Муж и сын никак не реагировали на этот словесный понос, и я присоединился к их молчаливому большинству.
Дотерпев до окончания завтрака, я под видом необходимости врачебного осмотра, уединился со своими «подельниками» Первым делом я попросил Андрея показать ногу. Он задрал штанину и продемонстрировал заживающую рану. На месте кровавого, рваного месива теперь были только красные рубцы.
– Это я все зашил? – поинтересовался я, рассматривая аккуратно зашитую рану.
– Ты что, правда, ничего не помнишь? – восхитилась Ольга. – Мамусик говорит, что у тебя амнезия? Ты смотрел сериал…
– Иди ты со своим сериалом! – грубо оборвал я девушку. – Расскажи лучше толком, что произошло. Я абсолютно ничего не помню, только как сел за руль. Дальше полный провал. Неужели я сам сумел довезти вас сюда? Я ведь даже дороги толком не знаю.
– Я не в курсе, – сказал Андрей. – Я сам вырубился, еще до того, как те козлы на джипе уехали.
– А я почти сразу заснула, – внесла свою лепту в странную историю Ольга. – После того как мы поехали, ты только ругался, а на вопросы не отвечал, вот я и задремала. А проснулась, когда мы уже были во дворе…
– А когда я ногу лечил, ты тоже спала?
– Ты же сам меня из комнаты выгнал, а Андрей был без сознания. Родителей позже вызвала Никитична. После тебя она его лечила. Она ведь раньше была врачом. Потом уже хирург приехал…
– Может, Никитична что-нибудь знает? Я пойду с ней поговорю, – сказал я, окончательно заинтригованный таким разворотом событий.
– У нее сегодня выходной, – почему-то торопливо сказал Андрей. – Она уехала. Тебе не стоит с ней разговаривать.
– Она же, вроде, местная? Ты не знаешь, где она живет? – небрежно произнес я, наблюдая за реакцией Кругова. Мне было непонятна его неадекватная реакция на простой вопрос.
– Нет, она в Москву уехала, по своим делам, – продолжил врать участковый, глядя на меня излишне честными глазами.
– Ладно, – не показывая удивления, согласился я, – уехала, так уехала.
В разговоре возникла пауза, и всем стало почему-то неловко.
Ее прервал приход опохмелившегося папаши. Теперь от Вениамина Ананьевича одновременно пахло и перегаром, и свежей водкой.
– Что, молодежь, скучаем? – бодрым голосом поинтересовался он, разглядывая нашу троицу.
– Да вот, пап, думаем, что делать дальше, – предупредительно ответил Андрей.
– Да, дела у вас, как сажа бела. Ума не приложу. чем вам можно помочь. Боюсь, что дело просто так не кончится!
Я не очень вслушивался в пьяные высказывания милицейского папы,
Тем более, что только что за столом он вел себя более чем спокойно. Однако, Андрей отнесся к словам отца серьезно.
– Чего, пап, случилось? – тревожно спросил он.
– То и случилось, мать вашу, что вы все трое в федеральном розыске.
– В каком смысле? – не очень вежливо вмешался я в разговор.
– В том самом, – зло и резко отреагировал на мой вопрос до этого вполне толерантный хозяин, – что вы в розыске, и на вас есть не только ориентировки, но и фотороботы. Мне только такого геморроя не хватает!
– В каком смысле? – глупо повторил я. – То есть, какие еще ориентировки и что за роботы?
– Такие. Вас троих теперь будет разыскивать вся российская милиция! А то и Интерпол! – громыхнул начальственным басом, Вениамин Ананьевич.
– А за что? Мы ничего такого не сделали! – дрожащим голосом произнесла Оля.
– Очень даже сделали! – свирепо выпучив глаза, сообщил старший Кругов. – На вас повесили убийства, разбойные нападения, терроризм, не считая мелочей вроде хранения огнестрельного оружия и угона автотранспорта! Пойдемте ко мне в кабинет, я покажу вам ваши рожи!
Он повернулся на каблуках тапочек и, не оглядываясь, вышел из комнаты.
Мы молчком последовали за ним. Несмотря на такой напор, скорее даже благодаря ему, у меня появились сомнения в искренности хозяина. Слишком внезапно он завелся, до этого в течение всего завтрака сохраняя похмельное спокойствие. Не за последние же десять минут ему предоставили порочащую нас информацию.
В холле к нашему квартету присоединилась Валентина Ивановна. Судя по скорбной мине, она также была в курсе наших тяжелых обстоятельств. Ничего не говоря, она последовала за нами в кабинет хозяина.
– Можете сами полюбоваться на свои рожи! – повторил понравившейся эпитет Вениамин Ананьевич, вытаскивая из кожаной папки три компьютерных портрета. Себя я узнал сразу. Была, пожалуй, некоторая разница в выражении глаз портрета и оригинала, но черты лица были переданы правильно. Ольгу в фотороботе узнать было можно, но с трудом, Андрей же вышел совсем неудачно.
– Вот, читайте о своих подвигах! – с нажимом и патетикой произнес Кругов, бросая на стол распечатку.
Я просмотрел текст, краем глаза наблюдая реакцию Андрея. Мне показалось, что он, как и его мамаша, уже знает, о чем здесь написано, и видел фотороботы. Подыгрывая отцу, сын с матерью с преувеличенным старанием изображали испуг и удивление.
В милицейской бумаге нас обвиняли во всех смертных грехах, предупреждали о нашей крайней опасности. Меня удивила такая оперативность милиции. Все наши правонарушения были перечислены совершенно правильно, не говоря уже о длинном перечне вымышленных преступлений.
– Ну, и что вы теперь собираетесь делать? – спросила Валентина Ивановна, скорбно подкатывая глаза.
Ей никто не ответил. Наша троица подавлено молчала, а хозяин был занят другим, он машинально шарил глазами по столу, как будто искал стакан.
– Ну? – наконец первым прервал молчание Вениамин Ананьевич, так и не обнаружив на столе ничего интересного.
– Что делать? – нейтральным голосом переспросил я. – Ничего не будем делать. Просто пересидим. Кто нас здесь найдет.
– Как это пересидите! – возмутился Кругов, – да вас в один момент вычислят по машине!
– Да, да, конечно – пробормотал Андрей, – непременно вычислят…
– Ой, мамочки! Значит, нас посадят в тюрьму, но ведь мы же ничего плохого не сделали! Это не мы на них, а они на нас нападали! – со слезами в голосе произнесла Оля. – А я тут совсем не похожа! Неужели я такая толстая! И Андрей, ну совсем, ну ни капельки не похож!
– Нужно убрать отсюда машину, я уже заявил, что ее угнали, – не отвечая Ольге, решительно произнес ее будущий тесть. – Я придумал, как следовает поступить.
– Следует, – поправила Валентина Ивановна.
– Да пошла ты… – начал, было, Вениамин Ананьевич, но, зацепившись за взгляд супруги, не кончил фразу. – Следует отогнать машину в Москву!
– Ты это уже говорил! – опять вмешалась в разговор Валентина Ивановна. – Ничего сам не можешь…
Вениамин Ананьевич покраснел от гнева, ко пререкаться не решился и продолжил:
– Алексей поедет на ней в Москву и оставит там, на условном месте. Я уже все подготовил. Ее там найдут.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78
Дотерпев до окончания завтрака, я под видом необходимости врачебного осмотра, уединился со своими «подельниками» Первым делом я попросил Андрея показать ногу. Он задрал штанину и продемонстрировал заживающую рану. На месте кровавого, рваного месива теперь были только красные рубцы.
– Это я все зашил? – поинтересовался я, рассматривая аккуратно зашитую рану.
– Ты что, правда, ничего не помнишь? – восхитилась Ольга. – Мамусик говорит, что у тебя амнезия? Ты смотрел сериал…
– Иди ты со своим сериалом! – грубо оборвал я девушку. – Расскажи лучше толком, что произошло. Я абсолютно ничего не помню, только как сел за руль. Дальше полный провал. Неужели я сам сумел довезти вас сюда? Я ведь даже дороги толком не знаю.
– Я не в курсе, – сказал Андрей. – Я сам вырубился, еще до того, как те козлы на джипе уехали.
– А я почти сразу заснула, – внесла свою лепту в странную историю Ольга. – После того как мы поехали, ты только ругался, а на вопросы не отвечал, вот я и задремала. А проснулась, когда мы уже были во дворе…
– А когда я ногу лечил, ты тоже спала?
– Ты же сам меня из комнаты выгнал, а Андрей был без сознания. Родителей позже вызвала Никитична. После тебя она его лечила. Она ведь раньше была врачом. Потом уже хирург приехал…
– Может, Никитична что-нибудь знает? Я пойду с ней поговорю, – сказал я, окончательно заинтригованный таким разворотом событий.
– У нее сегодня выходной, – почему-то торопливо сказал Андрей. – Она уехала. Тебе не стоит с ней разговаривать.
– Она же, вроде, местная? Ты не знаешь, где она живет? – небрежно произнес я, наблюдая за реакцией Кругова. Мне было непонятна его неадекватная реакция на простой вопрос.
– Нет, она в Москву уехала, по своим делам, – продолжил врать участковый, глядя на меня излишне честными глазами.
– Ладно, – не показывая удивления, согласился я, – уехала, так уехала.
В разговоре возникла пауза, и всем стало почему-то неловко.
Ее прервал приход опохмелившегося папаши. Теперь от Вениамина Ананьевича одновременно пахло и перегаром, и свежей водкой.
– Что, молодежь, скучаем? – бодрым голосом поинтересовался он, разглядывая нашу троицу.
– Да вот, пап, думаем, что делать дальше, – предупредительно ответил Андрей.
– Да, дела у вас, как сажа бела. Ума не приложу. чем вам можно помочь. Боюсь, что дело просто так не кончится!
Я не очень вслушивался в пьяные высказывания милицейского папы,
Тем более, что только что за столом он вел себя более чем спокойно. Однако, Андрей отнесся к словам отца серьезно.
– Чего, пап, случилось? – тревожно спросил он.
– То и случилось, мать вашу, что вы все трое в федеральном розыске.
– В каком смысле? – не очень вежливо вмешался я в разговор.
– В том самом, – зло и резко отреагировал на мой вопрос до этого вполне толерантный хозяин, – что вы в розыске, и на вас есть не только ориентировки, но и фотороботы. Мне только такого геморроя не хватает!
– В каком смысле? – глупо повторил я. – То есть, какие еще ориентировки и что за роботы?
– Такие. Вас троих теперь будет разыскивать вся российская милиция! А то и Интерпол! – громыхнул начальственным басом, Вениамин Ананьевич.
– А за что? Мы ничего такого не сделали! – дрожащим голосом произнесла Оля.
– Очень даже сделали! – свирепо выпучив глаза, сообщил старший Кругов. – На вас повесили убийства, разбойные нападения, терроризм, не считая мелочей вроде хранения огнестрельного оружия и угона автотранспорта! Пойдемте ко мне в кабинет, я покажу вам ваши рожи!
Он повернулся на каблуках тапочек и, не оглядываясь, вышел из комнаты.
Мы молчком последовали за ним. Несмотря на такой напор, скорее даже благодаря ему, у меня появились сомнения в искренности хозяина. Слишком внезапно он завелся, до этого в течение всего завтрака сохраняя похмельное спокойствие. Не за последние же десять минут ему предоставили порочащую нас информацию.
В холле к нашему квартету присоединилась Валентина Ивановна. Судя по скорбной мине, она также была в курсе наших тяжелых обстоятельств. Ничего не говоря, она последовала за нами в кабинет хозяина.
– Можете сами полюбоваться на свои рожи! – повторил понравившейся эпитет Вениамин Ананьевич, вытаскивая из кожаной папки три компьютерных портрета. Себя я узнал сразу. Была, пожалуй, некоторая разница в выражении глаз портрета и оригинала, но черты лица были переданы правильно. Ольгу в фотороботе узнать было можно, но с трудом, Андрей же вышел совсем неудачно.
– Вот, читайте о своих подвигах! – с нажимом и патетикой произнес Кругов, бросая на стол распечатку.
Я просмотрел текст, краем глаза наблюдая реакцию Андрея. Мне показалось, что он, как и его мамаша, уже знает, о чем здесь написано, и видел фотороботы. Подыгрывая отцу, сын с матерью с преувеличенным старанием изображали испуг и удивление.
В милицейской бумаге нас обвиняли во всех смертных грехах, предупреждали о нашей крайней опасности. Меня удивила такая оперативность милиции. Все наши правонарушения были перечислены совершенно правильно, не говоря уже о длинном перечне вымышленных преступлений.
– Ну, и что вы теперь собираетесь делать? – спросила Валентина Ивановна, скорбно подкатывая глаза.
Ей никто не ответил. Наша троица подавлено молчала, а хозяин был занят другим, он машинально шарил глазами по столу, как будто искал стакан.
– Ну? – наконец первым прервал молчание Вениамин Ананьевич, так и не обнаружив на столе ничего интересного.
– Что делать? – нейтральным голосом переспросил я. – Ничего не будем делать. Просто пересидим. Кто нас здесь найдет.
– Как это пересидите! – возмутился Кругов, – да вас в один момент вычислят по машине!
– Да, да, конечно – пробормотал Андрей, – непременно вычислят…
– Ой, мамочки! Значит, нас посадят в тюрьму, но ведь мы же ничего плохого не сделали! Это не мы на них, а они на нас нападали! – со слезами в голосе произнесла Оля. – А я тут совсем не похожа! Неужели я такая толстая! И Андрей, ну совсем, ну ни капельки не похож!
– Нужно убрать отсюда машину, я уже заявил, что ее угнали, – не отвечая Ольге, решительно произнес ее будущий тесть. – Я придумал, как следовает поступить.
– Следует, – поправила Валентина Ивановна.
– Да пошла ты… – начал, было, Вениамин Ананьевич, но, зацепившись за взгляд супруги, не кончил фразу. – Следует отогнать машину в Москву!
– Ты это уже говорил! – опять вмешалась в разговор Валентина Ивановна. – Ничего сам не можешь…
Вениамин Ананьевич покраснел от гнева, ко пререкаться не решился и продолжил:
– Алексей поедет на ней в Москву и оставит там, на условном месте. Я уже все подготовил. Ее там найдут.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78