– Я понимаю, что ты очень занята, Кейси…
– Ты ничего не понимаешь, Джулия. Ты всегда жила в нереальном мире грез. Но теперь для тебя все кончено. На этот раз тебе не выиграть.
– Я не понимаю тебя, – покачала головой Джулия.
– Зато Патрик поймет.
– Патрик?..
– Пожалуйста, скажи Патрику, то есть я имею в виду Джеймсу… – Глаза Кейси цвета незабудок победно сверкнули. – Он ведь ничего не рассказал тебе, правда?
– О чем?
– Ничего не рассказал о Джеймсе Патрике Джонсе и Памеле Баррингтон. Нет, конечно, он ничего не сказал тебе. Но, думаю, настало время раскрыть карты. Пойди к нему прямо сейчас, Джулия, и пусть он расскажет тебе все о Памеле и Джеймсе!
Прошло несколько мгновений, прежде чем Кейси смогла оторвать взгляд от оторопевшей Джулии и опустить его на толстую папку с документами, лежавшую перед ней на столе. Джулия тихо вышла из ее кабинета.
После ее ухода Кейси стала размышлять о том, что сделала. Она вслух призналась, что уже десять лет ведет войну против Джулии и собирается наконец выиграть решающую битву. И еще она послала предупреждение Патрику.
Зачем? – спрашивала себя Кейси. Чтобы он смог убежать? Потому что она все еще любила его, несмотря ни на что?
Когда Джулия вернулась с Мэдисон-авеню, где располагалась контора «Спенсер и Куин», в палату Мерри в «Мемориал хоспитал», она увидела Патрика, сидевшего с книгой рядом со спящей девочкой. Встретившись с ним глазами, Джулия молчаливым жестом пригласила Патрика выйти с ней в коридор. Они тихо прошли к холлу педиатрического отделения. В холле, как почти и во всем отделении, никого не было. Всех ребятишек, чье здоровье позволяло, родители забрали домой на Рождество.
– Ты говорила с Эдмундом?
– Нет, его не было. Патрик, Кейси Инглиш и есть та женщина, которую ты любил? Это она оказалась не той, за кого себя выдавала?
– Да. Но почему ты спрашиваешь?
И Джулия рассказала Патрику о странном разговоре с Кейси и о предупреждении, сделанном Кейси Патрику.
– Я не знал, что ты знакома с ней, Джулия. Правда, ты присутствовала на вечере в клубе, устроенном в ее честь, но там была большая часть саутгемптонцев.
– Вообще-то я плохо ее знаю. Мы вместе учились в школе. Мне всегда казалось, что она хорошая.
– Хорошая? Ох, Джулия…
– Тебя правда зовут Джеймс Патрик Джонс?
– Да.
– А кто такая Памела Баррингтон?
– Памела – богачка, которая утверждает, что я ее изнасиловал.
– Но ты этого не делал, – уверенно произнесла Джулия.
– Нет. – На губах Патрика мелькнула улыбка, когда он неожиданно почувствовал поддержку Джулии. – Пожалуй, ты – единственный человек на свете, который поверил моим, а не ее словам. Очевидно, Кейси на ее стороне.
– Значит, Кейси обратится в полицию?
– Да. Впрочем, с ее стороны было очень мило предупредить меня заранее о визите полиции, потому что мне нужно сделать еще две вещи. Я должен пойти в банк крови и… поговорить с Джеффри.
– Нет, Патрик, ты должен пойти в полицию до того, как Кейси заявит на тебя. Там ты скажешь, что не виновен.
– Милая Джулия, верящая в волшебные сказки! Не важно, я приду к ним или они придут за мной. В любом случае я окажусь в тюрьме, сомнений нет. А раз уж у меня есть более важные дела, то ими я и займусь в первую очередь.
– Я найму для тебя лучших адвокатов! – горячо проговорила Джулия.
– Спасибо. – Улыбнувшись, Патрик тихо добавил: – Но адвоката лучше Кейси не найти, и я ничуть не удивлюсь, если она сама захочет заняться этим делом.
– Тогда беги, Патрик! Немедленно! Как только окажешься в безопасности, позвони мне, и я вышлю тебе денег.
– Нет, Джулия. Видишь ли, я устал от побегов и от необходимости скрываться. К тому же я не могу оставить тебя сейчас.
Значит, как только полиция придет за Патриком, им придется расстаться. Тогда он и сделает тот звонок, который она запретила ему делать. Ведь даже люди, обвиняемые в самых отвратительных преступлениях (а именно в такой гнусности обвинят Патрика), имеют право на один телефонный звонок. Патрик позвонит Пейдж. А пока он останется с Джулией и будет помогать ей всем, чем может.
– Итак, Джулия, куда мне идти сначала? В банк крови или к Джеффри?
– В банк крови, – не задумываясь ответила Джулия. Кровь Патрика оказалась здоровой и подходила Мерри. – Я сама поговорю с Джеффри.
Патрик ушел сдавать очередную порцию крови для Мерри, а Джулия направилась в палату дочери. Мерри все еще спала – похоже, она будет спать долго от слабости, вызванной анемией. Нежно поцеловав бледные щечки девочки, Джулия молча пообещала ей:
– Я поговорю с твоим папой, моя дорогая, так что все будет хорошо.
Направляясь по коридору к лифту, чтобы спуститься в вестибюль, Джулия услышала голос, зазвучавший из приемника:
– Доктор Шеферд! Доктор Шеферд!
Несомненно, Дайану Шеферд много раз вызывали по внутренней громкой связи, пока Мерри находилась в больнице, но Джулия, занятая своими мыслями, не слышала этого.
Зато теперь она услышала, и ей пришла в голову одна мысль. Кого послушает Джеффри? Кому поверит? Кому скорее доверится?
Джулии, которую всегда обвинял в секретах и лжи? Джулии, которая больше не нужна ему? Джулии, которая родила ему ненужного ребенка? Джулии, которую он оставил? Или Дайане, женщине, которую он полюбил? Дайане, замечательному и преданному делу врачу, чьей специальностью было лечить больные детские сердца?
Джулия знала, что ей будет нелегко говорить с Джеффри, однако еще труднее вблизи увидеть его любовницу. Но она не стала раздумывать. Потому что Джеффри послушает Дайану, а это поможет Мерри.
Возможно, Джулии удастся найти союзника в Королеве Сердец.
Глава 22
– Простите, пожалуйста, могу ли я поговорить с доктором Дайаной Шеферд?
– Позвольте спросить, по какому вопросу?
– Речь идет о моей дочери. Она очень больна.
– Я Дайана Шеферд. – Дайана, стоявшая у двери своего кабинета, услышала разговор Джулии со своим секретарем. – Пожалуйста, входите.
Дайана пересекла огромный кабинет и остановилась у окна, выходящего на Манхэттен.
– Чем я могу помочь вам? – спросила она. Задавая свой вопрос, Дайана приветливо смотрела на красивую молодую мать тяжелобольной девочки. «Я помогу тебе, чем смогу».
– Я Джулия Лоуренс…
Дайана услышала, но сразу даже не поняла, кто перед ней. За те месяцы, что они с Джеффри провели вместе, у Дайаны в голове сложился отчетливый образ его жены. Но его сформировала скорее боль Джеффри, чем его слова. Дайана представляла себе Джулию красивой, расчетливой, занятой лишь собой женщиной – эдакой современной Клеопатрой, очаровавшей Джеффри и похитившей его сердце, а потом, когда он стал ей не нужен, выбросившей его.
– Джеффри и я… – нерешительно проговорила Джулия через минуту, когда стало очевидно, что Дайана даже не знает ее имени.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97