Первое обсуждение привело к нескольким выводам: «еврогруппы» впоследствии реже брали на себя вину либо необоснованное главенство, Круглый Стол понял, что от него ожидают согласия по данному вопросу и дальнейшего движения вперед. А Дамарис приняли как настоящего и на самом деле главенствующего члена.
Принятие Круглым Столом собственной конституции стало первым шагом. Второй шаг касался мистера Билла. Кто он: участник, наблюдатель, помощник? Или его следует вовсе удалить с совещаний? Последнее предложение поступило от самого филантропа в качестве подтверждения его искренности и признания их равнозначности.
Ему позволили остаться в качестве участника с полным правом голоса. Так закончился первый день.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ
- Вставай!
Я дремал, пытаясь не обращать внимания на боль в ноге. Но когда проснулся, она оказалась тут как тут: глухая пульсация. Небо окрашено в темно-розовый цвет, как плитка в ванной. Грузовик ехал по правой, медленной, полосе шоссе. Мимо проносились фургоны, раскачивая нас порывами ветра. Что-то билось в ветровое стекло. Жучок.
- За нами слежка, - сказала Генри. - На грузовике жучок.
- Откуда ты знаешь? - тупо спросил я.
У меня болела нога и отчаянно хотелось кофе.
Генри показала на жучка, бьющегося в ветровое стекло. Он нашел металл в месте соединения стекла и двери и прилип.
Я присмотрелся. Дюйм в длину, сделан из серебристого магнитопластика. Крылья, когда он не летел, исчезали, как птицы на свитере Генри (которые тем утром превратились в бескрылые тени, словно ракеты в тумане).
- Черт! Где мы?
- Джерси. Только выехали из туннеля, примерно милю назад.
- Я думал, жучки не могут пересекать границу штатов, - сказал я.
- Может, он федеральный. Или даже международный. Может, для них существует исключение, или расширение, или соглашение о передаче сигнала другому жучку. Кто знает? В любом случае он здесь.
- Был, - поправил я.
Потянулся мимо нее и включил дворники, скидывая жучка.
- Он вернется, - предсказала она. - И тот, кто его послал, теперь знает, что мы знаем.
- Необязательно. Может, они думают, что просто пошел дождь.
Я оглянулся. Там остались башни города, незначительные на фоне нависающего заката. Кузов наполнился таинственными формами, все они постепенно выделялись из тьмы, как игрушки в рождественское утро: картины, тела, собаки.
Все, кроме альбома, который мне надо достать. Проблема порождала тупую боль, как рана в ноге.
- Куда мы направляемся? - спросил я.
- Это выше моего понимания, - пожаловалась Генри. Она кивнула назад, где тело Боба мягко ударялось о тележку Гомер. - Боб сказал нажать «четырнадцать», но тут нет никаких четырнадцати. Искатель все время повторял «поверните, поверните» и завел нас в туннель, потом заглох.
- Поверните, - сказал грузовик, будто по подсказке.
- Ну вот, снова он за свое!
- Ты на четырнадцатой?
- Я тебе говорю, - упорствовала она, - здесь нет четырнадцати.
- Нам надо найти четырнадцатую кнопку или…
- Или что?
- Или мы попали в переделку. Ты не сможешь найти Панаму, я - свой альбом, и еще у нас на руках труп. - Ну, вначале мне надо пописать.
Мы уже ехали по медленной полосе. Замедлившись еще больше, Генри свернула на невероятных размеров стоянку, окружающую с трех сторон крошечную закусочную.
- Надо найти «кабинет задумчивости для девочек», - сказала она.
- Я подожду здесь.
Мне не хотелось писать с того самого момента, как на моей ноге появился куппер. Когда? Четыре дня назад? Я размышлял о Гомер - означает ли куппер на ее голове, что мне больше не придется ее выгуливать?
Генри зашла в закусочную, а я скользнул на сиденье водителя. Искатель представлял собой табло с цифрами справа от кнопок управления. Никакой карты, никакого дисплея.
На табло стояло десять цифр и две буквы: А и Б. Я нажал Б, потом четыре, и грузовик сказал:
- Определение маршрута, спасибо за терпение. Потом:
- Поверните направо, одна миля. На дорогу один-девять на север.
Генри вернулась с двумя стаканчиками кофе, и я выехал на дорогу.
- Поверните направо, одна миля. На дорогу один-девять на север, - повторил грузовик.
- О, да ты волшебник, - проговорила Генри, срывая крышку со своего, а затем с моего стаканчика кофе. Я слышал в ее голосе саркастические нотки, но и вправду чувствовал себя волшебником после решения проблем сначала с жучком, а потом с искателем.
Мы услышали «шлеп-шлеп-шлеп» по грузовику: жучок вернулся. Я решил не обращать на него внимания и просто ехать вперед.
Теперь, когда наступил день или почти день, я мог разглядеть внутренность кузова в зеркале заднего вида. Конечно, в нем все отражалось наоборот, поэтому то, что казалось картинами в рамках, сваленными слева, на самом деле являлось собакой в тележке и телом, медленно, но верно, врезающимся в еще неоформленную массу на полу - и так далее. Я не заметил никаких пластинок или даже компакт-дисков. Гомер катилась вперед, когда я жал на тормоз, и обратно, как только я давал газу, куппер на ее голове сиял теплым розовым блеском. Или его тоже искажало зеркало? Может, она едет вперед, когда я жму на газ? Может, солнце садится? Может, моя собака умирает?
- Твоя собака всегда рычит? - спросила Генри.
- Раньше с ней такого не случалось, - ответил я. - Может, ей просто лучше.
Хотя сам я в своих словах сомневался.
- Сверните через милю на дорогу один-четырнадцать на север, - вмешался грузовик. - Ищите стройку, без задержек.
- О нет! - воскликнула Генри. - В дебри! Дорога стала четырехполосной, потом двухполосной.
Она изгибалась, затем свернула к цепи низких холмов, покрытых редеющими лесами.
- Дебри, - повторила Генри, приканчивая кофе и выбрасывая стаканчик в окно. Я скривился, но она меня проигнорировала. - Дебри, а потом что?
Я пожал плечами:
- Зависит от тебя. Я только хочу найти брата Боба и забрать свой альбом. А ты, наверное, продолжишь путь.
- Вместе с тобой.
- Что ты имеешь в виду?
- Что ты собираешься делать, вернуться и работать старьевщиком? Отдать альбом?
- Мне придется найти его до конца месяца. А пока я возьму больничный.
- Фантазер, - фыркнула она. - А как насчет копа, которого ты убил?
- Случайность, - возразил я. - Ты сама фантазерка, раз считаешь, что сможешь найти Панаму, который пробыл в подполье девять лет.
- Восемь.
- Поверните налево, одна миля. Крайняя дорога вверх, - прервал нас грузовик.
Так как никто и не желал продолжать разговор, вмешательство искателя мы восприняли с благодарностью.
- Поверните налево, одна миля. Крайняя дорога вверх.
Я повернул налево, как раз за щитом со стрелой, также указывающей налево: «Казино „Рамапо“. Ночь в среду - грандиозная ночь!»
- Дебри, - повторила Генри, качая головой.
Мы ехали по узкой дороге, извивающейся вокруг вершины небольшой горы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54
Принятие Круглым Столом собственной конституции стало первым шагом. Второй шаг касался мистера Билла. Кто он: участник, наблюдатель, помощник? Или его следует вовсе удалить с совещаний? Последнее предложение поступило от самого филантропа в качестве подтверждения его искренности и признания их равнозначности.
Ему позволили остаться в качестве участника с полным правом голоса. Так закончился первый день.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ
- Вставай!
Я дремал, пытаясь не обращать внимания на боль в ноге. Но когда проснулся, она оказалась тут как тут: глухая пульсация. Небо окрашено в темно-розовый цвет, как плитка в ванной. Грузовик ехал по правой, медленной, полосе шоссе. Мимо проносились фургоны, раскачивая нас порывами ветра. Что-то билось в ветровое стекло. Жучок.
- За нами слежка, - сказала Генри. - На грузовике жучок.
- Откуда ты знаешь? - тупо спросил я.
У меня болела нога и отчаянно хотелось кофе.
Генри показала на жучка, бьющегося в ветровое стекло. Он нашел металл в месте соединения стекла и двери и прилип.
Я присмотрелся. Дюйм в длину, сделан из серебристого магнитопластика. Крылья, когда он не летел, исчезали, как птицы на свитере Генри (которые тем утром превратились в бескрылые тени, словно ракеты в тумане).
- Черт! Где мы?
- Джерси. Только выехали из туннеля, примерно милю назад.
- Я думал, жучки не могут пересекать границу штатов, - сказал я.
- Может, он федеральный. Или даже международный. Может, для них существует исключение, или расширение, или соглашение о передаче сигнала другому жучку. Кто знает? В любом случае он здесь.
- Был, - поправил я.
Потянулся мимо нее и включил дворники, скидывая жучка.
- Он вернется, - предсказала она. - И тот, кто его послал, теперь знает, что мы знаем.
- Необязательно. Может, они думают, что просто пошел дождь.
Я оглянулся. Там остались башни города, незначительные на фоне нависающего заката. Кузов наполнился таинственными формами, все они постепенно выделялись из тьмы, как игрушки в рождественское утро: картины, тела, собаки.
Все, кроме альбома, который мне надо достать. Проблема порождала тупую боль, как рана в ноге.
- Куда мы направляемся? - спросил я.
- Это выше моего понимания, - пожаловалась Генри. Она кивнула назад, где тело Боба мягко ударялось о тележку Гомер. - Боб сказал нажать «четырнадцать», но тут нет никаких четырнадцати. Искатель все время повторял «поверните, поверните» и завел нас в туннель, потом заглох.
- Поверните, - сказал грузовик, будто по подсказке.
- Ну вот, снова он за свое!
- Ты на четырнадцатой?
- Я тебе говорю, - упорствовала она, - здесь нет четырнадцати.
- Нам надо найти четырнадцатую кнопку или…
- Или что?
- Или мы попали в переделку. Ты не сможешь найти Панаму, я - свой альбом, и еще у нас на руках труп. - Ну, вначале мне надо пописать.
Мы уже ехали по медленной полосе. Замедлившись еще больше, Генри свернула на невероятных размеров стоянку, окружающую с трех сторон крошечную закусочную.
- Надо найти «кабинет задумчивости для девочек», - сказала она.
- Я подожду здесь.
Мне не хотелось писать с того самого момента, как на моей ноге появился куппер. Когда? Четыре дня назад? Я размышлял о Гомер - означает ли куппер на ее голове, что мне больше не придется ее выгуливать?
Генри зашла в закусочную, а я скользнул на сиденье водителя. Искатель представлял собой табло с цифрами справа от кнопок управления. Никакой карты, никакого дисплея.
На табло стояло десять цифр и две буквы: А и Б. Я нажал Б, потом четыре, и грузовик сказал:
- Определение маршрута, спасибо за терпение. Потом:
- Поверните направо, одна миля. На дорогу один-девять на север.
Генри вернулась с двумя стаканчиками кофе, и я выехал на дорогу.
- Поверните направо, одна миля. На дорогу один-девять на север, - повторил грузовик.
- О, да ты волшебник, - проговорила Генри, срывая крышку со своего, а затем с моего стаканчика кофе. Я слышал в ее голосе саркастические нотки, но и вправду чувствовал себя волшебником после решения проблем сначала с жучком, а потом с искателем.
Мы услышали «шлеп-шлеп-шлеп» по грузовику: жучок вернулся. Я решил не обращать на него внимания и просто ехать вперед.
Теперь, когда наступил день или почти день, я мог разглядеть внутренность кузова в зеркале заднего вида. Конечно, в нем все отражалось наоборот, поэтому то, что казалось картинами в рамках, сваленными слева, на самом деле являлось собакой в тележке и телом, медленно, но верно, врезающимся в еще неоформленную массу на полу - и так далее. Я не заметил никаких пластинок или даже компакт-дисков. Гомер катилась вперед, когда я жал на тормоз, и обратно, как только я давал газу, куппер на ее голове сиял теплым розовым блеском. Или его тоже искажало зеркало? Может, она едет вперед, когда я жму на газ? Может, солнце садится? Может, моя собака умирает?
- Твоя собака всегда рычит? - спросила Генри.
- Раньше с ней такого не случалось, - ответил я. - Может, ей просто лучше.
Хотя сам я в своих словах сомневался.
- Сверните через милю на дорогу один-четырнадцать на север, - вмешался грузовик. - Ищите стройку, без задержек.
- О нет! - воскликнула Генри. - В дебри! Дорога стала четырехполосной, потом двухполосной.
Она изгибалась, затем свернула к цепи низких холмов, покрытых редеющими лесами.
- Дебри, - повторила Генри, приканчивая кофе и выбрасывая стаканчик в окно. Я скривился, но она меня проигнорировала. - Дебри, а потом что?
Я пожал плечами:
- Зависит от тебя. Я только хочу найти брата Боба и забрать свой альбом. А ты, наверное, продолжишь путь.
- Вместе с тобой.
- Что ты имеешь в виду?
- Что ты собираешься делать, вернуться и работать старьевщиком? Отдать альбом?
- Мне придется найти его до конца месяца. А пока я возьму больничный.
- Фантазер, - фыркнула она. - А как насчет копа, которого ты убил?
- Случайность, - возразил я. - Ты сама фантазерка, раз считаешь, что сможешь найти Панаму, который пробыл в подполье девять лет.
- Восемь.
- Поверните налево, одна миля. Крайняя дорога вверх, - прервал нас грузовик.
Так как никто и не желал продолжать разговор, вмешательство искателя мы восприняли с благодарностью.
- Поверните налево, одна миля. Крайняя дорога вверх.
Я повернул налево, как раз за щитом со стрелой, также указывающей налево: «Казино „Рамапо“. Ночь в среду - грандиозная ночь!»
- Дебри, - повторила Генри, качая головой.
Мы ехали по узкой дороге, извивающейся вокруг вершины небольшой горы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54