– Даже общество моего брата предпочтительнее. Уж в его-то жилах по крайней мере течет благородная кровь.
Лилиан сердито взглянула на него. Сейчас не время спорить с Расселом.
– Тебе посчастливилось родиться в прекрасной семье, Рассел, но не всем так повезло. Вас с Редфордом разделяет пропасть. Ты происходишь из благородной семьи, которая о тебе помнит и заботится. Все, кого я считала своей семьей, умерли.
– Не все. Тебе следует ценить тех, кто остался. Что с этим малым? Неужто спятил?
– Ты, как я полагаю, должен выступить против моего так называемого отца, потому что он засадил Диллона в тюрьму за убийство, которого тот не совершал!
Рассел отвел со лба белокурую прядь волос.
– Вещи не всегда таковы, какими кажутся.
Подбоченившись, Лилиан сурово уставилась на Рассела. Впервые в ее сознании зародилось подозрение, будто она услышала едва слышный шепот на ушко.
– Ты ничего не хочешь мне сказать, Рассел?
– Только то, что ты позволяешь этому Редфорду слишком многое.
Лилиан скрестила руки на груди.
– Ты ведь так и не навестил Диллона в Ньюгейтской тюрьме! Почему?
Он сник и виновато посмотрел на нее:
– По правде говоря, не думаю, что мне было бы приятно видеть брата в столь жалком состоянии и в столь ужасном месте.
Лилиан испытала облегчение, однако сомнение не рассеялось.
– Надеюсь, ты не сделал ничего такого, что могло бы повредить Диллону?
– Конечно, нет. «Враг одного Мейберна – наш общий враг», – процитировал он семейный девиз.
– Отлично.
Лилиан подошла и похлопала его по руке, мысленно браня себя за параноидальную подозрительность.
– Диллона огорчает, что ты ни разу не навестил его, но он простит тебя. Когда закончится это ужасное дело, он узнает, насколько ты благороден и честен. Узнает, что человек, родной ему по крови, поднялся, чтобы защитить его от врагов.
– Все мы делаем то, что должны делать.
– Иди, Ник ждет тебя в экипаже, – сказала Лилиан, подталкивая его к двери.
Неловко кивнув ей, он сделал несколько шагов вместе с ней туда, где шпалерой выстроились слуги, будто понимая, что происходит что-то важное.
Рассел наклонился и поцеловал ей руку:
– До встречи, Лилиан.
– Береги себя, дорогой друг.
Лилиан наблюдала за Расселом, стоя в дверях. Видела, как он сел в экипаж, где его ждал Ник. Ник кивнул ей – их глаза встретились. Его взгляд был до того выразительным, что ей показалось, будто он прикоснулся к ней. «Береги себя, дорогой», – говорил ее взгляд. Чего бы она ни отдала, чтобы избавить его от опасности.
Экипаж тронулся. Сердце Лилиан болезненно сжалось.
Рассел взмок от пота. Он изо всех сил пытался сохранять спокойствие в предвкушении встречи с Кейном, пока они поднимались по лестнице клуба «Брукс». Вдобавок, черт возьми, у него еще возникла естественная потребность – ему приспичило помочиться. Бросив украдкой взгляд на темноволосого сумрачного мужлана, вышагивавшего рядом с ним, он подумал, сколько еще сможет вытерпеть. Несколько секунд, не больше.
По дороге в клуб Рассел так и не решил, что принесет их встреча с Кейном – пользу или вред. Редфорд даст понять Кейну, что он на подозрении и за ним следят. Кейн может рассвирепеть, поскольку Рассел предпринял какие-то шаги без его ведома. Впрочем, Рассел не собирался приводить к нему Ника. У него просто не было выбора. Он должен был согласиться, иначе Лилиан заподозрила бы неладное. У нее и так возникли сомнения. Но он сумел их рассеять и очень гордился собой.
Поэтому Кейн не может винить его в том, что он привел Редфорда. Или все-таки может? Рассел был в полной растерянности. А если оставить Редфорда, извиниться и предоставить ему действовать самому? Или остаться ради Кейна? Вопросов было много, но ни на один он не находил ответа.
От всех этих размышлений у него заболела голова, и он пожалел, что вообще нынче утром встал с постели. Устроить пожар в пансионе оказалось гораздо более трудным и хлопотным делом, чем он предполагал. И только в последнюю минуту Рассел вспомнил, что связал старуху. И, рискуя жизнью, забрался в горящий дом и освободил ее от пут. А она вовсе не была ему благодарна, как следовало бы ожидать. Ударила его в грудь так сильно, что боль до сих пор не прошла. Пожаром управлять нелегко. Вспомнив этот жар, это пламя и ужасное жжение в горле и в носу, Рассел содрогнулся.
– Не волнуйтесь, Мейберн, – сказал Редфорд хвастливо, – я сам управлюсь с Кейном.
Наглый ублюдок!
Они вошли в игорный зал с голыми стенами и бесчисленными ломберными столами. В нем пахло воском, кожей и дымом сигар.
Кейн сидел спиной к ним за одним из первых столов. Перед ним на столе была развернута газета и стоял бокал бренди. В комнате он был один.
Редфорд сделал лакею знак удалиться. «Наглый мужлан, командующий нашими слугами», – подумал Рассел. Уязвленный, лакей повернулся и поспешил выйти из комнаты. Увы, теперь нельзя было рассчитывать на чью-либо помощь.
Они двинулись вперед, туда, где маячили широкие плечи Кейна. Расселу казалось, что он слышит удары собственного сердца. «Тебе нечего бояться, – убеждал он себя. – Ты Рассел Мейберн, будущий герцог Грейстоун». От этой мысли он приободрился, и спина его выпрямилась. И все же он был благодарен тому обстоятельству, что нынче утром надел уэстонский сюртук с подкладными плечами, увеличивавшими ширину его собственных.
– Лорд Кейн, – обратился он к сидевшему за столом.
– Не докучайте мне, Мейберн, – ответил Кейн, не оборачиваясь.
Рассел созерцал широкую спину Кейна, чувствуя, как в желудке у него зарождается крайне неприятное ощущение. Кейн нагрубил ему в присутствии человека столь низкого происхождения, как Редфорд. Это уж слишком.
– Милорд…
– Я же сказал вам – не беспокойте меня, когда я читаю газету! Сколько раз можно повторять?
У Рассела не хватило духа посмотреть в лицо Редфорду. Кейн с ворчанием перевернул страницу газеты.
– Перестаньте маячить у меня за спиной и раскачиваться, как маятник. Уходите!
– Хорошая мысль, Мейберн, – обратился к нему Редфорд, выступив вперед. – Отныне я беру все в свои руки.
Кейн стремительно обернулся.
– Кто, черт возьми, впустил вас сюда?
– Мейберн оказал мне эту честь, – ответил Редфорд и, обойдя стол, уселся напротив Кейна.
– О, неужели?
Кейн свирепо уставился на Рассела, и тот с трудом поборол желание бежать.
Рассел выпятил грудь и открыл рот, чтобы изложить свои резоны, но Кейн повернулся к нему спиной. Расселу пришлось закрыть рот. Он испытал облегчение. Теперь все внимание Кейна было обращено на Редфорда.
– Обычно сюда не пускают ублюдков, – язвительно заметил Кейн. – Наверное, потому, что они смердят.
Глаза у Рассела полезли на лоб.
– А я полагал, что сюда не пускают также вымогателей и паразитов, – возразил Ник.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65
Лилиан сердито взглянула на него. Сейчас не время спорить с Расселом.
– Тебе посчастливилось родиться в прекрасной семье, Рассел, но не всем так повезло. Вас с Редфордом разделяет пропасть. Ты происходишь из благородной семьи, которая о тебе помнит и заботится. Все, кого я считала своей семьей, умерли.
– Не все. Тебе следует ценить тех, кто остался. Что с этим малым? Неужто спятил?
– Ты, как я полагаю, должен выступить против моего так называемого отца, потому что он засадил Диллона в тюрьму за убийство, которого тот не совершал!
Рассел отвел со лба белокурую прядь волос.
– Вещи не всегда таковы, какими кажутся.
Подбоченившись, Лилиан сурово уставилась на Рассела. Впервые в ее сознании зародилось подозрение, будто она услышала едва слышный шепот на ушко.
– Ты ничего не хочешь мне сказать, Рассел?
– Только то, что ты позволяешь этому Редфорду слишком многое.
Лилиан скрестила руки на груди.
– Ты ведь так и не навестил Диллона в Ньюгейтской тюрьме! Почему?
Он сник и виновато посмотрел на нее:
– По правде говоря, не думаю, что мне было бы приятно видеть брата в столь жалком состоянии и в столь ужасном месте.
Лилиан испытала облегчение, однако сомнение не рассеялось.
– Надеюсь, ты не сделал ничего такого, что могло бы повредить Диллону?
– Конечно, нет. «Враг одного Мейберна – наш общий враг», – процитировал он семейный девиз.
– Отлично.
Лилиан подошла и похлопала его по руке, мысленно браня себя за параноидальную подозрительность.
– Диллона огорчает, что ты ни разу не навестил его, но он простит тебя. Когда закончится это ужасное дело, он узнает, насколько ты благороден и честен. Узнает, что человек, родной ему по крови, поднялся, чтобы защитить его от врагов.
– Все мы делаем то, что должны делать.
– Иди, Ник ждет тебя в экипаже, – сказала Лилиан, подталкивая его к двери.
Неловко кивнув ей, он сделал несколько шагов вместе с ней туда, где шпалерой выстроились слуги, будто понимая, что происходит что-то важное.
Рассел наклонился и поцеловал ей руку:
– До встречи, Лилиан.
– Береги себя, дорогой друг.
Лилиан наблюдала за Расселом, стоя в дверях. Видела, как он сел в экипаж, где его ждал Ник. Ник кивнул ей – их глаза встретились. Его взгляд был до того выразительным, что ей показалось, будто он прикоснулся к ней. «Береги себя, дорогой», – говорил ее взгляд. Чего бы она ни отдала, чтобы избавить его от опасности.
Экипаж тронулся. Сердце Лилиан болезненно сжалось.
Рассел взмок от пота. Он изо всех сил пытался сохранять спокойствие в предвкушении встречи с Кейном, пока они поднимались по лестнице клуба «Брукс». Вдобавок, черт возьми, у него еще возникла естественная потребность – ему приспичило помочиться. Бросив украдкой взгляд на темноволосого сумрачного мужлана, вышагивавшего рядом с ним, он подумал, сколько еще сможет вытерпеть. Несколько секунд, не больше.
По дороге в клуб Рассел так и не решил, что принесет их встреча с Кейном – пользу или вред. Редфорд даст понять Кейну, что он на подозрении и за ним следят. Кейн может рассвирепеть, поскольку Рассел предпринял какие-то шаги без его ведома. Впрочем, Рассел не собирался приводить к нему Ника. У него просто не было выбора. Он должен был согласиться, иначе Лилиан заподозрила бы неладное. У нее и так возникли сомнения. Но он сумел их рассеять и очень гордился собой.
Поэтому Кейн не может винить его в том, что он привел Редфорда. Или все-таки может? Рассел был в полной растерянности. А если оставить Редфорда, извиниться и предоставить ему действовать самому? Или остаться ради Кейна? Вопросов было много, но ни на один он не находил ответа.
От всех этих размышлений у него заболела голова, и он пожалел, что вообще нынче утром встал с постели. Устроить пожар в пансионе оказалось гораздо более трудным и хлопотным делом, чем он предполагал. И только в последнюю минуту Рассел вспомнил, что связал старуху. И, рискуя жизнью, забрался в горящий дом и освободил ее от пут. А она вовсе не была ему благодарна, как следовало бы ожидать. Ударила его в грудь так сильно, что боль до сих пор не прошла. Пожаром управлять нелегко. Вспомнив этот жар, это пламя и ужасное жжение в горле и в носу, Рассел содрогнулся.
– Не волнуйтесь, Мейберн, – сказал Редфорд хвастливо, – я сам управлюсь с Кейном.
Наглый ублюдок!
Они вошли в игорный зал с голыми стенами и бесчисленными ломберными столами. В нем пахло воском, кожей и дымом сигар.
Кейн сидел спиной к ним за одним из первых столов. Перед ним на столе была развернута газета и стоял бокал бренди. В комнате он был один.
Редфорд сделал лакею знак удалиться. «Наглый мужлан, командующий нашими слугами», – подумал Рассел. Уязвленный, лакей повернулся и поспешил выйти из комнаты. Увы, теперь нельзя было рассчитывать на чью-либо помощь.
Они двинулись вперед, туда, где маячили широкие плечи Кейна. Расселу казалось, что он слышит удары собственного сердца. «Тебе нечего бояться, – убеждал он себя. – Ты Рассел Мейберн, будущий герцог Грейстоун». От этой мысли он приободрился, и спина его выпрямилась. И все же он был благодарен тому обстоятельству, что нынче утром надел уэстонский сюртук с подкладными плечами, увеличивавшими ширину его собственных.
– Лорд Кейн, – обратился он к сидевшему за столом.
– Не докучайте мне, Мейберн, – ответил Кейн, не оборачиваясь.
Рассел созерцал широкую спину Кейна, чувствуя, как в желудке у него зарождается крайне неприятное ощущение. Кейн нагрубил ему в присутствии человека столь низкого происхождения, как Редфорд. Это уж слишком.
– Милорд…
– Я же сказал вам – не беспокойте меня, когда я читаю газету! Сколько раз можно повторять?
У Рассела не хватило духа посмотреть в лицо Редфорду. Кейн с ворчанием перевернул страницу газеты.
– Перестаньте маячить у меня за спиной и раскачиваться, как маятник. Уходите!
– Хорошая мысль, Мейберн, – обратился к нему Редфорд, выступив вперед. – Отныне я беру все в свои руки.
Кейн стремительно обернулся.
– Кто, черт возьми, впустил вас сюда?
– Мейберн оказал мне эту честь, – ответил Редфорд и, обойдя стол, уселся напротив Кейна.
– О, неужели?
Кейн свирепо уставился на Рассела, и тот с трудом поборол желание бежать.
Рассел выпятил грудь и открыл рот, чтобы изложить свои резоны, но Кейн повернулся к нему спиной. Расселу пришлось закрыть рот. Он испытал облегчение. Теперь все внимание Кейна было обращено на Редфорда.
– Обычно сюда не пускают ублюдков, – язвительно заметил Кейн. – Наверное, потому, что они смердят.
Глаза у Рассела полезли на лоб.
– А я полагал, что сюда не пускают также вымогателей и паразитов, – возразил Ник.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65