Не говоря ни слова, он снова свернулся калачиком и зажмурил глаза.
Не спуская глаз с лестницы, ведущей наверх, в комнату Блисс, Себастьян растянулся на диване. Заложив руки за голову, он прислушивался к дыханию Бобби – казалось, малыш лишь притворяется спящим.
После той встречи с Блисс – когда она ходила на выставку – Себастьян ни разу не вспомнил про Леннокса Руда. А вот Леннокс Руд не забыл предупредить Блисс, чтобы держалась подальше от Плато.
И Джим Мур тоже оживился – позвонил как раз тогда, когда у Себастьяна появилась надежда, что он отделался от старикашки раз и навсегда.
К тому же Муру известно все о Блисс…
– Ты спишь?
– Нет. – Он повернулся к Бобби. – Но тебе нужно спать.
– У тебя появился папа, когда тебя приняли?
– Да, появился, – ответил Себастьян; он прекрасно понимал, что это не так.
– Тебе повезло.
– Наверное. – Стоит ли спорить с пятилетним малышом о столь серьезных вещах? – Люди, которые взяли меня к себе, уже умерли. Они и тогда были не очень молоды.
– Хм-м…
Бобби надолго замолчал. А потом спросил:
– Может, ты хоть немного умеешь рассказывать сказки?
Себастьян онемел от неожиданности.
– Да нет, я не прошу тебя рассказать мне сказку. – Мальчик повернулся к нему лицом, однако глаза его по-прежнему были закрыты. – Я просто хотел знать, умеешь или нет.
Себастьян смотрел на детское личико и гадал: каким оно будет, когда Бобби повзрослеет? Он протянул руку и погладил мальчика по соломенным, выгоревшим на солнце волосам. Бобби подобрался поближе.
– Давным-давно, далеко отсюда, на самом краю земли, жила одна семья… – Себастьян замялся и сказал: – Ну вот, посреди лета я вспомнил рождественскую сказку!
– Я больше всего на свете люблю рождественские сказки.
– Отлично. Потому что сейчас я не смогу припомнить никакую другую. В общем, на Северном полюсе жила большая семья мастера шоколадных дел, и они работали на Санта-Клауса…
Себастьян проснулся от ломоты в затекшем плече. Открыл глаза и заморгал – прямо в лицо светило утреннее солнце, лучи которого пробивались в щели жалюзи на окнах. В нос ударили запахи мыла и пыли, исходившие от теплого детского тельца. Бобби, прикорнувший рядом, пристроил голову на плече у Себастьяна.
Осторожно, чувствуя себя преступником, он похлопал малыша по руке. Оказывается, это так просто – сделать ребенка счастливым. Почему же многие взрослые причиняют детям боль? А ведь мать Бобби делает все, что в ее силах. Себастьян прекрасно это понимал, он видел, как велика ее любовь к сыну.
Послышался какой-то шум. Себастьян обернулся. На ступеньках лестницы сидела Блисс. Сидела, сложив руки на коленях и глядя на Себастьяна.
Он прошептал одними губами «привет», и она в ответ прошептала «привет». Она попыталась улыбнуться, однако в глазах ее была такая тоска, что у Себастьяна заныло сердце.
Наконец она поднялась и, спустившись по ступенькам, осторожно подошла к дивану. Протянула Себастьяну руку, и он пожал ее. Блисс наклонилась и поцеловала его ладонь. Потом направилась на кухню.
Себастьян кое-как выбрался из-под Бобби. Мальчик поежился и снова свернулся в клубочек под теплым одеялом.
Блисс – на ней был синий поплиновый халат – устроилась на заднем крыльце, выходившем во внутренний дворик. Солнце стояло еще совсем низко, его лучи образовали золотой нимб вокруг рыжеволосой головы Блисс. Себастьян аккуратно прикрыл дверь, ведущую в комнату, вышел на крыльцо.
Блисс не шелохнулась, когда он положил руку ей на плечо.
В саду звенели птичьи трели.
Легкий ветерок приносил запахи цветов и трав.
Себастьян легонько коснулся ее волос. И улыбнулся, глядя, как пушистые пряди приподнимаются следом за его ладонью. Солнце подсвечивало эту прозрачную вуаль своими золотистыми лучами.
Никогда, ни к кому Себастьян не испытывал подобных чувств. Блисс была самым дорогим для него человеком. Сейчас появился шанс наверстать упущенное за долгие годы, и Себастьян был полон решимости добиться своего.
– А вот и наши собачки, – заметила Блисс, поднимаясь на ноги.
Он обнял ее за талию. Окинул взглядом двор. Битер и Спайки безмятежно валялись на солнышке.
– Я же сказал, что у Битера пора любви.
– Хорошие же мы хозяева, – посетовала Блисс. – Оставили питомцев без присмотра на целую ночь. Ты смотри, они едва дышат.
– Ты напомнила мне о том состоянии, которое я не испытывал ни разу в жизни, – проговорил Себастьян, целуя ее в шею. – И я даже не подозревал, насколько мне не хватает этих ощущений. Не подозревал, пока не повстречал тебя.
– В который раз?
– В самый первый. – Он посмотрел ей в лицо. – И теперь я вспомнил это снова. Знаешь, что самое удивительное?
Она молча покачала головой. Ее бархатистая кожа была восхитительна на ощупь.
– Что я вообще способен любить.
Блисс прикрыла глаза. При виде страдальческой морщинки, появившейся у нее на лбу, Себастьяну стало больно.
– Забудь, что я тут болтал, – взмолился он. – Это все чепуха.
– Но для меня это важно. Значит, ты удивляешься своей способности любить, потому что не сталкивался в жизни с любовью!
– Наверное, так. Да, именно так. Я не знал любви, пока не встретил тебя. Когда ты впервые позволила мне подержать тебя за руку, я был конченым человеком – в отношении любви. И с тех пор никто не предоставил мне второго шанса. Звучит смешно, да? Но я действительно не мог поверить, что не чувствовал этого. Я словно взбесился. Мне хотелось кричать. Я чуть не подавился собственным криком.
– Знаю.
– Как ты можешь об этом знать? – Он провел кончиками пальцев по ее вискам.
– А как ты думаешь? Ты же сам постоянно твердил, что мы похожи.
– Мы разные – и все-таки похожи, так? Мы разные ровно настолько, чтобы из нас получилась чертовски милая пара!
– Но как же мы пройдем через столько препятствий, Себастьян? Подумай сам, разве такое возможно?..
– Любовь моя, мы пройдем через все, – с жаром заверил Себастьян. – Поверь мне, мы все преодолеем!
Блисс потупилась.
– Что? – Он легонько встряхнул ее за плечи и поцеловал в лоб. – Что с тобой?
– Ты хочешь, чтобы все повернулось по-твоему. Как будто тебе достаточно сказать, чтобы все шло так, а не иначе, и так оно и будет. Но в жизни все по-другому.
– Не всегда.
– Ты ошибаешься, Себастьян. – Она решительно отстранила его руку и вернулась на кухню. – Нам слишком многое придется сделать. Прежде всего я хочу знать: как ты жил без меня? Начиная с того самого дня, как ты сбежал, вместо того чтобы жениться на мне.
– Блисс…
Она вскинула вверх руку. Ее стройные ноги просвечивали сквозь тонкий поплин – безумно красивые ноги. Себастьян заставил себя отвернуться.
– Прошлой ночью я получила еще одно предупреждение. Предупреждение особого рода. Не знаю даже, правильно ли я его поняла.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98
Не спуская глаз с лестницы, ведущей наверх, в комнату Блисс, Себастьян растянулся на диване. Заложив руки за голову, он прислушивался к дыханию Бобби – казалось, малыш лишь притворяется спящим.
После той встречи с Блисс – когда она ходила на выставку – Себастьян ни разу не вспомнил про Леннокса Руда. А вот Леннокс Руд не забыл предупредить Блисс, чтобы держалась подальше от Плато.
И Джим Мур тоже оживился – позвонил как раз тогда, когда у Себастьяна появилась надежда, что он отделался от старикашки раз и навсегда.
К тому же Муру известно все о Блисс…
– Ты спишь?
– Нет. – Он повернулся к Бобби. – Но тебе нужно спать.
– У тебя появился папа, когда тебя приняли?
– Да, появился, – ответил Себастьян; он прекрасно понимал, что это не так.
– Тебе повезло.
– Наверное. – Стоит ли спорить с пятилетним малышом о столь серьезных вещах? – Люди, которые взяли меня к себе, уже умерли. Они и тогда были не очень молоды.
– Хм-м…
Бобби надолго замолчал. А потом спросил:
– Может, ты хоть немного умеешь рассказывать сказки?
Себастьян онемел от неожиданности.
– Да нет, я не прошу тебя рассказать мне сказку. – Мальчик повернулся к нему лицом, однако глаза его по-прежнему были закрыты. – Я просто хотел знать, умеешь или нет.
Себастьян смотрел на детское личико и гадал: каким оно будет, когда Бобби повзрослеет? Он протянул руку и погладил мальчика по соломенным, выгоревшим на солнце волосам. Бобби подобрался поближе.
– Давным-давно, далеко отсюда, на самом краю земли, жила одна семья… – Себастьян замялся и сказал: – Ну вот, посреди лета я вспомнил рождественскую сказку!
– Я больше всего на свете люблю рождественские сказки.
– Отлично. Потому что сейчас я не смогу припомнить никакую другую. В общем, на Северном полюсе жила большая семья мастера шоколадных дел, и они работали на Санта-Клауса…
Себастьян проснулся от ломоты в затекшем плече. Открыл глаза и заморгал – прямо в лицо светило утреннее солнце, лучи которого пробивались в щели жалюзи на окнах. В нос ударили запахи мыла и пыли, исходившие от теплого детского тельца. Бобби, прикорнувший рядом, пристроил голову на плече у Себастьяна.
Осторожно, чувствуя себя преступником, он похлопал малыша по руке. Оказывается, это так просто – сделать ребенка счастливым. Почему же многие взрослые причиняют детям боль? А ведь мать Бобби делает все, что в ее силах. Себастьян прекрасно это понимал, он видел, как велика ее любовь к сыну.
Послышался какой-то шум. Себастьян обернулся. На ступеньках лестницы сидела Блисс. Сидела, сложив руки на коленях и глядя на Себастьяна.
Он прошептал одними губами «привет», и она в ответ прошептала «привет». Она попыталась улыбнуться, однако в глазах ее была такая тоска, что у Себастьяна заныло сердце.
Наконец она поднялась и, спустившись по ступенькам, осторожно подошла к дивану. Протянула Себастьяну руку, и он пожал ее. Блисс наклонилась и поцеловала его ладонь. Потом направилась на кухню.
Себастьян кое-как выбрался из-под Бобби. Мальчик поежился и снова свернулся в клубочек под теплым одеялом.
Блисс – на ней был синий поплиновый халат – устроилась на заднем крыльце, выходившем во внутренний дворик. Солнце стояло еще совсем низко, его лучи образовали золотой нимб вокруг рыжеволосой головы Блисс. Себастьян аккуратно прикрыл дверь, ведущую в комнату, вышел на крыльцо.
Блисс не шелохнулась, когда он положил руку ей на плечо.
В саду звенели птичьи трели.
Легкий ветерок приносил запахи цветов и трав.
Себастьян легонько коснулся ее волос. И улыбнулся, глядя, как пушистые пряди приподнимаются следом за его ладонью. Солнце подсвечивало эту прозрачную вуаль своими золотистыми лучами.
Никогда, ни к кому Себастьян не испытывал подобных чувств. Блисс была самым дорогим для него человеком. Сейчас появился шанс наверстать упущенное за долгие годы, и Себастьян был полон решимости добиться своего.
– А вот и наши собачки, – заметила Блисс, поднимаясь на ноги.
Он обнял ее за талию. Окинул взглядом двор. Битер и Спайки безмятежно валялись на солнышке.
– Я же сказал, что у Битера пора любви.
– Хорошие же мы хозяева, – посетовала Блисс. – Оставили питомцев без присмотра на целую ночь. Ты смотри, они едва дышат.
– Ты напомнила мне о том состоянии, которое я не испытывал ни разу в жизни, – проговорил Себастьян, целуя ее в шею. – И я даже не подозревал, насколько мне не хватает этих ощущений. Не подозревал, пока не повстречал тебя.
– В который раз?
– В самый первый. – Он посмотрел ей в лицо. – И теперь я вспомнил это снова. Знаешь, что самое удивительное?
Она молча покачала головой. Ее бархатистая кожа была восхитительна на ощупь.
– Что я вообще способен любить.
Блисс прикрыла глаза. При виде страдальческой морщинки, появившейся у нее на лбу, Себастьяну стало больно.
– Забудь, что я тут болтал, – взмолился он. – Это все чепуха.
– Но для меня это важно. Значит, ты удивляешься своей способности любить, потому что не сталкивался в жизни с любовью!
– Наверное, так. Да, именно так. Я не знал любви, пока не встретил тебя. Когда ты впервые позволила мне подержать тебя за руку, я был конченым человеком – в отношении любви. И с тех пор никто не предоставил мне второго шанса. Звучит смешно, да? Но я действительно не мог поверить, что не чувствовал этого. Я словно взбесился. Мне хотелось кричать. Я чуть не подавился собственным криком.
– Знаю.
– Как ты можешь об этом знать? – Он провел кончиками пальцев по ее вискам.
– А как ты думаешь? Ты же сам постоянно твердил, что мы похожи.
– Мы разные – и все-таки похожи, так? Мы разные ровно настолько, чтобы из нас получилась чертовски милая пара!
– Но как же мы пройдем через столько препятствий, Себастьян? Подумай сам, разве такое возможно?..
– Любовь моя, мы пройдем через все, – с жаром заверил Себастьян. – Поверь мне, мы все преодолеем!
Блисс потупилась.
– Что? – Он легонько встряхнул ее за плечи и поцеловал в лоб. – Что с тобой?
– Ты хочешь, чтобы все повернулось по-твоему. Как будто тебе достаточно сказать, чтобы все шло так, а не иначе, и так оно и будет. Но в жизни все по-другому.
– Не всегда.
– Ты ошибаешься, Себастьян. – Она решительно отстранила его руку и вернулась на кухню. – Нам слишком многое придется сделать. Прежде всего я хочу знать: как ты жил без меня? Начиная с того самого дня, как ты сбежал, вместо того чтобы жениться на мне.
– Блисс…
Она вскинула вверх руку. Ее стройные ноги просвечивали сквозь тонкий поплин – безумно красивые ноги. Себастьян заставил себя отвернуться.
– Прошлой ночью я получила еще одно предупреждение. Предупреждение особого рода. Не знаю даже, правильно ли я его поняла.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98