Тогда и поговорим. Привезите с собой все, что у вас есть. – Она положила трубку и разжала свободную ладонь.
Длинные накрашенные ногти впились в ладонь так, что повредили кожу.
Анжела. Она произнесла это имя вслух. «Анжела. Анжелина». То самое имя, которое он произнес в первую брачную ночь с ней.
Мать вернулась в спальню. Под мышкой она держала один из модных журналов Клары. Такое чтение было не по ней.
– Клара, Клара, что с тобой?
К ее удивлению, дочь ответила спокойно, почти кротко:
– Ничего, мама, все в порядке.
– Что-то не похоже. – Материнский инстинкт в Луизе взял верх. Она поспешила к дочери. – Ты выглядишь больной, – обеспокоенно сказала она.
Она села рядом с Кларой и обняла ее за плечи. Теперь ей было стыдно, что в последние месяцы она так строго судила дочь. Девочка бледна как полотно. А огромные черные глаза полны слез.
– Расскажи мне, что с тобой? – сказала Луиза. – Ты волнуешься из-за завтрашнего дня? Ты не хочешь выходить за Бруно? Он же хороший человек и любит тебя, Клара. С ним ты будешь счастлива. – И тут она сказала то, о чем не решалась упоминать долгое время. – Он тебе больше подойдет, чем тот, другой. С тем ты не была счастлива. Ты заботься о Бруно. Будь ласкова с ним, и он будет добр к тебе. Я знаю.
Клара медленно повернулась к ней, подняла руку и вытерла единственную слезу в уголке глаза. Она сказала:
– Не беспокойся за меня, мама. С Бруно все будет хорошо. Завтра мой праздник, правда? Эта свадьба будет лучше той. О ней будут долго говорить. А теперь я вызову машину и ты поедешь домой. Скажи папе, что я его буду ждать ровно в одиннадцать. Я не опоздаю. – Она крепко обняла мать за талию и внезапно поцеловала ее в щеку.
Луиза покраснела. В этом вся Клара, такая своевольная и избалованная, а потом вдруг становится ласковой, и ей все прощается. Она сказала:
– Может быть, все-таки переночуешь у нас? Разве тебе хочется сидеть тут весь вечер в одиночестве?
– Я не буду в одиночестве. – Клара встала. Она начала расстегивать пуговки на жакете. – Ко мне приедет один человек по делу. Мне нужно с ним о многом поговорить. И не волнуйся. Завтра я не опоздаю.
Майк О'Халлорен непонимающе уставился на нее.
– Миссис Фалькони, – сказал он, – она же умерла. Семнадцать лет назад...
Она ходила по комнате туда-сюда, туда-сюда, как арестант по камере.
– Это та самая, – сказала она. – Анжела. Анжелина. То самое имя. И она уехала из Нью-Йорка в тот самый день, когда мой муж бросил меня!
– Анжел тысячи, – сказал он. – Это же распространенное имя. Налить вам чего-нибудь выпить? Я бы сам не отказался, – добавил он.
Она нетерпеливо отмахнулась.
– В тот вечер она была в «Лез Амбасадер». Я поссорилась со Стивеном и не пошла. Они встретились там, вот что случилось. Тогда-то все и началось.
О'Халлорен налил себе виски без содовой.
– У нее был сын, – продолжала Клара. – Мальчик пятнадцати – шестнадцати лет, ведь так сказал вам владелец квартиры? Это тоже сходится. Та женщина была беременна, когда мой муж женился на ней...
– Слушайте, миссис Фалькони, – возразил он. – Та женщина погибла. Ведь ваш муж говорил вам. Так как же она могла оказаться живой в Нью-Йорке? На основании одного только имени...
Он отпил большой глоток. Ее не остановить: не хочет ничего слушать. Она решила – и все.
– Все сходится! – накинулась на него Клара. – Откуда он знал, что она умерла? Он не видел трупа. Видел какие-то дурацкие часы, которые подарил ей. Да она могла уронить их! Она не умерла, Майк. Она не погибла. Она родила ребенка и в тот вечер в «Лез Амбасадер» встретила моего мужа. Бог знает, что она ему наговорила. Но он бросил меня ради нее. Он удрал от своей родни, они инсценировали его смерть в машине, чтобы его прикрыть, и он удрал с ней. – Она налила себе виски. Руки у нее дрожали, она не могла удержать стакан, и он звякал о бутылку. Потом она подошла, села напротив него и тихо произнесла: – Он хотел иметь детей. Когда я назвала ее шлюхой, он ударил меня. У нас никогда не было детей. – Она сжимала бокал обеими руками, и внезапно он полетел через всю комнату; виски разлилось, на ковер посыпались осколки. У О'Халлорена были крепкие нервы, но сейчас он так и подскочил.
Она свихнулась, внезапно подумал он. Черт возьми, ну и в историю я вляпался... Он снова попытался урезонить ее:
– Вы выдумываете. Вы мучаете себя пустыми подозрениями, ей-богу. Ну ладно, допустим, ваш муж сбежал от вас, допустим, он жив. Но у вас нет доказательства, что первая жена не погибла в госпитале. Вы не можете доказать, что та женщина в ресторане имеет с ней что-то общее.
– Я чуть не получила доказательство, – сказала она. – Я пустила за ним сыщика, уже не в первый раз. Но на этот раз все было не так, как всегда. Он был счастлив. Он пел. Я знала, что это не просто какая-нибудь лахудра, с которой он валяется в постели. Но сыщик не смог продвинуться дальше того вечера в «Лез Амбасадер». Об этом позаботился мой муж. У него было что скрывать. И вы ненароком узнали, что именно. Умница Майк. – Он испугался, когда она начала хохотать и так же внезапно перестала. – Он женился на ней, – сказала она. Ее глаза превратились в черные щели.
– Вы мне говорили, – сказал он. – На Сицилии.
– Я хочу, чтобы вы туда поехали.
Он поперхнулся виски.
– Что-о?
– Я хочу, чтобы вы туда поехали. Выяснили все об этом венчании, о бомбардировке госпиталя. Потом я хочу, чтобы вы шли по этому следу. Поехали в Англию. Вы ведь знаете, где она работала в Лондоне. Ну да, они вам сказали. Найдите ее, Майк, и дайте мне знать. Дайте мне знать, действительно ли мой муж, Стивен Фалькони, живет с ней. – На этот раз она не смеялась. Она улыбалась, причем так, как будто превозмогала страшную боль. – Вы сказали, будто у меня нет доказательств, что это та же женщина. Мне они и не нужны. Я знаю это – вот здесь. – Она приложила руку с длинными пальцами к сердцу. – Я права. Вы убедитесь, что я права, а потом приедете и скажете мне об этом.
– А как же агентство? – Он знал, что это безнадежно, но решил все-таки попытаться.
– К дьяволу агентство, – сказала она. – Обойдется без вас. Там хватит народу. Я хочу, чтобы вы работали сейчас только над моим заданием. И не беспокойтесь, Майк, я же знаю вас. Вы любите деньги и, если справитесь, получите их предостаточно. Можете составить список ваших расходов, я не буду даже проверять его.
Она молча наблюдала за ним. Он колебался, спорил сам с собой и наконец сделал выбор.
– Ну хорошо, если вам так хочется.
Майк О'Халлорен поднялся.
– А если в этом сумасшедшем деле окажется, что правы вы, – что тогда?
Клара встала. Она разгладила руками отсутствующие морщинки на юбке.
– Однажды, когда у нас были нелады, – сказала она, – я его припугнула. Я устроила так, чтобы в его машину стреляли. Конечно, не для того, чтобы попасть в него.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109
Длинные накрашенные ногти впились в ладонь так, что повредили кожу.
Анжела. Она произнесла это имя вслух. «Анжела. Анжелина». То самое имя, которое он произнес в первую брачную ночь с ней.
Мать вернулась в спальню. Под мышкой она держала один из модных журналов Клары. Такое чтение было не по ней.
– Клара, Клара, что с тобой?
К ее удивлению, дочь ответила спокойно, почти кротко:
– Ничего, мама, все в порядке.
– Что-то не похоже. – Материнский инстинкт в Луизе взял верх. Она поспешила к дочери. – Ты выглядишь больной, – обеспокоенно сказала она.
Она села рядом с Кларой и обняла ее за плечи. Теперь ей было стыдно, что в последние месяцы она так строго судила дочь. Девочка бледна как полотно. А огромные черные глаза полны слез.
– Расскажи мне, что с тобой? – сказала Луиза. – Ты волнуешься из-за завтрашнего дня? Ты не хочешь выходить за Бруно? Он же хороший человек и любит тебя, Клара. С ним ты будешь счастлива. – И тут она сказала то, о чем не решалась упоминать долгое время. – Он тебе больше подойдет, чем тот, другой. С тем ты не была счастлива. Ты заботься о Бруно. Будь ласкова с ним, и он будет добр к тебе. Я знаю.
Клара медленно повернулась к ней, подняла руку и вытерла единственную слезу в уголке глаза. Она сказала:
– Не беспокойся за меня, мама. С Бруно все будет хорошо. Завтра мой праздник, правда? Эта свадьба будет лучше той. О ней будут долго говорить. А теперь я вызову машину и ты поедешь домой. Скажи папе, что я его буду ждать ровно в одиннадцать. Я не опоздаю. – Она крепко обняла мать за талию и внезапно поцеловала ее в щеку.
Луиза покраснела. В этом вся Клара, такая своевольная и избалованная, а потом вдруг становится ласковой, и ей все прощается. Она сказала:
– Может быть, все-таки переночуешь у нас? Разве тебе хочется сидеть тут весь вечер в одиночестве?
– Я не буду в одиночестве. – Клара встала. Она начала расстегивать пуговки на жакете. – Ко мне приедет один человек по делу. Мне нужно с ним о многом поговорить. И не волнуйся. Завтра я не опоздаю.
Майк О'Халлорен непонимающе уставился на нее.
– Миссис Фалькони, – сказал он, – она же умерла. Семнадцать лет назад...
Она ходила по комнате туда-сюда, туда-сюда, как арестант по камере.
– Это та самая, – сказала она. – Анжела. Анжелина. То самое имя. И она уехала из Нью-Йорка в тот самый день, когда мой муж бросил меня!
– Анжел тысячи, – сказал он. – Это же распространенное имя. Налить вам чего-нибудь выпить? Я бы сам не отказался, – добавил он.
Она нетерпеливо отмахнулась.
– В тот вечер она была в «Лез Амбасадер». Я поссорилась со Стивеном и не пошла. Они встретились там, вот что случилось. Тогда-то все и началось.
О'Халлорен налил себе виски без содовой.
– У нее был сын, – продолжала Клара. – Мальчик пятнадцати – шестнадцати лет, ведь так сказал вам владелец квартиры? Это тоже сходится. Та женщина была беременна, когда мой муж женился на ней...
– Слушайте, миссис Фалькони, – возразил он. – Та женщина погибла. Ведь ваш муж говорил вам. Так как же она могла оказаться живой в Нью-Йорке? На основании одного только имени...
Он отпил большой глоток. Ее не остановить: не хочет ничего слушать. Она решила – и все.
– Все сходится! – накинулась на него Клара. – Откуда он знал, что она умерла? Он не видел трупа. Видел какие-то дурацкие часы, которые подарил ей. Да она могла уронить их! Она не умерла, Майк. Она не погибла. Она родила ребенка и в тот вечер в «Лез Амбасадер» встретила моего мужа. Бог знает, что она ему наговорила. Но он бросил меня ради нее. Он удрал от своей родни, они инсценировали его смерть в машине, чтобы его прикрыть, и он удрал с ней. – Она налила себе виски. Руки у нее дрожали, она не могла удержать стакан, и он звякал о бутылку. Потом она подошла, села напротив него и тихо произнесла: – Он хотел иметь детей. Когда я назвала ее шлюхой, он ударил меня. У нас никогда не было детей. – Она сжимала бокал обеими руками, и внезапно он полетел через всю комнату; виски разлилось, на ковер посыпались осколки. У О'Халлорена были крепкие нервы, но сейчас он так и подскочил.
Она свихнулась, внезапно подумал он. Черт возьми, ну и в историю я вляпался... Он снова попытался урезонить ее:
– Вы выдумываете. Вы мучаете себя пустыми подозрениями, ей-богу. Ну ладно, допустим, ваш муж сбежал от вас, допустим, он жив. Но у вас нет доказательства, что первая жена не погибла в госпитале. Вы не можете доказать, что та женщина в ресторане имеет с ней что-то общее.
– Я чуть не получила доказательство, – сказала она. – Я пустила за ним сыщика, уже не в первый раз. Но на этот раз все было не так, как всегда. Он был счастлив. Он пел. Я знала, что это не просто какая-нибудь лахудра, с которой он валяется в постели. Но сыщик не смог продвинуться дальше того вечера в «Лез Амбасадер». Об этом позаботился мой муж. У него было что скрывать. И вы ненароком узнали, что именно. Умница Майк. – Он испугался, когда она начала хохотать и так же внезапно перестала. – Он женился на ней, – сказала она. Ее глаза превратились в черные щели.
– Вы мне говорили, – сказал он. – На Сицилии.
– Я хочу, чтобы вы туда поехали.
Он поперхнулся виски.
– Что-о?
– Я хочу, чтобы вы туда поехали. Выяснили все об этом венчании, о бомбардировке госпиталя. Потом я хочу, чтобы вы шли по этому следу. Поехали в Англию. Вы ведь знаете, где она работала в Лондоне. Ну да, они вам сказали. Найдите ее, Майк, и дайте мне знать. Дайте мне знать, действительно ли мой муж, Стивен Фалькони, живет с ней. – На этот раз она не смеялась. Она улыбалась, причем так, как будто превозмогала страшную боль. – Вы сказали, будто у меня нет доказательств, что это та же женщина. Мне они и не нужны. Я знаю это – вот здесь. – Она приложила руку с длинными пальцами к сердцу. – Я права. Вы убедитесь, что я права, а потом приедете и скажете мне об этом.
– А как же агентство? – Он знал, что это безнадежно, но решил все-таки попытаться.
– К дьяволу агентство, – сказала она. – Обойдется без вас. Там хватит народу. Я хочу, чтобы вы работали сейчас только над моим заданием. И не беспокойтесь, Майк, я же знаю вас. Вы любите деньги и, если справитесь, получите их предостаточно. Можете составить список ваших расходов, я не буду даже проверять его.
Она молча наблюдала за ним. Он колебался, спорил сам с собой и наконец сделал выбор.
– Ну хорошо, если вам так хочется.
Майк О'Халлорен поднялся.
– А если в этом сумасшедшем деле окажется, что правы вы, – что тогда?
Клара встала. Она разгладила руками отсутствующие морщинки на юбке.
– Однажды, когда у нас были нелады, – сказала она, – я его припугнула. Я устроила так, чтобы в его машину стреляли. Конечно, не для того, чтобы попасть в него.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109