Если ищете работу, вы мне подойдете.
— Благодарю вас, но нет.
— Удачи вам.
— И вам, мистер Баркетт.
— Видать, вы с юга. А у нас тут говорят «менхир Баркетт».
— Запомню.
Шэнноу проводил их взглядом и немного расслабился. Положив сумку на камень, он снял кобуры и припрятал их под Библией. Затем достал мешочек с обменными монетами, накинул ремешок на шею и повернул так, что мешочек оказался между лопатками. Он снова посмотрел туда, где скрылись Баркетт и два его спутника, еще кое?что переложил и пошел дальше, засунув руки глубоко в карманы.
Стук копыт заставил его снова обернуться. Баркетт возвращался. Один.
Шэнноу остановился. Баркетт подъехал к нему с улыбкой.
— Раз пистолеты ты спрятал, остается еще кое?что, — сказал он, поднимая руку с черным однозарядным пистолетиком. — Я избавлю тебя от разменной монеты.
— Вы считаете это разумным? — спросил Шэнноу.
— Разумным? В Замке?на?Руднике их же у тебя все равно отберут. А ты скоренько заработаешь столько же в риддеровском руднике — ну, через годик… или три.
— Я предпочел бы, чтобы вы передумали, — сказал Шэнноу. — Я предпочел бы, чтобы вы спрятали пистолет и уехали. Я не думаю, что вы плохой человек. Просто немного жадный. И вы заслуживаете того, чтобы остаться жить.
— Неужели? — Баркетт ухмыльнулся. — И почему бы это?
— Потому что вы, и это очевидно, хотите только ограбить меня, не то разделались бы со мной без лишних слов.
— Верно. Так что давай деньги и покончим с этим.
— А ваши друзья знают о вашем намерении?
— Я вернулся не для того, чтобы разводить с тобой тары?бары, — ответил Баркетт, взводя курок своего кремневого пистолета. — Ну?ка, дай мне седельную сумку.
— Послушайте, приятель, это последнее предупреждение. У меня в кармане пистолет, и он наведен на вас. Бросьте эти глупости!
— И ты думаешь я поверю?
— Нет, не думаю, — с сожалением ответил Шэнноу, спуская курок.
Баркетт опрокинулся на бок и тяжело ударился о землю. Его пистолет выстрелил, и пуля отлетела рикошетом, угодив в камень. Шэнноу подошел, надеясь, что рана окажется не смертельной, но Баркетт лежал мертвый с пулей в сердце.
— Будь ты проклят! — буркнул Шэнноу. — Я дал тебе больше возможностей отступить, чем ты заслуживал! Почему ты не воспользовался ни одной?
К нему скакали два товарища Баркетта, оба с пистолетами в руках. Шэнноу достал из кармана адский пистолет и взвел затвор.
— Один лежит мертвый! — крикнул он. — Хотите лечь рядом?
Они натянули поводья, поглядели на распростертый труп, спрятали пистолеты и подъехали поближе.
— Он безмозглый дурак, — сказал ехавший впереди молодой человек с тонким загорелым лицом. — Мы тут ни при чем.
— Положите его на его лошадь и отвезите к нему домой.
— А вы разве не возьмете его лошадь?
— Куплю в вашем селении.
— Держитесь от него подальше. Почти все, что он вам говорил, — правда, но только не о трех монетах. Теперь, сколько бы при вас ни было денег, не имеет значения. Они заберут все, как пошлину, и заставят вас работать в руднике. Так уж завел Риддер.
— Сколько у него стражников?
— Двадцать.
— Ну так я последую вашему совету. А лошадь куплю. Сколько такая стоит в вашем краю?
— Лошадь не моя.
— Тогда передайте деньги его семье.
— Это не так просто сделать. Забирайте лошадь и уезжайте, — сказал молодой человек, багровея.
И Шэнноу понял. Он кивнул, перекинул седельные сумки через спину лошади и сел в седло. Вернись этот всадник с деньгами, из этого следовало бы, что они говорили с убийцей их друга и не отомстили, и их заклеймят, как трусов.
— Я не хотел его убивать, — сказал Шэнноу.
— Что сделано, то сделано. У него есть близкие, и они начнут охоту на вас.
— Будет лучше для них, если они меня не найдут.
— Не сомневаюсь.
Шэнноу коснулся каблуками боков лошади, а когда она шагнула вперед, оглянулся и крикнул:
— Скажите им, чтобы искали Йона Шэнноу!
— Иерусалимца?
Он кивнул и пустил лошадь рысью. У него за спиной парни спешились, подняли своего покойного друга и положили тело на круп одного из коней.
Шэнноу не оглянулся. Случившееся, как многое в его жизни, завершилось и было забыто. Баркетту был предоставлен шанс на жизнь, и он его отверг. Шэнноу не сожалел об этом.
Лишь одно сожаление жгло и жгло его…
Ребенок, который оказался не в том месте не в ту минуту, и соприкоснулся с орбитой смерти, обращающейся вокруг Взыскующего Иерусалима.
Шэнноу ехал около часа, и его новый конь как будто совсем не притомился. Это был гнедой жеребец, ладони на две выше мерина, и выглядел крепким и выносливым. Его, несомненно, кормили зерном и холили. Шэнноу боролся с соблазном пустить его во весь опор, чтобы узнать предел его быстроты, но во враждебном краю это было бы неразумно.
Уже приближалась ночь, когда Шэнноу въехал в Замок?на?Руднике. Ошибиться возможности не было, так как селение простиралось у подножия горы под сенью крепости с шестью зубчатыми башнями. Она была огромной — такого большого сооружения Шэнноу еще не доводилось видеть; ниже домики и лачужки рудничного поселка казались в сравнении такими же крохотными, как жуки рядом со слоном. Здания посолиднее украшали главную улицу, которая вела к сводчатым воротам замка, а слева за ручьем виднелся завод.
Во многих окнах светились огоньки, и в мягком лунном свете селение выглядело мирным и приветливым. Однако Шэнноу редко доверял внешним признакам и остановил коня, обдумывая, как поступить. Парень посоветовал ему держаться подальше от Замка?на?Руднике, и днем он последовал бы этому совету. Но ему нужно было запастись провизией, и с высокого склона он разглядел лавку, приютившуюся под боком дома собраний, а может быть, трактира.
Шэнноу проверил пистолеты. Адский был заряжен полностью, так же, как и его собственный капсюльный пистолет с перламутровой рукояткой. Приняв решение, он спустился в поселок и привязал коня позади трактира. На улицах почти никого не было, а немногие прохожие словно не замечали высокого чужака в длинной куртке. Держась среди теней, он подошел к двери лавки, но она оказалась запертой. Напротив он увидел харчевню. Из десяти столиков было занято лишь пять. Он быстро пересек улицу и вошел. Восемь ужинающих поглядели на Него и снова сосредоточились на еде. Шэнноу сел за столик лицом к двери, и пожилая женщина в клетчатом переднике принесла ему кувшин охлажденной воды и глиняную кружку.
— У нас есть мясо со сладким картофелем, — сказала она.
Он поглядел в ее тусклые карие глаза и уловил тень страха.
— Лучше не придумать! — ответил он. — А мясо какое?
Она взглянула на него с удивлением:
— Крольчатина и голуби.
— Так, значит, мясо с картофелем. А где я могу найти хозяина лавки?
— Бейкер почти все вечера проводит в трактире.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87
— Благодарю вас, но нет.
— Удачи вам.
— И вам, мистер Баркетт.
— Видать, вы с юга. А у нас тут говорят «менхир Баркетт».
— Запомню.
Шэнноу проводил их взглядом и немного расслабился. Положив сумку на камень, он снял кобуры и припрятал их под Библией. Затем достал мешочек с обменными монетами, накинул ремешок на шею и повернул так, что мешочек оказался между лопатками. Он снова посмотрел туда, где скрылись Баркетт и два его спутника, еще кое?что переложил и пошел дальше, засунув руки глубоко в карманы.
Стук копыт заставил его снова обернуться. Баркетт возвращался. Один.
Шэнноу остановился. Баркетт подъехал к нему с улыбкой.
— Раз пистолеты ты спрятал, остается еще кое?что, — сказал он, поднимая руку с черным однозарядным пистолетиком. — Я избавлю тебя от разменной монеты.
— Вы считаете это разумным? — спросил Шэнноу.
— Разумным? В Замке?на?Руднике их же у тебя все равно отберут. А ты скоренько заработаешь столько же в риддеровском руднике — ну, через годик… или три.
— Я предпочел бы, чтобы вы передумали, — сказал Шэнноу. — Я предпочел бы, чтобы вы спрятали пистолет и уехали. Я не думаю, что вы плохой человек. Просто немного жадный. И вы заслуживаете того, чтобы остаться жить.
— Неужели? — Баркетт ухмыльнулся. — И почему бы это?
— Потому что вы, и это очевидно, хотите только ограбить меня, не то разделались бы со мной без лишних слов.
— Верно. Так что давай деньги и покончим с этим.
— А ваши друзья знают о вашем намерении?
— Я вернулся не для того, чтобы разводить с тобой тары?бары, — ответил Баркетт, взводя курок своего кремневого пистолета. — Ну?ка, дай мне седельную сумку.
— Послушайте, приятель, это последнее предупреждение. У меня в кармане пистолет, и он наведен на вас. Бросьте эти глупости!
— И ты думаешь я поверю?
— Нет, не думаю, — с сожалением ответил Шэнноу, спуская курок.
Баркетт опрокинулся на бок и тяжело ударился о землю. Его пистолет выстрелил, и пуля отлетела рикошетом, угодив в камень. Шэнноу подошел, надеясь, что рана окажется не смертельной, но Баркетт лежал мертвый с пулей в сердце.
— Будь ты проклят! — буркнул Шэнноу. — Я дал тебе больше возможностей отступить, чем ты заслуживал! Почему ты не воспользовался ни одной?
К нему скакали два товарища Баркетта, оба с пистолетами в руках. Шэнноу достал из кармана адский пистолет и взвел затвор.
— Один лежит мертвый! — крикнул он. — Хотите лечь рядом?
Они натянули поводья, поглядели на распростертый труп, спрятали пистолеты и подъехали поближе.
— Он безмозглый дурак, — сказал ехавший впереди молодой человек с тонким загорелым лицом. — Мы тут ни при чем.
— Положите его на его лошадь и отвезите к нему домой.
— А вы разве не возьмете его лошадь?
— Куплю в вашем селении.
— Держитесь от него подальше. Почти все, что он вам говорил, — правда, но только не о трех монетах. Теперь, сколько бы при вас ни было денег, не имеет значения. Они заберут все, как пошлину, и заставят вас работать в руднике. Так уж завел Риддер.
— Сколько у него стражников?
— Двадцать.
— Ну так я последую вашему совету. А лошадь куплю. Сколько такая стоит в вашем краю?
— Лошадь не моя.
— Тогда передайте деньги его семье.
— Это не так просто сделать. Забирайте лошадь и уезжайте, — сказал молодой человек, багровея.
И Шэнноу понял. Он кивнул, перекинул седельные сумки через спину лошади и сел в седло. Вернись этот всадник с деньгами, из этого следовало бы, что они говорили с убийцей их друга и не отомстили, и их заклеймят, как трусов.
— Я не хотел его убивать, — сказал Шэнноу.
— Что сделано, то сделано. У него есть близкие, и они начнут охоту на вас.
— Будет лучше для них, если они меня не найдут.
— Не сомневаюсь.
Шэнноу коснулся каблуками боков лошади, а когда она шагнула вперед, оглянулся и крикнул:
— Скажите им, чтобы искали Йона Шэнноу!
— Иерусалимца?
Он кивнул и пустил лошадь рысью. У него за спиной парни спешились, подняли своего покойного друга и положили тело на круп одного из коней.
Шэнноу не оглянулся. Случившееся, как многое в его жизни, завершилось и было забыто. Баркетту был предоставлен шанс на жизнь, и он его отверг. Шэнноу не сожалел об этом.
Лишь одно сожаление жгло и жгло его…
Ребенок, который оказался не в том месте не в ту минуту, и соприкоснулся с орбитой смерти, обращающейся вокруг Взыскующего Иерусалима.
Шэнноу ехал около часа, и его новый конь как будто совсем не притомился. Это был гнедой жеребец, ладони на две выше мерина, и выглядел крепким и выносливым. Его, несомненно, кормили зерном и холили. Шэнноу боролся с соблазном пустить его во весь опор, чтобы узнать предел его быстроты, но во враждебном краю это было бы неразумно.
Уже приближалась ночь, когда Шэнноу въехал в Замок?на?Руднике. Ошибиться возможности не было, так как селение простиралось у подножия горы под сенью крепости с шестью зубчатыми башнями. Она была огромной — такого большого сооружения Шэнноу еще не доводилось видеть; ниже домики и лачужки рудничного поселка казались в сравнении такими же крохотными, как жуки рядом со слоном. Здания посолиднее украшали главную улицу, которая вела к сводчатым воротам замка, а слева за ручьем виднелся завод.
Во многих окнах светились огоньки, и в мягком лунном свете селение выглядело мирным и приветливым. Однако Шэнноу редко доверял внешним признакам и остановил коня, обдумывая, как поступить. Парень посоветовал ему держаться подальше от Замка?на?Руднике, и днем он последовал бы этому совету. Но ему нужно было запастись провизией, и с высокого склона он разглядел лавку, приютившуюся под боком дома собраний, а может быть, трактира.
Шэнноу проверил пистолеты. Адский был заряжен полностью, так же, как и его собственный капсюльный пистолет с перламутровой рукояткой. Приняв решение, он спустился в поселок и привязал коня позади трактира. На улицах почти никого не было, а немногие прохожие словно не замечали высокого чужака в длинной куртке. Держась среди теней, он подошел к двери лавки, но она оказалась запертой. Напротив он увидел харчевню. Из десяти столиков было занято лишь пять. Он быстро пересек улицу и вошел. Восемь ужинающих поглядели на Него и снова сосредоточились на еде. Шэнноу сел за столик лицом к двери, и пожилая женщина в клетчатом переднике принесла ему кувшин охлажденной воды и глиняную кружку.
— У нас есть мясо со сладким картофелем, — сказала она.
Он поглядел в ее тусклые карие глаза и уловил тень страха.
— Лучше не придумать! — ответил он. — А мясо какое?
Она взглянула на него с удивлением:
— Крольчатина и голуби.
— Так, значит, мясо с картофелем. А где я могу найти хозяина лавки?
— Бейкер почти все вечера проводит в трактире.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87