да, такой дом был бы и в Англии вполне на месте. Сюда можно было приглашать друзей, не опасаясь их критики. Она залюбовалась столовою со штофными обоями. Какие линии и краски! Огромная библиотека со многими тысячами томов и тысячами ценных старых экземпляров привела ее в восторг. Ее покои были отделаны по распоряжению Венцеля за последние месяцы. Они понравились ей. Спальня, в алых и золотых тонах, была совершенным произведением искусства. Архитекторы Венцеля, Кауфгер и Штольцер, вложили в нее все свое мастерство. Впрочем, Эстер не любила алых оттенков, она предпочитала тон бордо. Выложенный кафельными плитами бассейн для плавания, куда спускалась мраморная лестница, восхитил ее снова. Но перед своей спальней она пожелала иметь стеклянную веранду с удобными плетеными креслами и чайным столом, как в Англии!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94
– О этот негодяй! – повторял Михаэль.
А тут еще три неприятные истории с его братом, его развод. породивший много разговоров, и эта покупка фамильной герцогской драгоценности… Многие его противники, как это ни странно, возлагали на него ответственность за поступки брата, намекали, что Венцель своим состоянием будто бы в значительной степени обязан делам с обществом «Новая Германия».
Михаэль поместил в прессе заметку, что убытки, причиненные обществу подлогом, будут покрыты друзьями общества. Он надеялся, что Венцель, часто выказывавший щедрость, поможет ему. Венцель ему, однако, даже не ответил.
Как бы то ни было, прошло несколько недель, прежде чем к Михаэлю, переутомленному, измотавшему себе нервы, вернулось его самообладание. Тогда он стал относиться ко всем нападкам немного спокойнее.
Как они ни шумели, как ни забрасывали его грязью, одно обстоятельство было неоспоримо и наполняло его ликованием: общество «Новая Германия» с каждым месяцем росло. Не было провинции, местности, не было такого города или городка, где бы взволнованно не обсуждались проекты к цели общества. План переустройства Германии был теперь разработан в мельчайших подробностях: каналы, которые должны были соединить отдельные водные артерии, железнодорожные магистрали ускоренного движения для сближения друг с другом крупных экономических центров, автомобильные шоссе, которые предстояло проложить, водяные, ветряные, силовые станции. Это была гигантская работа на десять, двадцать, пятьдесят лет. Но она должна была возродить страну в ее величии, и повсюду люди ревностно и воодушевленно принялись за осуществление плана.
Сотни тысяч молодых людей были восторженными приверженцами Михаэля. Сотни тысяч добровольных помощников строили каналы и дороги. Женские организации предложили ему свое сотрудничество. В бараках общества не было грязи, болезней, рваного белья и рваного платья, – все благодаря заботливости женщин.
Бесстрашно шел Михаэль – согласно девизу общества против голода и нищеты, и повсюду оживал угасший дух солидарности.
Его преобразования и его идея строго планомерного, органического хозяйства в государстве вызвали сенсацию за границей. Приезжали комиссии осматривать растущее дело.
Приблизительно полгода назад Михаэль основал общество «Новая Европа». Аналогичные принципы, примененные в соответствии с потребностями отдельных стран Европы, должны были преобразовать все европейские государства. Отдельные страны обменивались бы своим опытом без всякого секретничания, сообщали бы друг другу об успехах садоводства и огородничества, сельского хозяйства, жилищного строительства, машиностроения. Довольным европейским народам – разве это не было ясно? – предстояло создать довольную Европу, которой покамест не существовало. Таможенные пошлины, заставы, паспорта – все это должно было исчезнуть. Под давлением хозяйственного преобладания Соединенных Штатов Америки Европа рано или поздно будет вынуждена ввести у себя повсеместно плановое хозяйство или же стать рабом американского капитала.
А когда Европа дойдет до такого состояния, то всего лишь два-три шага будут отделять ее от Соединенных Штатов Европы! И они возникнут – завтра, послезавтра…
Михаэль неустанно работал над этими проблемами. До поздней ночи склонялась над стенограммами Ева Дукс.
– Так это будет, так и не иначе! – восклицал Михаэль.
Основанная им газета «Новая Европа» распространялась в миллионах экземпляров на всех языках. В бесчисленных собраниях он выступал с бурным успехом. Если бы европейские государства расходовали на более производительные цели те деньги и ту рабочую силу, которые они ныне тратят на содержание войск, то уже теперь европейские народы не знали бы голода и нищеты! И новый день занялся бы над Европой!
Этот день был близок.
– Так это будет, так и не иначе! – кричал Михаэль, и Ева стенографировала, порхая рукою.
Многие глумились над оптимизмом Михаэля. Другие боролись против него с бешеным фанатизмом. По мере того, как росло число приверженцев, росло и число врагов.
16
Шурша, остановился блестящий черный автомобиль, – новенький, как только что выпавший из-под штампа гвоздь, – на широкой, усыпанной гравием дороге перед виллою Шелленберга в Груневальде. Лакеи стояли шпалерами на широкой лестнице крыльца. Дворецкий, почтенного вида пожилой человек, бывший полковой командир, услужливо бросился вниз по лестнице к автомобилю.
Венцель вышел и помог Эстер выйти из купе. Она внимательным взглядом окинула дворец, но на ее немного бледном, гримированном лице ясно можно было прочесть разочарование. У нее вытянулись губы, когда она созерцала здание. Она представляла себе дворец в стиле английского герцогского замка. Особенно ее разочаровали деревья. О, она надеялась увидеть исполинские деревья, как в английских парках, а росшие здесь были невзрачными, незначительными, лишенными грандиозности и всякой индивидуальности, одним словом – новыми деревьями. К тому же осень стояла на дворе, и листья с большинства деревьев опали, так что сад и парк производили немного жалкое впечатление.
Но внутреннее убранство дома понравилось Эстер. Утонченное чувство изящного сказало ей сразу, сколько вкуса было во всех этих драгоценных и роскошных вещах. Во всем видна была рука мастера. Помещения не были перегружены, краски, формы и устройство – все сливалось в совершенной гармонии. Да, такой дом был бы и в Англии вполне на месте. Сюда можно было приглашать друзей, не опасаясь их критики. Она залюбовалась столовою со штофными обоями. Какие линии и краски! Огромная библиотека со многими тысячами томов и тысячами ценных старых экземпляров привела ее в восторг. Ее покои были отделаны по распоряжению Венцеля за последние месяцы. Они понравились ей. Спальня, в алых и золотых тонах, была совершенным произведением искусства. Архитекторы Венцеля, Кауфгер и Штольцер, вложили в нее все свое мастерство. Впрочем, Эстер не любила алых оттенков, она предпочитала тон бордо. Выложенный кафельными плитами бассейн для плавания, куда спускалась мраморная лестница, восхитил ее снова. Но перед своей спальней она пожелала иметь стеклянную веранду с удобными плетеными креслами и чайным столом, как в Англии!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94