Кругляшки — это деньги, поняла? И хотя ни одному из этих оборванцев не под силу правильно выговорить слово «кабриолет», однако на своем языке они болтают свободно.
Но Эбби не слушала. Видимо, решив, что крошка Джина не слишком усердствует, Чугунная Герта, внезапно придя в ярость, вновь ударила несчастную девочку, да так, что та покачнулась, едва устояв на своих искривленных ножках.
— Как вам не стыдно, злая вы женщина! Только посмейте ударить этого невинного ребенка еще раз, и я лично прикажу отвести вас в караулку! — набросилась на нее разъяренная Эбби.
Ее крики заставили несколько голов повернуться в их сторону. Оборванные обитатели трущоб выглядывали из окон, какие-то темные фигуры перешептывались в подворотне, готовые тут же удрать, если шпики (иначе говоря — полиция) вдруг решат нагрянуть сюда — поинтересоваться, что за шум поднял тут этот «фазан»и его девка.
И не то чтобы кто-то из них боялся полиции! Все они прекрасно знали, что шпики и пальцем не пошевелят, чтобы помочь маленькой Джине. А уж связываться с Чугунной Гертой или тащить это чудовище в караулку вообще не рискнет ни один из них. Все обитатели здешних мест, и полицейские в том числе, хорошо помнили, каким образом толстуха заработала свое прозвище. У каждого из них еще был жив в памяти случай, когда ей врезали по голове огромным чугунным котлом, а она, вместо того чтобы от такого удара свалиться замертво, проткнула обидчика ржавыми ножницами.
Чугунная Герта, похоже, прекрасно знала, какой репутацией пользуется в здешних кругах, и потому нисколько не испугалась. Низко, по-звериному зарычав, она шагнула к Эбби и уже подняла пудовый кулак, когда изящная тросточка из ротанга, которой так гордился Кипп, свистнула в воздухе, и острый конец ее предостерегающе уткнулся в огромный живот ужасной толстухи.
— Не так быстро, сударыня, умоляю вас! Надеюсь, вы поняли, что церемониться с вами я не намерен? Стоять, я сказал! Вот так, очень хорошо. Или вообще отойдите назад — лучше всего шагов этак на десять. Исходящее от вас амбре… несколько резковато, к тому же я привык к другим ароматам. — Приятно улыбнувшись разъяренной толстухе, Кипп сделал несколько выпадов на манер опытного фехтовальщика и снова сунул трость под мышку. — Да, вот так значительно лучше. А теперь вернемся к нашему разговору. Если не ошибаюсь, мы обсуждали покупку одной из ваших кукол?
— Ничего подобного! — безапелляционным тоном отрезала Эбби. Выпустив руку мужа, она принялась поспешно копаться в крохотной голубой сумочке, висевшей у нее на поясе. — Бог с ней, с куклой! Мне нужен этот несчастный слепой ребенок! Послушайте, Кипп, у меня есть двадцать фунтов. Целых двадцать фунтов! И потом, ведь еще остается мое содержание. Помните, вы мне обещали? Неужели этого не хватит?!
— Эбби, — предостерегающе одернул жену Кипп и уже открыл было рот, чтобы объяснить, какую опасную игру она затеяла, однако вздернутый подбородок и выражение ее глаз ясно дали ему понять, что он опоздал. Чертыхаясь на чем свет стоит, Кипп замолчал. И тут в глазах Эбби появились слезы, и он… растерялся.
Потом он вдруг обрел способность говорить, но то, что сорвалось с языка Киппа, заставило его растеряться снова.
— Ну что ж, очень хорошо, пусть будет по-вашему. Но уж тогда позвольте мне самому договориться с этими людьми.
Слушая их разговор, Чугунная Герта нервно облизывала пересохшие губы. Ее рыхлое тело, похожее на тесто, вылезавшее из квашни, дрожало при мысли о том, какая немыслимая удача идет к ней в руки.
— Ишь ты, чего надумали! Чтобы я дитенка своего заместо кукляшки вам продала! Да еще мою Джину! Радость моя, мой бедный ягненочек, не бойся, никто тебя не отдаст! Слепенькую у мамки отнять задумали!
— Благодарю вас. Вполне достаточно. — В голосе Киппа прорезались стальные нотки. Самым его большим желанием в этот момент было взять жену под руку и немедленно увести из этой клоаки. Но сначала он преподаст Эбби хороший урок — пусть знает, что на свете существуют такие вещи, о которых она не прочтет ни в одном путеводителе.
— Во-первых, добрая женщина, этот ребенок вовсе не слепой. И не калека. Во-вторых, сказать по правде, я сильно сомневаюсь, что эта девочка — ваша дочь. Скорее уж какая-нибудь несчастная сирота, которую вы подобрали на улице или попросту наняли, чтобы она своим жалким видом выжимала слезу у состоятельных прохожих и они побыстрее развязывали свои кошельки. Естественно, леди легко попадаются на эту удочку, тем более те, у кого доброе сердце. И лучший пример этому — моя жена. Не исключено, конечно, что вы с ней просто партнеры и девочка по доброй воле ломает эту комедию, но об этом слишком противно думать. А в-третьих, раз уж таково желание моей супруги, вы, любезнейшая, сейчас примете вот эту десятифунтовую бумажку, а мы купим всех ваших кукол. Ну что — договорились? Решайте, только быстро. В вашем распоряжении пять секунд. Торопитесь, голубушка, иначе я, того и гляди, передумаю.
— Не калека?! Не… не слепая?! — прошептала потрясенная Эбби.
Онемев от изумления, она смотрела, как голова девочки опустилась и огромные серые глаза уставились прямо на нее. Девчушка разогнула вывернутую под каким-то немыслимым углом ногу и с облегчением выпрямилась, сразу став выше едва ли не на целый фут. Личико, еще минуту назад тупое и невыразительное, стало смышленым, и это недетское выражение, а главное — лукавая усмешка на губах подсказали Эбби, что девочка по крайней мере года на три старше, чем ей показалось сначала. Сообразив, что ее уловка раскрыта, она, ничуть не смущаясь, хитро подмигнула Эбби и засмеялась. — Совершенно сбитая с толку этим чудесным «излечением», которое произошло прямо у нее на глазах, Эбби повернулась к мужу. На лице ее был написан прямо-таки благоговейный восторг.
— Силы небесные, но как вы об этом догадались? Нет-нет, не надо, ничего не говорите. Мы обсудим это потом.
— Да уж, непременно. Ну а теперь скажите — вы все еще хотите купить эту «бедную слепую калеку»? Неужели то, что вы сейчас увидели, не заставило вас отказаться от этой затеи?
— Конечно, нет! А вы что — готовы бросить ее здесь… предоставить ребенка ее ужасной судьбе? Естественно, я по-прежнему хочу забрать ее отсюда, избавить от позорного рабства!
— Ладно, согласен. Но все последствия — на вашей совести, — пригрозил Кипп. Эбби даже головы не повернула в его сторону. Сунув толстухе десятифунтовую бумажку, она получила от нее целую корзину разноцветных тряпичных кукол. — Однако вы должны понимать, что мы не можем оставить девочку у себя, — снова попытался вразумить жену Кипп. — Это чудовище хоть и называет ее ягненком, но уличная девчонка — это далеко не ягненок!
— Конечно, нет! — фыркнула Эбби, глядя, как Кипп машет тростью проезжавшему мимо экипажу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95
Но Эбби не слушала. Видимо, решив, что крошка Джина не слишком усердствует, Чугунная Герта, внезапно придя в ярость, вновь ударила несчастную девочку, да так, что та покачнулась, едва устояв на своих искривленных ножках.
— Как вам не стыдно, злая вы женщина! Только посмейте ударить этого невинного ребенка еще раз, и я лично прикажу отвести вас в караулку! — набросилась на нее разъяренная Эбби.
Ее крики заставили несколько голов повернуться в их сторону. Оборванные обитатели трущоб выглядывали из окон, какие-то темные фигуры перешептывались в подворотне, готовые тут же удрать, если шпики (иначе говоря — полиция) вдруг решат нагрянуть сюда — поинтересоваться, что за шум поднял тут этот «фазан»и его девка.
И не то чтобы кто-то из них боялся полиции! Все они прекрасно знали, что шпики и пальцем не пошевелят, чтобы помочь маленькой Джине. А уж связываться с Чугунной Гертой или тащить это чудовище в караулку вообще не рискнет ни один из них. Все обитатели здешних мест, и полицейские в том числе, хорошо помнили, каким образом толстуха заработала свое прозвище. У каждого из них еще был жив в памяти случай, когда ей врезали по голове огромным чугунным котлом, а она, вместо того чтобы от такого удара свалиться замертво, проткнула обидчика ржавыми ножницами.
Чугунная Герта, похоже, прекрасно знала, какой репутацией пользуется в здешних кругах, и потому нисколько не испугалась. Низко, по-звериному зарычав, она шагнула к Эбби и уже подняла пудовый кулак, когда изящная тросточка из ротанга, которой так гордился Кипп, свистнула в воздухе, и острый конец ее предостерегающе уткнулся в огромный живот ужасной толстухи.
— Не так быстро, сударыня, умоляю вас! Надеюсь, вы поняли, что церемониться с вами я не намерен? Стоять, я сказал! Вот так, очень хорошо. Или вообще отойдите назад — лучше всего шагов этак на десять. Исходящее от вас амбре… несколько резковато, к тому же я привык к другим ароматам. — Приятно улыбнувшись разъяренной толстухе, Кипп сделал несколько выпадов на манер опытного фехтовальщика и снова сунул трость под мышку. — Да, вот так значительно лучше. А теперь вернемся к нашему разговору. Если не ошибаюсь, мы обсуждали покупку одной из ваших кукол?
— Ничего подобного! — безапелляционным тоном отрезала Эбби. Выпустив руку мужа, она принялась поспешно копаться в крохотной голубой сумочке, висевшей у нее на поясе. — Бог с ней, с куклой! Мне нужен этот несчастный слепой ребенок! Послушайте, Кипп, у меня есть двадцать фунтов. Целых двадцать фунтов! И потом, ведь еще остается мое содержание. Помните, вы мне обещали? Неужели этого не хватит?!
— Эбби, — предостерегающе одернул жену Кипп и уже открыл было рот, чтобы объяснить, какую опасную игру она затеяла, однако вздернутый подбородок и выражение ее глаз ясно дали ему понять, что он опоздал. Чертыхаясь на чем свет стоит, Кипп замолчал. И тут в глазах Эбби появились слезы, и он… растерялся.
Потом он вдруг обрел способность говорить, но то, что сорвалось с языка Киппа, заставило его растеряться снова.
— Ну что ж, очень хорошо, пусть будет по-вашему. Но уж тогда позвольте мне самому договориться с этими людьми.
Слушая их разговор, Чугунная Герта нервно облизывала пересохшие губы. Ее рыхлое тело, похожее на тесто, вылезавшее из квашни, дрожало при мысли о том, какая немыслимая удача идет к ней в руки.
— Ишь ты, чего надумали! Чтобы я дитенка своего заместо кукляшки вам продала! Да еще мою Джину! Радость моя, мой бедный ягненочек, не бойся, никто тебя не отдаст! Слепенькую у мамки отнять задумали!
— Благодарю вас. Вполне достаточно. — В голосе Киппа прорезались стальные нотки. Самым его большим желанием в этот момент было взять жену под руку и немедленно увести из этой клоаки. Но сначала он преподаст Эбби хороший урок — пусть знает, что на свете существуют такие вещи, о которых она не прочтет ни в одном путеводителе.
— Во-первых, добрая женщина, этот ребенок вовсе не слепой. И не калека. Во-вторых, сказать по правде, я сильно сомневаюсь, что эта девочка — ваша дочь. Скорее уж какая-нибудь несчастная сирота, которую вы подобрали на улице или попросту наняли, чтобы она своим жалким видом выжимала слезу у состоятельных прохожих и они побыстрее развязывали свои кошельки. Естественно, леди легко попадаются на эту удочку, тем более те, у кого доброе сердце. И лучший пример этому — моя жена. Не исключено, конечно, что вы с ней просто партнеры и девочка по доброй воле ломает эту комедию, но об этом слишком противно думать. А в-третьих, раз уж таково желание моей супруги, вы, любезнейшая, сейчас примете вот эту десятифунтовую бумажку, а мы купим всех ваших кукол. Ну что — договорились? Решайте, только быстро. В вашем распоряжении пять секунд. Торопитесь, голубушка, иначе я, того и гляди, передумаю.
— Не калека?! Не… не слепая?! — прошептала потрясенная Эбби.
Онемев от изумления, она смотрела, как голова девочки опустилась и огромные серые глаза уставились прямо на нее. Девчушка разогнула вывернутую под каким-то немыслимым углом ногу и с облегчением выпрямилась, сразу став выше едва ли не на целый фут. Личико, еще минуту назад тупое и невыразительное, стало смышленым, и это недетское выражение, а главное — лукавая усмешка на губах подсказали Эбби, что девочка по крайней мере года на три старше, чем ей показалось сначала. Сообразив, что ее уловка раскрыта, она, ничуть не смущаясь, хитро подмигнула Эбби и засмеялась. — Совершенно сбитая с толку этим чудесным «излечением», которое произошло прямо у нее на глазах, Эбби повернулась к мужу. На лице ее был написан прямо-таки благоговейный восторг.
— Силы небесные, но как вы об этом догадались? Нет-нет, не надо, ничего не говорите. Мы обсудим это потом.
— Да уж, непременно. Ну а теперь скажите — вы все еще хотите купить эту «бедную слепую калеку»? Неужели то, что вы сейчас увидели, не заставило вас отказаться от этой затеи?
— Конечно, нет! А вы что — готовы бросить ее здесь… предоставить ребенка ее ужасной судьбе? Естественно, я по-прежнему хочу забрать ее отсюда, избавить от позорного рабства!
— Ладно, согласен. Но все последствия — на вашей совести, — пригрозил Кипп. Эбби даже головы не повернула в его сторону. Сунув толстухе десятифунтовую бумажку, она получила от нее целую корзину разноцветных тряпичных кукол. — Однако вы должны понимать, что мы не можем оставить девочку у себя, — снова попытался вразумить жену Кипп. — Это чудовище хоть и называет ее ягненком, но уличная девчонка — это далеко не ягненок!
— Конечно, нет! — фыркнула Эбби, глядя, как Кипп машет тростью проезжавшему мимо экипажу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95