Он еще раз втянул воздух, напоенный ароматами кухни, и нос все решил за него: не раздумывая больше, он смело шагнул в дверь — в теплый мир хорошо пахнущих вин и женщин. В мир, поддающийся контролю, где инспектора здоровья каждый месяц проверяют жриц любви, где приличные апартаменты с окнами, выходящими в сад.
К нему уже спешила элегантно одетая женщина, приветствуя его милой улыбкой. Возможно, поэтому он не обратил внимания на человека, стоявшего недалеко от входа.
Незадолго до этого Оуэн вышел из дворца епископа Винчестерского после весьма плодотворной беседы с одним из служителей его светлости и большим приверженцем Франции. Разумеется, не безвозмездно. И тут он увидел, к немалому своему удивлению, Майлза Брайанстона, спешащего куда-то по аллее, ведущей, насколько знал Оуэн, в один из самых трущобных районов Саутуорка. Если бы даже он не подумал о Пен — а он подумал о ней, — все равно в нем сработал бы, не мог не сработать, профессиональный инстинкт. В общем, что-то подтолкнуло его и заставило последовать за человеком из высшего света, у которого, оказывается, было какое-то дело в районе дешевых публичных домов, где женщину можно купить за монету в четыре пенса и за эту же сумму подвергнуться риску быть ограбленным, убитым или подхватить неизлечимую болезнь.
Сейчас, стоя в полутьме холла и размышляя о том, что успел увидеть и чему удивиться, Оуэн пришел к выводу, что Майлз Брайанстон вряд ли заходил в дешевые публичные дома, чтобы получить там удовольствие. В этом случае он ограничился бы одним заведением. И потом, что за странный узел тащил этот граф из одного злачного места в другое?
Все выглядело довольно странно, если он, конечно, не какой-то особый извращенец, что тоже могло быть и не слишком бы удивило Оуэна, много повидавшего на своем веку.
Как бы то ни было, ему предоставлялась возможность побольше узнать о семье Брайанстон, что, в свою очередь, могло помочь лучше разобраться в истории Пен и понять, насколько она достоверна. О графе Майлзе он уже был немного наслышан: знал, что тот глуп и невежествен и привык руководствоваться в жизни лишь своими аппетитами и материнскими амбициями. Про старую леди Брайанстон он тоже не слышал ничего хорошего: скупа, хитра и не очень умна.
Так что вполне возможно, пришел к предварительному выводу Оуэн, что Майлз, не удовлетворив свое вожделение в предыдущих заведениях, решил завершить вечер в более дорогом и с большими удобствами. Стоит проверить.
С этой мыслью он вышел из полумрака возле дверей и тут же был встречен улыбающейся дамой, которая препроводила его в уютную, обшитую панелями комнату, где горели масляные лампы, а женщины стояли вдоль стен, негромко разговаривая друг с другом.
Его приход внес некоторое оживление в их ряды. На него посматривали, как на дорогой приз, выставленный на ярмарке для счастливчиков.
Майлза Брайанстона он увидел сразу: тот стоял у огня в дальнем конце комнаты с бокалом в руке и внимательно рассматривал женщин. Еще до того, как Оуэн приблизился к нему — а он решил это сделать, — Майлз допил напиток, кинул бокал на пол, подозвал одну из женщин и повел к выходу. Проходя мимо Оуэна, он даже не кивнул ему.
— Кто этот любезный мужчина? — спросил Оуэн у хозяйки.
— Частый посетитель, милорд, — ответила та. — Вы уже сделали свой выбор?
— Сегодня я хочу не женщину, — сказал он, — а напарницу для беседы и распития вина. Если найдется такая, буду рад разделить с ней компанию.
Хозяйка задумалась. Она повидала тут всяких клиентов, с любыми замашками и претензиями, и потому нисколько не удивилась. Тем более чуя, что вознаграждение будет щедрым.
— Если милорд не против музыки, я приглашу Салли, — предложила она. — Девушка ловко играет на лютне.
— Прекрасно, — согласился Оуэн. — Дайте мне флягу бургундского, и я спокойно усядусь у камина, чтобы послушать музыку и поболтать. А когда наш дружок сделает свое дело и вернется сюда, попросим его присоединиться ко мне и к бургундскому.
— Слушаюсь, милорд.
Вскоре к Оуэну, усевшемуся на длинную кушетку, подошла молодая женщина с лютней в руках. Она рассматривала его с нескрываемым любопытством: что это за мужчина, пришедший в публичный дом послушать музыку?
— Добрый вечер, милорд, — произнесла она, сделав реверанс и краснея, словно не привыкла еще к своей работе за те полгода, что пребывала в этом месте. Про себя она решила, что таких привлекательных, как этот, здесь еще не видела.
Следующие полчаса Оуэн провел, прихлебывая вино и слушая, как женщина играет на лютне, что она делала не очень умело, но с большим чувством.
Но вот граф Брайанстон вновь появился в комнате, сопровождаемый служителем. Лицо его стало еще краснее, чем обычно, живот вылезал из камзола, он был изрядно пьян.
Оуэн поднялся с кушетки, поблагодарил девушку и попросил удалиться, а сам сделал несколько шагов навстречу Майлзу и протянул ему руку. Тот в недоумении уставился на нее, потом перевел взгляд на Оуэна и пробормотал:
— Не припомню, чтобы мы были знакомы, сэр. Но все равно для меня удовольствие…
— Ну как же, милорд, — любезно возразил Оуэн, — мы встречались, и неоднократно. Шевалье д'Арси к вашим услугам. Давайте присядем… Надеюсь, вы сделаете мне честь и мы вместе разопьем хозяйское вино. Оно совсем не плохое.
— Что ж… если так… — Майлз грузно опустился на кушетку. — Чем могу служить, сэр? Никогда не видел вас прежде, клянусь…
С терпеливой мягкой улыбкой Оуэн повторил:
— Прошу прощения, сэр, но я был в числе приглашенных на прием, который вы устраивали недавно в честь принцессы Марии.
— Что? А… да, конечно. Прошу простить мою невнимательность, шевалье. Но, как вы понимаете… — Он осклабился. — У меня на уме было сейчас совсем другое.
— Разумеется, сэр, — подтвердил Оуэн. — Тем более мы не были представлены друг другу тогда, у вас в доме. Было столько народу… Позвольте вам налить, сэр?
Они осушили бокалы, Оуэн наполнил их снова. Поговорили о том о сем, о сравнительных качествах присутствующих девиц. Потом Оуэн сказал:
— Прошу простить мою прямоту, лорд Брайанстон, но в моих привычках не ходить вокруг да около, а сразу переходить в разговоре к главному.
Майлз вытащил нос из винной кружки и уставился на собеседника.
— Что вы сказали, шевалье?
— Я сказал: ваша свойственница, леди Пен Брайанстон… Его улыбка была обескураживающей.
Майлз тупо уставился на него.
— Ну и что?..
— Я нахожу ее интересной.
Взгляд Майлза выразил еще большее недоумение.
— Почему? — бормотнул он.
— Разве это не так? — спросил Оуэн. — Например, ваш брат Филипп наверняка…
— Филипп… — Собеседник немного оживился, в глазах появилась злость. — Она поймала Филиппа в ловушку. Хотела заполучить титул.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99