– Кстати, Йен, – крикнула она. – Я ничуть не против стать женой военного врача…
Йен кивнул: он уже слишком погрузился в себя, чтобы найти нужные слова прежде, чем она снова зашагала к дому. Как неожиданно быстро они продвинулись вперед! Один разговор на скамейке в саду, и Фиона назвала его по имени…
Может быть, если он примет деятельное участие в планировании свадьбы, если блеснет как собеседник на обеде, если сделает вид, что получает удовольствие от скучной политики… И что тогда? Она улыбнется ему, когда он будет уходить? Йен станет охотно разговаривать с ней вечером, когда они встретятся на балу у Миллер-Сэндсов?
Йен колебался: он не знал, что же ему выбрать – вежливый разговор с благоразумной молодой мисс на виду у лондонского света или любовное свидание в беседке в саду, с помутнением рассудка в момент наивысшего наслаждения с леди Балтрип. Его совесть отчетливо выступала за первое, но все остальное жаждало второго.
Не зная, как он сможет оправдаться и чувствуя себя совершеннейшим негодяем, Йен полез в карман за спичками.
Глава 5
Фиона стояла на балконе особняка Миллер-Сэндсов со стаканом пунша в руке и задумчиво смотрела в сад. Что-то плохое вот-вот должно было случиться.
Пары, прохаживающиеся в саду под балконом, не вызывали тревожного чувства, зато на западе собирались тяжелые облака, и было ясно, что ночью непременно разразится буря. Но даже в этом не угадывалось ничего необычного и опасного.
Из распахнутых стеклянных дверей позади нее неслись звуки музыки и веселья удачно разворачивающегося бала. Ничего, что могло бы натолкнуть на мысль о надвигающейся беде.
Фиона вздохнула, отпила еще глоток и подумала, что, может быть, все дело в ее самочувствии. Ей хотелось надеяться на это, но она понимала неосновательность этих предположений. И как же она ненавидела такие моменты, когда начинала ощущать приближение чего-то, но не знала, что случится, и не могла предотвратить этого.
Краем глаза Фиона уловила какое-то движение. Быстрое и плавное, мгновенно узнанное.
Симона! Господи, если когда-либо существовал человек, способный сотворить бедствие из ничего, то это была именно Симона.
– Что ты здесь делаешь? – спросила Симона, подходя.
– Мечтаю оказаться дома, возиться со своими милыми зверятами или читать хорошую книгу.
– Веришь ли, – засмеялась Симона, – мне знакомо это чувство. Во всяком случае, – торопливо добавила она, – мне больше нравится принимать гостей у себя.
Фиона кивнула, наклонилась, положила локти на балюстраду и снова стала смотреть на окутанный полумраком сад.
– Почему мы так поступаем с собой? – вслух размышляла она. – Не похоже, чтобы наше присутствие здесь что-то значило для кого-нибудь, как, впрочем, и паше отсутствие.
Симона прислонилась к гранитному ограждению.
– Кэролайн только что сказала, что Дансфорд сделал тебе предложение и ты приняла его.
Симона всегда схватывала самое главное. Фиона медленно кивнула.
– Ты говоришь так, как будто не веришь этому.
– Я удивлена.
Уж, конечно, не обрадована. Укол раздражения был таким же неожиданным, как и сорвавшиеся с языка слова:
– Чем? Тем, что кто-то захотел жениться на мне? Или тем, что я приняла предложение?
Слова на долгий миг повисли в ночном воздухе, резко контрастируя с доносившейся из бального зала музыкой, потом раздражение сменилось сожалением, и Фиона, вздохнув, сказала:
– Я сожалею…
– Чему я не могу поверить, – мягко заметила Симона, – так это тому, что ты по собственному желанию хочешь связать себя с человеком, которого совсем не знаешь. Думаю, только веская причина могла заставить тебя пойти на столь отчаянный шаг.
– То, что одной женщине представляется ужасным, – быстро возразила Фирна, – может восприниматься другой как нечто разумное. Леди Сент-Реджис и леди Филлипс видели, как этим утром я выходила из дома лорда Дансфорда и, не медля ни минуты, заявились к нам, чтобы сообщить об этом Кэрри. Через пять минут после их ухода пришел Дансфорд, тем самым превратив то, что они могли счесть невинным стечением обстоятельств, в настоящий скандал.
– И что? – Симона строптиво пожала плечами. – Разве нам не приходилось сталкиваться со сплетнями и скандалами? Разве Кэрри и Дрейтон не выкручивали тебе руки, не заставляли тебя сказать «да»?
– Конечно, нет. Но ты и Кэрри сделаны из более стойкого материала, чем я.
Симона фыркнула:
– Какая чепуха!
Однако это была правда; тем не менее, Фиона отказывалась напрасно тратить время и силы, споря с сестрой.
– Противостояние скандалу, каким бы незначительным он ни был, изматывает, и я отказываюсь становиться причиной этого. Дансфорд предложил нам избавление от сплетен; разумеется, я не могу проявить меньшую деликатность, чем он.
Симона вздохнула и после долгого молчания спросила:
– Ты всю ночь провела в доме Дансфорда или заскочила с утра пораньше, чтобы предложить ему билеты благотворительной лотереи в пользу беспризорных собак?
– Половину ночи, – спокойно объяснила Фиона, игнорируя сарказм сестры. – Пока мы развлекались на балу, Бипс где-то на задворках сломал лапу, и когда я в конце концов нашла его, мне сразу стало ясно: если его немедленно не доставить к врачу, кот умрет. Поэтому я пошла с ним к Дансфорду, надеясь, что он прооперирует Бипса.
– И?
– Его светлость очень искусный хирург, он честно сделал что мог. Ногу Бипса спасти не удалось, но кот будет неплохо себя чувствовать и на трех лапах.
Симона с нежностью положила руку па плечо сестры:
– Я рада, что Бипс поправляется: он так много значит для тебя…
– Спасибо.
Симона потрогала локон на ее плече.
– Хотелось бы думать, что мужчина, за которого ты собралась выйти замуж, значит для тебя не меньше, чем твой кот.
– Я тоже надеюсь, что все устроится как нельзя лучше.
Фиона усмехнулась.
Симона поджала губы, потом медленно подняла иссиня-черную бровь.
– Это заключение продиктовано только оптимизмом или одним из тех предчувствий, которые у тебя бывают?
– Оптимизмом? Нет. Скорее смирением. А еще, может быть, осторожной надеждой стоика.
– Ладно, не важно. – Симона тряхнула головой. – Я вижу ответ в твоих глазах. Кэрри сказала, что помолвка скоро будет объявлена, и, значит, у тебя есть еще три недели на раздумья. Конечно, можно передумать и после помолвки, но тогда отказаться будет гораздо труднее, особенно учитывая твое отвращение к скандалам.
– Скандал или нет, но я уже дала лорду Дансфорду слово и не собираюсь менять свое решение.
Брови Симоны поднялись выше.
– В таком случае, – она хихикнула, – я хотела бы познакомиться со своим будущим зятем. Кстати, где он?
Холодок, угнездившийся у Фионы под ложечкой, внезапно пробрал ее до костей. Симона и Йен вместе?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57