Еще пять минут.
– Эй, парень.
Из кабины ГАЗ-51 на Ислама смотрел круглолицый, гладко выбритый мужчина лет сорока с короткими пышными усами. Шофер мотнул головой, приглашая в кабину. Ислам не заставил себя ждать: с достоинством подошел, влез и захлопнул за собой дверь. Прямо перед ним, в углу лобового стекла, висел двухсторонний портрет Сталина.
– Игоря выгоню, клянусь мамой, выгоню, – в сердцах произнес шофер, – такого дня нету, чтобы он не опоздал. Зачем он сюда ходит, я не понимаю: весь день работает, вечером пьет – утром на работу опаздывает.
– Театр абсурда, – произнес Ислам.
– Что? Да, абсурд, конечно, абсурд, – согласился шофер.
– Керим, а парень-то грамотный, а? – насмешливо добавил он, обращаясь к напарнику Ислама, коренастому молодому азербайджанцу.
Тот ухмыльнулся и в ответ сказал:
– В нашей работе не образование нужно, сила нужна.
Шофер повернул ключ зажигания, выжал педаль стартера и несколько раз газанул, добиваясь устойчивой работы двигателя.
– Подожди, – сказал Керим, – вон Игорь бежит.
Из-за угла действительно показался торопливо идущий мужчина в очках.
– Выходи, образовонский, – насмешливо сказал напарник.
Шофер взглянул на Ислама: тот вздохнул и, ни слова не говоря, взялся за ручку.
– Сиди на месте, – сказал шофер и добавил: – Керим, занимайся своим делом. Игорь пускай теперь весь день бежит, зад-перед.
Он со скрежетом воткнул передачу и въехал в ворота.
На территории винзавода машина остановилась на небольшой площади перед массивным зданием производственного корпуса, где уже находилось около десятка грузовиков. Дождавшись своей очереди, шофер сдал машину задним ходом к эстакаде, на которой было установлено несколько ленточных транспортеров.
– Давай, разгружай, – сказал шофер и куда-то ушел.
Керим поднялся на эстакаду и, заглянув в проем, в который уходила черная прорезиненная лента, кликнул кого-то. Появился парень, выглянув, удостоверился, что машина стоит под разгрузку, включил рубильник и нажал кнопку выключателя. Тем временем Ислам взобрался в кузов, который был загружен пустой стеклотарой.
– Давай, начинай, – сказал ему Керим. – Аллах, Мухаммад ва Али.
Ислам бережно взял ящик и поставил его на ленту, затем другой, третий. За ним насмешливо наблюдал Керим. Когда в кузове высвободилось достаточно места для двоих, он влез в кузов, стал хватать ящики и швырять их на транспортер яростно и немилосердно, говоря:
– Вот как надо, а так весь день разгружать будем. Ислам пожал плечами:
– Посуда же побьется.
– Не побьется, давай, давай, сейчас придет, орать будет. Ислам последовал его примеру. Вскоре появился шофер и издали стал кричать:
– Ала, что, заснули там? Быстро, быстро, товар разберут, – и, встав на подножку, стал раскуривать папиросу.
Бросив последний ящик на ленту, взмокший Ислам спрыгнул на землю и влез в кабину. Вождь с усмешкой смотрел на него. Шофер завел двигатель, перегнал грузовик к другой стороне здания, к складу готовой продукции, и подал машину к другому транспортеру. Вылез из машины, вынудив Ислама последовать за ним. Шофер поднялся на эстакаду, вручил кладовщику наряд и бросил на Ислама красноречивый взгляд. Едва переведя дух, Ислам полез в кузов. Из стенного проема выплыл первый ящик водки.
– Двести ящиков, – сказал шофер, – ты тоже считай.
Ислам кивнул и принял ящик на живот, сделал три шага, поставил к заднему борту, затем другой, третий; ящики выползали со склада медленно и с равными промежутками, но Исламу казалось, что они появляются с неимоверной быстротой – он едва успевал поставить ящик и вернуться, чтобы подхватить новый. Боковым зрением он увидел, как из-за угла здания показался его напарник Керим: он шел неторопливо, дымя сигаретой. Шофер стоял у ленты с потухшей папиросой в зубах и указательным пальцем совершал короткие движения, ведя счет проплывающему товару. Подойдя к машине, Керим взобрался в кузов, сказав «покури», он отстранил Ислама, успевшего к тому времени выстроить два ряда, стал грузить сам. Ислам прислонился к борту, вытер пот со лба: сердце бешено колотилось в груди, и дрожали колени.
– Вдвоем тесно работать, – сказал Керим, подмигивая, и оскалился в улыбке.
Тяжело дыша, Ислам смотрел, как он, словно играючи, подхватывал ящики с водкой, делал три шага и укладывал их друг на друга. Ислам никогда не считал себя слабаком, но сейчас понял, что по части физической силы ему еще есть к чему стремиться – невысокий и коренастый Керим двигался, не зная усталости.
Поймав взгляд Ислама, он запел мейхана:
Была бы ты «Московской»,
Налилась бы в рюмки.
Девушки, проходящие по улице,
Стали бы моими невестами.
Шофер смотрел на них, пряча в усах улыбку. День начинался неплохо: сразу же получил наряд на доставку водки – за такой товар завмаги отстегивают охотно, не скупясь, а ведь могли полдня на заводе проторчать, на внутренних рейсах: склад – вагон, склад – вагон. Транспортер остановился, шофер еще раз пересчитал ряды, перемножил на высоту, дал рубль кладовщику, хлопнул в ладоши и полез в кабину.
Выехав с территории завода, шофер повернул направо, на Московский проспект, и еще раз направо, взяв курс на окраины. Первый гастроном, у которого они остановились, находился в Ахмедлах. Большой магазин с огромными витринами имел, с точки зрения грузчиков, существенный недостаток: склад находился в полуподвальном помещении.
– Так и знал, что сюда приедем, – сказал Керим, – у этого директора все схвачено, в первую очередь сюда везем.
Выбрались из кабины. Керим открыл задний борт и залез в кузов.
– Я буду подавать, а ты принимай, – сказал он, – потом поменяемся.
Специальной металлической кочергой он подцепил два проволочных ящика и подтащил к краю кузова. Ислам взялся двумя руками, примериваясь, затем повернулся, поднял на спину и, наклонясь вперед под тяжестью груза, пошел, осторожно переступая ногами. Делая третью ходку, он боялся, что она окажется последней, что сейчас ноги не выдержат – и он упадет вперед и будет погребен под ненавистными ящиками, но, как ни странно, под взглядами шофера продолжал идти. Керим цеплял кочергой ящики, волок по обитому железом кузову и поджидал у края. Ислам подходил, поворачивался, брал ящики на спину и шел вперед. Тяжелее всего были три ступени, ведущие вниз на склад, – на них ящики словно прибавляли в весе. Когда он в очередной раз подошел к машине, Керим спрыгнул и сказал:
– Теперь я, иди подавай.
Ислам перевел дух и с усилием взобрался в кузов.
– Твое счастье, – сказал ему снизу Керим, – что водку дали, а не шампанское.
– Я счастлив, – тяжело дыша, ответил Ислам.
Керим ухмыльнулся, словно играючи схватил ящики и быстро пошел вперед. Когда он вернулся, Ислам, задумавшись, стоял на том же месте.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110
– Эй, парень.
Из кабины ГАЗ-51 на Ислама смотрел круглолицый, гладко выбритый мужчина лет сорока с короткими пышными усами. Шофер мотнул головой, приглашая в кабину. Ислам не заставил себя ждать: с достоинством подошел, влез и захлопнул за собой дверь. Прямо перед ним, в углу лобового стекла, висел двухсторонний портрет Сталина.
– Игоря выгоню, клянусь мамой, выгоню, – в сердцах произнес шофер, – такого дня нету, чтобы он не опоздал. Зачем он сюда ходит, я не понимаю: весь день работает, вечером пьет – утром на работу опаздывает.
– Театр абсурда, – произнес Ислам.
– Что? Да, абсурд, конечно, абсурд, – согласился шофер.
– Керим, а парень-то грамотный, а? – насмешливо добавил он, обращаясь к напарнику Ислама, коренастому молодому азербайджанцу.
Тот ухмыльнулся и в ответ сказал:
– В нашей работе не образование нужно, сила нужна.
Шофер повернул ключ зажигания, выжал педаль стартера и несколько раз газанул, добиваясь устойчивой работы двигателя.
– Подожди, – сказал Керим, – вон Игорь бежит.
Из-за угла действительно показался торопливо идущий мужчина в очках.
– Выходи, образовонский, – насмешливо сказал напарник.
Шофер взглянул на Ислама: тот вздохнул и, ни слова не говоря, взялся за ручку.
– Сиди на месте, – сказал шофер и добавил: – Керим, занимайся своим делом. Игорь пускай теперь весь день бежит, зад-перед.
Он со скрежетом воткнул передачу и въехал в ворота.
На территории винзавода машина остановилась на небольшой площади перед массивным зданием производственного корпуса, где уже находилось около десятка грузовиков. Дождавшись своей очереди, шофер сдал машину задним ходом к эстакаде, на которой было установлено несколько ленточных транспортеров.
– Давай, разгружай, – сказал шофер и куда-то ушел.
Керим поднялся на эстакаду и, заглянув в проем, в который уходила черная прорезиненная лента, кликнул кого-то. Появился парень, выглянув, удостоверился, что машина стоит под разгрузку, включил рубильник и нажал кнопку выключателя. Тем временем Ислам взобрался в кузов, который был загружен пустой стеклотарой.
– Давай, начинай, – сказал ему Керим. – Аллах, Мухаммад ва Али.
Ислам бережно взял ящик и поставил его на ленту, затем другой, третий. За ним насмешливо наблюдал Керим. Когда в кузове высвободилось достаточно места для двоих, он влез в кузов, стал хватать ящики и швырять их на транспортер яростно и немилосердно, говоря:
– Вот как надо, а так весь день разгружать будем. Ислам пожал плечами:
– Посуда же побьется.
– Не побьется, давай, давай, сейчас придет, орать будет. Ислам последовал его примеру. Вскоре появился шофер и издали стал кричать:
– Ала, что, заснули там? Быстро, быстро, товар разберут, – и, встав на подножку, стал раскуривать папиросу.
Бросив последний ящик на ленту, взмокший Ислам спрыгнул на землю и влез в кабину. Вождь с усмешкой смотрел на него. Шофер завел двигатель, перегнал грузовик к другой стороне здания, к складу готовой продукции, и подал машину к другому транспортеру. Вылез из машины, вынудив Ислама последовать за ним. Шофер поднялся на эстакаду, вручил кладовщику наряд и бросил на Ислама красноречивый взгляд. Едва переведя дух, Ислам полез в кузов. Из стенного проема выплыл первый ящик водки.
– Двести ящиков, – сказал шофер, – ты тоже считай.
Ислам кивнул и принял ящик на живот, сделал три шага, поставил к заднему борту, затем другой, третий; ящики выползали со склада медленно и с равными промежутками, но Исламу казалось, что они появляются с неимоверной быстротой – он едва успевал поставить ящик и вернуться, чтобы подхватить новый. Боковым зрением он увидел, как из-за угла здания показался его напарник Керим: он шел неторопливо, дымя сигаретой. Шофер стоял у ленты с потухшей папиросой в зубах и указательным пальцем совершал короткие движения, ведя счет проплывающему товару. Подойдя к машине, Керим взобрался в кузов, сказав «покури», он отстранил Ислама, успевшего к тому времени выстроить два ряда, стал грузить сам. Ислам прислонился к борту, вытер пот со лба: сердце бешено колотилось в груди, и дрожали колени.
– Вдвоем тесно работать, – сказал Керим, подмигивая, и оскалился в улыбке.
Тяжело дыша, Ислам смотрел, как он, словно играючи, подхватывал ящики с водкой, делал три шага и укладывал их друг на друга. Ислам никогда не считал себя слабаком, но сейчас понял, что по части физической силы ему еще есть к чему стремиться – невысокий и коренастый Керим двигался, не зная усталости.
Поймав взгляд Ислама, он запел мейхана:
Была бы ты «Московской»,
Налилась бы в рюмки.
Девушки, проходящие по улице,
Стали бы моими невестами.
Шофер смотрел на них, пряча в усах улыбку. День начинался неплохо: сразу же получил наряд на доставку водки – за такой товар завмаги отстегивают охотно, не скупясь, а ведь могли полдня на заводе проторчать, на внутренних рейсах: склад – вагон, склад – вагон. Транспортер остановился, шофер еще раз пересчитал ряды, перемножил на высоту, дал рубль кладовщику, хлопнул в ладоши и полез в кабину.
Выехав с территории завода, шофер повернул направо, на Московский проспект, и еще раз направо, взяв курс на окраины. Первый гастроном, у которого они остановились, находился в Ахмедлах. Большой магазин с огромными витринами имел, с точки зрения грузчиков, существенный недостаток: склад находился в полуподвальном помещении.
– Так и знал, что сюда приедем, – сказал Керим, – у этого директора все схвачено, в первую очередь сюда везем.
Выбрались из кабины. Керим открыл задний борт и залез в кузов.
– Я буду подавать, а ты принимай, – сказал он, – потом поменяемся.
Специальной металлической кочергой он подцепил два проволочных ящика и подтащил к краю кузова. Ислам взялся двумя руками, примериваясь, затем повернулся, поднял на спину и, наклонясь вперед под тяжестью груза, пошел, осторожно переступая ногами. Делая третью ходку, он боялся, что она окажется последней, что сейчас ноги не выдержат – и он упадет вперед и будет погребен под ненавистными ящиками, но, как ни странно, под взглядами шофера продолжал идти. Керим цеплял кочергой ящики, волок по обитому железом кузову и поджидал у края. Ислам подходил, поворачивался, брал ящики на спину и шел вперед. Тяжелее всего были три ступени, ведущие вниз на склад, – на них ящики словно прибавляли в весе. Когда он в очередной раз подошел к машине, Керим спрыгнул и сказал:
– Теперь я, иди подавай.
Ислам перевел дух и с усилием взобрался в кузов.
– Твое счастье, – сказал ему снизу Керим, – что водку дали, а не шампанское.
– Я счастлив, – тяжело дыша, ответил Ислам.
Керим ухмыльнулся, словно играючи схватил ящики и быстро пошел вперед. Когда он вернулся, Ислам, задумавшись, стоял на том же месте.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110