Может быть, тот, кто хочет с ним поговорить, вовсе не торговец? Какой-нибудь преступник, а их всегда много и подобных местах, располагающий сведениями, за которые надеется получить прощение своих собратьев и немного с сребра?
Раймонд не боялся за себя, во все-таки вытащил наполовину из ножен свой меч. Проводник остановился у днери постоялого двора самого убогого из тех, что когда-либо довелось видеть рыцарю, и сделал ему знак, приглашая пойти первым. Раймонд решительно покачал головой в знак несогласия. Он не хотел дать незнакомцу исчезнуть, так ничего толком и не узнав у него. Раймонд заметил нерешительность простолюдина, и это сказало ему: здесь что-то не так, как может показаться, – какая разница, кто из них пойдет первым? Последующие действия были еще более странными. Человек постучал в дверь и вошел со словами:
– Эгберт, это я, Рольф.
Кто будет стучаться в дверь постоялого двора и называть себя по имени, тем более что «гостя», которого привели, предупредили о секретности визита?
Уже в этот момент Раймонд должен был повернуться и бежать. В его мозгу мелькнула пронзительная мысль: «Ловушка!» Но голос разума заглушила его гордость, уверенность в себе и привычка не отступать. Рыцарь не спасается бегством, почувствовав беспокойство, даже если оно связано с опасностью, дворянин не бежит от стада простолюдинов. Как только дверь открылась, чтобы пропустить проводника, Раймонд бросился вперед и сбил его с ног. Внезапность действий спасла его от удара человека, стоявшего за дверью.
Этот наемный убийца тоже рванулся вперед, как иполудюжина других, полагавших, что Раймонд либо продолжит свой стремительный натиск, либо остановится для передышки. Однако тот повернулся и бросился назад, отклоняясь то в одну, то в другую сторону, чтобы не столкнуться с преследующими его. Раймонд мог быть безрассудно храбрым, но не самоубийцей. Помещение постоялого двора освещалось только тусклым светом нескольких слабых огоньков, но глаза Раймонда уже привыкли к темноте. Он увидел других людей, спешащих навстречу ему, и длинные отблески их мечей. Будь он в доспехах, то попытался бы вступить в схватку. С незащищенным телом, без друга, который смог бы прикрыть его сзади, он был слишком уязвим.
Раймонд намеревался выскочить в дверь так же быстро, как и вошел. К сожалению, увернувшись от человека, ждавшего его за дверью, он потерял прямой путь к выходу. К тому же кто-то, стоявший по другую сторону двери, захлопнул ее и тоже ринулся в атаку.
Молниеносные действия Раймонда, потерявшего путь к отступлению, застали нападавших врасплох. Человек, удара которого рыцарю едва удалось избежать, инстинктивно рванулся в сторону и спустя мгновение нанес Раймонду легкий колющий удар. При этом он налетел на другого, ринувшегося к тому месту, где был рыцарь, и выбил меч у третьего. Поэтому, сойдясь в одном месте, которое только что оставил Раймонд, все они на какое-то время были сбиты с толку.
Их замешательство не было долгим. Неистовые попытки защититься, избежать противника не были для них чем-то новым. Но те одна-две секунды, которые понадобились им для нового согласования своих действий, позволили Раймонду выхватить свой меч. Это вызвало замешательство нападавших. Большинство жертв, с которыми приходилось иметь дело этой шайке, либо были парализованы страхом, либо не владели приемами самозащиты. Секундное промедление было на пользу Раймонду. Он сорвал с себя плащ, который мешал свободе действий, и намотал на левую руку, чтобы пользоваться как щитом.
И как раз вовремя. Двое нападавших одновременно ринулись вперед. Раймонд отбил удар одного из них мечом, а острие оружия другого запуталось в свисающих с его руки полах плаща. Ответный удар получил тот, чей меч запутался н плаще, послышался пронзительный вопль. Раймонд злорадно усмехнулся. Обычно он не использовал колющие удары, владея мечом. Однако в данной ситуации пытался держать атакующих на таком расстоянии от себя, на каком еще можно достать их. Поэтому что было сил делал сильные взмахи мечом во все стороны, приседая, чтобы увернуться ог ударов врага.
Этот прием также принес успех. Меч Раймонда снова достиг цели, вызвав еще один пронзительный вопль. Однако никто из нападавших не упал, а их громкие проклятия свидетельствовали о том, что это скорее вопль злобы, вызванный сопротивлением Раймонда. Он не успел испытать разочарование от этой мысли. Другой нападающий уже шел на него, пытаясь нанести рубящий или колющий удар.
Раймонду тотчас стало ясно, что ни один из его противников не сравнится с ним в искусстве владения оружием. Оченидно, наиболее опасно было бы оказаться плотно окруженным, не имея возможности свободно размахивать мечом Единственное его спасение, как он думал, – описывать вокруг себя мечом широкие дуги. Действуя так, он одновременно хлестал полами своего плаща по лицам атакующих его слева.
Это дало результат Лезвие меча Раймонда во звоном столкнулось с другим, очевидно, сделанным из стали худшего качества. От удара плащом другой нападавший отлетел назад и пошатнулся, зацепившись за какой-то выступ на полу. Но так действовать было и опасно. Размахивая мечом, Раймонд оставлял неприкрытыми грудь и шею, чем не замедлили воспользоваться двое из его противников, находившихся прямо перед ним. Он едва увернулся от их ударов. Меч, метивший в его шею, прошел мимо, другой, направленный в грудь, зацепил левую руку с внутренней стороны.
Раймонд двигался в этот момент в том же направлении, и это смягчило силу удара. В пылу схватки он вряд ли понял, что ранен. Больше, чем боль, его беспокоило то, что он все больше удаляется то двери. Продолжая беспорядочно размахивать мечом, не нацеливая его на кого-либо из нападавших или на их оружие, Раймонд стремился лишь очистить пространство вокруг себя. Защищаясь от его стремительных действий, четверо оставшихся атакующих немного отступили назад. Раймонд не обманывал себя тем, что ему удалось напугать их. Очевидно, они готовились все вместе напасть снова.
Моджер не спал всю ночь. Он не согнал Элизабет с кровати, когда пришел, якобы желая понаблюдать за ней этой ночью. Лежащая и связанная, она вызвала в нем вожделение. Моджер потрогал ее рукой. Результат, однако, разочаровал его. Элизабет не попыталась и звука издать через свой кляп и не металась из стороны в сторону. Она лишь открыла глаза, взглянула на него отрешенно и закрыла их опять.
Моджер перестал трогать ее, но не потому, что убедился в явном отсутствии реакции у Элизабет. Оставить в покое женщину заставили три причины. Первая и основная – он опасался своей жены, вспомнив, как она заставила «лекаря» своим ударом лететь через всю комнату. Чтобы удовлетворить свое желание, Моджер должен был развязать Элизабет ноги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109
Раймонд не боялся за себя, во все-таки вытащил наполовину из ножен свой меч. Проводник остановился у днери постоялого двора самого убогого из тех, что когда-либо довелось видеть рыцарю, и сделал ему знак, приглашая пойти первым. Раймонд решительно покачал головой в знак несогласия. Он не хотел дать незнакомцу исчезнуть, так ничего толком и не узнав у него. Раймонд заметил нерешительность простолюдина, и это сказало ему: здесь что-то не так, как может показаться, – какая разница, кто из них пойдет первым? Последующие действия были еще более странными. Человек постучал в дверь и вошел со словами:
– Эгберт, это я, Рольф.
Кто будет стучаться в дверь постоялого двора и называть себя по имени, тем более что «гостя», которого привели, предупредили о секретности визита?
Уже в этот момент Раймонд должен был повернуться и бежать. В его мозгу мелькнула пронзительная мысль: «Ловушка!» Но голос разума заглушила его гордость, уверенность в себе и привычка не отступать. Рыцарь не спасается бегством, почувствовав беспокойство, даже если оно связано с опасностью, дворянин не бежит от стада простолюдинов. Как только дверь открылась, чтобы пропустить проводника, Раймонд бросился вперед и сбил его с ног. Внезапность действий спасла его от удара человека, стоявшего за дверью.
Этот наемный убийца тоже рванулся вперед, как иполудюжина других, полагавших, что Раймонд либо продолжит свой стремительный натиск, либо остановится для передышки. Однако тот повернулся и бросился назад, отклоняясь то в одну, то в другую сторону, чтобы не столкнуться с преследующими его. Раймонд мог быть безрассудно храбрым, но не самоубийцей. Помещение постоялого двора освещалось только тусклым светом нескольких слабых огоньков, но глаза Раймонда уже привыкли к темноте. Он увидел других людей, спешащих навстречу ему, и длинные отблески их мечей. Будь он в доспехах, то попытался бы вступить в схватку. С незащищенным телом, без друга, который смог бы прикрыть его сзади, он был слишком уязвим.
Раймонд намеревался выскочить в дверь так же быстро, как и вошел. К сожалению, увернувшись от человека, ждавшего его за дверью, он потерял прямой путь к выходу. К тому же кто-то, стоявший по другую сторону двери, захлопнул ее и тоже ринулся в атаку.
Молниеносные действия Раймонда, потерявшего путь к отступлению, застали нападавших врасплох. Человек, удара которого рыцарю едва удалось избежать, инстинктивно рванулся в сторону и спустя мгновение нанес Раймонду легкий колющий удар. При этом он налетел на другого, ринувшегося к тому месту, где был рыцарь, и выбил меч у третьего. Поэтому, сойдясь в одном месте, которое только что оставил Раймонд, все они на какое-то время были сбиты с толку.
Их замешательство не было долгим. Неистовые попытки защититься, избежать противника не были для них чем-то новым. Но те одна-две секунды, которые понадобились им для нового согласования своих действий, позволили Раймонду выхватить свой меч. Это вызвало замешательство нападавших. Большинство жертв, с которыми приходилось иметь дело этой шайке, либо были парализованы страхом, либо не владели приемами самозащиты. Секундное промедление было на пользу Раймонду. Он сорвал с себя плащ, который мешал свободе действий, и намотал на левую руку, чтобы пользоваться как щитом.
И как раз вовремя. Двое нападавших одновременно ринулись вперед. Раймонд отбил удар одного из них мечом, а острие оружия другого запуталось в свисающих с его руки полах плаща. Ответный удар получил тот, чей меч запутался н плаще, послышался пронзительный вопль. Раймонд злорадно усмехнулся. Обычно он не использовал колющие удары, владея мечом. Однако в данной ситуации пытался держать атакующих на таком расстоянии от себя, на каком еще можно достать их. Поэтому что было сил делал сильные взмахи мечом во все стороны, приседая, чтобы увернуться ог ударов врага.
Этот прием также принес успех. Меч Раймонда снова достиг цели, вызвав еще один пронзительный вопль. Однако никто из нападавших не упал, а их громкие проклятия свидетельствовали о том, что это скорее вопль злобы, вызванный сопротивлением Раймонда. Он не успел испытать разочарование от этой мысли. Другой нападающий уже шел на него, пытаясь нанести рубящий или колющий удар.
Раймонду тотчас стало ясно, что ни один из его противников не сравнится с ним в искусстве владения оружием. Оченидно, наиболее опасно было бы оказаться плотно окруженным, не имея возможности свободно размахивать мечом Единственное его спасение, как он думал, – описывать вокруг себя мечом широкие дуги. Действуя так, он одновременно хлестал полами своего плаща по лицам атакующих его слева.
Это дало результат Лезвие меча Раймонда во звоном столкнулось с другим, очевидно, сделанным из стали худшего качества. От удара плащом другой нападавший отлетел назад и пошатнулся, зацепившись за какой-то выступ на полу. Но так действовать было и опасно. Размахивая мечом, Раймонд оставлял неприкрытыми грудь и шею, чем не замедлили воспользоваться двое из его противников, находившихся прямо перед ним. Он едва увернулся от их ударов. Меч, метивший в его шею, прошел мимо, другой, направленный в грудь, зацепил левую руку с внутренней стороны.
Раймонд двигался в этот момент в том же направлении, и это смягчило силу удара. В пылу схватки он вряд ли понял, что ранен. Больше, чем боль, его беспокоило то, что он все больше удаляется то двери. Продолжая беспорядочно размахивать мечом, не нацеливая его на кого-либо из нападавших или на их оружие, Раймонд стремился лишь очистить пространство вокруг себя. Защищаясь от его стремительных действий, четверо оставшихся атакующих немного отступили назад. Раймонд не обманывал себя тем, что ему удалось напугать их. Очевидно, они готовились все вместе напасть снова.
Моджер не спал всю ночь. Он не согнал Элизабет с кровати, когда пришел, якобы желая понаблюдать за ней этой ночью. Лежащая и связанная, она вызвала в нем вожделение. Моджер потрогал ее рукой. Результат, однако, разочаровал его. Элизабет не попыталась и звука издать через свой кляп и не металась из стороны в сторону. Она лишь открыла глаза, взглянула на него отрешенно и закрыла их опять.
Моджер перестал трогать ее, но не потому, что убедился в явном отсутствии реакции у Элизабет. Оставить в покое женщину заставили три причины. Первая и основная – он опасался своей жены, вспомнив, как она заставила «лекаря» своим ударом лететь через всю комнату. Чтобы удовлетворить свое желание, Моджер должен был развязать Элизабет ноги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109