Он поклонился и пошел прочь, нащупывая дорогу палкой.
– Прислуживать нам будет Анс, сэр Эйбел?
– Обычно прислуживает он, ваше величество, но я почел бы за честь прислуживать вам самолично.
– Это не отвлечет вас от еды? Вы в три раза больше нас – и если мы страшно голодны, то вы, наверное, просто умираете от голода.
– Коли вы позволите мне обслуживать и себя самого, я поем с великой охотой.
– Хорошо. Мы желаем, чтобы Анс и Поук – хотя они оба хорошие люди, мы уверены, – находились вне пределов слышимости.
Я велел Ансу и Поуку оставаться по другую сторону костра и (поскольку в такой вечер особой необходимости в дополнительном тепле не было) держаться от него подальше, если только Ансу не понадобится подойти в костру, чтобы проверить готовность своей стряпни. Затем я принес два деревянных подноса и две фляги вина, которое Анс разбавил водой.
– Они сообщат вам, когда пища будет готова?
– Да, ваше величество, – кивнул я.
– Нам бы хотелось хлеба. Не говорите, что он черствый, – мы знаем.
Я принес Идн половину одного из двух караваев, купленных для нас Своном на рынке незадолго до нападения ангридов.
– Чтобы откусить кусок такого хлеба, нужны зубы инеистых великанов, – сказала Идн, отрезая тонкий ломтик своим кинжалом. – У них у всех мощные челюсти. Вы заметили?
Я кивнул и ответил утвердительно.
– Мы спрашивали нашего супруга насчет них. Мы говорили ему, какой он красивый. Вы понимаете, несомненно. Он сказал, что больше всего они любят кости. Очень жаль, сказал он, что мы их не едим. Мы объяснили, что мы едим косточки жаворонков и дроздов, и он улыбнулся. Нам стало так жалко его! Нам следовало бы спросить, такие же мощные челюсти у дочерей Ангр или нет, но тогда нам не пришло это в голову. К тому же, вероятно, такой вопрос прозвучал бы бестактно. А вы знаете, сэр Эйбел? Вы наверняка видели несколько дочерей Ангр с тех пор, как мы рассказали вам о них.
– Нет. Но я видел женщин из племени Великанов зимы и древней ночи, ваше величество.
– Правда? И на что они похожи?
– Внешне? Они легко меняют обличье, ваше величество, как и мужчины.
– Вы имеете в виду, мужчины из племени Великанов зимы и древней ночи? Надо полагать, они совершенно невероятные существа.
Анс крикнул, что суп готов, и я принес от костра две полные миски. Отдав одну Идн, я сказал:
– Да, они действительно такие, ваше величество.
– Вы сказали, что видели их, по крайней мере великанш.
– Я видел и мужчин тоже, ваше величество. И несколько убил. Из женщин же Скати самая красивая и добрая, хотя она такая огромная, что у нее на животе устраивают пиры.
Идн рассмеялась:
– Вы ставите там стол?
– Много столов, ваше величество. И когда мы поем, Скати подпевает нам; а когда мы едим, она открывает рот, чтобы мы бросали в него лакомые кусочки. Однако в другие разы она кажется просто высокой женщиной, с сильными руками и золотыми волосами, заплетенными во множество косичек; муж у нее щитоносец.
– Мы полагаем вас безумным, хотя, возможно, в вашем безумии больше мудрости, чем в здравом уме других людей. А что насчет остальных женщин?
– Ангрбода – дочь Ангр, ваше величество, хотя ее не изгнали из Ская, подобно очень и очень многим потомкам Ангр. Я видел ее много раз, хотя только издали.
Идн улыбнулась:
– Вы боитесь ее?
– Да, поскольку она жена Лотура, самого младшего и самого плохого из сыновей Вальфатера. Если бы она напала на меня – а говорят, она набрасывается на всех, кто подходит близко, – мне пришлось бы защищаться или погибнуть.
– Мы понимаем.
– Ангрбода безобразна, и говорят, она вынашивает плод во чреве тысячу лет. А когда наступает срок, она рожает чудовище, а потом снова совокупляется с мужем. Может, это и неправда.
– Однако вы допускаете, что это правда. Вы долго пробыли в Скае?
– Двадцать лет, ваше величество, или около того.
– Но вы видели не только этих двух женщин?
– Еще одну, ваше величество. – Воспоминание заволокло мой ум темным облаком, как заволакивает даже сейчас. – Модгуда сторожит мост Мечей. Если бы мост уничтожили, ни один призрак не смог бы посетить нас, и есть такие, кто хотел бы его уничтожить. Поэтому великанша по имени Модгуда охраняет мост днем и ночью. И таким образом призраки могут проходить по нему, когда ворота во владения Хель открыты.
Идн зачерпнула ложкой немного супа.
– Надо полагать, она свирепа и хорошо вооружена.
– Каким оружием она пользуется, мне неизвестно, ваше величество. Когда я видел Модгуду, она была без оружия.
– Она очень большая?
Тут я понял, что Идн будет расспрашивать меня, покуда я не расскажу все; но я надеялся, рассказав многое, все же кое-что утаить.
– Об истинных размерах любого из Великанов зимы и древней ночи трудно судить, если видишь его только один раз. Когда я видел Модгуду, она была не больше многих ангридов.
– А внешность?..
– Белокурая дева, более хрупкого сложения, чем любой ангрид из мной виденных; с тонкой талией и довольно узкими бедрами, но женственными. Босая и бедно одетая.
– И все же она испугала вас.
– Скорее, произвела на меня впечатление, ваше величество. Справедливости ради следует добавить, что она не препятствовала нам войти и выйти. Тунор благословил Модгуду и похвалил за усердную охрану моста, и она приняла благословение и похвалу милостиво и с видимой радостью. Тунор был нашим командиром. – Я кашлянул. – Многие думают, что оверкины постоянно воюют с великанами, но это не так. Временами они живут в мире друг с другом.
Идн серьезно кивнула:
– Мы знаем. Вы не расскажете нам то, что мы хотим услышать? О чем вы умалчиваете?
– Лицо Модгуды подобно лику смерти. Голый череп, только глаза живые. Возможно, это просто маска. Надеюсь, что так.
Идн помешала в миске и отправила в рот ложку супа.
– Мы рады, что ее видели вы, а не мы, сэр Эйбел.
– Вы увидите Модгуду, ваше величество, когда перейдете мост Мечей.
– Мы уповаем на лучшее. – Идн снова поднесла к губам полную ложку, пролив немного супа. – Мы расспрашиваем вас не из праздного любопытства.
– Нисколько в этом не сомневаюсь, ваше величество.
– Вы ответите еще на несколько вопросов? Что вы думаете о Хеле? Одно время она была вашей служанкой.
– Очень недолго. – Мой собственный суп остывал. Я съел несколько ложек, пока собирался с мыслями. – Хела отверженная, и она понимает, что навсегда таковой останется. Ее брат тоже отверженный, но он не сознает этого. А Хела сознает, и отсюда в ней поэтическая мечтательность и печаль. Она распутна, и все же, мне кажется, она по-настоящему любит сэра Воддета.
Идн кивнула, устремив темные глаза на тлеющие угли нашего маленького костра или, возможно, на Анса и Поука, которые сидели за ним, поглощая ужин и беседуя.
– Продолжайте.
– Он не любит Хелу так, как я люблю королеву Дизири.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168