Фиона издала странный горловой звук, волны желания пробежали по ее телу, и Йен, почувствовав это, хищно улыбнулся.
– Дорогая, я пытаюсь быть чутким и деликатным любовником, но если вы продолжите бросать на меня такие взгляды…
– Вы хотите сказать, что ваша невеста – совершенно неисправимая развратница? – добавила Фиона и засмеялась.
– И это тоже. – Йен сел на противоположное сиденье. – Если мы оденемся, у нас будет больше шансов сохранить наши репутации.
Фиона потянулась и со вздохом спустила ноги на пол.
– Вы, конечно, правы, – признала она, садясь и втискивая груди в корсет. – Но меня не очень воодушевляет мысль, что придется начинать все сначала.
Йен осклабился и подмигнул ей.
– Накидки – замечательные предметы одежды, дорогая, они скрывают так много! – Заметив ее удивление, он добавил: – Я совсем не намерен тратить время зря.
– Тогда я не стану утруждать себя надеванием чулок и подвязок.
– Если вам так угодно: они мне не помешают.
Фиона засмеялась и качнулась, чтобы поднять с пола один из белых шелковых чулок. Намеренно медленно она собрала его, а затем, наблюдая за Йеном, начала натягивать на вытянутую ногу.
– Вам, кажется, нравится мучить меня, – глухо сказал он.
– И вы наслаждаетесь каждым мигом этих мучений, – возразила она, до крайности возбужденная властью, которую приобрела над ним. – Не хотите ли помочь мне с подвязкой?
Йен быстро застегнул пуговицы.
– Это может быть опасно, – предупредил он, не в силах оторвать взгляд от медленно продвигающейся вверх кружевной подвязки.
– Вы планируете отмщение?
– О да! – Йен поднял с пола пальто и положил его на сиденье рядом с собой. – Если вы не остановитесь, нечто неприличное может произойти, едва мы войдем в дом.
Фиона пробежалась пальчиками от горла до начала ложбинки на своей груди.
– Обещаете?
Господи! Если бы она хоть немного понимала, о чем просит…
– Я думал, у меня будет время, чтобы отыскать кровать для нас.
– Вы слишком много думаете.
– Возможно, – согласился Йен, отодвигаясь на край сиденья, где, расстегнув верхнюю пуговицу на брюках, начал заправлять рубашку.
– Вы действительно считаете, что вам захочется заниматься любовью на полу в передней?
– На первой ступеньке, если вы не против.
Все еще пытаясь справиться с рубашкой, Йен внимательно посмотрел на Фиону. Наблюдая, как она закручивает в узел волосы на затылке и прикалывает шляпку, он в изумлении покачал головой:
– И как я прежде не догадался, что вы свет моей жизни?
Фиона с трудом сдержала улыбку.
– Как долго мы будем ехать?
– Не так долго, чтобы не успеть сделать все как надо, если это то; на что вы надеетесь.
– А если не так, как надо? – спросила она, сползая со своего сиденья и опускаясь перед ним на колени.
Сердце Йена бешено забилось.
– Любовь моя, о чем вы думаете?
– Я не думаю, – безмятежно ответила Фиона, начиная расстегивать пуговицы на его брюках. – И вы тоже только что обещали мне перестать думать.
– Я уже перестал.
Когда ее пальчики проворно отодвинули ткань и она неспешно кончиком пальца провела по всей длине его напряженного члена, Йен застонал.
– Это больно?
– Нисколько.
Ее пальцы сомкнулись вокруг пениса Йена, и он закрыл глаза и откинул голову, отдавшись великолепному острому наслаждению. Интересно, откуда она знает…
Впрочем, какая разница? Как это приятно, зачем думать о чем-то другом…
– Надеюсь, я все делаю правильно?
– Да, – прохрипел он, когда последние незатуманенные клеточки его мозга твердили ему, что нужно остановиться, пока не поздно, прежде чем она не подведет его к черте, за которой и весь Лондон, заглядывающий в дверь кареты, не заставит его очнуться.
Но, Боже всемогущий, как ему хорошо, он так быстро приближается к тому, чтобы…
– Черт, – шепнула Фиона, и рука ее остановилась. – Мы подъезжаем.
Карета поехала медленнее.
Йен изнемогал, отчаянье, желание и разум сплелись в одно. Одной рукой он обнял ее и шепнул:
– Теперь мы должны поторопиться, если вы не против!
Глава 14
Фиона уютно прижалась к теплому телу Йена и смотрела, как пляшут пылинки в луче солнечного света, падающем из окна спальни. Почти два часа, решила она, время подумать о возвращении к действительности и спуститься в зал проверить корзину, приготовленную для пикника.
– Вам не холодно? – спросил Йен, теснее привлекая к себе Фиону и натягивая покрывало на се плечи. – Я могу попытаться найти простыни и одеяло.
Фиона прижалась губами к его плечу и положила ногу на его ногу.
– Мне очень удобно. – Она изогнулась, чтобы прижаться крепче, и добавила: – Сейчас, во всяком случае.
– Надеюсь, это было не очень больно?
Йен явно так искренне переживал за нее, что Фиона простила ему эти слова. Видимо, он думал, что ничего хуже с ней никогда не случалось. Его постоянно мучило чувство вины, и то, что он считал себя ответственным за случившееся, очень подкупало. Но Фиона уже дважды сказала ему, что не испытывает ненависти или отвращения, что у нее не останется ранящих воспоминаний, не будет эмоционального потрясения, а поскольку слова не успокоили его совесть, оставалось избрать другой способ.
Фиона провела пальцем по его обнаженной груди.
– Боль быстро проходит, а удовлетворение всегда перевешивает. – Приподнявшись на локте, она наклонилась и поцеловала его в губы. – А вы постарайтесь обойтись без джентльменской сдержанности, иначе это начинает угнетать.
– Так я все еще не утолил ваш голод?
– Чем глубже и полнее насыщение, тем больше желание, вы не находите?
– А вы?
Она подняла бровь.
– Я – да. Разве у мужчин по-другому?
Йен засмеялся, и его счастливый смех согрел ее. Потом он потянул Фиону на себя и усадил себе на бедра.
– Вопреки всему, о чем разглагольствуют знатоки правил хорошего тона и что принимают как факт очень многие врачи, мужчины и женщины в желании имеют больше сходства, чем различий.
– Я согласна. – Фиона наклонилась и шутливо ушипнула его за подбородок.
Йен попытался зайти с другой стороны.
– Могу я спросить: откуда вам это известно? Вам удалось проникнуть на соответствующие медицинские лекции?
– У меня две сестры, счастливые в замужестве. На случай если вы не заметили, ни одна из них не имеет наклонности к ханжеству и обе говорят без обиняков. Мне нужно было только сидеть рядом, заниматься рукоделием, слушать и запоминать.
– Спасибо Кэролайн и Симоне.
– Что касается семьи…
– Не надо о семье, – запротестовал Йен, проводя руками по ее спине. Запустив пальцы в волосы Фионы, он притянул ее к себе. – Давайте представим, что мы одни во всем мире.
По крайней мере, на некоторое время.
Жизнь прекрасна, размышлял Йен, бросая корочку, оставшуюся от сандвича, в корзину, поставленную на пол кареты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57