Нет, так нельзя. Сделка есть сделка. Ей придется смириться. И если ее муж желает заняться с ней любовью… что ж, это тоже часть их сделки. Пусть даже за весь этот день у них не было возможности поговорить. Пусть даже все, чего он добивается, это ее беременность. Да, такое возможно, грустно подумала Эбби, чтобы потом с гордостью демонстрировать приятелям ее огромный живот. Еще бы! Ведь это будет веским доказательством того, какой он счастливчик!
Впрочем, что это она, одернула себя Эбби. Какая муха ее укусила? Разве не она весь последний час только и мечтала, как он вернется домой, как постучит в ее дверь? Как подхватит ее на руки и отнесет в постель… и будет целовать, целовать, пока она не задохнется? И пусть он вновь доставит ей наслаждение, перед которым бледнеет даже райское блаженство… Вспоминая все, что было ночью, Эбби то и дело ловила себя на том, что губы ее расплываются в улыбке, а мысли, которые бродят у нее в голове, не имеют никакого отношения ни к Эдвардине, ни к ее проблемам.
Снова набросив на плечи пеньюар, Эбби повернулась к двери.
— Войдите! — крикнула она.
Через мгновение дверь распахнулась, и на пороге появился Кипп, одетый в точности как утром.
— Добрый вечер, жена, — сказал он. Лицо его просияло от удовольствия. Ничего не скажешь — без этого своего унылого пучка она выглядит намного лучше! И этот новый, почти невесомый пеньюар изумительно ей идет. Глаза Эбби сияли мягким светом, щеки зарумянились, что чрезвычайно понравилось Киппу. Да, сейчас она выглядит гораздо более… женственно, что ли, подумал он, и это было ему приятно. Да, очень приятно. — Как очаровательно вы выглядите, мадам. Просто прелестно!
— Так ведь это понятно, — откликнулась она смущенно. Тщательно избегая взгляда мужа, Эбби подошла к стоявшим возле камина креслам, села в самое мягкое из них и тщательно расправила на коленях складки пеньюара. Потом вдруг в глубине ее фиалковых глаз что-то дрогнуло, и Кипп внезапно вспомнил, как прошлой ночью он заглянул в эти глаза и прочел в них желание. — Кстати, вы мой должник — учитывая, как мне по вашей милости пришлось провести сегодняшний день. Надеюсь, вы об этом помните?
— Нисколько не сомневаюсь, что вы даром времени не теряли, — вежливо ответил Кипп, на мгновение скрывшись за дверью своей спальни. Потом вернулся, сел рядом с женой в соседнее кресло и, делая вид, что не замечает ее недоумения, поставил ей на колени большую квадратную коробку, чувствуя себя полным идиотом — будто школьник, который надеется, что ничтожный подарок, на который ушли все его карманные деньги, порадует обожаемую родительницу.
Ощущение было не из приятных, и, чтобы избавиться от него, Кипп поспешил отвлечь внимание Эбби.
— Кстати, я тоже неплохо провел этот день, жена. Не желаете посмотреть, что я вам принес? Между прочим, это подарок, только, умоляю, смотрите поскорее, потому что мне не терпится узнать ваше мнение.
Эбби молча взирала на коробку, перевязанную кокетливой шелковой лентой. Коробка была такая огромная, что закрывала от нее Киппа почти целиком. Заметив, что муж улыбается, Эбби немного успокоилась.
— Но… но почему? — с трудом проговорила она.
— Почему она такая тяжелая, вы хотите сказать? Да нет, что-то подсказывает мне, что вы имеете в виду совсем другое. Почему мне вдруг вздумалось принести вам подарок, да? Это просто обычай. Что тут странного, если муж наутро после свадьбы хочет порадовать свою молодую жену подарком? И вот я провел полдня, переругиваясь с Брейди, которому непременно хотелось уговорить меня купить вам либо драгоценности, либо меха. Представьте, он даже уламывал меня преподнести вам собственный экипаж! Мы с ним провели пару увлекательнейших часов в Таттерсоле, пока наконец я не остановился на этом. Я даже отослал Брейди домой, чтобы он не мешал. Ну так как, вы посмотрите, что я вам принес? Или так и будем сидеть тут и гадать, что там внутри?
Заинтригованная его рассказом, Эбби жестом предложила мужу поставить тяжелую коробку на пол между ними. Потом опустилась возле нее на колени и, затаив дыхание, развязала шелковую ленту, осторожно приподняла крышку, и боковины коробки тут же распались, словно корка апельсина, открыв ее взгляду тяжелый сундучок красного дерева в восточном стиле. Изящная резьба красиво сочеталась с инкрустацией из слоновой кости.
— Что это такое? — пробормотала Эбби, восхищенно лаская кончиками пальцев полированное резное дерево. Потом, склонив голову набок, принялась разглядывать крышку. — Какая красивая вещь — просто дух захватывает!
У Киппа камень с души свалился. Еще никогда в жизни ему не доводилось делать подобных подарков, тем более женщине, с которой он делил ложе. Но эта вещица была просто предназначена для Эбби. Кипп сам не понимал, с чего он так решил, и ему не хотелось ломать над этим голову. Но с первой же минуты, как на глаза ему попался этот сундучок, он уже твердо знал, что непременно купит его для Эбби.
Присев возле нее на ковер около камина, он вдруг почувствовал себя абсолютно счастливым, как будто снова вернулся в детство. Вот так же когда-то он играл у себя в детской. Усевшись по-турецки перед сундучком, Кипп лукаво взглянул на жену. Он часто дарил своим женщинам подарки, но и сам уже не помнил, когда в последний раз видел в женских глазах что-то, кроме алчности. И уж точно он никогда еще не испытывал при этом такого щенячьего восторга.
Небрежно развязав галстук, Кипп не глядя отшвырнул его в сторону. Эбби не поверила своим глазам — на лице его сияла мальчишеская улыбка. Боже правый, потрясенно подумала она, да он, похоже, просто лопается от гордости!
— Так, а теперь я подниму крышку, — торжественно произнес Кипп, не сводя глаз с Эбби. Было заметно, как он волнуется. Замерев, он ждал, что она скажет. «Какое у нее лицо!» — подумал он. Ему казалось, он еще никогда в жизни не видел у женщины такого живого, такого выразительного лица!
До этого дня ему не раз приходило в голову, что и в браке есть свои положительные стороны — если, конечно, взять в жены не одну, а сразу несколько женщин. Однако сейчас все женское очарование воплотилось для него в этом худеньком, почти бесплотном создании, в этой женщине, что сидела напротив него, которую никому и в голову не пришло бы назвать красавицей. Но все в ней — и лицо, и тело — безумно возбуждало Киппа. Его тянуло к ней со страшной силой, и не просто потому, что он желал ее. Нет, он хотел понять, о чем она думает, какие чувства ее волнуют. Всякий раз, глядя на жену, он гадал про себя, что она сделает в следующую минуту, кем она предстанет перед ним.
Кипп поднял тяжелую крышку сундучка, и Эбби сразу обратила внимание, что та боковая стенка его, что была обращена к ней, состоит из двух створок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95