– Виноват, – извинился я. – Давайте помогу вам.
Я мигом вскочил со своего кресла. Ее голова уже находилась в двенадцати дюймах от пола, прямо напротив Чака. В таком полусогнутом положении ее черное сатиновое платье задралось вверх, доказав без тени сомнения, что из нижнего белья на ней все еще был один ярко-красный поясок. Но момент был не из тех, когда надо было показать себя джентльменом, и я зверски толкнул ее. Она издала громкий, пронзительный вопль и стрелой полетела вперед. Чак не успел уклониться от этого живого снаряда. Я видел, как в его глазах мелькнула тревога, а в следующее мгновение ее голова угодила ему прямо в живот. Сбитый с ног, он повалился навзничь.
Мой очередной шаг был относительно легким. Я схватил Ларсена за лацканы пиджака, поднял с дивана, потом подтащил спиной к тому месту, где барахтался Чак, который пытался подняться на ноги, но каблук башмака Ларсена в этот момент ударился об его голову, Ларсен окончательно потерял равновесие и тяжело рухнул на Чака. Французская служанка из Канзаса лежала на спине, ее подол задрался выше головы, она дрыгала в воздухе ногами и дико выла. О, это было зрелище, достойное созерцания!.. Но у меня не было времени, чтобы насладиться им.
Я живо выскочил из дома, прыгнул в машину и помчался по дороге с такой скоростью, будто тренировался, готовясь к мотогонкам в Индианаполисе.
Глава 10
Уже в четвертый раз я звонил в дверь и все посылал к черту! Если он спит, то должен проснуться. Или, если ему так больше нравится, может продолжать лежать и всю ночь слушать, как дребезжит дверной звонок. Но наконец-то дверь открылась, а я все еще продолжать давить на кнопку звонка.
– Кто вы такой, черт вас побери? – раздраженно спросил женский голос. – Какой-то страдалец от бессонницы?
Я решил, что ей не больше девятнадцати – этой выгоревшей на солнце блондинке. Из тех, которыми усеян пляж в Малибу: они предохраняют песок от эрозии. Голубые глаза, далеко не невинные, губы искусаны и вздулись. На ней была ночная рубашка из тонкого шелка, которая доходила до верхней части ее бедер, а ее невероятно крупные груди оттопыривали хрупкий материал, как самодельные бомбы секретных агентов былых времен, уже заведенные и готовые взорваться.
– Мне надо увидеть Джейсона Траверса, – объяснил я ей.
Она вызывающе состроила недовольную гримасу:
– Он занят!
– Догадываюсь, что он очень занят, – согласился я, неторопливо осматривая ее с головы до ног, – и, несомненно, будет очень занят и дальше. А пока что я зайду и побеседую с ним.
– Если вы сейчас ворветесь к нему, – пронзительно предупредила она, – то он может вас прибить.
– Готов рискнуть! – храбро отозвался я.
– Я вас не впущу. – Она положила ладони на бедра, раздвинула ноги, принимая стойку, сделала глубокий, решительный вздох. Ясно, что у меня почти не оставалось времени. Бомбы готовы были взорваться в любой момент.
Я взял ее обеими руками за талию, приподнял примерно на шесть футов в воздух, потом повернулся и опустил ее позади себя на крыльцо.
– Что вы себе позволяете?! – завопила она. – Мерзкий ублюдок!
– Если вам здесь надоест, – сказал я ей, – вы всегда можете попытаться дозвониться в эту дверь. – И захлопнул ее перед самым носом блондинки.
Вход в гостиную был из ближайшей ко мне комнаты. У меня не было представления, где расположены спальни, и я не намеревался инспектировать их по одной. В любом случае мне представлялось, что, рано или поздно, Траверса станет разбирать любопытство. А в гостиной имелся бар. Поэтому я налил себе спиртного и совсем было собирался добавить в бокал кусочки льда, когда в дверь начали названивать. Примерно минуту спустя я услышал, как кто-то прошел по передней комнате босиком, потом шаги вдруг остановились. Можно предположить, что шедший заметил, что в гостиной горит свет.
В комнату он пробрался очень медленно, напряженно всматриваясь, будто решая, что станет делать, если в дом вломился грабитель. И как отнесется пресса, если он не будет вести себя как герой…
– Вы! – воскликнул он булькающим голосом. – Тогда какой дьявол названивает в дверь?!
– Не знаю, как ее зовут, – ответил я, не задумываясь. – Но она та самая женщина, у которой возникают проблемы, когда она пытается стоять прямо, если только все время не отводит плечи назад.
– О Господи!
Он чуть ли не выбежал из комнаты. Несколькими секундами позже я услышал визгливый женский голос, а потом и его, низкий и успокаивающий. Потом голоса удалились и все стихло, а спустя некоторое время Траверс возвратился в комнату. На нем был короткий махровый халат с завязанным поясом. Волосы все еще оставались всклокоченными. Он налил себе выпить, потом свирепо и агрессивно уставился на меня.
– Не смейте что-нибудь затевать, Холман! – отрывисто предостерег он. – Ну ладно, тот трюк с тележкой для спиртного вы проделали весьма ловко, застав меня врасплох. Но в следующий раз все будет иначе. – Он выпрямился, держа в руке стакан, сжал губы в прямую полоску. – Искалечу вас на всю жизнь!
– Я запомнил эту фразу, потому что видел ваш фильм, – заметил я. – Вы играли в нем скверно. Он чуть не поперхнулся глотком шотландского виски:
– И вообще, какого черта вам понадобилось от меня среди ночи?
– Почему вы позвонили Ларсену после моего ухода?
– Потому что подумал – вам скоро влетит, – фыркнул он. – Понадеялся, что он приготовит для вас настоящий комитет для достойной встречи. Но он, очевидно, не успел этого сделать, иначе вы бы здесь не околачивались.
– Он недурно встретил меня, – сообщил я. – Можно сказать, с распростертыми объятиями. Кстати, Глория Клюн чувствует себя отлично. Я ее сегодня видел.
– Вот как? – Его лицо просветлело. – Где же вы ее видели?
– Хочу кое-что пояснить, – продолжал я. – Вам больше не придется беспокоиться о том, что студия “Стеллар” может воспользоваться положением о моральной стороне дела.
– Могу больше не беспокоиться? – Это его явно озадачило. – О чем, черт возьми, вы сейчас бормочете?
– О том, что вам не придется снимать новый фильм для студии “Стеллар”, – объяснил я.
– Ах, потрясающе! – Он закатил глаза к небу. – Значит, теперь вы сами превратились в гениального организатора и устроителя в области кинопроизводства. О'кей, начальник, на кого же теперь я стану работать?
– На Дена Ларсена, – объявил я.
Сначала вроде бы до него не дошло. Но потом по изменившемуся выражению его лица стало ясно, что он начинает проникаться этой идеей.
– Почему Ларсен решил, что я когда-нибудь стану работать на него? – спросил он подавленно.
– Он сказал, а я это повторяю дословно, что, поскольку вы оказались достаточно глупым и поделились с ним своим беспокойством по поводу собственной репутации, вы тем самым добровольно отдали себя в его руки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32