Пен одобрительно-лукаво посмотрела на него.
— Кто еще, кроме настоящего шпиона, — сказала она, — мог бы придумать такое!
Его взгляд внезапно стал суровым.
— Возможно, вы правы, Пен, — сухо проговорил он. — Шутки шутками, но имейте в виду: если провалите свою роль, а с ней и наше расследование, можете считать, я выполнил свою часть договора. Послезавтра мне необходимо вернуться в Лондон, так что времени не слишком много, нужно быть собранными и во всеоружии.
— Прекрасно понимаю, о чем вы говорите, господин учитель, — сказала она обиженно. — И, поверьте, не сделаю ничего такого, что провалило бы дело. За кого вы меня принимаете?
— За очень упрямую женщину, — ласково ответил он, туже наматывая ее волосы на кулаки и приближая ее лицо к своему.
Последовал долгий поцелуй, после которого он отпустил ее, и она некоторое время прижимала пальцами свои припухшие губы, глядя на него со смесью восхищения и упрека.
— ! — Смотрите, шевалье, — сказала она, — чтобы никто не увидел, как вы целуете своего пажа. Это может вызвать кривотолки.
Он рассмеялся и направился к двери.
— Жду вас возле конюшни, — сказал он. — Когда закончите завтрак, сразу приходите туда.
Пен позвала Мэри и попросила принести хлеба, мяса и небольшую кружку пива.
Девушка с недоумением смотрела на разложенную на постели и одежду.
— Упаси Господи! — воскликнула она. — Мадам не собирается надеть все это?
— Именно собирается, — уверила ее Пен. — Когда вернетесь с едой, скажете, к лицу ли мне этот наряд.
Этим утром в Лондоне воздух был холодный, бодрящий, небо ярко-голубое, но Робину это нисколько не улучшало настроение. Причем виноват в своем дурном расположении духа был он сам и прекрасно знал это, поскольку предыдущим вечером отдал значительную дань подогретому пиву с пряностями, после чего спал тяжелым, беспокойным сном.
Он так и не решил, возненавидит ли его Пен за то, что он собирался сейчас сделать, или в конечном счете будет благодарна. Но, как бы то ни было, он поклялся самому себе узнать все, что только возможно, о прошлом и настоящем шевалье д'Арси. Ведь если Пен привлекла этого человека себе в помощь для распутывания проблемы, которую все считали навязчивой идеей, то, несомненно, посвятила его во многие подробности свое№, и не только своей, жизни, о которых можно рассказывать лишь тем, кому полностью доверяешь. И то же самое произошло, если ею руководила не столько потребность в помощи, сколько порыв страсти. О чем говорила Пиппа.
Значит, и в том, и в другом случае Пен открылась Оуэну д'Арси. И в том, и в другом случае она подвергает себя риску. Потому что он опасный человек, ему нельзя доверять.
Если за душой у шевалье д'Арси есть много чего плохого, дурно пахнущего, об этом наверняка не может не знать некто Симон Ренар, испанский посланник. Не может не знать, что д'Арси работает на месье Ноэля — ведь шпионские сети различных государств тесно переплетены друг с другом и их агенты считают делом чести побольше вызнать о своих соперниках, кем бы те в данную минуту ни являлись — временными друзьями или временными врагами.
Все эти размышления и доводы вовсе не означали, что господин Ренар поспешит поделиться своими сведениями о шевалье д'Арси с таким малозначащим для него человеком, как Робин де Бокер. Но почему не попробовать?..
Робин оставил своего коня в конюшне с задней стороны резиденции испанского посланника и был встречен в самом доме мужчиной мрачной наружности, очень напоминавшим хозяина этого места.
Впрочем, мрачным казалось и помещение, куда Робин был проведен, несмотря на роскошь убранства и солнечный свет, проникавший сквозь широкие застекленные окна.
В ожидании хозяина он грел спину у очага и ощущал некоторую нервозность, невзирая на то что прибыл сюда по приглашению, полученному в ответ на письменную просьбу о встрече. Лоб и руки Робина были влажными, он вынул платок, чтобы вытереть их, и в это время в дверь стремительно вошел посланник. Засунутый в спешке платок выглядывал из кармана, что не укрылось от внимательных глаз господина Ренара, как и вся не очень складная фигура гостя, но для посланника куда важнее был не внешний вид, а то, что он успел узнать об этом молодом человеке. А именно, что тот отличался умом, честностью и неподкупностью — качествами, кои нельзя не ценить.
Посланник ласково кивнул гостю.
— Рад вас видеть, мой друг. Прошу садиться. Немного вина? Робин пробормотал слова благодарности и сел. Хозяин наполнил бокалы из венецианского хрусталя темно-красным вином и тоже уселся.
— Итак, — сказал он, — что может сделать Симон Ренар для Робина де Бокера?
У него были негромкий мягкий голос с легким иностранным акцентом, приветливая улыбка, зоркий оценивающий взгляд.
Робин отпил из бокала, вино было превосходным, и решил не ходить вокруг да около, а сразу взять быка за рога.
— У меня имеется некоторый интерес к человеку по имени Оуэн д'Арси, сэр, — проговорил он.
— Понимаю, — сказал посланник. — Вы решили сразу заговорить о деле. Но позвольте спросить, почему вы пришли с этим ко мне?
Робин размышлял недолго, решив, что незачем темнить — это будет выглядеть неразумно под проницательным взглядом этого немолодого человека.
— Потому что, сэр, — ответил он прямо, — испанский посланник не может не знать французских соглядатаев.
Симон Ренар удивленно хмыкнул, что могло выражать и нечто иное, нежели удивление.
— Ну-ну, мой друг, — сказал он, — вы правильно делаете, что сразу открываете карты. Какого рода ваш интерес к этому сеньору?
«Что ж, — подумал Робин, — продолжим в том же духе».
— Этот человек проявляет незаурядную заинтересованность в моей сводной сестре, леди Пенелопе Брайанстон. Она вдова, и ее благополучие весьма заботит меня, сэр. Я хотел бы питать уверенность, что шевалье д'Арси не причинит ей вреда.
Симон Ренар склонил голову, задумчиво отпил из бокала.
— Насколько понимаю, мотивы у вас сугубо личные.
— Именно так, сэр.
— Полагаю, — продолжал посланник, — мы с вами можем смело предположить, что за всеми поступками месье д'Арси лежат интересы его страны. Не так ли? Он не делает ничего без определенной цели, а оная крепко связана с французскими государственными интересами. Его преследование означенной леди вполне может быть заданием месье де Ноэля.
Робин кивнул:
— Так я и предполагал. Для меня очень важно было бы узнать, сэр, еще что-нибудь о шевалье д'Арси. Что-то, если позволите, более интимное.
Посланник приподнял узкие брови.
— Вы имеете в виду, мой друг, нечто такое, что понудило бы вашу сестру искать сердечную привязанность в другом месте?
— Совершенно верно, сэр.
Наступило недолгое молчание. Ренар продолжал держать бокал в руке, лучи солнца играли и переливались в хрустале, замирая в темно-красной жидкости.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99