Жессе поблагодарил и положил авокадо в чемодан, и без того переполненный разными предметами. Портные окружили врача. Они пододвинули к нему свои стулья. Отсюда вся улица находилась под их наблюдением. Жессе спросил:
— Ну, что нового расскажете?
— Что вы, доктор, это вы можете нам много чего рассказать, — засмеялся Тонико Боржес. — Вам ведь все хорошо известно…
— О чем это?
— Поговаривают, будто отношения между полковником Орасио и полковником Бадаро обострились до крайности… — вставил другой портной.
— Говорят, Жука Бадаро набирает людей… — добавил Тонико.
— Это не новость, я об этом давно знал, — сказал врач.
— Но кое-чего вы наверняка не знаете… Могу поручиться.
— Посмотрим…
— Жука Бадаро уже законтрактовал агронома для обмера лесов Секейро-Гранде…
— Что вы говорите? Откуда вы это знаете?
Тонико сделал таинственный жест:
— Ну, мало ли откуда, доктор… Разве в Табокасе что-нибудь может остаться неизвестным? Если даже не о чем говорить, так здесь придумают все что угодно…
Но Жессе этот ответ не устраивал; он хотел знать точно.
— Нет, серьезно… Кто вам сказал?
Тонико Боржес понизил голос:
— Азеведо, хозяин лавки скобяных товаров. Жука Бадаро составлял у него телеграмму, которой вызвал агронома…
— Это новость… Сегодня же пошлю записку Орасио.
Портные переглянулись. Тонико продолжал:
— Полковник Орасио отправил дону Эстер в Ильеус, чтобы не подвергать ее опасности на фазенде… Говорят, он вступит в лес еще на этой неделе… он уже заключил с Бразом, Фирмо, Жозе да Рибейра и Жарде договор о разделе леса… У него остается половина, а другую половину поделят те, кто ему помогает. Так ведь, доктор?
Врач пытался отрицать:
— Для меня это новость…
— Доктор… — Тонико Боржес закатил глаза. — Но ведь известно даже, что Виржилио составил договор, который сейчас скреплен печатью и всем, чем полагается… Да! Манека Дантас тоже входит в долю… Все уже об этом знают, доктор, это секрет полишинеля…
В конце концов Жессе признался и все рассказал, даже то, что он тоже будет иметь частицу леса. Тонико Боржес пошутил:
— Значит, и вы возьметесь за оружие, доктор, не так ли? Вы уже купили себе кольт-38? Или предпочитаете парабеллум? Если нужно, я могу продать вам… в хорошем состоянии…
Доктор Жессе засмеялся:
— Я уже слишком стар, чтобы начинать карьеру героя…
Все расхохотались; трусость доктора вошла в поговорку. Но он все же оставался уважаемым человеком во всей округе. И это было поразительно, ибо единственное, что могло уронить человека в глазах жителей земли какао от Феррадаса до Ильеуса, — это трусость. Человек, прослывший трусом, не имел будущего на дорогах и в поселках какао. Если от человека и требовалось какое-либо качество для того, чтобы в период завоевания земли добиться успеха в жизни на юге Баии, таким качеством являлось мужество. Как можно отважиться жить среди жагунсо и завоевателей земли, среди беспринципных адвокатов и убийц, не знающих угрызений совести, если не относиться спокойно к жизни и смерти?
К человеку, который получал удар и не отвечал на него, который убегал от драки и не мог рассказать никакой истории о своих подвигах, местные жители относились неуважительно. Доктор Жессе был единственным исключением. Врач в Табокасе, член муниципального совета Ильеуса, выдвинутый Орасио, одним из политических лидеров оппозиции, доктор Жессе был единственным, сохранившим свою репутацию в глазах общественного мнения, несмотря на то, что был известным трусом. Малодушие доктора Жессе вошло в поговорку, и когда хотели оценить степень трусости кого-нибудь, доктор всегда служил мерилом:
— Он почти такой же трус, как доктор Жессе…
Или:
— Он трусливее даже любого родича доктора Жессе…
И эти слухи распускали не политические противники врача, как можно бы подумать. Его собственные друзья и соратники, никогда не рассчитывавшие на него во время столкновений, рассказывали в барах и публичных домах разные истории, в которых доктор Жессе выставлялся самым последним трусом.
Так, рассказывали, что во время жаркой схватки, происшедшей в Табокасе между людьми Орасио и Бадаро, доктор Жессе сбежал в дом терпимости и был найден там под кроватью. В другой раз во время избирательной кампании по выборам в сенат и палату депутатов он выступал с импровизированной трибуны на предвыборном митинге в порту Ильеус. Из Баии прибыл кандидат в депутаты от оппозиционной партии по этому округу; это был совсем молодой человек, только еще начинавший свою политическую карьеру, сын бывшего губернатора штата. Юноша с большой опаской отправился в агитационную поездку. Он наслышался всяких страшных историй об этой земле и боялся выстрела в спину или удара кинжалом. Орасио послал в Ильеус наемников для охраны своего кандидата во время митинга. Жагунсо с револьверами за поясом, готовые на все, окружили трибуну. Люди Бадаро смешались с толпой, собравшейся из любопытства послушать юношу из Баии, пользовавшегося славой хорошего оратора. Первым выступил доктор Руи, как всегда сильно навеселе; он стал поносить федеральное правительство. Потом слово было предоставлено доктору Жессе, на долю которого выпала честь представить кандидата избирателям. И наконец наступила очередь самого кандидата. Он подошел поближе к краю трибуны — небольшого сооружения из досок от старых ящиков, раскачивавшегося под тяжестью ораторов, откашлялся, чтобы привлечь внимание, дождался полной тишины и начал:
— Сеньоры, уважаемые дамы и сеньориты… Я…
Больше он ничего не смог сказать. Среди собравшихся слушателей не было ни дам, ни сеньорит, и какой-то весельчак закричал:
— Какие там сеньориты, они уже детей рожают…
Раздался смех, некоторые зашикали. Оратор пытался что-то сказать о «невоспитанности» аудитории. Жагунсо Бадаро воспользовались поднявшимся шумом и открыли стрельбу, на которую тут же ответили люди Орасио. Утверждают, что в этот момент молодой кандидат собирался залезть под трибуну, чтобы спастись от пуль, однако это место уже было занято доктором Жессе, который не только не захотел потесниться, но и закричал ему:
— Если вы не хотите себя совершенно опозорить, возвращайтесь на место. Здесь имею право прятаться только я, всеми признанный трус…
Но так как молодой человек не соглашался и хотел силой залезть под трибуну, они вступили в борьбу из-за убежища. Говорят, это был единственный случай, когда доктор Жессе проявил не свойственные ему воинственные наклонности. И люди, оказавшиеся поблизости и сумевшие насладиться зрелищем, всегда рассказывали об этой драке, как о самом смешном, что им когда-либо довелось видеть, — это была прямо-таки потасовка женщин, царапающих друг другу физиономии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87