Кроме колокольчика, она сжимала в руке еще какой-то белый предмет.
– Я четко вижу колокольчик. А что еще у нее в руках?
Себастьян наклонял голову то так, то этак и даже вытащил из ящика стола большое увеличительное стекло.
– Кажется, ты говорила про женщину в белой маске, которая нашептывала тебе угрозы в первую ночь.
– Да. Она пряталась у меня в комнате.
– Ну так вот перед тобой та самая маска.
– М-м-м. – Блисс закивала и пододвинула к себе следующее фото. – А вот это снимали у Уилменов. Во время приема, у них в оранжерее. – До конца жизни она с дрожью будет вспоминать о том, что случилось в оранжерее, когда погас свет.
– Черт побери, как ему удалось туда пробраться? – удивился Себастьян, заглядывая ей через плечо.
– Ноузу?
– Нет же, Вику. Ноузу по штату положено просочиться в любую дырку, ведь он считал себя профи. А вот это Вик. – Он ткнул пальцем в знакомую фигуру в белой официантской куртке. Свои длинные волосы Вик собрал в хвост и аккуратно упрятал под воротник. – А здесь и ты, стоишь к нему спиной. Значит, он вырядился официантом. И мог сперва вырубить свет, а потом наброситься на тебя.
– Все становится на свои места, – сказала Блисс. Каждый из этих снимков внушал ей все большую тревогу. – На нем были резиновые перчатки. Я почувствовала их на ощупь и почувствовала, как они пахнут.
– Точно, – подтвердил Себастьян и снова вооружился увеличительным стеклом. – Вот они, на фото.
– Фи, какая мерзость… – Блисс до боли закусила губу. – Может, именно он тогда забросил в подсобку свою куртку? Мы были в двух шагах от него и ни о чем не подозревали! А если бы заметили его еще тогда, то это могло бы спасти жизнь мистеру Ноузу!
– Ну вряд ли Вика удалось бы так просто остановить.
– Но почему?
– Сомневаюсь, что мы когда-нибудь узнаем. В любом случае теперь этим будет заниматься полиция. А ты, моя дорогая, отныне становишься главным делом в моей жизни.
– Это легко сказать, но нелегко сделать, Себастьян. И ты это знаешь.
– Я знаю одно: после того, что едва не стряслось с тобой вчера и со мной – сегодня, меня уже ничто не испугает!
– Либерти тоже скрылась…
– Чему же тут удивляться?
– Ее не было с Виком, когда… нет, я не могу сейчас об этом говорить. Мы должны подумать о твоих ранах.
– Все, что мне нужно, – это хороший душ.
– Ты считаешь, что это Вик поджег трейлер?
– Возможно. – Себастьян задумчиво перебирал фотографии. – Интересно, скоро ли нам удастся раскопать прочие подробности?
– Какие, к примеру?
– Я и сам не знаю.
Дверь распахнулась, и в кабинет вошли двое полицейских.
– Это офицер Вегасан, – представил своего спутника первый из вошедших. – Мисс Лавджой будет с минуты на минуту. – Полисмен не посчитал необходимым напомнить свое имя – его тут и так знали.
Себастьян отпустил Уильяма домой, запер двери кабинета и повернулся к Блисс.
– Ну вот, малышка, теперь мы остались вдвоем, – сказал он и почувствовал, что сейчас запрыгает от радости, как мальчишка. – И у нас с тобой полно дел. Самых приятных дел.
– Теперь мы знаем, что Вик не имеет никакого отношения к пожару в трейлере. И я не могу сказать, что эта мысль мне приятна.
Вряд ли она была приятна и Себастьяну, однако ему хотелось верить, что он способен уберечь Блисс от дальнейших невзгод.
– Либерти всегда плясала под дудку Вика. А он испугался. Он опасался, что в случае нашей женитьбы потеряет уютное гнездышко, доставшееся ему почти даром. И не останется ни малейшей надежды, что он…
– Не смей это повторять! Я сама слышала, чего тут наплел Баллард!
– Ты напрасно пытаешься отгородиться от правды. Вик собирался на тебе жениться. Хотел таким образом упрочить свое положение. А тут появился я – совершенно неожиданное осложнение на его пути. И я склонен верить Либерти, которая постоянно твердила, что Вик тебя любит.
– Бедная Либерти. – Блисс подошла к нему и коснулась пуговицы рубашки. – Женщинам всегда бывает плохо, если их отвергает любимый мужчина.
– Я никогда не отвергал тебя, любимая. – Он терпеливо ждал, пока она расстегнет и снимет с него рубашку. – Блисс, я никогда в жизни…
– Я знала, что ты меня не отвергал.
– Жизнь после побега превратилась для меня в сущий ад. – Он поморщился, когда Блисс потревожила подсохшие раны. – Блисс, я хочу на тебе жениться. И чем скорее, тем лучше. Хоть сегодня!
– Ну, сегодня это вряд ли возможно. Нам придется пройти через все положенные формальности, как и прочим людям.
– Но ведь ты дала слово, что выйдешь за меня? – Он поймал ее руки и прижал к груди.
Ее счастливая улыбка, легкий ореол волос вокруг осунувшегося лица, окончательно испачканный костюм, который она так и не успела сменить… Боже, как же он ее любил!
Себастьян наклонился, чтобы поцеловать Блисс, но она отстранилась:
– Да, я выйду за тебя. А если этого не случится – я буду несчастнейшей из женщин.
– Я не ослышался? – рассмеялся Себастьян. – Ну что ж, в таком случае не пора ли позвонить моему знакомому ювелиру?
– Ни к чему, – качнула головой Блисс. – Ты ведь до сих пор прячешь в бумажнике презерватив самого маленького в мире размера, не так ли?
– Ага!
Блисс сунула руку себе за ворот.
– Я надела ее снова.
В ее пальцах тускло блеснула цепочка – та самая, которую он покупал много лет назад с такой надеждой и любовью… На цепочке висело кольцо с тремя сверкающими бриллиантами. Блисс расстегнула цепочку и подала Себастьяну кольцо. И протянула ему левую руку. – Пожалуй, пора привыкать носить его постоянно.
Но Себастьян все крутил и крутил колечко на своей ладони:
– Ты сохранила его…
– А ты разве сомневался, что я сделаю это?
Он с трудом сглотнул.
– Я не вправе чего-то от тебя ожидать…
– Ладно, надень его мне на палец.
– И ты не хочешь обставить все более торжественно?
– Ни за что! Удивительно, как оно не истерлось за все годы, что я на него глазела.
Кольцо пришлось ей впору, как и когда-то. Себастьян надел его на палец Блисс и поднес руку к губам.
– Я – счастливый человек.
– Но кое-кто все еще думает иначе. Я ведь не принесу тебе ничего, кроме новых неприятностей.
– Ты никогда не приносила мне неприятностей. Все совсем наоборот. – Он пытливо заглянул ей в глаза.
– Теперь ты позволишь мне отвезти тебя в больницу? – Блисс ласково провела рукой по его груди.
– Ни за что. Это всего лишь несколько царапин и ссадин. Заживет само. Но я позволю тебе промыть свои раны, и – немедленно.
Она подошла к громадному, во всю стену, окну и медленно двинулась вдоль него, как бы отсекая дневной свет плотными шторами.
В кабинете установился мягкий полумрак, Блисс шла к Себастьяну, на ходу снимая с себя блузку. Под тонким кружевным бюстгальтером темнели кружки сосков.
Себастьян с трудом подавил безумную вспышку желания.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98
– Я четко вижу колокольчик. А что еще у нее в руках?
Себастьян наклонял голову то так, то этак и даже вытащил из ящика стола большое увеличительное стекло.
– Кажется, ты говорила про женщину в белой маске, которая нашептывала тебе угрозы в первую ночь.
– Да. Она пряталась у меня в комнате.
– Ну так вот перед тобой та самая маска.
– М-м-м. – Блисс закивала и пододвинула к себе следующее фото. – А вот это снимали у Уилменов. Во время приема, у них в оранжерее. – До конца жизни она с дрожью будет вспоминать о том, что случилось в оранжерее, когда погас свет.
– Черт побери, как ему удалось туда пробраться? – удивился Себастьян, заглядывая ей через плечо.
– Ноузу?
– Нет же, Вику. Ноузу по штату положено просочиться в любую дырку, ведь он считал себя профи. А вот это Вик. – Он ткнул пальцем в знакомую фигуру в белой официантской куртке. Свои длинные волосы Вик собрал в хвост и аккуратно упрятал под воротник. – А здесь и ты, стоишь к нему спиной. Значит, он вырядился официантом. И мог сперва вырубить свет, а потом наброситься на тебя.
– Все становится на свои места, – сказала Блисс. Каждый из этих снимков внушал ей все большую тревогу. – На нем были резиновые перчатки. Я почувствовала их на ощупь и почувствовала, как они пахнут.
– Точно, – подтвердил Себастьян и снова вооружился увеличительным стеклом. – Вот они, на фото.
– Фи, какая мерзость… – Блисс до боли закусила губу. – Может, именно он тогда забросил в подсобку свою куртку? Мы были в двух шагах от него и ни о чем не подозревали! А если бы заметили его еще тогда, то это могло бы спасти жизнь мистеру Ноузу!
– Ну вряд ли Вика удалось бы так просто остановить.
– Но почему?
– Сомневаюсь, что мы когда-нибудь узнаем. В любом случае теперь этим будет заниматься полиция. А ты, моя дорогая, отныне становишься главным делом в моей жизни.
– Это легко сказать, но нелегко сделать, Себастьян. И ты это знаешь.
– Я знаю одно: после того, что едва не стряслось с тобой вчера и со мной – сегодня, меня уже ничто не испугает!
– Либерти тоже скрылась…
– Чему же тут удивляться?
– Ее не было с Виком, когда… нет, я не могу сейчас об этом говорить. Мы должны подумать о твоих ранах.
– Все, что мне нужно, – это хороший душ.
– Ты считаешь, что это Вик поджег трейлер?
– Возможно. – Себастьян задумчиво перебирал фотографии. – Интересно, скоро ли нам удастся раскопать прочие подробности?
– Какие, к примеру?
– Я и сам не знаю.
Дверь распахнулась, и в кабинет вошли двое полицейских.
– Это офицер Вегасан, – представил своего спутника первый из вошедших. – Мисс Лавджой будет с минуты на минуту. – Полисмен не посчитал необходимым напомнить свое имя – его тут и так знали.
Себастьян отпустил Уильяма домой, запер двери кабинета и повернулся к Блисс.
– Ну вот, малышка, теперь мы остались вдвоем, – сказал он и почувствовал, что сейчас запрыгает от радости, как мальчишка. – И у нас с тобой полно дел. Самых приятных дел.
– Теперь мы знаем, что Вик не имеет никакого отношения к пожару в трейлере. И я не могу сказать, что эта мысль мне приятна.
Вряд ли она была приятна и Себастьяну, однако ему хотелось верить, что он способен уберечь Блисс от дальнейших невзгод.
– Либерти всегда плясала под дудку Вика. А он испугался. Он опасался, что в случае нашей женитьбы потеряет уютное гнездышко, доставшееся ему почти даром. И не останется ни малейшей надежды, что он…
– Не смей это повторять! Я сама слышала, чего тут наплел Баллард!
– Ты напрасно пытаешься отгородиться от правды. Вик собирался на тебе жениться. Хотел таким образом упрочить свое положение. А тут появился я – совершенно неожиданное осложнение на его пути. И я склонен верить Либерти, которая постоянно твердила, что Вик тебя любит.
– Бедная Либерти. – Блисс подошла к нему и коснулась пуговицы рубашки. – Женщинам всегда бывает плохо, если их отвергает любимый мужчина.
– Я никогда не отвергал тебя, любимая. – Он терпеливо ждал, пока она расстегнет и снимет с него рубашку. – Блисс, я никогда в жизни…
– Я знала, что ты меня не отвергал.
– Жизнь после побега превратилась для меня в сущий ад. – Он поморщился, когда Блисс потревожила подсохшие раны. – Блисс, я хочу на тебе жениться. И чем скорее, тем лучше. Хоть сегодня!
– Ну, сегодня это вряд ли возможно. Нам придется пройти через все положенные формальности, как и прочим людям.
– Но ведь ты дала слово, что выйдешь за меня? – Он поймал ее руки и прижал к груди.
Ее счастливая улыбка, легкий ореол волос вокруг осунувшегося лица, окончательно испачканный костюм, который она так и не успела сменить… Боже, как же он ее любил!
Себастьян наклонился, чтобы поцеловать Блисс, но она отстранилась:
– Да, я выйду за тебя. А если этого не случится – я буду несчастнейшей из женщин.
– Я не ослышался? – рассмеялся Себастьян. – Ну что ж, в таком случае не пора ли позвонить моему знакомому ювелиру?
– Ни к чему, – качнула головой Блисс. – Ты ведь до сих пор прячешь в бумажнике презерватив самого маленького в мире размера, не так ли?
– Ага!
Блисс сунула руку себе за ворот.
– Я надела ее снова.
В ее пальцах тускло блеснула цепочка – та самая, которую он покупал много лет назад с такой надеждой и любовью… На цепочке висело кольцо с тремя сверкающими бриллиантами. Блисс расстегнула цепочку и подала Себастьяну кольцо. И протянула ему левую руку. – Пожалуй, пора привыкать носить его постоянно.
Но Себастьян все крутил и крутил колечко на своей ладони:
– Ты сохранила его…
– А ты разве сомневался, что я сделаю это?
Он с трудом сглотнул.
– Я не вправе чего-то от тебя ожидать…
– Ладно, надень его мне на палец.
– И ты не хочешь обставить все более торжественно?
– Ни за что! Удивительно, как оно не истерлось за все годы, что я на него глазела.
Кольцо пришлось ей впору, как и когда-то. Себастьян надел его на палец Блисс и поднес руку к губам.
– Я – счастливый человек.
– Но кое-кто все еще думает иначе. Я ведь не принесу тебе ничего, кроме новых неприятностей.
– Ты никогда не приносила мне неприятностей. Все совсем наоборот. – Он пытливо заглянул ей в глаза.
– Теперь ты позволишь мне отвезти тебя в больницу? – Блисс ласково провела рукой по его груди.
– Ни за что. Это всего лишь несколько царапин и ссадин. Заживет само. Но я позволю тебе промыть свои раны, и – немедленно.
Она подошла к громадному, во всю стену, окну и медленно двинулась вдоль него, как бы отсекая дневной свет плотными шторами.
В кабинете установился мягкий полумрак, Блисс шла к Себастьяну, на ходу снимая с себя блузку. Под тонким кружевным бюстгальтером темнели кружки сосков.
Себастьян с трудом подавил безумную вспышку желания.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98