И один из этих блондинов был как раз убийцей Мэри-Луизы Прошек и второй, пока ещё не опознанной девушки.
Однако Брауна в тот момент интересовали мошенники, а никак не убийцы.
Кареллу же привлекали ателье, где делают татуировки. Что касается Клинга, то он считался новичком среди детективов. Поэтому-то он и поехал в управление в среду вместе с Брауном.
Город снова был затянут мелким моросящим дождем и это не располагало к разговорам. Поэтому полицейские почти всю дорогу промолчали. Клинг, в основном, раздумывал о том, как бы половчее поставить в известность Клер о времени своего отпуска, а также о том, как Клер воспримет это известие. Браун же размышлял о своем мошеннике, который в одном случае работал в одиночестве, а во втором прибегнул к помощи соообщника. При этом Браун пытался предугадать, не удастся ли что-нибудь выяснить на предстоящей перекличке. Браун не гнал машину из-за мокрого скользкого асфальта и к Главному управлению они добрались только к пяти минутам десятого, поэтому к тому времени, когда лифт доставил их на девятый этаж, перекличка шла уже минут десять. Они пришпилили свои жетоны к пиджакам и беспрепятственно прошли мимо дежурного, сидевшего за маленьким столиком у входа. Дежурный ничего им не сказал. Он просто с осуждающим видом глянул на свои часы.
Когда они вошли в огромный, похожий на гимнастический, зал, где проводилась перекличка он был весь погружен в темноту. Единственным освещенным местом была возвышающаяся у дальнего конца зала эстрада.
– ...третье ограбление было совершено в 1949 году, – говорил с эстрады начальник детективной службы города, поворачиваясь к теряющимся в темноте рядам стульев, на которых сидели детективы из всех участков города. – А я уж думал, что на этот раз нам удалось вылечить тебя. Альфонс, но, видимо, ты не воспринимаешь уроков жизни, – продолжал он, обращаясь на этот раз к стоявшему рядом с ним. – Так что же все-таки произошло там, на бензозаправочной станции прошлой ночью?
Мужчина, стоявший на подиуме перед микрофоном, хранил молчание. Микрофон этот был подвешен прямо перед его лицом на толстом металлическом шнуре, а полоски с отметками роста в футах и дюймах были нанесены на белой стене за его спиной. И они свидетельствовали о том, что ростом он был пяти футов и восьми дюймов.
Клинг и Браун попытались незаметно пробраться на свои места мимо возвышение с микрофоном, стараясь сделать это как можно быстрее и тише.
– Я обращаюсь к тебе. Альфонс, – сказал начальник службы. – И не обращай, пожалуйста, внимания на этих опоздавших, – добавил он саркастическим тоном, от которого Клинг занялся румянцем стыда.
– Я прекрасно слышу, – сказал Альфонс.
– Ну, так в чем же дело?
– Я не обязан отвечать вам на этих перекличках и вы прекрасно это знаете.
– Ты побывал уже на многих таких перекличках, да?
– Пару раз бывал.
– По поводу других своих ограблений?
– Ага.
– И уж наверняка надеялся, что не попадешь сюда снова из-за ограбления, так ведь?
– Мне нечего вам сказать, – сказал Альфонс. – И вам ещё предстоит доказать, что имело место ограбление и то, что совершено оно было именно мной.
– Ну, у нас с этим особых трудностей не предвидится, – сказал начальник службы. – А вот ты мог бы несколько облегчить свою участь, если бы ответил на интересующие нас вопросы.
– Без чего я всегда легко обхожусь по утрам, так это без бессмысленной болтовни, – сказал Альфонс. – Я отлично знаю свои права, так что можете воздержаться от своих вопросов, потому что я на них отвечать не собираюсь.
– Ну что ж, ладно, – уступил, наконец, шеф детективов. – Следующее дело.
Альфонс неторопливо сошел с возвышения под пристальным взглядом всех присутствующих.
Дело в том, что главная цель, которую преследовали переклички, устраиваемые в Главном управлении ежедневно с понедельника по четверг, состояла в том, чтобы дать возможность каждому детективу города хотя бы внешне ознакомиться с теми, кто совершает преступления в этом городе. Иногда на такие переклички приглашались и потерпевшие в надежде, что им удастся опознать среди задержанных того, от кого они пострадали. Однако такие удачи случались редко и чаще всего приглашения не давали никаких результатов. Бывали они редкими прежде всего потому, что пострадавший находил обычно тысячи причин, чтобы отказаться от участия в перекличке, а также и потому, что у пострадавшего находились тысячи причин не желать опознавать подозреваемого. Наименее уважаемой из этих причин, но буквально всеми признанной достаточно основательной, был страх перед местью. В общем, как бы там ни было, не очень то многие из подозреваемых оказывались здесь опознанными. Но если бы переклички проводились единственно с этой целью, то вся эта затея уже давно выдохлась бы сама собой. Но, с другой стороны, сюда собирались детективы из всех полицейских участков города, а делалось это каждое утро с понедельника по четверг включительно, следовательно, они, несмотря на крайне отрицательное отношение к этому мероприятию, получали возможность лично ознакомиться со всеми теми, кто совершил преступление всего лишь накануне. И очень многие из собравшихся внимательно приглядывались к ним. Во-первых, никогда нельзя с полной определенностью сказать, когда тебе удастся выйти на ниточку, способную привести к распутыванию дела, которым ты в настоящий момент занят. А, во-вторых, трудно заранее сказать, когда тебе может понадобиться с ходу распознать на улице преступника. А ведь такое узнавание в известных случаях может спасти тебе жизнь.
И поэтому шеф детективной службы невозмутимо продолжал свое дело, а собранные в зале детективы внимательно вслушивались в показания и ещё более внимательно приглядывались к задержанным.
– Риверхед, первое, – сказал шеф детективов, называя район города, в котором был произведен арест задержанного, и номер дела по этому району. – Риверхед, первое. Хантер Карл, тридцати пяти лет. В состоянии сильного опьянения находился в баре на Шелтер-Плейс. Вступил в ссору с барменом и швырнул стулом в зеркало. Никаких заявлений в оправдание своего поступка при задержании не сделал. Так что же там произошло. Карл?
Хантера ввели по боковым ступенькам сцены в сопровождении офицера, производившего задержание, довольно плотного и мрачного полицейского. Собственно, для того, чтобы задержать Хантера, и требовалось быть достаточно плотным, поскольку Хантер ростом превышал шесть футов и весил наверняка никак не меньше двухсот фунтов. У него были могучие широкие плечи и узкая талия. Он решительным шагом подошел к тому месту, где болтался на проводе микрофон. У него были белокурые волосы, небрежно отброшенные назад с высокого лба, резко очерченный прямой нос и глаза серо-стального цвета.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51