Потом он долго стоял, приложив к входной двери ухо, ловя случайные или неслучайные звуки, но теперь, потому как новые соседи имели обыкновение не закрывать входные двери, лестница была полна не только звуков, но и движения. Андрей неслышно открыл замок и шагнул за дверь. Взвыв от боли, вверх ринулась кошка: Андрей, не разглядев, наступил ей на хвост. Во внешности этой кошки тоже была какая-то неразбериха, как и у всех жильцов дома, но Андрей уже перестал обращать на это внимание. Он на цыпочках спустился к входной двери и вышел из парадной. Барабанная дробь ударила по напружинным нервам. Андрей вздрогнул, обернулся. За спиной стоял дурачок — вечный его спутник — и барабанил со счастливым лицом. Барабанщик чем-то нравился ему, Андрей достал из кармана леденец и протянул идиоту. Тот, счастливый, тут же засунул его в рот. «Ну и хрен с ним, пусть все знают, что я иду, — подумал Андрей. — Сколько можно бояться?» И под барабанную дробь направился к остановке автобуса.
Андрей приехал к дому Марианны в полдень. Сегодня он собирался провести решительный разговор с Мелодием и потребовать от него, чтобы он немедленно подал на развод. Андрей сам готов был жениться на Марианне, но понимал, что брак их никто не зарегистрирует. Кристина, правда, ему тоже очень нравилась, но иначе, и, если бы вдруг его поставили перед окончательным единственным выбором навсегда, Андрею было бы трудно, даже, пожалуй, и невозможно сделать его.
Он уже подходил к дому, когда мимо него торопливо прошел низкорослый человек в длинном кожаном пальто. Что-то знакомое показалось в его лице, фигуре. Андрей уже завернул во двор, но, пройдя несколько шагов, повернул назад.
— Ну, ты, гаденыш, у меня сейчас получишь, — прошептал он сквозь зубы, прибавляя шаг.
Заморыша он вскоре нагнал. Это был тот самый докторишка, который сначала бил его возле дома, обзывая «рослым», а потом пугал в клинике Юрия Анатольевича. Бывшего мужа Кристины он бить бы не осмелился, а этого гаденыша можно и даже нужно.
«Я клятву Гиппократа не давал, так что буду бить сильно, но аккуратно», — подумал Андрей и улыбнулся злорадно, он был уверен, что справится с плюгавым докторишкой, ведь он в детстве занимался боксом.
Маленький человек свернул на улицу Зверинскую, Андрей последовал за ним и, повернув за угол, увидел, что докторишка уже не один: под руку он держал даму ростом выше него, в черном пальто, сиреневом платке на голове… Кристина!.. Андрей бросился за водосточную трубу, сердце бешено заколотилось. Значит, Кристина…
Кристина с коротышкой зашли в подворотню, видно было, что они очень торопятся. Андрей, подождав немного, пошел за ними. За помойкой в углу двора хлопнула входная дверь. Он подошел к двери, медленно открыв ее, проник в парадную.
Здесь было темно, хоть глаз выколи. Андрей замер, стараясь не дышать, чтобы не выдать своего присутствия. Из открытой в подвал двери тянуло вонючей сыростью. Слышно было, как капала вода из прохудившейся трубы.
— Все вроде тихо, — донесся до него голос плюгавого. — Наверное, показалось.
— Сходи проверь все-таки.
Андрей насторожился, готовый в любой момент выскочить во двор или лучше, пожалуй, двинуть в рожу этому поганцу, а уже потом выскакивать. «Ну, давай, спускайся! Я с тобой поговорю коротко».
— Да ладно, нет же никого, мнительная ты чересчур стала. Так когда это будет?
— В четверг в десять вечера. Вот посмотри, какую я приготовила.
Зашуршала газета.
— Да-а… Такую сразу не перекусишь, — похвалил плюгавый. — А сюда что?
— Сейчас покажу, — снова зашуршала газета.
— Ух, ты!
— На заказ делали, в мастерской пришлось такую историю выдумывать. Ничего, правда?!
— Не то слово! Это просто изощрение какое-то!
Что-то снова звякнуло. Кристина довольно захихикала.
— А с Андреем что? — спросила она.
Андрей напряг слух.
— С ним-то все ясно. Он на смену пола назначен на среду. Все компоненты завтра поступят.
Андрея бросило в пот, он глотнул воздух.
— Ясно, — голос Кристины звучал спокойно.
— Я ассистирую на операции. Рослая тетка из него выйдет, не менее привлекательная, чем гомосексуалист всея Руси Боря Моисеев. Я лично люблю рослых женщин… Таких, как ты…
— Ну, перестань!!
— Ты его любишь?
— Не твое дело. Всё, пошли.
Андрей лихорадочно заметался взглядом, кругом была темнота. Тогда он сделал осторожный неслышный шаг в сторону от двери, потом другой, нащупав руками стену, прижался к ней грудью. Он слышал, как за спиной у него прошли, хлопнула входная дверь. Он еще минуту для верности постоял так носом к стене в холодном поту от услышанного, после чего вышел во двор.
То, что Кристина за его спиной договаривается с его врагами, было очевидно. Он ожидал предательства от кого попало, но только не от нее. Что теперь делать? Все вокруг него рушилось. Андрей чувствовал свое одиночество, его, как волка, обложили со всех сторон. Он зачерпнул рукой мокрого снега, протер лицо. Что теперь делать, куда бежать, он не знал, он так и стоял в пустынном дворе. Ему было страшно, так страшно Андрею не было никогда в жизни. Женщина, которую он любил, предала его.
Глава 2
Провал
ДЕБИЛЬНОСТЬ — от латинского debilis — слабый — относительно легкая степень врожденного психического недоразвития.
Андрей пришел в себя, открыл глаза и поднял голову. Он лежал на кровати в трехместной больничной палате. Еще двое больных лежали тут же. Один, отвернувшись лицом к стене, спал, другой, лежа в спортивном костюме поверх одеяла, читал газету. Когда Андрей поднял голову, читатель газеты поверх очков посмотрел на него внимательным долгим взглядом.
Андрей отвернулся к стене и, крепко зажмурив глаза, постарался вспомнить, как попал сюда, но не смог. Во рту было сухо, на душе гадко, как будто он совершил какой-то непристойный поступок, но что это за поступок, знают все, кроме него.
«Эх, повеситься бы», — подумал он с далекой тоской. Он представил себя висящим в петле, не конкретно саму смерть и избавление от глубокой тоски, а только внешний ее вид: склоненная на плечо голова, синее, налитое кровью лицо, высунутый язык. Фу, какая гадость! «Нет, умирать нужно весело! — откуда-то в памяти выплыла дурацкая фраза. — красиво нужно умирать!»
Вошла медсестра и предложила всем готовиться к укольчикам. Когда медсестра, сделав всем уколы, ушла, Андрей у соседа по палате выяснил, что лежит он в больнице имени Ленина на Васильевском острове на нервном отделении, что привезли его в палату в бессознательном состоянии и спал он беспробудно почти сутки.
Сон этот и сделанный медсестрой укол пошел Андрею на пользу: голова стала ясной, только кружилась, когда вставал, а все ужасы, связанные с Юрием Анатольевичем, уродами и погонями, ушли в прошлое. Он ощущал покой и удовлетворенность, казалось, что прошлый мир удалился далеко и навсегда, Андрея даже не интересовали те дни, которые он не мог вспомнить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49