Я остановил машину на шоссе перед солидным двухэтажным строением из серого камня и пошел по гравийной дорожке. Свет из окон и от фонтанчика падал на дорожку и, очевидно, достаточно отчетливо осветил мою фигуру, когда я проходил мимо «флитвуда».
— Э, да это вы, Скотти!
Это был женский голос. В нем, и в том, что она назвала меня Скотти, было что-то знакомое, но я сразу не мог сообразить, где я его слышал раньше. Голос вызвал у меня приятное воспоминание, и я с любопытством обернулся, приготовив на всякий случай одну из моих самых лучезарных улыбок.
— Бьюсь об заклад, что вы угадали! — сказал я, подходя к машине и заглядывая внутрь. — А кто же вы... ага! — Я увидел тусклый блеск золотистых волос, большие мигающие глаза и неясные очертания женской фигуры. Я мгновенно вспомнил ее имя, может быть, потому, что, когда я впервые услышал его, мне показалось, что оно звучало как «Эллен».
— Да это Эрлэйн! — сказал я. — Вот так встреча! Хэлло, хэлло!
— Хэлло! Вы помните, как меня зовут?
— Я помню значительно больше! Потанцуем?
Она засмеялась.
— Тоже выдумали! Где мы будем танцевать здесь? К тому же я не танцую всухомятку: для этого требуется парочка мартини!
— Фу, какой стыд!
— Ну, мы можем просто поболтать. Куда легче беседовать, когда кругом не танцуют.
— В нашем случае это монументальная идея, — сказал я и задумался.
Неожиданность встречи с Эрлэйн улеглась, и я начал размышлять над тем, какого дьявола она здесь делает. И одновременно с этим без всякой логической причины я почувствовал, как щекочущие мурашки предчувствия пробежали у меня по спине.
— Вот так приятный сюрприз! — безразличным тоном бросил я. — Что вас привело к Сильверману?
— Так его зовут Сильверман?
— А вы не знали?
Золотистые волосы разлетелись по сторонам, когда она покачала головой.
— Нет. Я была уже здесь однажды с Ральфом, но он и тогда тоже заставил меня сидеть в машине. Я знаю только, что это один из его клиентов. Самый крупный, самый важный клиент, как он говорит.
— Клиент?
— Ну да, Ральф ведь адвокзт. Из корпорации юристов. Но не будем говорить о Ральфе!
— О'кей, — сказал я и продолжал говорить о нем, так как мой интерес к этому юристу неожиданно возрос.
— Ральф... как его?
— Митчелл. Но не будем...
— Он что, всегда занимается юриспруденцией по ночам?
— Нет, глупый! Не всегда. Собственно говоря, у нас с ним был шикарный вечер, когда его вызвали по телефону. Мы обедали в Ойстер Хаузе, и я только заказала свой первый стаканчик подкрепляющего, как зазвонил телефон. Так что мы уехали и прикатили сюда, в эту скукотищу. Час назад... — она помолчала и скромно добавила: — Пожалуй, мне не следовало бы называть это скукотищей...
— Называйте это как хотите, Эрлэйн. Насколько мне известно, вы ловко угадываете настоящие имена!
Она кокетливо усмехнулась:
— О, разумеется! А вы что здесь делаете, Скотти?
— Хотел бы я сказать, что пришел повидаться с вами, но Ральф, очевидно, станет возражать. «Сэр, вы невоспитанный грубиян...» и так далее.
— Ну что вы! Я хочу сказать... вы не совсем правы... — Она старалась собраться с мыслями, которые, по-видимому, были здорово разбросаны. — Видите ли, у него такая большая квартира, но он почти никогда в ней не бывает и кому-нибудь надо же за ней следить... Чтобы она... ну, не совсем заплесневела, что ли.
— Угу. Закрывать калитку, подстригать газоны и прочее такое...
— Вроде этого. Я у него наподобие экономки... — Она с минуту глядела на меня исподлобья, затем пожала плечами. — Э, черт с ним! Но эта квартира вроде бы моя, знаете. Можете иногда даже зайти и выпить со мной по бокалу мартини. Только предварительно позвоните, конечно. Это очень существенно!
— она засмеялась. — Если ответит мужской голос, спросите Мабель или еще кого-нибудь...
Я собрался предложить ей быть более постоянной, но тут входная дверь отворилась, и яркий свет хлынул на нас. Я обернулся и увидел человека, вышедшего из дома, и фигуру другого, закрывавшего за ним дверь. Мне не удалось присмотреться как следует ни к одному из них.
— Я забыла сказать вам, — испуганно прошептала Эрлэйн, — что Ральф ужасно ревнив!
Это было здорово! Ловко же она умела распределять время между приемами!
— Притворитесь, будто вы меня не знаете! — продолжала она.
— Конечно.
Я тут же наклонился к открытому окну машины и спросил:
— Скажите, мисс, где здесь ближайшая аптека?
Она подмигнула мне и спросила:
— Что?
Как раз в этот момент Ральф подошел к машине. Я обернулся к нему и посмотрел в его настороженные глаза под нахмуренными бровями.
— Какого черта вам здесь надо? — спросил он.
— Я только спросил у леди, где здесь ближайшая ночная аптека...
Густые брови полезли вверх, а затем снова нахмурились. Я обошел его кругом и направился к дому, слыша, как Эрлэйн говорит ему за моей спиной:
— Верно, милый! Он спросил: «Скажите, мэм, где здесь...»
Конца я не разобрал, но слышал, как Ральф сказал:
— Конечно, я тебе верю! Конечно же, дорогая моя! Просто это показалось мне... Ну хорошо, все в порядке, Эрлэйн!
Он сел в машину.
Экономку нынче найти не так просто. Особенно с такими формами, как у Эрлэйн.
Когда «флитвуд» скрылся за поворотом, я позвонил у входной двери. Через несколько секунд я услышал шаги, затем дверь распахнулась и чей-то голос произнес:
— Ну что еще, Ра...
Он осекся, широко раскрыл глаза от удивления, но быстро пришел в себя, и черты его лица приобрели снова нормальное выражение.
После паузы в три долгих секунды он спокойно сказал:
— Как вы разыскали меня?
Это был он, без всякого сомнения.
Глава 14
Это был высокий седой джентльмен со «Сринагара». На нем был коричневый смокинг и белая рубашка с расстегнутым воротником. Густые, гладко причесанные волосы аккуратно лежали на голове, словно прилизанные. В его руке дымилась сигарета, небрежно зажатая между тонкими длинными пальцами, а глаза прожигали меня насквозь, словно из них тоже вот-вот взовьется дымок.
Тем не менее, голос его был ровным и спокойным, когда он повторил вопрос:
— Как вы разыскали меня?
— Пришлось немного потрудиться...
Он пыхнул дымком сигареты:
— Извините, мистер Скотт! Входите! Я... был, мягко выражаясь, слегка ошеломлен, когда увидел вас...
Он шагнул в сторону, пропуская меня вперед в дверь. Широкая лестница справа вела на второй этаж, плавно изгибаясь и переходя в балюстраду. Рядом со мной на постаменте возвышался двухфутовый идол, вырезанный из слоновой кости и привезенный, очевидно, из Азии. Это была грациозная, почти женственная фигура мужчины с четырьмя руками и ногой, приподнятой в танце. Кость пожелтела от времени, ей было не менее тысячи лет, если не больше.
Заметив, с каким интересом я разглядывал божка, Сильверман сказал:
— Прелестная вещичка, не так ли?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63