– Куда нам торопиться, – подошел он к проблеме философски. – Интересно, кто это мне может звонить? – риторически поинтересовался Аарон Моисеевич, включая зазвонивший сотовый телефон. – Я звонка не жду. Ало, да, он здесь. Странно, но это почему-то вас.
Я не успел удивиться, взял телефон и машинально произнес:
– Слушаю.
– Где наша машина?! – рявкнул мне в ухо знакомый голос.
– Вениамин Ананьевич! Это вы! Какими судьбами?
– Ты, что, шутки со мной шутить вздумал?! – закричал старший Кругов. – Я тебя в последний раз спрашиваю, где наша машина?
Этого звонка я никак не ожидал и, честно говоря, не сразу сообразил, что мне отвечать. Пришлось потянуть время, чтобы сориентироваться.
– Как вы меня нашли? – спокойно, с легким удивлением в голосе, спросил я.
– Ты знаешь, что я с тобой сделаю, если не отдашь машину? – перешел с крика на свистящий шепот собеседник.
– Понятия не имею, – честно сознался я.
– Я тебя, козла, в лагерях сгною, я тебя…
– Фу, как это грубо и не по-европейски, – перебил я его патетическую речь. – Откуда у вас, голубчик, такая агрессия? То убийц ко мне подсылаете, то сгноить собираетесь. Как-то это все негуманно…
– Ты вернешь машину, или мне счетчик включить? – проигнорировав мои вопросы, опять закричал Кругов.
– Включайте, голубчик, тем более что мой уже второй день работает.
– Что работает?
– Счетчик. Я вам его еще вчера включил, когда встретил двух горилл во дворе, в который вы меня послали…
– Какой счетчик, каких горилл, где наша машина? – спросил Вениамин Ананьевич, меняя тональность.
– Тех, которых вы в засаду посадили, я с ним пообщался и так на вас обиделся, что вам теперь придется заплатить мне за моральный ущерб. Причем дорого заплатить.
– Чего ты несешь? Ты что, щенок, меня шантажировать вздумал? Да я тебя сгною!
– Да, ладно, что вы меня все пугаете, по-моему, лучше в лагере гнить, чем с простреленной головой валяться в мусорном баке. Вы лучше подумайте, что будет, если собственности лишитесь. Это у меня ничего нет, ничего, кроме квартиры, а у вас… Помните, как в Библии говорится: «Не сотвори себе кумира», а если ваши кумиры погорят синем пламенем…
– Дай трубку, идиот, – послышался женский голос. Я его с радостью узнал.
– Здравствуй, Алеша, эта Валентина Ивановна. Алешенька, скажи, пожалуйста, где наша машинка?
– Здравствуйте, Валентина Ивановна, я ее оставил во дворе.
– В каком дворе, Алешенька?
– Вы знаете, я был в таком ужасном состоянии, что адрес не запомнил. Я потом ее найду, когда мы с Вениамином Ананьевичем утрясем наши имущественные дела…
– Алешенька, голубчик, ты знаешь, она нам сейчас очень нужна! – ласковым голосом проворковала милая женщина. – Вспомни, где ты ее оставил.
– Хорошо, Валентина Ивановна, я постараюсь, как только вспомню, тотчас же перезвоню, – пообещал я и прекратил разговор.
– Аарон Моисеевич, пожалуйста, выбросите телефон, а то нас чего доброго, еще запеленгуют.
– Чего им от вас нужно? – поинтересовался Гутмахер, «отключая аппарат и пряча его в карман.
– Свою машину хотят вернуть.
– Эту?
– Нет, на эту я обменял их «Фольксваген».
– Правда? Но ведь это не очень этично… да и где вы нашли такого глупца, который согласился поменять отечественную машину на иностранную!
Я посмотрел на старика, предполагая в его словах подвох или иронию, но он был и вправду удивлен. От такого сермяжного патриотизма я даже слегка прибалдел.
– Вы думаете, что старый «Москвич» лучше нового «Фольксвагена»?
– Ну, я не уверен, что лучше, у немцев всегда была неплохая техника, однако, «Москвич» очень хорошая машина, я сам где-то читал, что его называют «Русским чудом».
– «Москвич» чудом? Когда и где вы это читали?
– Не помню точно, кажется, в семидесятые годы…
– В таком случае, не стану спорить, я в то время только родился. А чем вам не нравятся иностранные машины?
– Я слышал, что они не очень надежные, да и с запчастями, вероятно, большие сложности.
– Это вы тоже в газете прочитали, году в пятидесятом?
– Нет, это я сам предположил.
– Понятно.
– А что, это не так?
– Не совсем. Слышали старый еврейский анекдот: «Хаим, правда, что ты выиграл в лотерею сто тысяч рублей? ». «Правда, но не совсем. Не в лотерею, а в преферанс, и не сто тысяч, а десять рублей, и не выиграл, а проиграл». Так же и с вашим «Русским чудом».
Так за светскими разговорами мы доползли до кольцевой дороги. Я старался держать себя естественно и не показывать, что нервничаю. Шанс, что в такую гнусную погоду автоинспекция выдернет из третьего ряда старенький «Москвич», был небольшой, но все-таки был, и у меня начала слегка подрагивать нога. Как назло, перед постом ГИБДД светофор переключился с зеленого на желтый. Проехать на него было можно, но я подстраховался и остановился точно на «Стоп» линии. Два инспектора, стоящие около будки, равнодушно посмотрели на трусливого чайника и вытащили из транспортного потока дорогую иномарку, продемонстрировав, что у всех должностных лиц в нашей стране в работе существует только свой личный интерес.
Я спокойно сидел, откинувшись на спинку сидения, пока не зажегся зеленый свет. После чего, не торопясь, тронулся с места, Наконец-то мы покинули город и оказались в области, где, я надеялся, у милиции другие ориентиры и ориентировки.
Глава 10

– Вот видите, какая «Москвич» замечательная машина! – неожиданно заявил Аарон Моисеевич, когда мы очередной раз каким-то чудом выбрались из снежной каши на относительно чистый участок дороги.
– Вы абсолютно правы, только он все-таки больше похож на корыто на колесах, чем на современный автомобиль.
– Это чистой воды инсинуация! – рассердился Гутмахер. – «Москвич» чудесно подходит к нашим дорогам и климатическим условиям.
– По-моему, это в вас говорит квасной русский патриотизм, – подначил я новоявленного почвенника.
Как многие талантливые люди, мой визави в отдельных случаях, когда дело не касалось его специальности, демонстрировал удивительную тупость.
– К вашему сведению, патриотизм отнюдь не ругательное слово, а совсем наоборот, – поделился своим наблюдением Аарон Моисеевич.
– Согласен, но только не в том случае, когда это имеет отношение к нашему автомобилестроению. Раньше, если вы помните, у наших машин не было конкуренции, а были только очереди за ними, отсюда и качество Притом они слишком конструктивно устарели, стали просты, как телега.
– Любой механизм, чем он проще, тем функциональнее, – перевел разговор в другую плоскость собеседник.
У меня было достаточно доводов против такой упрощенной концепции, но попусту спорить не хотелось, да и дорога не позволяла расслабляться. – Нам нужно зайти в хозяйственный магазин, без специального оборудования мы не сможем попасть в тот дом, – сказал я, когда мы въехали в очередной подмосковный город.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78