Он склонил голову к прибору инфракрасного обзора, сквозь который корабль был виден в желтоватом цвете.
Валленар выпрямился, затем отступил от прибора. Он думал о Глинне. В нём было что-то странное, что-то непонятное. Его визит на борт «Алмиранте Рамиреса» был наглым. Глинн стерпел оскорбления. И, однако, команданте что-то тревожило.
Ещё некоторое время он вглядывался в туман. Затем повернулся к вахтенному офицеру.
— Приказ офицерам машинного отделения, информации и боевого расчёта подать рапорт на мостик, — сказал он мягко, но настойчиво.
«Рольвааг», полночь
Когда МакФарлэйн появился на мостике, он увидел кучку встревоженных офицеров. Раздался гудок, и всех незанятых людей позвали из кубриков на палубу. Бриттон, которая послала ему срочный вызов, казалось, даже не заметила его появления. За рядом окон лежала туманная мгла, сквозь которую мощные огни на полубаке казались тусклыми жёлтыми точками.
— Он наблюдает за нами? — Спросила Бриттон.
— Так точно, — ответил стоящий рядом офицер. — С ракетным радаром.
Она провела по лбу рукой, затем огляделась и выхватила взглядом МакФарлэйна.
— Где господин Глинн? — Спросила она. — Почему от него нет известий?
— Не знаю. Он исчез почти сразу после возвращения с чилийского корабля. Я сам давно его разыскиваю.
Бриттон повернулась к Ховеллу.
— Может быть, его вообще нет на корабле, — ответил первый помощник.
— Нет, он здесь. Отправьте на розыски две группы, одну с кормы, другую с носа. Пусть они прочешут корабль до середины и обшарят его с киля до клотика, и сразу доставят его на мостик.
— В этом нет необходимости, — сказал Глинн, бесшумный как всегда, материализовавшись рядом с МакФарлэйном.
За его спиной стояли два человека, которых МакФарлэйн, насколько мог упомнить, никогда дотоле не видел. На их рубашках висели маленькие круглые значки ЭИР.
— Эли, — начал было МакФарлэйн. — Опять звонил Палмер Ллойд…
— Доктор МакФарлэйн, пожалуйста, соблюдайте на мостике тишину! — Рявкнула Бриттон.
Нотка властности в её голосе подавляла. МакФарлэйн заткнулся.
Бриттон повернулась к Глинну.
— Кто эти люди, и что они делают на мостике?
— Это сотрудники ЭИР.
Бриттон помолчала, словно переваривая эту информацию.
— Господин Глинн, хочу напомнить вам — и доктору МакФарлэйну, как представителю «Ллойд Индастрис» на борту, — что за мной, капитаном «Рольваага», остаётся последнее слово в вопросах управления этим кораблём.
Глинн кивнул. Или, по крайней мере, МакФарлэйну так показалось: движение было настолько лёгким, что было еле заметным.
— И сейчас я намереваюсь этим правом воспользоваться.
МакФарлэйн отметил, что лица Ховелла и прочих офицеров на мостике были мрачными. Очевидно, должно что-то произойти. Однако, Глинн, казалось, выслушал это жёсткое заявление без особого беспокойства.
— И как именно вы собираетесь воспользоваться этим правом?
— Метеорит не опустится на борт моего корабля.
Наступило молчание, пока Глинн мягко на неё смотрел.
— Капитан, думаю, будет лучше, если мы обсудим этот вопрос наедине.
— Нет, сэр, — заявила она и повернулась к Ховеллу. — Начинайте приготовления к отплытию. Мы отправляемся через девяносто минут.
— Пожалуйста, подождите минутку, господин Ховелл, — сказал Глинн, но его глаза были прикованы к капитану. — Я могу поинтересоваться причинами вашего решения?
— Вы знаете мои опасения по поводу метеорита. Вы не предоставили мне никаких гарантий, за исключением ничем не обоснованных предположений, что он не представит на борту никакой опасности. И лишь пять минут назад этот эсминец направил нас боевой радар. Мы — лёгкая цель. Даже если метеорит безопасен, то условия — нет. Намечается жестокий шторм. Как можно загружать самый тяжёлый объект, когда-либо передвинутый человечеством, под дулом четырёхдюймовых орудий?
— Он не откроет огонь. По крайней мере, сейчас. Он верит в то, что его человек, Тиммер, сидит на гауптвахте. И, кажется, Валленар очень хочет вернуть его живым.
— Понятно. И что он сделает, когда узнает, что Тиммер мёртв?
Глинн оставил этот вопрос без ответа.
— Пытаться сбежать, не имея никакого плана — путь к гарантированному провалу. К тому же Валленар не отпустит нас до тих пор, пока мы не вернём ему Тиммера.
— Скажу одно: предпочитаю сделать эту попытку сейчас, чем потом, в трюме с метеоритом, который будет нас тормозить.
Глинн продолжал смотреть на неё с мягким, почти печальным выражением.
Техник кашлянул и сказал:
— Контакт с воздушным объектом. Расстояние тридцать пять миль, приближается курсом ноль-ноль-девять.
— Продолжайте за ним следить, и пусть он ответит на позывные, — произнесла Бриттон, не меняя позы и не сводя глаз с Глинна.
Наступило краткое, напряжённое молчание.
— Вы не забыли о контракте, который подписали с ЭИР? — Спросил Глинн.
— Я ничего не забыла, господин Глинн. Но есть закон, который стоит превыше всех контрактов: это закон и традиция моря. За капитаном остаётся последнее слово по всем вопросам, касающимся корабля. И в данных условиях я не позволяю проводить загрузку метеорита на борт.
— Капитан Бриттон, раз вы не хотите обсуждать этот вопрос со мной наедине, всё, что я могу сделать — это уверить вас, что беспокоиться тут не о чем, — сказал Глинн и кивнул своим людям.
Один из них выступил вперёд и уселся за неиспользуемую компьютерную консоль из чёрного металла. На её боку были выбиты слова «Датаметрика безопасности». Второй занял место за его спиной, лицом к офицерам мостика. МакФарлэйн сообразил, что эта консоль — младший собрат той странной машины, на которую ему как-то указывала Бриттон в отсеке контроля грузов.
Бриттон мрачно посмотрела на двух незнакомцев.
— Господин Ховелл, уберите с мостика весь персонал ЭИР.
— Это, — скорбно произнёс Глинн, — едва ли возможно.
Что-то в его тоне, казалось, заставило Бриттон растеряться.
— Что вы имеете в виду?
— «Рольвааг» — замечательный корабль, последнее слово морской компьютерной техники. ЭИР использует эти компьютеры в качестве меры предосторожности против подобных ситуаций. Понимаете, наши системы контролируют главный компьютер. В обычных условиях этот контроль прозрачен. Но после того как «Рольвааг» приблизился к берегу, я деактивировал обходной путь. Теперь лишь у нас есть коды доступа к главным двигателям. Вы не можете подать команды на двигатели или руль до тех пор, пока не будет введён правильный код.
Бриттон смотрела на него с молчаливой яростью на лице.
Ховелл поднял телефонную трубку с командной панели.
— Удвоенную охрану на мостик.
Бриттон повернулась к вахтенному офицеру.
— Введите код доступа к двигателям.
В молчании офицер ввёл серию команд.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124
Валленар выпрямился, затем отступил от прибора. Он думал о Глинне. В нём было что-то странное, что-то непонятное. Его визит на борт «Алмиранте Рамиреса» был наглым. Глинн стерпел оскорбления. И, однако, команданте что-то тревожило.
Ещё некоторое время он вглядывался в туман. Затем повернулся к вахтенному офицеру.
— Приказ офицерам машинного отделения, информации и боевого расчёта подать рапорт на мостик, — сказал он мягко, но настойчиво.
«Рольвааг», полночь
Когда МакФарлэйн появился на мостике, он увидел кучку встревоженных офицеров. Раздался гудок, и всех незанятых людей позвали из кубриков на палубу. Бриттон, которая послала ему срочный вызов, казалось, даже не заметила его появления. За рядом окон лежала туманная мгла, сквозь которую мощные огни на полубаке казались тусклыми жёлтыми точками.
— Он наблюдает за нами? — Спросила Бриттон.
— Так точно, — ответил стоящий рядом офицер. — С ракетным радаром.
Она провела по лбу рукой, затем огляделась и выхватила взглядом МакФарлэйна.
— Где господин Глинн? — Спросила она. — Почему от него нет известий?
— Не знаю. Он исчез почти сразу после возвращения с чилийского корабля. Я сам давно его разыскиваю.
Бриттон повернулась к Ховеллу.
— Может быть, его вообще нет на корабле, — ответил первый помощник.
— Нет, он здесь. Отправьте на розыски две группы, одну с кормы, другую с носа. Пусть они прочешут корабль до середины и обшарят его с киля до клотика, и сразу доставят его на мостик.
— В этом нет необходимости, — сказал Глинн, бесшумный как всегда, материализовавшись рядом с МакФарлэйном.
За его спиной стояли два человека, которых МакФарлэйн, насколько мог упомнить, никогда дотоле не видел. На их рубашках висели маленькие круглые значки ЭИР.
— Эли, — начал было МакФарлэйн. — Опять звонил Палмер Ллойд…
— Доктор МакФарлэйн, пожалуйста, соблюдайте на мостике тишину! — Рявкнула Бриттон.
Нотка властности в её голосе подавляла. МакФарлэйн заткнулся.
Бриттон повернулась к Глинну.
— Кто эти люди, и что они делают на мостике?
— Это сотрудники ЭИР.
Бриттон помолчала, словно переваривая эту информацию.
— Господин Глинн, хочу напомнить вам — и доктору МакФарлэйну, как представителю «Ллойд Индастрис» на борту, — что за мной, капитаном «Рольваага», остаётся последнее слово в вопросах управления этим кораблём.
Глинн кивнул. Или, по крайней мере, МакФарлэйну так показалось: движение было настолько лёгким, что было еле заметным.
— И сейчас я намереваюсь этим правом воспользоваться.
МакФарлэйн отметил, что лица Ховелла и прочих офицеров на мостике были мрачными. Очевидно, должно что-то произойти. Однако, Глинн, казалось, выслушал это жёсткое заявление без особого беспокойства.
— И как именно вы собираетесь воспользоваться этим правом?
— Метеорит не опустится на борт моего корабля.
Наступило молчание, пока Глинн мягко на неё смотрел.
— Капитан, думаю, будет лучше, если мы обсудим этот вопрос наедине.
— Нет, сэр, — заявила она и повернулась к Ховеллу. — Начинайте приготовления к отплытию. Мы отправляемся через девяносто минут.
— Пожалуйста, подождите минутку, господин Ховелл, — сказал Глинн, но его глаза были прикованы к капитану. — Я могу поинтересоваться причинами вашего решения?
— Вы знаете мои опасения по поводу метеорита. Вы не предоставили мне никаких гарантий, за исключением ничем не обоснованных предположений, что он не представит на борту никакой опасности. И лишь пять минут назад этот эсминец направил нас боевой радар. Мы — лёгкая цель. Даже если метеорит безопасен, то условия — нет. Намечается жестокий шторм. Как можно загружать самый тяжёлый объект, когда-либо передвинутый человечеством, под дулом четырёхдюймовых орудий?
— Он не откроет огонь. По крайней мере, сейчас. Он верит в то, что его человек, Тиммер, сидит на гауптвахте. И, кажется, Валленар очень хочет вернуть его живым.
— Понятно. И что он сделает, когда узнает, что Тиммер мёртв?
Глинн оставил этот вопрос без ответа.
— Пытаться сбежать, не имея никакого плана — путь к гарантированному провалу. К тому же Валленар не отпустит нас до тих пор, пока мы не вернём ему Тиммера.
— Скажу одно: предпочитаю сделать эту попытку сейчас, чем потом, в трюме с метеоритом, который будет нас тормозить.
Глинн продолжал смотреть на неё с мягким, почти печальным выражением.
Техник кашлянул и сказал:
— Контакт с воздушным объектом. Расстояние тридцать пять миль, приближается курсом ноль-ноль-девять.
— Продолжайте за ним следить, и пусть он ответит на позывные, — произнесла Бриттон, не меняя позы и не сводя глаз с Глинна.
Наступило краткое, напряжённое молчание.
— Вы не забыли о контракте, который подписали с ЭИР? — Спросил Глинн.
— Я ничего не забыла, господин Глинн. Но есть закон, который стоит превыше всех контрактов: это закон и традиция моря. За капитаном остаётся последнее слово по всем вопросам, касающимся корабля. И в данных условиях я не позволяю проводить загрузку метеорита на борт.
— Капитан Бриттон, раз вы не хотите обсуждать этот вопрос со мной наедине, всё, что я могу сделать — это уверить вас, что беспокоиться тут не о чем, — сказал Глинн и кивнул своим людям.
Один из них выступил вперёд и уселся за неиспользуемую компьютерную консоль из чёрного металла. На её боку были выбиты слова «Датаметрика безопасности». Второй занял место за его спиной, лицом к офицерам мостика. МакФарлэйн сообразил, что эта консоль — младший собрат той странной машины, на которую ему как-то указывала Бриттон в отсеке контроля грузов.
Бриттон мрачно посмотрела на двух незнакомцев.
— Господин Ховелл, уберите с мостика весь персонал ЭИР.
— Это, — скорбно произнёс Глинн, — едва ли возможно.
Что-то в его тоне, казалось, заставило Бриттон растеряться.
— Что вы имеете в виду?
— «Рольвааг» — замечательный корабль, последнее слово морской компьютерной техники. ЭИР использует эти компьютеры в качестве меры предосторожности против подобных ситуаций. Понимаете, наши системы контролируют главный компьютер. В обычных условиях этот контроль прозрачен. Но после того как «Рольвааг» приблизился к берегу, я деактивировал обходной путь. Теперь лишь у нас есть коды доступа к главным двигателям. Вы не можете подать команды на двигатели или руль до тех пор, пока не будет введён правильный код.
Бриттон смотрела на него с молчаливой яростью на лице.
Ховелл поднял телефонную трубку с командной панели.
— Удвоенную охрану на мостик.
Бриттон повернулась к вахтенному офицеру.
— Введите код доступа к двигателям.
В молчании офицер ввёл серию команд.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124