И мы разойдемся, чтобы далее никогда не встречаться.
Внезапно в круг света скользнула еще одна зловещего вида фигура.
– Я же говорил – ублюдка надо убить! – прошипел Шутник, явно готовясь к атаке.
– Сколько у вас там стражников, Ренфорд? – поинтересовался Оборотень, словно не слыша слов Шутника.
– Всего один, – сказал Лайам, – и он обо всем забудет. Ведь так?
Он поднял руку.
– Забуду, – охотно согласился Боулт, – если меня никто не станет тут задирать. Стражник шагнул вперед, демонстрируя арбалет, и четверо мужчин застыли в недвижности. Лайам и Боулт, Оборотень и Шутник.
Шутник попытался было что-то сказать, но Оборотень вскинул руку, и вор осекся. Принцепс улыбнулся – одними уголками губ; так скалятся волки.
– Ладно, квестор, я буду участвовать в вашей игре. Дайте мне слово, что не готовите никакого подвоха и что потом я беспрепятственно отсюда уйду.
– Даю вам это слово.
В тот самый миг, когда главарь саузваркской карады шагнул через порог кабачка, колокола начали бить десять.
16
Боулт и Шутник уставились друг на друга, словно два настороженных пса. За внешней невозмутимостью каждого крылась готовность к броску, смертоносному для противника. Лайам тем временем наблюдал за Оборотнем, уверенной поступью продвигавшимся в глубь помещения. Матушка Джеф откинула край савана, открывая лицо покойного.
– Да, это и вправду Двойник, – сказал вор, склонившись над трупом. Он взял мертвеца за подбородок и принялся, внимательно всматриваясь, поворачивать его голову из стороны в сторону. Затем, сдвинув покров дальше, вожак стал изучать ножевую рану. – И кто это его?
– Капитан, вместе с которым он собирался работать.
– Его имя? – Оборотень выпрямился. Голос принцепса сделался напряженным.
– Он покинул Саузварк.
– Он может вернуться.
– Может, – сказал Лайам. Он понял ход мыслей Оборотня. – Его имя Перелос. Но сейчас важно не это. Важно то, что призрак Двойника бродит по улицам Саузварка и что мне с ним необходимо поговорить. Вы поможете мне?
– А что у вас к нему за вопросы?
– Они связаны с событиями на Храмовой улице.
Принцепс скрестил пальцы,
– Довольно. Что я должен делать?
Лайам взглянул на матушку Джеф.
– Значит, так, – произнесла старуха. – Когда призрак появится, заговорите с ним. Успокойте его. Покажите ему его тело и объясните, как можно мягче, что он умер, а значит, должен покинуть этот мир. Сможете?
– Эй, – подал голос Шутник, – откуда нам знать, что квестор не спросит его о чем-то другом? Вдруг это ловушка?! Волк…
– Заткнись, – велел Боулт.
– Именно, – согласился Оборотень. – Шутник, заткнись.
Обозленный Шутник смолк.
– Это я смогу, – невозмутимо продолжил принцепс. – Еще что-нибудь?
– Ничего. Просто как только Ренфорд заговорит, скажите духу, что это друг. Но не забывайте – говорить надо как можно мягче; призраки пугливы и плохо разбираются в происходящем. Это, кстати, касается и вас, Ренфорд.
“Призрак появился”.
– Он пришел – сказал Лайам. Шутник выругался, Боулт издал невнятное восклицание и они – каждый в свою сторону – отступили от двери. В ту же секунду, испуганно озираясь и распространяя вокруг себя белое сияние, на пороге таверны возник призрак.
– Фай! – позвал он.
Матушка Джеф подтолкнула Оборотня; тот при виде приятеля в столь странном обличье застыл, разинув от изумления рот.
– Фай! – повторил призрак.
Получив еще один тычок, Оборотень наконец-то заговорил, стараясь, чтобы его голос звучал успокаивающе:
– Фая здесь нет, Двойник. Зато есть я. Ты меня видишь? Это я, Волк. И Шутник тоже здесь. Помнишь Шутника?
“Остальные воры сбежали”, – сообщил Фануил.
– Волк! Посмотри, что со мной сделали эти ублюдки! – Двойник указал себе на грудь, туда, где розой цвело пурпурное пятно. – Они вырезали мне сердце, Волк.
– Они убили тебя, Двойник. Но это ничего. Мы найдем того, кто это сделал. Мы убьем его, Двойник, обещаю тебе.
– Тело! – настойчиво прошептала матушка Джеф. – Покажите ему тело!
И она положила свинцовую пластину на лицо мертвеца.
– Здесь так холодно, Волк! А у меня нет сердца, которое согревает…
– Не волнуйся, – сказал принцепс, и Лайам поразился его спокойствию. – Тебе нужно вернуться в твое тело, Двойник. Мы принесли его сюда. Там твое сердце, там ты сможешь согреться. Призрак нерешительно топтался в дверях, глядя на главаря карады. Затем он принялся жалобно всхлипывать.
– Везде так холодно, Волк, и так опасно. Можно, я войду? Люди гонятся за мной, и эти птицы. Все объединились против меня.
– Входи, входи, Двойник. Слушай, ты умер. Понимаешь? Этот тип, Перелос, убил тебя, но тебе нужно взглянуть на свое тело. Оно тебя согреет. Ну, что ты стоишь?
– Тут люди… – сказал призрак, осторожно принюхиваясь и оглядывая помещение.
– Это друзья, – сказал Оборотень. – Они хотят помочь тебе… а тебе нужно войти в свое тело.
Он махнул рукой, показывая в дальнюю часть комнаты:
– Видишь? Там хорошо.
Призрак сделал несколько шагов и остановился опять. Лайама так и подмывало поторопить безумное привидение, но Оборотень являл собой воплощенную терпеливость.
– Ну, давай же, Двойник. Разве ты не хочешь согреться? Разве ты не хочешь вернуться в свое тело? Никто не сделает тебе ничего плохого. Вот посмотри.
Наконец призрак увидел обернутый саваном труп и двинулся к нему мимо Лайама. Шутник и Боулт зачарованно последовали за ним.
– Это я, – удивленно прошептал призрак. Потом он склонился над телом. Длинные белые пальцы прикоснулись к холодному лбу. – Это и вправду я? – спросил он у Оборотня.
– Вправду, – ответил живой вор мертвому. – Ты умер, Двойник.
– А что у меня на губах?
– Это… защита, – произнес Оборотень с заминкой. – Ото всех, кто хочет тебе плохого. Ты понимаешь меня?
Последовала длинная пауза: Двойник изучал Двойника.
– Понимаю, – откликнулся он, наконец. – Так, значит, я умер…
Он снова принялся всхлипывать, спрятав лицо в светящихся ладонях.
– Ну-ну, успокойся, – сказал Оборотень, становясь рядом с призраком. – Мы пришли сюда, чтобы все уладить. Но тут есть один человек – он очень заботится о тебе, и ему нужно кое о чем у тебя узнать.
– Кто здесь?
– Это друг.
Матушка Джеф вытолкнула Лайама вперед.
– Привет, Двойник, – сказал Лайам. Призрачный вор неотрывно глядел в лицо мертвеца.
– Двойник! – подал голос Оборотень. – Это друг.
– Что ему нужно? Я умер.
– Я хочу знать, кто гонится за тобой, Двойник.
Заслышав это, призрак оторвал взгляд от мертвеца и уставился на Лайама.
– Птицы.
– Да, – мягко произнес Лайам. – Птицы. Чего им от тебя надо?
Двойник склонил голову, словно пытаясь что-то припомнить.
– Они хотят, чтобы я им помог. Они говорят, что отдадут мне потом мое тело. Но у меня нет сердца. Тот, у кого нет сердца, никому не может помочь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79
Внезапно в круг света скользнула еще одна зловещего вида фигура.
– Я же говорил – ублюдка надо убить! – прошипел Шутник, явно готовясь к атаке.
– Сколько у вас там стражников, Ренфорд? – поинтересовался Оборотень, словно не слыша слов Шутника.
– Всего один, – сказал Лайам, – и он обо всем забудет. Ведь так?
Он поднял руку.
– Забуду, – охотно согласился Боулт, – если меня никто не станет тут задирать. Стражник шагнул вперед, демонстрируя арбалет, и четверо мужчин застыли в недвижности. Лайам и Боулт, Оборотень и Шутник.
Шутник попытался было что-то сказать, но Оборотень вскинул руку, и вор осекся. Принцепс улыбнулся – одними уголками губ; так скалятся волки.
– Ладно, квестор, я буду участвовать в вашей игре. Дайте мне слово, что не готовите никакого подвоха и что потом я беспрепятственно отсюда уйду.
– Даю вам это слово.
В тот самый миг, когда главарь саузваркской карады шагнул через порог кабачка, колокола начали бить десять.
16
Боулт и Шутник уставились друг на друга, словно два настороженных пса. За внешней невозмутимостью каждого крылась готовность к броску, смертоносному для противника. Лайам тем временем наблюдал за Оборотнем, уверенной поступью продвигавшимся в глубь помещения. Матушка Джеф откинула край савана, открывая лицо покойного.
– Да, это и вправду Двойник, – сказал вор, склонившись над трупом. Он взял мертвеца за подбородок и принялся, внимательно всматриваясь, поворачивать его голову из стороны в сторону. Затем, сдвинув покров дальше, вожак стал изучать ножевую рану. – И кто это его?
– Капитан, вместе с которым он собирался работать.
– Его имя? – Оборотень выпрямился. Голос принцепса сделался напряженным.
– Он покинул Саузварк.
– Он может вернуться.
– Может, – сказал Лайам. Он понял ход мыслей Оборотня. – Его имя Перелос. Но сейчас важно не это. Важно то, что призрак Двойника бродит по улицам Саузварка и что мне с ним необходимо поговорить. Вы поможете мне?
– А что у вас к нему за вопросы?
– Они связаны с событиями на Храмовой улице.
Принцепс скрестил пальцы,
– Довольно. Что я должен делать?
Лайам взглянул на матушку Джеф.
– Значит, так, – произнесла старуха. – Когда призрак появится, заговорите с ним. Успокойте его. Покажите ему его тело и объясните, как можно мягче, что он умер, а значит, должен покинуть этот мир. Сможете?
– Эй, – подал голос Шутник, – откуда нам знать, что квестор не спросит его о чем-то другом? Вдруг это ловушка?! Волк…
– Заткнись, – велел Боулт.
– Именно, – согласился Оборотень. – Шутник, заткнись.
Обозленный Шутник смолк.
– Это я смогу, – невозмутимо продолжил принцепс. – Еще что-нибудь?
– Ничего. Просто как только Ренфорд заговорит, скажите духу, что это друг. Но не забывайте – говорить надо как можно мягче; призраки пугливы и плохо разбираются в происходящем. Это, кстати, касается и вас, Ренфорд.
“Призрак появился”.
– Он пришел – сказал Лайам. Шутник выругался, Боулт издал невнятное восклицание и они – каждый в свою сторону – отступили от двери. В ту же секунду, испуганно озираясь и распространяя вокруг себя белое сияние, на пороге таверны возник призрак.
– Фай! – позвал он.
Матушка Джеф подтолкнула Оборотня; тот при виде приятеля в столь странном обличье застыл, разинув от изумления рот.
– Фай! – повторил призрак.
Получив еще один тычок, Оборотень наконец-то заговорил, стараясь, чтобы его голос звучал успокаивающе:
– Фая здесь нет, Двойник. Зато есть я. Ты меня видишь? Это я, Волк. И Шутник тоже здесь. Помнишь Шутника?
“Остальные воры сбежали”, – сообщил Фануил.
– Волк! Посмотри, что со мной сделали эти ублюдки! – Двойник указал себе на грудь, туда, где розой цвело пурпурное пятно. – Они вырезали мне сердце, Волк.
– Они убили тебя, Двойник. Но это ничего. Мы найдем того, кто это сделал. Мы убьем его, Двойник, обещаю тебе.
– Тело! – настойчиво прошептала матушка Джеф. – Покажите ему тело!
И она положила свинцовую пластину на лицо мертвеца.
– Здесь так холодно, Волк! А у меня нет сердца, которое согревает…
– Не волнуйся, – сказал принцепс, и Лайам поразился его спокойствию. – Тебе нужно вернуться в твое тело, Двойник. Мы принесли его сюда. Там твое сердце, там ты сможешь согреться. Призрак нерешительно топтался в дверях, глядя на главаря карады. Затем он принялся жалобно всхлипывать.
– Везде так холодно, Волк, и так опасно. Можно, я войду? Люди гонятся за мной, и эти птицы. Все объединились против меня.
– Входи, входи, Двойник. Слушай, ты умер. Понимаешь? Этот тип, Перелос, убил тебя, но тебе нужно взглянуть на свое тело. Оно тебя согреет. Ну, что ты стоишь?
– Тут люди… – сказал призрак, осторожно принюхиваясь и оглядывая помещение.
– Это друзья, – сказал Оборотень. – Они хотят помочь тебе… а тебе нужно войти в свое тело.
Он махнул рукой, показывая в дальнюю часть комнаты:
– Видишь? Там хорошо.
Призрак сделал несколько шагов и остановился опять. Лайама так и подмывало поторопить безумное привидение, но Оборотень являл собой воплощенную терпеливость.
– Ну, давай же, Двойник. Разве ты не хочешь согреться? Разве ты не хочешь вернуться в свое тело? Никто не сделает тебе ничего плохого. Вот посмотри.
Наконец призрак увидел обернутый саваном труп и двинулся к нему мимо Лайама. Шутник и Боулт зачарованно последовали за ним.
– Это я, – удивленно прошептал призрак. Потом он склонился над телом. Длинные белые пальцы прикоснулись к холодному лбу. – Это и вправду я? – спросил он у Оборотня.
– Вправду, – ответил живой вор мертвому. – Ты умер, Двойник.
– А что у меня на губах?
– Это… защита, – произнес Оборотень с заминкой. – Ото всех, кто хочет тебе плохого. Ты понимаешь меня?
Последовала длинная пауза: Двойник изучал Двойника.
– Понимаю, – откликнулся он, наконец. – Так, значит, я умер…
Он снова принялся всхлипывать, спрятав лицо в светящихся ладонях.
– Ну-ну, успокойся, – сказал Оборотень, становясь рядом с призраком. – Мы пришли сюда, чтобы все уладить. Но тут есть один человек – он очень заботится о тебе, и ему нужно кое о чем у тебя узнать.
– Кто здесь?
– Это друг.
Матушка Джеф вытолкнула Лайама вперед.
– Привет, Двойник, – сказал Лайам. Призрачный вор неотрывно глядел в лицо мертвеца.
– Двойник! – подал голос Оборотень. – Это друг.
– Что ему нужно? Я умер.
– Я хочу знать, кто гонится за тобой, Двойник.
Заслышав это, призрак оторвал взгляд от мертвеца и уставился на Лайама.
– Птицы.
– Да, – мягко произнес Лайам. – Птицы. Чего им от тебя надо?
Двойник склонил голову, словно пытаясь что-то припомнить.
– Они хотят, чтобы я им помог. Они говорят, что отдадут мне потом мое тело. Но у меня нет сердца. Тот, у кого нет сердца, никому не может помочь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79